509 К бою! Палец на курок! 30 сентября 1973

Александр Сергеевич Суворов

О службе на флоте. Легендарный БПК «Свирепый».

2-е опубликование, исправленное, отредактированное и дополненное автором.

509. К бою! Палец на курок! 30 сентября 1973 года.

Сводка погоды: Атлантический океан. Северо-Восточная Атлантика. Воскресенье 30 сентября 1973 года. Морской район Норвежского моря с примерными координатами местонахождения эскадры ВМС США-НАТО на учениях «Быстрое движение» («Rapid motion») - 59.4443, 2.8688. До ближайшего норвежского берега точно на восток (город Хаугесун) - 83,89 мили (135 км). До британского города и метеостанции Леруик на Шетландских островах – 149,13 миль (240 км). Согласно данным этой метеостанции (Шетландские острова, Остров Мейленд, м/с «Леруик», город Леруик, Шетланд–Айлендс, Великобритания, координаты: 60.158999, –1.157389) в этот день максимальная температура воздуха в этой части Северо-Восточной Атлантики была 8.0°С, минимальная – 6.0°С, средняя – 7.3°С. Скорость ветра – 7 м/с. Осадков не было, но в воздухе была влажная облачная дымка и солнечный свет рассеивался в этой дымке, как в тумане. Эффективная температура воздуха (температура самоощущения человека на открытом воздухе) – всего плюс 2.0°С.
 
Ближайшей к местонахождению натовской эскадры была норвежская метеостанция «Ютсира лх» на острове Эустрхейм (географические координаты: 59.300,4.867; первое наблюдение: 01.01.1973 г., последнее наблюдение: 31.12.2019 г.). В 72,08 милях (116 км) к востоку от БПК «Свирепый» на воскресенье 30 сентября 1973 года эта метеостанция предоставила такие данные о погоде: максимальная температура воздуха - 12.0°С, минимальная – 8.0°С, средняя – 10.1°С. Скорость ветра – 8 м/с, осадков – 2 мм и эффективная температура воздуха (температура самоощущения человека на открытом воздухе) – плюс 4.3°С. Такая погода характерна для этого района Норвежского моря в Северо-Восточной Атлантике, который традиционно является полигоном для морских учений постоянного соединения ВМС НАТО на Атлантике (STANAVFORLANT), впервые сформированного в январе 1968 года в военно-морской базе Портленд (Великобритания).

О том, что БПК «Свирепый», догоняя эскадру ВМС США-НАТО, встретится с кораблями постоянного соединения ВМС НАТО на Атлантике, я знал или, вернее, догадывался с самого начала нашего выхода в Северное море на этот поиск. Дело в том, что в корабельной библиотеке была стопка журналов «Зарубежное военное обозрение» и «Морской сборник» за разные годы, которые выписывал начальник РТС капитан-лейтенант Константин Дмитриевич Васильев, парторг БПК «Свирепый». Мне было запрещено выдавать матросам и старшинам эти журналы, потому что они были только для служебного пользования офицеров и мичманов и только с личного разрешения либо командира корабля капитана 3 ранга Е.П. Назарова, либо замполита капитана 3 ранга Д.В. Бородавкина, либо хозяина журналов – капитан-лейтенанта К.Д. Васильева. При этом поводом для выдачи этих журналов могла быть только самоподготовка офицеров и мичманов по программам боевой и политической учёбы. Конечно же, я немедленно, как только получил на хранение большой комплект этих журналов, их просмотрел и иногда со жгучим интересом читал. Крайним номером журнала «Зарубежное военное обозрение» был июльский номер, подписанный к печати 6 июля 1973 года. Этот номер журнала я, как корабельный почтальон, получил на почте и доставил Васильеву в день выхода БПК «Свирепый» на БС 20 июля 1973 года.

Читая статьи журналов «Морской сборник» и «Зарубежное военное обозрение», я никак не мог понять и уяснить для себя самого, чего в них было такого секретного, что нельзя было доверить матросам и старшинам, личному составу экипажа боевого корабля на боевой службе? Наоборот, в этих журналах была масса интересной информации, очень увлекательные обзоры боевой подготовки ВС США и НАТО, статьи по истории войн, русского флота и армии, обзоры новинок боевой техники. Я изначально, ещё перед выходом на БС, был убеждён, что от моряков личного состава экипажа БПК «Свирепый» нельзя ничего скрывать, а наоборот, надо делиться со всеми необходимой информацией, чтобы реально знать, с кем, где и почему мы имеем дело, с кем мы, возможно, будем воевать.

