Глава 9
Бочки выскочили из затворов*
На другой день после сражения с пауками Бильбо и гномы предприняли безнадежную попытку найти хоть какой-то выход, прежде чем умрут от голода и жажды. Они поднялись на ноги и, пошатываясь, двинулись туда, где, как полагали восемь из тринадцати, могла находиться тропа. Но им так и не привелось узнать, кто был прав. Лесной день, такой же, как все остальные, дотлел уже до черноты ночи, как вдруг вокруг них, словно сотни красных звезд, ярко вспыхнули факелы. С копьями и луками наизготовку вынырнули Лесные эльфы и велели гномам остановиться.
Гномы и не собирались сопротивляться. Они находились в таком состоянии, что были рады сдаться в плен, да и короткие ножи – а это все их оружие – бесполезны против луков и стрел, которыми эльфы и в темноте били в глаз лесную птицу. Поэтому они встали как вкопанные , а потом сели и стали ждать своей участи – все, да не Бильбо, который быстро надел кольцо и скользнул в сторону. Вот почему, когда эльфы выстроили гномов в затылок друг другу, связали одной веревкой и пересчитали, хоббита им ни обнаружить, ни сосчитать не удалось.
Не чуяли они и как семенил он поодаль от их факелов, когда пленников вели по лесу. Гномам завязали глаза, но можно было не завязывать, потому что даже зоркий Бильбо ничего не видел вокруг, а, кроме того, ни он, ни гномы не знали, где их схватили. Бильбо изо всех сил старался не отстать от факелов, ведь эльфы заставляли гномов идти быстро, хоть и были те измученными и хворыми. Король эльфов велел поторапливаться. Вдруг огни факелов остановились и хоббит сумел нагнать эльфов перед тем, как они стали переходить по мосту через реку. Мост вел прямо к королевскому дворцу. Внизу резво бежал темный и полноводный поток, а дальний край моста упирался в крутой, поросший деревьями склон, в котором были ворота - вход в огромную пещеру. Высившиеся у берега буки стояли прямо в воде.
Эльфы втолкнули гномов на мост и погнали к воротам, а Бильбо на мгновение застыл в сомнении. Ему не нравился вход в пещеру, но в последний момент он решил не бросать друзей и юркнул внутрь за последним гномом, прежде чем с лязгом затворились королевские ворота.
Красноватое пламя факелов освещало коридоры пещеры. Эльфы, ведущие пленников, запели, и эхо разлетелось по извилистым, скрещенным ходам. Ходы были меньше, чем гоблинские, не такие глубокие, а воздух в них был чистый. В большом зале с колоннами, вырубленными прямо в скале, на узорчатом деревянном троне сидел король эльфов. На голове у него была корона из красных листьев и ягод, потому что снова настала осень. Весной же король носил корону из лесных цветов. В руке он держал резной дубовый посох. Пленников подвели к трону. Король мрачно на них глянул, но велел развязать, настолько они были изнуренными и ободранными.
- Да веревки и не нужны, - добавил король. – Кто попал сюда, уже не выйдет наружу за мои зачарованные двери.
Долго выпытывал он у гномов, зачем они здесь, куда идут, откуда пришли. Но узнал от них не больше, чем от Торина. Гномы так рассердились и разозлились, что даже не пытались соблюдать вежливость.
- В чем наша вина, король? – спрашивал Балин, который был теперь за старшего. – Разве это преступление, заблудиться в лесу, страдать от голода и жажды, попасть в лапы пауков? Пауки – это что, твои дрессированные животные или домашние любимцы, раз тебя так разгневала их смерть?
Такие вопросы, конечно, разгневали короля еще больше и он ответил:
- Да, это преступление – без разрешения шляться в моих владениях. Не забывайте, это в моем королевстве вы шли по дорогам, которые проложили мои подданные. Разве не вы трижды потревожили их в лесу? Разве не вы всполошили пауков своими дикими воплями? После таких бесчинств я имею право знать, зачем вы пришли сюда, а не скажете – будете сидеть в темнице, пока не научитесь уму-разуму и хорошим манерам.
