Александр Сергеевич Суворов
О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».
2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.
510. Налёты натовских самолётов. 30 сентября 1973 года.
Сводка погоды: Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Воскресенье 30 сентября 1973 года. Морской район Норвежского моря с примерными координатами местонахождения эскадры ВМС США-НАТО на учениях «Быстрое движение» («Rapid motion») - 59.4443, 2.8688. До ближайшего норвежского берега точно на восток (город Хаугесун) - 83,89 мили (135 км). До британского города и метеостанции Леруик на Шетландских островах – 149,13 миль (240 км). Согласно данным этой метеостанции (Шетландские острова, Остров Мейленд, м/с «Леруик», город Леруик, Шетланд–Айлендс, Великобритания, координаты: 60.158999, –1.157389) в этот день максимальная температура воздуха в этой части Северо-Восточной Атлантики была 8.0°С, минимальная – 6.0°С, средняя – 7.3°С. Скорость ветра – 7 м/с. Осадков не было, но в воздухе была влажная облачная дымка и солнечный свет рассеивался в этой дымке, как в тумане. Эффективная температура воздуха (температура самоощущения человека на открытом воздухе) – всего плюс 2.0°С.
Налёты палубных штурмовиков с американского ударного авианосца «Джон Ф. Кеннеди» на БПК «Свирепый» и облёты нашего корабля на низкой высоте и вблизи от нашего корабля патрульных и противолодочных натовских самолётов начались ещё до того, как мы приблизились к эскадре ВМС США-НАТО морских учений «Быстрое движение» («Rapid motion») на дистанцию надёжного визуального наблюдения за кораблями эскадры.
Тот палубный штурмовик, оглушающе ревущий своими реактивными двигателями на форсаже, я не видел, но слышал и ощущал всеми фибрами моей души и тела. На кого-то эта страшная вибрация произвела устрашающий эффект, а я только сильнее взбодрился и шибче побежал через ГКП на своё место за креслом командира корабля у окуляров нашего корабельного перископического визира ВБП-451М. На мою просьбу к вахтенному офицеру дать разрешение войти в ходовую рубку, он мне резко и недовольно бросил: «Где вас носит, Суворов!? Вон ваши альбатросы разлетались! Наведите порядок!».
- Есть навести порядок с альбатросами! – в тон молодому офицеру отчеканил я.
- Что за самолёт мимо нас сейчас пролетел? – немедленно спросил, ни к кому не обращаясь, командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров. – Что за тип?
Ему никто не ответил, потому что, как оказалось, этот штурмовик практически «упал» в пике ракетно-пушечной атаки с большой высоты и со стороны солнца, поэтому сигнальщики-наблюдатели БЧ-4 его не заметили, только радиометристы-наблюдатели РТС и БЧ-2 обнаружили его, как цель, вели его и отмечали его положение на планшете воздушной обстановки БИП (боевого информационного поста) РТС. Естественно, находясь на ГКП и на своих боевых постах ЗРК «Оса-М», они не видели воочию этот самолёт, поэтому ничего не могли сказать о его типе, названии, характеристиках.
Выслушав доклады и оправдания командиров боевых частей, командир корабля капитан 3 ранга Евгений Петрович Назаров недовольно поморщился, крякнул и во всеуслышание заявил:
- Что вы за олухи такие! Вы хоть понимаете, что сейчас на нас была совершена ракетно-бомбо-пушечная боевая атака, причём успешная, если вы, олухи царя небесного, не успели на этот самолёт отреагировать!
- Что толку мне в ваших докладах и оправданиях?! Что толку в том, что вы, якобы, отслеживаете ваши цели?! Не отслеживать надо, а уничтожать ещё на подлёте, когда они только собираются нас атаковать!
- Что б я больше не слышал доклады, констатирующие события постфактум! Только попробуйте мне доложить или сообщить о ваших целях после того, как они пронесутся на форсаже мимо или над нашим кораблём!