Вот и сейчас, утром в воскресенье 30 сентября 1973 года, преодолевая резь в глазах от ночного напряжённого «стояния» на вахте в ходовой рубке в ожидании встречи с кораблями американо-натовской эскадры, я бегло читал в журнале «Зарубежное военное обозрение» статью капитана 1 ранга-инженера А. Громова «Корабельный состав ВМС основных капиталистических стран» и статью капитана 1 ранга А. Иваницкого «Тактико-технические данные сторожевых кораблей ВМС капиталистических стран». Ночью и предрассветным утром радиометристы-наблюдатели РТС и сигнальщики-наблюдатели БЧ-4 доложили на ходовой мостик о количестве кораблей в натовской эскадре, их было 11 штук и среди них, мы уже знали об этом, главными были американский ударный авианосец АУ «Джон Ф. Кеннеди» и американский крейсер «Ньюпорт Ньюс».

Ночью и утром мы подошли к району проведения морских учений ВМС США-НАТО «Быстрое движение» («Rapid motion»), то есть местонахождению эскадры американо-натовских кораблей, на минимально допустимое расстояние (по международным правилам судоходства). Однако, насколько мне известно, никаких ранних официальных сообщений о проведении таких морских учений и о закрытии морского района, в котором эти учения проводятся, не было. Мало того, движение кораблей эскадры было неожиданно быстрым, скрытным и мало походило на учения, потому что по составу и массовости кораблей, скорости хода и характеру их поведения получалось, что эта эскадра находится в конкретном боевом походе.

Ранее все морские учения ВМС США и НАТО традиционно проводились в морских районах вокруг Фарерских и Шетландских островов и на рубеже противолодочной обороны между островом Исландия и центральной части Норвегией (город Тронхейм). Теперь американо-натовская эскадра во главе с ударным авианосцем и крейсером, с британскими вертолётоносцами, большой группой эскадренных миноносцев ВМС стран НАТО, вероятно, с подводными лодками, а также несколькими кораблями обеспечения, двигалась к 65 параллели, почти к самому Северному полярному кругу, то есть в район выдвижения в Северную Атлантику советских боевых надводных кораблей и подводных лодок Северного флота. Это уже не было похоже на учения, это было уже предбоевое сближение флотов вероятных противников…

По заданию замполита капитана 3 ранга Д.В. Бородавкина я активно работал над стендом, которому дал пока негласное название «АУГ на испуг!», потому что хотел оформить его в таком виде: в центре стенда я разместил вырезанный из плотного бело-голубого ватмана большой (относительно других картинок, рисунков и фотографий) акварельный рисунок американского атомного ударного авианосца «Энтерпрайз», а вокруг него, в порядке типичного ордера кораблей, разместил контурные рисунки британских, немецких, канадских, датских и норвежских боевых кораблей, которые нашёл в секретном справочнике ВМС США и НАТО. Я ещё не видел воочию, как выглядит американский ударный авианосец «Джон Ф. Кеннеди», но контур американского крейсера «Ньюпорт Ньюс» в этом справочнике был. Также в этом справочнике были контуры британского вертолётоносца «Гермес» и разных эсминцев.

Американский авианосец USS Enterprise (CV-6), (рус. «Энтерпрайз»), также известный под именами: «Big E», «Lucky E», «The Grey Ghost», «The Galloping Ghost»,  типа Yorktown, был седьмым кораблём, носящим это имя и шестым по счёту авианосцем во флоте ВМС США. Этот ударный авианосец считался символом военно-морской мощи США. Сверху авианосца я также вырезал из пропагандистских картинок и фотографий политотдела штаба ДКБФ изображения разных самолётов, корабельных штурмовиков и противолодочных самолётов и вертолётов, которые обычно базируются на американских авианосцах. Таким образом, я хотел возместить «информационный голод» личного состава экипажа БПК «Свирепый» и показать всем, с кем мы имеем дело…

Дело в том, что в общении с замполитом я горячо посетовал на то, что командование корабля фактически скрывает от матросов и старшин, даже от мичманов и младших офицеров, информацию о наших боевых задачах и реальной обстановке вокруг БПК «Свирепый». Я откровенно и открыто говорил Дмитрию Васильевичу Бородавкину, что «такое сокрытие информации является выражением недоверия личному составу экипажа корабля, комсомольцам, военным морякам, которые реально сейчас находятся на боевой службе, то есть, практически, в бою».