Он приказал посадить каждого гнома в отдельную камеру, каждому приносили еду и питье, но было велено никого не выпускать, пока кто-нибудь из гномов не ответит королю на его вопросы. Король не сказал гномам, что Торин тоже сидит у него в темнице. Это разузнал Бильбо.
Ох, сколько же времени бедный господин Торбкинс провел в одиночестве под землей, таясь и не решаясь снять кольцо, заснуть он отваживался только забравшись в самый дальний и темный угол пещеры. Чтобы хоть чем-нибудь себя занять, бродил он по королевскому дворцу. Колдовство стерегло ворота, но иногда, проявив проворство, удавалось выбраться наружу. Ватага эльфов во главе с королем отправлялась верхом на охоту либо по другим делам - в лес или в восточную сторону. Шустрый Бильбо выскальзывал вслед за ними, хоть это и было опасно. Пару раз его едва не прищемили створки схлопывающихся за последним эльфом ворот, но проходить ворота, смешавшись с эльфами, он не рисковал - из-за своей тени, тонкой и вихляющей при свете факелов, а также опасаясь, что кто-нибудь случайно на него наткнется и его обнаружат. Толку от этих вылазок было немного. Бильбо не хотел бросать гномов, да и не знал, куда отправиться без них. Он не поспевал за конными эльфами, поэтому не ведал, как выйти из леса и, повесив нос, бродил среди деревьев, боясь заблудиться, пока не выпадал случай вернуться во дворец. Находясь долго в лесу, он голодал, поскольку не умел охотиться, а вот в пещере ему удавалось стянуть еду из кладовой или со стола, когда поблизости не было никого из эльфов.
- Я, как взломщик, что не может выбраться наружу и изо дня в день обчищает один и тот же дом, - горевал он. – Настала самая скучная и муторная часть всего этого утомительного неприятного окаянного приключения. О, как бы я хотел снова очутиться в своей норе - под зажженной лампой у теплого очага.
Часто хотелось ему послать весть волшебнику с просьбой о помощи, но об этом, конечно, нечего было и думать, и вскоре хоббит понял, что если что-то и можно сделать, то это суждено господину Торбкинсу – в одиночку и без подмоги со стороны.
В конце концов, после недели-двух, прожитых украдкой, Бильбо, наблюдая за стражниками, сопровождая их, пользуясь каждым удобным случаем, смог обнаружить всех гномов - все двенадцать темниц в разных частях дворца. А однажды, подслушав разговор стражников, узнал, к своему удивлению, что в пещере томится еще один гном – в самой глубокой и темной ее части.
Он, конечно, сразу догадался - это Торин, а спустя некоторое время убедился, что догадался правильно. Хоть это было непросто, добрался до темницы Торина и, улучив момент, когда никого не было рядом, перекинулся с ним словцом.
От всех своих несчастий Торин утратил ярость и был уже почти готов рассказать королю о сокровищах и цели похода (что говорит о глубине его отчаянья), как вдруг через замочную скважину услышал голос Бильбо. Он не поверил ушам. Но быстро понял - ошибки быть не может, подошел к двери и шепотом завел с Бильбо обстоятельную беседу.
Бильбо доставил тайное послание Торина каждому узнику-гному, рассказал, что Торин, их предводитель, тоже в темнице, совсем рядом с ними, и приказывает не выдавать королю цель похода, во всяком случае, пока Торин сам не велит. Ведь Торин приободрился, услышав про то, как Бильбо спас гномов от пауков, и снова решил не выкупать себя из плена, посулив королю часть сокровищ, по крайней мере, пока не исчезнут все другие возможности выбраться на свободу, то есть если удивительный господин Торбкинс Незримый (которого он начинал ценить очень высоко) не придумает ничего толкового.