- Это всех касается! – ещё более недовольно и грозно буркнул командир корабля.
Он обращался одновременно ко всем, кто находился в этот момент в ходовой рубке: к вахтенному офицеру; к старпому, не вовремя заскочившему из ГКП в ходовую рубку; к штурману командиру БЧ-1 старшему лейтенанту Г.Ф. Печкурову; к рулевому, стоящему за штурвалом рулевой колонки «Альбатрос 22-11»; к вахтенному сигнальщику-наблюдателю БЧ-4, который переступил через комингс броневой двери на левое крыло ходового мостика, чтобы доложить о пролетевшем громоподобном натовском палубном штурмовике. Вероятно, эти слова командира корабля относились и ко мне, стоящему за его спиной у визира, и я почувствовал, как струйка пота пробежалась по ложбинкам моего хребта.
- Разберитесь! – резко бросил командир корабля старшему помощнику капитан-лейтенанту Н.В. Протопопову и тот мгновенно исчез за дверями ГКП. Медлить было нельзя, потому что с неба опять падающе, заваливаясь через крыло, срывался в пике очередной истребитель или палубный штурмовик, или какой-то иной реактивный самолёт и стремительно нёсся, почти по отвесной прямой, на наш корабль.
На этот раз часто и дробно, отрывистым многоголосьем с ГКП «понеслись» команды и рапорты, сообщения и известия о приближающейся цели. Не подвели и сигнальцы БЧ-4, потому что они уже знали, с какой стороны и из какого участка неба из-под солнца на нас будет совершена пикирующая атака пикирующего штурмовика. Командир отделения сигнальщиков-наблюдателей докладывал по КГС, не теряя времени на беготню по галереям сигнального мостика, открывание бронированных дверей в ходовую рубку и перешагивание через высокий комингс.
Опередить с сообщением о марке, типе и виде пикирующего на нас «вражеского» реактивного самолёта я не мог, потому что наш корабельный перископический визир ВБП-451М мог смотреть только в пространство над горизонтом, но не над головой. Для этого у меня был свой старенький, потрёпанный, облупившийся, «боевой» морской бинокль среднего размера. Но для того, чтобы увидеть атакующие из зенита «вражеские» натовские штурмовики, я должен был покинуть свой боевой пост и выйти на открытое крыло ходовой рубки или на сигнальный мостик. Моей главной задачей было увидеть на пределе видимости и сфотографировать американский ударный авианосец с самолётами на его взлётной палубе, чтобы по их характерным контурам узнать и доложить командиру об их типах и названиях.
Стиснув зубы, не обращая внимания на рёв пикирующих натовских самолётов, шум и гам команд и докладов с ГКП и сигнального мостика, преодолевая ручками и настройками визира килевую и бортовую качку, меняя светофильтры и линзы объективов, я искал на горизонте «вражеский» авианосец. В поле зрения смутно попадались контуры и облики кораблей сопровождения, которые густой стаей облепили американский ударный авианосец, я упорно действовал визиром, но у меня почти ничего не получалось. Вахтенный офицер, вернувшийся старпом и даже штурман командир БЧ-1 старший лейтенант Г.Ф. Печкуров своим таким же, как у меня, биноклем тоже смотрели вдаль, пытаясь первыми увидеть и различить контуры и силуэты кораблей натовской эскадры.
- Ну, что? – хмуро и нетерпеливо спросил командир корабля, ни к кому конкретно не обращаясь и болезненно морщась после каждого громкого пролёта пикирующих американских палубных штурмовиков. Несмотря на то, что согласно докладам с ГКП ракетчики-рогачи БЧ-2 успешно «применяли» в режиме приборного наведения и стрельбы зенитное противовоздушное вооружение ЗРК «Оса-М», реально мы всё же подвергались ракетно-пушечным атакам самолётов «вероятного противника». В настоящем морском бою нам было бы сейчас очень не сладко, потому что американские палубные штурмовики «сыпались» на нас с небес один за другим, десятками…
- Далеко, - ответил за всех присутствующих старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Н.В. Протопопов.