- Нами играют «в тёмную»! – горячась, я выпалил замполиту. – Так нельзя! Надо сказать морякам, что нас ожидает, кого мы встретим, какие это будут силы, а также как мы будем с ними поступать.
- Приказать никому не выходить на верхнюю палубу, конечно, можно и нужно, но запрещать матросам видеть своими глазами боевые корабли и самолёты противника, - это значит, выражать нам недоверие, бояться, что мы будем бояться…
- Да, действительно, боятся того, кого и чего не знают! – опять неудержимо, несмотря на нахмуренные взгляды замполита, говорил я, торопясь, чтобы меня не прервали. – У страха глаза велики, а запреты только увеличивают страх незнания.
- Надо сделать так, чтобы матросы и старшины, мичмана и офицеры увидели, наконец, противника равного нам по силе, а может быть, и сильнее нас. Надо, чтобы комсомольцы знали и видели, на кого мы пойдём, если надо, «в открытую», в бой!

Капитан 3 ранга Дмитрий Васильевич Бородавкин молча выслушал меня, что-то начал говорить успокоительное и отвлечённое, но потом сказал, что «в твоих словах, Александр, есть что-то справедливое и полезное».
- Я подумаю, - сказал Дмитрий Васильевич. – Надо об этом поговорить с командиром корабля.

Утром 30 сентября 1973 года, когда начальник РТС капитан-лейтенант К.Д. Васильев и командир БЧ-4 лейтенант А.С. Дробот докладывали командиру корабля о надёжном радиотехническом и визуальном обнаружении американо-натовской эскадры, командир корабля, старший помощник командира корабля капитан-лейтенант Н.В. Протопопов и штурман, командир БЧ-1 старший лейтенант Г.Ф. Печкуров, решали вопрос, как и куда нам подойти и приблизится к американо-натовской эскадре, чтобы наблюдать за их перемещениями и действиями.

- Хорошо бы сообщить личному составу экипажа корабля с кем мы имеем дело, - вполголоса задумчиво произнёс замполит капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин.
- Это ещё зачем?! – вскинул голову командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров.
- А затем, чтобы никому не мешала делать своё дело неизвестность, - спокойно и веско ответил замполит. – Советские моряки, коммунисты и комсомольцы, должны знать реальную боевую обстановку, знать и не стесняться её.
- «Стесняться»? - усмехнулся Евгений Петрович Назаров, а следом за ним, усмехнулись старпом и штурман. – Слово-то какое применили!

- Я категорически против! – заявил капитан-лейтенант Н.В. Протопопов. – Достаточно того, что каждый находится на вахте, имеет свои обязанности по боевым расписаниям, получил конкретный приказ и обязан его исполнить. Знать то, чего не положено по уставу, не обязательно.
- Я тоже такого же мнения, - поддержал старпома штурман старший лейтенант Г.Ф. Печкуров. – Матросы, старшины и мичманы не должны знать того, что знают командиры боевых частей и командование корабля. У нас единоначалие, а не анархия.
- Вы ещё комсомольское собрание организуйте, чтобы принять грозное решение закидать противника бескозырками! – якобы шутливо добавил старпом и я спиной, пригнувшись к бесполезным в ночи окулярам корабельного перископического визира ВБП-451М, почувствовал морозный холод нехорошего предчувствия.

- Если надо будет, то не только комсомольское, но и партийное собрание проведём, - спокойно, но уже с нотками нетерпеливой сердитости ответил замполит. – Собрания и решения комсомольско-партийного актива ещё никогда не вредили боевой и политической подготовке экипажа корабля. Или вы не согласны с этим?
- Конечно, согласен, - тут же отреагировал старпом. – Только я имел в виду, что нельзя фактическую боевую ситуацию превращать в общую говорильню. Надо дело делать, выполнять приказы и бдительно нести вахту на своих постах.
- Верно, - подтвердил молчавший до этого начальник РТС капитан-лейтенант К.Д. Васильев, парторг парторганизации БПК «Свирепый». – Только дело надо делать осознанно, коллективно, осмысленно и с общим боевым настроением, а оно достигается знанием боевой обстановки, пониманием каждого своего места, роли, функции и значения в нашем общем деле. А как дойти до этого понимания, если ничего не знать, не обсуждать, не делиться друг с другом информацией и мнениями?