Гномы полностью согласились с решением Торина. Ведь их собственный пай (который они уже считали собственным, несмотря на нынешнее положение и непобежденного пока дракона) серьезно уменьшался в случае, если бы в долю вошли лесные эльфы, а еще они рассчитывали на Бильбо. Заметьте, случилось именно то, что предсказал Гандальф. Возможно, это была одна из причин, по которой он оставил отряд.
Бильбо же, в отличие от гномов, особых надежд не испытывал. Вдобавок ему не нравилось, что на него эти надежды возлагают и что рядом нет волшебника. Но тот, наверно, находился на другом краю Мрачного леса. Бильбо думал-думал, казалось, сейчас взорвется голова, но светлых мыслей все не было. Делающее невидимым кольцо – это хорошо, но его недостаточно для четырнадцати. Но, как вы уже догадались, в конце концов ему удалось вызволить своих товарищей. Вот как это произошло.
Однажды, шныряя по коридорам и разнюхивая, Бильбо обнаружил очень интересное обстоятельство: Большие ворота - не единственное место, через которое можно выбраться из пещеры. Под дворцом протекал поток, что потом, чуть дальше к востоку, после крутого участка сразу за выходом из пещеры, впадал в Лесную реку. Этот подземный поток вырывался наружу из склона холма через Водные ворота. Каменный свод почти вплотную прижимался к поверхности воды и подвижная решетка опускалась с потолка прямо до дна, не позволяя войти или выйти из дворца. Но часто эта решетка была поднята, поскольку через Водные ворота завозили и вывозили грузы. Прошедший через Водные ворота попадал в темный коридор с грубо обтесанными стенами, который вел в самое сердце холма. В каменном своде коридора было вырублено отверстие, закрытое большим деревянным люком. Над люком находились королевские погреба. В погребах стояли бочки, бочки, бочки, ведь Лесные эльфы, а особенно их король, любили вино, хоть в их краях и не рос виноград. Вино и другие товары привозили издалека: от сородичей с юга или с виноградников, которыми владели люди.
Хоронясь за самой большой бочкой, Бильбо высмотрел люк, выяснил, как им пользуются, и, прислушиваясь к разговорам королевских слуг, узнал, что вино и другой товар сначала по рекам или по суше приходит на Длинное озеро. На озере, похоже, до сих пор процветал город людей, который стоял на уходящих далеко от берега мостках - это служило защитой от всевозможных врагов, в первую очередь, от дракона в Горе. Из Озерного города бочки попадали в Лесную речку. Обычно их связывали вместе и, словно большие плоты, отталкиваясь шестами или выгребая веслами, подымали по реке, а порой везли вверх на плоскодонках.
Пустые бочки эльфы, подняв решетку Водяных ворот, сбрасывали в люк, чтобы их унесло течение. Колотясь друг о друга, плыли они довольно долго до места, где неподалеку от восточной опушки Мрачного леса поток наталкивался на выступ берега. Там бочки собирали, опять связывали вместе и пускали дальше к Озерному городу, до которого от места впадения реки в озеро было рукой подать.
Бильбо долго обдумывал побег через Водяные ворота, пока не возник набросок отчаянного плана.
Узникам принесли ужин. Стражники потопали прочь по коридорам, снимая со стен и унося с собой факелы, так что все погрузилось во тьму. Бильбо услышал, как королевский кравчий пожелал доброй ночи начальнику стражи. Но следом кравчий добавил: - Пойдем-ка со мной. Попробуем вино, которое только что привезли. У меня этой ночью много работы – надо освободить погреб от пустых бочек, поэтому для начала, чтоб дело спорилось, надо выпить.
- Не откажусь! – засмеялся начальник стражи. – Попробуем вместе и решим, годится ли вино для короля. Скоро начнется королевский пир и не стоит подавать к столу дрянное вино.
Услышав это, Бильбо весь задрожал: ему улыбалась удача, давая шанс испробовать тот самый отчаянный план. Бильбо прокрался по пятам за двумя эльфами: те спустились в погребок и сели за стол, на котором стояли два больших кувшина. Эльфы пили вино и весело смеялись. И Бильбо снова неожиданно повезло. Лесные эльфы пьянеют только от очень крепкого вина. Но это вино, как оказалось, было самого хмельного урожая знаменитых виноградников Дорвиньона, оно предназначалось для королевских пиров, а вовсе не для стражников и слуг, и выпить полагалось кубок, а не кувшин.