- Полный вперёд! – скомандовал Евгений Петрович Назаров. – РТС, БЧ-3 усилить готовность к отражению торпедной атаки!
Старпом, не дожидаясь указания командира корабля, тут же опять скрылся на ГКП, там опять началась голосовая «какофония» команд и докладов. Вахтенный офицер ручками машинного телеграфа исполнил приказ командира корабля и БПК «Свирепый», заметно приподняв свой красивый острый нос, резво побежал по волнам студёного Норвежского моря, по пути разрезая волновые гряды. Выдвинули бортовые рули, включили успокоители качки и наш корабль стремительно и ровно, как по ниточке, пошёл на сближение с далёкими кораблями эскадры ВМС США-НАТО.
Это был «вызов бесстрашного нахальства», так сказал появившийся на ходовом мостике заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин.
- А что ещё делать? – живо откликнулся командир корабля. – Нас уже и так эти штурмовики раз десять разбомбили и потопили! Подойдём поближе, сделаем им приятно, пусть на нас тоже вблизи посмотрят. Может быть, перестанут на нас пикировать и уши нам закладывать…
Как только БПК «Свирепый» увеличил ход и начал приближаться к американо-натовской эскадре, тут же прилетели натовские патрульные самолёты-разведчики. Первым на бреющем полёте прилетел натовский Локхид P-2 «Нептун» (англ. Lockheed P-2 Neptune, до 1962 — P2V) – американский базовый патрульный и противолодочный самолёт. Локхид P-2 «Нептун» мог летать на максимальное расстояние 8000 км со скоростью 280 км/час, но чаще всего использовался на расстоянии до 4000 км от места базирования. Этот самолёт имел на вооружении шесть 12,7 мм пулемётов, мог иметь четыре средние ракеты и 16 мелких ракет типа «воздух-земля», а также более трёх тонн фугасных, осколочных и противолодочных бомб. Летать Локхид P-2V «Нептун» мог непрерывно в течение 36 часов.
Подлетая к БПК «Свирепый» на предельно малой высоте, Локхид P-2V «Нептун» рассчитывал на то, что его нескоро заметят, и он успеет перехватить наши радиосигналы, увидеть тень подлодки под нашим кораблём, услышать её ход под водой. Не тут-то было! Этот самолёт был замечен нашими локаторами, а потом и сигнальщиками задолго до подлёта, поэтому я успел его сфотографировать и классифицировать его силуэт по справочнику-каталогу самолётов и кораблей НАТО и США.
Следом за самолётом-разведчиком Локхид P-2V «Нептун» в небе появился большой реактивный противолодочный и разведывательный самолёт «Нимрод». HS.801 «Нимрод» - это британский турбореактивный многоцелевой самолёт, разработанный компанией «Hawker Siddeley» на базе пассажирского самолёта «Комета-4С». HS.801 «Нимрод» летел высоко, тяжело и медленно, поэтому его тоже быстро и точно обнаружили в небе и всё время его облётов нашего корабля сопровождали в режиме наведения наших зенитных ракет ЗРК «Оса-М», но не поражения.
Мы вообще шли себе по морю-океану в режиме радиомолчания, тихо, мирно, вкрадчиво… Может быть, поэтому нас облетало множество разных типов натовских и штатовских самолётов. Может быть, они подозревали, что под нами находится советская подводная лодка? Мы их не разубеждали, а честно принимали на себя всё их пристальное вооружённое внимание.