- Мы сейчас все в море, на БС, - сказал командир корабля капитан 3 ранга Е.П. Назаров. – Всё: офицеры и мичманы, матросы и старшины. Мы одна команда, один экипаж и от каждого из нас в равной степени зависит наш общий результат.
- Раз мы едины, то и знание и понимание ситуации и обстановки должны быть едиными, общими, так же, как обязанности и ответственность. Приказываю командирам боевых частей информировать личный состав о целях и задачах нашего боевого слежения за натовскими кораблями, о реальной боевой обстановке, для чего транслировать сообщения и доклады с боевых постов по КГС.
- Вы правы, Дмитрий Васильевич, личный состав должен знать, что происходит с нами и вокруг, тогда будет взаимопонимание и адекватная реакция на изменение обстановки.

- Николай Валерианович, вы знаете, что у нас на корабле дефицит пресной воды и сигарет? – спросил старпома командир корабля. – Знаете. А вы знаете, как этот дефицит и эти неудобства могут повлиять на боеготовность моряков? Чем вы можете компенсировать эти неудобства и нейтрализовать возникающее раздражённое напряжение? А?
- Правильно, - завершил обсуждение вопроса командир БПК «Свирепый». – Помочь справиться с бытовыми и физическими неудобствами в сложившейся ситуации может только поднятие боевого духа моряков, возможность совершения боевого подвига и пример в этом должны показать комсомольцы и коммунисты. Согласны?

Все присутствующие старшие офицеры закивали головами, зашевелились, начали поддерживать командира корабля, а Евгений Петрович уже никого не слушал и не слышал, он опять пригнулся к навигационной карте обстановки и начал что-то напряжённо «кумекать», размышлять. Штурман командир БЧ-1 старший лейтенант Г.Ф. Печкуров попытался что-то сказать по поводу «боевого духа», но вахтенный офицер, всё время безотрывно следивший за обстановкой вокруг корабля, мягко напомнил ему о приказе командира корабля и добавил: «Тише! Командир думает».

Заместитель командира корабля по политической части капитан 3 ранга Д.В. Бородавкин сделал мне знак рукой, и я своим обычным путём, помчался к себе в ленкаюту. Через некоторое время пришёл Дмитрий Васильевич Бородавкин и мы с ним подробно обсудили и оформление стенда, и возможные темы и решения комсомольских собрания в боевых частях, и темы возможных боевых листков и молний. Объём работы, которой озадачил меня замполит, был таким, что я закряхтел, а Дмитрий Васильевич сказал, что это «крест всякого, кто выступает с инициативой». Я предупредил его, что днём обязан буду нести вахту визуального разведчика и фотографировать корабли противника, но Дмитрий Васильевич был неумолим…
- Назвался груздем, полезай в кузов, - сказал мне замполит. – Всё равно, кроме тебя никто стенд, боевую стенгазету и боевые листки не сделает, а сформулировать решения комсомольских собраний тоже вряд ли кто-то сможет лучше, чем вы. Работайте, Александр, старайтесь и вам воздастся по заслугам…

Вот почему я засел за журналы «Зарубежное военное обозрение» и начал быстро читать статьи о структуре и составе сил ВМС США и НАТО в Северной Атлантике. Я хотел, разговаривая с моряками, сообщить им данные о военно-морских силах, с которыми мы реально столкнулись сегодня в Норвежском море Северо-Восточной Атлантики в воскресенье 30 сентября 1973 года. Вот что я узнал, прочитал, а потом пересказал моим боевым товарищам и друзьям:

В конце 1967 года в НАТО приняли стратегию «гибкого реагирования» на действия ВС СССР и стран Варшавского договора, это гибкое реагирование выражалось в активных, часто агрессивных, военных учениях ВВС, сухопутных сил и ВМС США и НАТО. В частности, в Северной Атлантике после длительного периода подготовки и согласования было создано «постоянное соединение ВМС НАТО на Атлантике (STANAVFORLANT), впервые сформированное в январе 1968 года в военно-морской базе Портленд (Великобритания)».