Скоро начальник стражи стал клевать носом, а после уронил голову на стол и заснул. Кравчий, не заметив этого, продолжал смеяться и разговаривать с приятелем, но потом тоже положил голову на стол и захрапел. В погребок проскользнул Бильбо, начальник стражи остался без ключей, а хоббит поспешил обратно к темницам гномов. Связка ключей была слишком тяжела для хоббита, казалось, сердце сейчас выскочит из груди, в том числе и от страха – на пальце было кольцо, но ключи-то звучно позвякивали да побрякивали*.
Сперва он отворил темницу Балина, а когда тот вышел, снова аккуратно ее закрыл. Можете себе представить, как был удивлен Балин. Он был очень рад выбраться из надоевшего тесного каменного мешка, он хотел теперь толком обо всем порасспросить Бильбо: что хоббит собирается делать дальше, ну и так далее.
- Нет времени, - сказал хоббит. – Иди за мной. Мы должны держаться все вместе. Или все спасутся, или не спасется никто. Это последний шанс. Если поймают, неизвестно куда нас в кандалах запроторит король. Не спорь, будь умницей.
Он открывал дверь за дверью, пока число его последователей не возросло до двенадцати – после долгого заточения все они были не слишком-то проворны. Сердце Бильбо трепыхалось каждый раз, когда кто-нибудь из гномов наталкивался на впереди идущего, ворчал или что-то шептал в темноте. «Будь он неладен, этот гномий кавардак!» – думал Бильбо. Но пока все шло хорошо и стражники им не встретились. Надо сказать, что этим вечером и в окрестных лесах, и во дворце шел большой осенний пир и на нем гуляла почти вся королевская рать .
Двигаясь на ощупь, наконец добрались они до темницы Торина, далеко и глубоко она находилась, но, к счастью, рядом с погребами.
- Клянусь, - сказал Торин, когда услышал, как Бильбо шепотом позвал его из коридора, - Гандальф, как водится, говорил правду! Настал срок и из тебя вышел отличный грабитель. Мы все, конечно, навсегда к твоим услугам и у тебя в долгу, чтобы теперь ни случилось. Но что же нас ждет?
Бильбо понял, настало время рассказать в общих чертах о своем плане, хотя и не был уверен, что гномы его одобрят . Опасения оправдались: гномам план совсем не понравилось, они принялись громко ворчать, несмотря всю на опасность такого поведения.
- Нас расколотит и расплющит, вдобавок мы захлебнемся, - бубнили гномы. - Мы думали, ты стащил ключи, потому что у тебя есть здравая идея. Но это безумие!
- Отлично, - отозвался приунывший и одновременно раздосадованный Бильбо, - возвращайтесь в свои застенки. Я снова вас запру, и вы там спокойно посидите и придумаете хороший план. Правда, вряд ли мне удастся опять завладеть ключами, даже если я когда-нибудь решусь снова попробовать.
Услышав это, гномы притихли. И, в конце концов, согласились с Бильбо: было очевидно, что они не способны ни найти обратную дорогу к своим темницам, ни пробиться наружу сквозь охраняемые колдовством ворота, а стоять в коридоре и ждать пока их схватят, они тоже не хотели. Поэтому, следом за хоббитом, стали осторожно пробираться в нижние погреба. Увидели через приоткрытую дверь кравчего и начальника стражи: те мирно посапывали и счастливо улыбались. От Дорвиньонского вина сон глубокий, а сны – сладкие. На следующий день у начальника стражи будет совсем другое лицо, хотя добросердечный Бильбо прокрался в комнату и повесил связку ключей ему на пояс.
- Это немного улучшит его положение, - решил хоббит, - Парень хороший и неплохо относился к узникам. Вот будет загадка для эльфов! Пусть думают, что это с помощью волшебства прошли мы сквозь все запертые двери и оказались на воле. Оказались на воле! Чтоб это сбылось, надо поторапливаться!