После британского «Нимрода» с чудными обводами корпуса к нам прилетел очень солидный самолёт – американский четырёхмоторный противолодочный «Орион». Lockheed P-3 Orion (Локхид П-3 Орион) – это береговой патрульный самолёт ВМС США, созданный на базе Lockheed L-188 Electra. Локхид П-3 Орион уже мог нести не только глубинные противолодочные бомбы, но и противолодочные и противокорабельные торпеды, в том числе с ядерными боеголовками. Локхид П-3 Орион был оснащён боевым поисково-прицельным комплексом БЦВМ Univac ASQ-114 и предназначался для борьбы в условиях открытого океана с атомными подводными лодками.
Локхид П-3 «Орион» кружил и кружил над нами, а мы делали вид, что боимся его, осторожничаем и прикрываем собой, «своим телом», нашу подводную лодку, которую опять же своим корпусом и своими шумами, якобы, скрывали, маскировали и прятали от гидролокаторов американо-натовской эскадры. На самом деле наша новейшая советская подводная лодка – стратегический атомный крейсер-ракетоносец ПЛАРБ пр.667АУ К-228 после стрельб 8 августа 1973 года отлежалась на банке у острова Рока – Роколл, а затем ушла в тропические воды Атлантического океана, выполняя свои боевые и учебные задачи.
Нам же выпала роль «живца», отвлекающего внимание «вероятного противника». Мы с успехом её выполняли и всячески ненавязчиво демонстрировали наши «неуклюжие» попытки замаскировать несуществующую РПКСН – ракетный подводный крейсер стратегического назначения. Дело в том, что американцы и натовцы крайне ревниво и опасливо стерегли и оберегали свои авианосцы и вертолётоносцы, потому что они составляли их главные надводные военно-морские силы.
Американский Локхид П-3 «Орион» сменил западногерманский противолодочный и разведывательный самолёт «Атлантик». Breguet Br.1150 Atlantic – это самолёт военно-морских сил НАТО дальнего радиуса действия. Он может нести ракеты класса «воздух-земля», оборудование для обнаружения и вооружение для уничтожения подводных лодок, например: 8 противолодочных торпед, 12 глубинных бомб или две противокорабельные ракеты.
Потом до нас долетел даже британский Макдоннел-Дуглас F-4 «Фантом» II (англ. McDonnell Douglas F-4 Phantom II) – истребитель-бомбардировщик или истребитель-перехватчик. Он стремительно, почти на сверхзвуке, промчался мимо БПК «Свирепый», сделал «свечку» над нами, перевернулся в воздухе, спикировал на нас, имитируя ракетную и бомбовую атаку, и также внезапно, как появился, улетел куда-то вдаль. Этот «Фантом» явно прилетел для того, чтобы взять нас «на испуг», потому что действовал он стремительно и очень агрессивно, точно по «авиационной науке боевой атаки на надводный корабль».
Последним в этот день перехода БПК «Свирепый» вместе с американо-натовской эскадрой морских учений «Быстрое движение» («Rapid motion») к 65-й параллели опять прилетал американский Локхид П-3 «Орион». Он всё кружил и кружил вокруг БПК «Свирепый», гудел и жужжал, как майский жук, и всем надоел. Мы просто уже не обращали на «Орион» внимания, потому что впереди нас ожидал сюрприз. Настырный и упорный натовский Локхид P-2 «Нептун» из Нидерландов набросал вокруг нас десяток противолодочных буёв с гидрофонами. Эти гидрофоны мы уже не вылавливали, так как некогда было и у нас уже было таких натовских гидрофонов несколько штук.
Фотоиллюстрация из фотоальбома автора и открытой сети Интернет: 30 сентября 1973 г. Северо-Восточная Атлантика. Норвежское море. Облики натовских самолётов, которые в этот и последующие дни совершали облёты и налёты на БПК «Свирепый». Слева-направо: Локхид P-2 «Нептун»; HS.801 «Нимрод»; Локхид П-3 «Орион»; Макдоннел-Дуглас F-4 «Фантом» II. На картинках все самолёты ВМС США и НАТО реальные, периода времени июль-октябрь1973 года, а на фото автора – конкретные самолёты июля и 30 сентября 1973 года.