До 1965 года боевая подготовка ВМС натовских стран велась по своим национальным планам и совместные учения кораблей нескольких стран блока НАТО были редкими. Военный комитет НАТО в конце 1964 года принял решение «организовать ряд экспериментальных учений (продолжительность каждого шесть-семь месяцев) под условным наименованием «Мэтч мейкер» (Match Maker) как можно больше кораблей различных классов ВМС европейских стран НАТО, США и Канады». В течение 1965-1967 годов было проведено 3 таких морских учения, в ходе которых американские и натовские боевые корабли отрабатывали задачи совместного плавания, борьбы с подводными лодками и всех видов обороны на переходе соединения морем, а также единые тактические приёмы использования различных видов оружия и боевой техники». Естественно, такая практическая боевая подготовка на учениях привела к повышению общего уровня боевой готовности ВМС США-НАТО.

В декабре 1967 года комитет военного планирования НАТО принял предложение бывшего верховного главнокомандующего объединёнными вооружёнными силами НАТО на Атлантике американского адмирала Мурера и решил создать на многонациональной основе постоянно действующее соединение ВМС США-НАТО на Атлантике. Первоначально в состав этого соединения вошли американский эскадренный миноносец, английский, норвежский и голландский фрегаты. Его командиром был назначен капитан 1 ранга Митчел (Великобритания). С тех пор ежегодно в январе проводится церемония формирования соединения в одной из военно-морских баз стран – участниц блока НАТО. Постоянно в его составе: 4-9 эскортных кораблей ВМС США, Великобритании, ФРГ, Нидерландов, Норвегии, Дании, Канады и Португалии, которые каждые 4-6 месяцев заменяются соответствующими кораблями этой или другой страны блока. На время проведения учений или отработки отдельных задач боевой подготовки в его состав включаются подводные лодки и вспомогательные суда, а также самолёты базовой патрульной авиации и противолодочные вертолёты.

Как правило, в постоянно действующее соединение ВМС США-НАТО на Атлантике включаются наиболее современные и наиболее боеготовые корабли (эскадренные миноносцы и фрегаты, в том числе и корабли УРО – управляемого ракетного оружия), личный состав которых имеет достаточно высокий уровень морской выучки и хорошо владеет оружием и техникой. Также в состав этого соединения включаются эскортные корабли типа бельгийских «Вилинжен». В конце каждого года соединение расформировывается, а входящие в его состав корабли переходят в национальное подчинение. Командиром соединения поочередно назначается офицер в звании капитана 1 ранга ВМС одной из стран блока НАТО, но, как правило, реальными командиром соединения является командир головного американского боевого корабля (авианосца или крейсера).

Штаб постоянно действующего соединения ВМС США-НАТО на Атлантике состоит из 16 офицеров, унтер-офицеров и рядовых различной национальности, и возглавляется офицером в звании капитана 2 ранга. Ему подчинены офицеры: специалисты по вопросам оперативного планирования и боевой подготовки, разведки, связи, противолодочной обороны, вооружения и ПВО, материально-технического обеспечения, а также группа переводчиков и представители прессы. Штаб располагается на флагманском корабле соединения, выделяемом той страной, от которой назначается её командир. Общее руководство соединением осуществляет верховный главнокомандующий объединёнными вооружёнными силами НАТО на Атлантике американским адмиралом (штаб в ВМБ «Норфолк», США). В оперативном отношении соединение подчинено главнокомандующему объединёнными вооружёнными силами НАТО в Западной Атлантике (штаб в Норфолк) или в Восточной Атлантике (штаб в Нортвуд, Великобритания) в зависимости от района его боевой деятельности.

Военно-политическая цель создания постоянно действующего соединения ВМС США-НАТО на Атлантике – «продемонстрировать готовность и решимость стран блока НАТО «защитить свои коллективные интересы» на море силой оружия». Фактическая целевая задача этого соединения – быть в постоянной готовности немедленно выйти в район напряженной международной обстановки для оказания политического давления на отдельные страны, включая и страны – участницы блока НАТО, то есть «коллективная порука» и «провокационные военный демонстрации». После морских учений, как правило, корабли соединения совершают заходы в военно-морские базы стран блока НАТО.