Балину велели наблюдать за кравчим и начальником стражи и подать знак, если они зашевелятся. Остальные спустились в погреб с люком. Нельзя было терять ни минуты. Бильбо знал - скоро придут эльфы, которым приказали под началом кравчего сбросить пустые бочки в поток. Эти бочки уже выстроили в ряд на полу. Были там бочки для вина, но они не годились: их сложно было открыть без шума, и трудно потом закрыть. Но были и другие, в которых во дворец доставляли разнообразные продукты: масло, яблоки и прочий товар.
Вскоре нашлись тринадцать штук, в которых уместились гномы. Правда, некоторые бочки были слишком просторными и оказавшиеся в них забеспокоились, не растрясет ли их и не разобьются ли они о стенки. Бильбо отыскал солому и еще что помягче и постарался упаковать гномов со всей возможной при такой спешке тщательностью. Наконец двенадцать гномов были затарены. Много мороки было с Торином, который крутился-вертелся и ворчал в своей бочке, как крупный пес в тесной конуре. Последним в бочку влез Балин и поднял шум и гам по поводу недостаточной вентиляции, причитая, что задохнется, хотя крышка была еще даже не закрыта. Бильбо принялся затыкать дырки в стенках бочек и постарался как можно тщательнее приладить крышки. Он опять остался в одиночестве, перебегал от бочки к бочке, законопачивал последние отверстия и надеялся, что его план сработает.
Он еле успел. Через минуту-другую после того, как бочка Балина была закрыта крышкой, раздались голоса и замерцал свет факелов. Болтая, посмеиваясь и распевая обрывки песен, в погреб ввалились эльфы. Они ушли с веселого пира и хотели как можно скорее вернуться к столу.
- Где же кравчий - старина Галион? – спросил один. – Я что-то не видел его за столом. Он должен быть здесь и сказать нам, что делать.
- Я ведь могу и разозлиться, если придется ждать этого копушу! Приходится тут торчать, когда наверху веселятся.
- Ха-ха! – прозвучал ответ. – Старый олух засунул голову в кувшин. У них с командиром тут свой маленький пир.
- Разбудите его! Потрясите! – нетерпеливо закричали остальные.
Галиону не понравилось, что его трясут, будят, да еще и потешаются над ним.
- Что так поздно заявились? – заворчал он. – Я вас жду, жду, а вы там пьете и веселитесь, забыв о работе. Не удивительно, что я заснул.
- Не удивительно, - ответили ему, - когда причина в кувшине. Дай-ка нам для начала попробовать твоего снотворного. А тюремщика не буди. Он, судя по виду, свою долю уже получил.
Они выпили и сильно повеселели. Но сохранили остатки здравого смысла.
- Не бережешь ты нас, Галион! – закричали эльфы. – Слишком рано начал праздновать и все перепутал. Среди пустых бочек, судя по весу, ты понаставил и полные.
- Работайте, работайте!- прорычал кравчий. – Мало ли что может показаться рукам придурковатых бездельников! Здесь только те бочки, которые нужно сбросить в поток. Делайте, что говорю.
- Ладно, ладно, - отозвались эльфы и покатили бочки к люку. – Но это ты ответишь, если в реку улетят бочки, полные королевского масла и вина, и люди Озерного города попируют за его счет.
Бочка в люк катись,
в воду вниз вались!
Бух да плюх!
Плыви дальше во весь дух!
Так они пели, а бочки одна за другой громыхали к черному отверстию, их сталкивали в студеную воду с высоты примерно в сажень. Некоторые были действительно пусты, в некоторых сидели гномы, те и другие c плеском и стуком, наталкиваясь на нижние бочки, падали в поток, бились о стенки туннеля, колотились одна о другую и, подпрыгивая, уносились течением.
