(байки деда Мыколы)
К деду Мыколе я забежал попить воды. Его хата стояла ближе других к лесу, на краю которого мы, дети, проводили большую часть свободного времени.
Старик был во дворе. Несколько уликов, приютившиеся в конце огорода, стояли под сенью старых яблонь. С ними он и возился.
–Запарился, - улыбнулся он, увидев меня, - иди в дом, напейся.
У дома старика был выкопан колодец . Старинный сруб местами обветшал и был залатан досками. На деревянный барабан была намотана длинная толстая железная цепь, на конце которой крепилось жестяное тяжеленное клепаное ведро. Вода в колодце старика была вкусна необычно А вот в других – пресная.
В небольшой хате-мазанке хранилось много необычных вещей, привезенных из разных концов страны. На балке, под потолком, на кожаном ремешке висели серебряные бубенцы.
–Дай поиграть, - попросил я старика.
–Неможна, - покачал тот головой. – Беду можешь накликать.
Я тут же, под яблоней, уселся на траву.
–Расскажи, почему?
Дед Мыкола закончил работу с уликом и присел рядом. Пчелы гудели в кроне цветущей яблони.
–Тогда слушай…
Было это еще при царе-батюшке. В глубине этого леса есть большое болото. Напрямки через лес шла дорога от одного села к другому – более богатому с большой каменной церковью. Если вкруговую ехать, нужно было день потратить. А через лес да болото – за несколько часов управиться можно. В той церкви все и венчались.
И случилось одной зимой двум санным свадебным поездам выехать навстречу друг другу по этой дороге. Один возвращался с венчания, другой ехал венчаться. Встретились они прямо посреди болота.
Дорога через трясину была деревянная, узкая, двум саням никак не разъехаться.
С обеих сторон все были хорошо подпиты.
Встали посреди болота санные поезда, а уступать дорогу никто никому не собирается. Слово за слово, разгорелись страсти не на шутку, народ рукава засучил, драка пошла, жерди с дороги многие похватали. Одним словом, поубивали друг друга почти все, в живых несколько человек и осталось. И хоронить-то оказалось некого – все в трясине потопли.
С тех пор болото стало проклятым: то лошадь в него попадет и потонет, то человек за ягодами или грибами пойдет, да сгинет. Перестали люди пользоваться тем путем, забыли про него, а деревянный настил по трясине сгнил вскорости.
Лет сорок назад попросил меня родственник помочь ему в одном тайном деле. Сарай он строил, а лес брать не разрешалось, засудить за самоуправство могли. Вот и решил он напилить деревьев втихоря у того самого болота – глухое место там было, кто бы прознал.
Пилить мы решили ближе к вечеру, а вывезти бревна на телеге ночью.
Добрались до места, выбрали нужные деревья, взялись за пилу. Одно дерево спилили, другое, третье, стало вечереть. И тут издалека, со стороны болота, бубенцы зазвенели, словно конная упряжка едет.
Как ближе она подъехала, голоса стали слышны – словно свадебный поезд ехал по болоту. И тут же бубенцы второго поезда зазвучали. А вскоре и крики послышались – драться невидимый народ начал.
У нас мурашки по коже так и высыпали. Упали мы за пригорочек, голову боимся поднять. А крики и вопли уже напротив нас звучат. Всё слышно: хрипы, стоны, удары жердей о тела и головы, испуганные вопли женщин.
И всё это уже почти в темноте, лишь алый отсвет ушедшего за горизонт солнца в переплетении крон деревьев проглядывает.
Короче, дали мы оттуда деру, даже про лошадь с телегой забыли.
На другой день по светлу вернулись. Наша животника на месте оказалась. Отвязали ее, и поворотили обратно. Только прежде я сходил на край болота посмотреть, что ж там было. Нашел следы давно сгнившего деревянного настила дороги, а рядом на кожаном ремешке серебряные бубенцы с лошадиной упряжи.
Не место им там было, драка-то посреди болота прошла. И забрал с собой эту вещицу.
Уговаривал меня родич оставить ее, но я не послушал. Мне от тех бубенцов никакого вреда не стало, а кто чужой в руки их брал, случалось, беда приключалась.
–Так что смотри, да не трогай, - назидательно сказал старик. – Захочешь другую историю послушать, забегай завтра, а сейчас иди к товарищам, вон, из-за забора выглядывают.