Как раз в этот момент Бильбо обнаружил слабое место в своем плане. Возможно, вы уже давно его заметили и посмеивались над хоббитом, но не думаю, что вы на его месте сделали хотя бы половину того, что сделал он. Да, стало ясно, что некому плотно закрыть бочку с самим Бильбо, даже если б на это хватило времени. Было похоже, что на этот раз он разлучится с товарищами (большинство гномов уже исчезло в темном люке), останется один-одинешенек и будет втихомолку вечно заниматься грабительским ремеслом в эльфийской пещере. Ведь если б ему и удалось опять выскользнуть наружу через Большие ворота, шансы найти гномов были ювелирно малы*. Он понятия не имел, как добраться по суше до места, куда выносило бочки. А что станется с самими гномами? Он же не успел рассказать ни о том, что сумел узнать, ни о том, что надо будет сделать, если они выберутся из леса.
Пока эти мысли мелькали в его голове, развеселившиеся эльфы затянули песню. Несколько эльфов отправились поднимать за канаты решетку на Водных воротах, чтоб выпустить наружу собравшиеся у ворот бочки.
В быстром потоке
Плывите далеко!
Из пещеры – на простор
мимо леса, мимо гор,
где на свежих на ветрах
звезды скачут в небесах.
После топей и болот
к югу сделав поворот,
доплывите сквозь туман
до медовых теплых стран,
где сочна трава лугов
для коров и для быков.
В быстром потоке
плывите далеко!
К люку уже катили последнюю бочку! В отчаянье, не зная, что делать, Бильбо ухватился за нее, вместе с ней полетел вниз, бултыхнулся в воду, и бочка его накрыла.
Выплюнув воду, он вынырнул и, как крыса, уцепился за бочку, но взобраться на нее никак не удавалось. Как только он делал попытку, бочка проворачивалась, с головой макая его в воду. Она и вправду была пустой и прыгала на поверхности, как пробка. И хоть в уши хоббиту набралась вода, он слышал, как наверху в погребе пели эльфы. Но тут крышка люка захлопнулась и голоса пропали. Он остался в темноте в ледяной воде и в полном одиночестве – нельзя же считать спутниками упакованных в бочки гномов. Но очень скоро разглядел впереди серое пятно. Потом услышал, как со скрипом поднимается решетка ворот, и очутился средь скопища бочек, которые сталкивались и толкались*, протискиваясь сквозь арку. Хоббит понял - сейчас его раздавит, расплющит, но столпотворение понемногу поредело, рассеялось – одна за другой бочки проскакивали под каменной аркой и выплывали наружу, Бильбо сообразил, что зря он старался сесть верхом на бочку – даже для хоббита не оставалось места между ее верхушкой и внезапно снизившимся у ворот потолком туннеля.
Наружу вылетели они под нависшие над водой с обоих берегов ветки. Бильбо тревожился за гномов - не набралась ли в их бочки вода? Некоторые из тех, что толкались вокруг в полутьме, были достаточно глубоко погружены в воду, наверное, в них сидели гномы.
- Надеюсь, я плотно закрыл крышки, - беспокоился Бильбо, но тут ему пришлось настолько озаботиться собственной персоной, что про гномов он на время забыл. Пока удавалось держать голову над водой, но он дрожал от холода, и переживал, не замерзнет ли насмерть, прежде чем опять улыбнется удача, и будет ли в силах и дальше цепляться за бочку, а еще раздумывал, не стоит ли рискнуть и попробовать добраться до берега вплавь.
Удача не заставила себя ждать: бурлящий поток подогнал несколько бочек близко к берегу и они зацепились за спрятавшийся в воде корень. Бочка Бильбо прижалась к другой, на некоторое время застыла, и хоббит получил возможность взобраться по ее боку наверх. Как тонущая крыса, вскарабкался на крышку и улегся, широко раскинув для равновесия руки и ноги. Холодный ветер был теплей, чем вода, и Бильбо надеялся, когда бочка опять поплывет, удержаться на крышке и не свалиться снова в поток. Вскоре бочки сорвались и, крутясь и качаясь, поплыли дальше. Не слететь с крышки, как он и ожидал, оказалось непросто: пока удавалось, но это быстро выматывало. К счастью, весил Бильбо немного, а бочка была большой, да еще протекала и набрала воды. Но все равно напоминало это езду без уздечки и стремян на пузатом пони, который то и дело норовит поваляться на траве.
Так он добрался до места, где деревья по обоим берегам росли реже. Меж них проглядывало тусклое небо. Темный поток внезапно раздалась вширь, сливаясь с основным руслом Лесной речки, которая стремительно неслась от Королевских ворот. Дальше шла уже незатененная серая полоса воды и на ее подвижной поверхности танцевали отблески звезд и рваные отражения облаков. Быстрое течение Лесной речки вынесло всю флотилию бочек под северный берег, где поток вымыл обширную заводь. Ее окаймляла галька, над которой нависал обрыв, а на восточной стороне заводи вдавался в воду скалистый мыс. Большинство бочек крутилось на мелководье, некоторые тыкались в каменный пирс.
Их уже поджидали. Эльфы быстро вытолкали бочки шестами на мель, пересчитали, связали канатами и оставили так до утра. Бедные гномы! Сам Бильбо уже чувствовал себя получше. Соскользнул с бочки, побродил по берегу, а затем стал подкрадываться к стоявшим над рекой домишкам. Если б выпал случай, он, не раздумывая, и без приглашения угостился бы ужином, он уже давно так поступал, ведь теперь хорошо знал, что такое быть по-настоящему голодным, а не задумчиво выбирать разносолы в забитой под завязку кладовке. К тому же, за деревьями он разглядел огонек костра и потянулся туда - с хоббита капала вода и рваная холодная одежда липла к телу.
Не буду тратить время, подробно рассказывая о ночных похождениях хоббита, так как мы уже почти добрались до самого конца в нашем длинном путешествии на восток и стоим на пороге последнего и самого главного приключения, а потому должны поторопиться. Конечно, волшебное кольцо сильно помогло ему – вначале, но потом его выдали мокрые отпечатки ступней и дорожки капель, которые он повсюду оставлял, вдобавок, его одолел насморк, и, если хоббит пробовал затаиться, тут же обнаруживал себя взрывом прорвавшегося чихания. Очень скоро в деревне над рекой поднялся переполох, но Бильбо уже ускользнул в лес, прихватив краденые буханку хлеба, пирог и кожаную флягу с вином. Остаток ночи он провел в мокрой одежде и без огня, но на помощь пришла фляга с вином - он даже немного вздремнул на куче сухой листвы, хотя год был на исходе и воздух становился холодным
Громко чихнув, он проснулся. Небо начало сереть, а с реки доносился жизнерадостный грохот. Это из бочек составляли плот - скоро плотогоны поведут его вниз по реке к Озерному городу. Бильбо снова чихнул, вода с него уже не капала, но он сильно замерз. Он скатился к реке со всей скоростью, на которую были способны окоченевшие ноги, и никем в общей суете не замеченный успел взобраться на плот. К счастью, солнце еще не взошло - не было досадных теней, а чихание на некоторое время милостиво его оставило.
С натугой упираясь в дно шестами, эльфы сталкивали плот с мелководья. Связанные вместе бочки подергивались и скрипели.
- Тяжелые эти бочки, - ворчали эльфы. – Вон как глубоко в воде! Часть точно не пустая. Было б светло, стоило бы заглянуть внутрь.
- Некогда! - закричал плотовщик. – Отчаливаем!
Эльфы отталкивали плот шестами и он, наконец, двинулся, сначала медленно, пока не обогнули скалистый мыс. А затем, выйдя на стрежень, все быстрей и быстрей, вниз к Озеру. Итак, гномы вырвались из королевских темниц и прошли сквозь лес, а вот живы они или мертвы, надо будет еще посмотреть.
* Бочки выскочили из затворов – Barrels out of Bond
*позвякивали да побрякивали – cling and clang
*ювелирно малы – precious small
*cталкивались и толкались – bobbing and bumping