Ежегодно корабли соединения посещают более 20 портов и военно-морских баз десяти стран — участниц блока НАТО, как дня текущего ремонта и пополнения необходимых запасов, так и для отдыха экипажей кораблей и «увеселения публики», а также «для пропагандистских мероприятий в интересах США и НАТО». Повседневная задача постоянно действующего соединения ВМС США-НАТО на Атлантике – повышение уровня боевой готовности кораблей и их экипажей посредством проведения самостоятельной боевой подготовки в одиночном плавании, участия в учениях совместно с национальными ВМС, а также в крупных маневрах объединённых вооружённых сил блока НАТО. В ходе морских учений выполняются тренировки личного состава по использованию различных видов оружия, осваиваются новые районы плавания в пределах всей зоны НАТО в Северной Атлантике и совершенствуется морская выучка военных моряков. При этом в ВМС НАТО применяется «обмен боевыми расчётами для ознакомления с техникой, вооружением, организацией службы на разных кораблях, а также участие в практических стрельбах на кораблях другой национальной принадлежности». Боевую подготовку в составе соединения каждый год проходят около 20 кораблей и до 4000 человек личного состава ВМС восьми стран блока НАТО.

Естественно, никто на БПК «Свирепый» достоверно не знал, какие цели и задачи решала нынешняя группировка кораблей НАТО, которую мы нагнали в Норвежском море, возможно, как обычно – борьба с нашими подводными лодками Северного флота, защита морских коммуникаций и ведение блокадных действий в Датских или Балтийских проливах. Как правило, корабли ВМС США и НАТО постоянного соединения на Атлантике в составе одной или двух корабельных поисково-ударных групп отрабатывают «единую тактику противолодочных действий и организацию всех видов обороны кораблей на переходе морем». Однако сейчас эта эскадра морского учения «Быстрое движение» («Rapid motion») буквально соответствовало своему названию, потому что ордер кораблей эскадры двигался вместе с американским ударным авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» и американским крейсером «Ньюпорт Ньюс» пересёк на «крейсерской скорости» 17 узлов (31,46 км/ч) на север Атлантики. Зачем? Для чего? Почему?

В целях разведки очень важно было узнать состав эскадры, чтобы по её составу определить её возможности, характер и мощность вооружения, целенаправленность или масштабность этой группировки боевых кораблей. Особенно беспокоило командира корабля то обстоятельство, что кроме американского авианосца «Джон Ф. Кеннеди» и британского вертолётоносца «Гермес» визуально американский крейсер «Ньюпорт Ньюс» не определялся, так как был в отдалении и скрывался в облачной дымке. Кроме этого, пока БПК «Свирепый» находился на предельной дистанции видимости, чтобы излишне не привлекать к себе внимание «вероятного» противника. Однако, несомненно, нас тоже обнаружили на локаторах или даже визуально, хотя по размерам наш корабль был гораздо меньше, чем авианосец и вертолётоносец.

Сигнальщикам-наблюдателям и мне было приказано, во что бы то ни стало, визуально определить вид, тип, класс и название кораблей сопровождения, составляющих эскадру ВМС США и НАТО. Однако, даже в наш корабельный перископический визир ВБП-451М с использованием всех имеющихся комбинаций светофильтров и режимов приближения, чётко рассмотреть американские и натовские корабли не представлялось возможным. Надо было подойти поближе, но не тут-то было…

Примерно в 10:00 БПК «Свирепый» подвергся практически комплексным и массированным облётам палубной и патрульной натовской авиации. Обычно не летающие интенсивно в выходные дни, натовские самолёты разных типов начали не просто пролетать мимо нашего корабля, а подлетать к нему наперерез, пикировать на него, имитировать бомбовые, пушечные и ракетные атаки. Вот почему вновь, как будто в первый раз, опять «сыграли» «Боевую тревогу», привели в готовность корабельное оружие, даже «пошевелили» орудийными стволами и «покрутили» артиллерийскими башнями, а также во всю задействовали РЛС обнаружения и наведения ЗРК «Оса-М». БПК «Свирепый» ощетинился…

Вот тут-то ко мне и пришло название корабельной стенгазеты и информационного стенда о составе и структуре сил корабельной ударной группировки ВМС США и НАТО, а также общее название будущих боевых листков и молний – «К бою!». Моя моторная память со времён прохождения курса молодого бойца в ноябре-декабре 1971 года в 9-м Флотском экипаже в посёлке Пионерское Калининградской области автоматически представила мне мои действия с автоматом АК-47 по этой команде я должен был:
«Повернуться вполоборота направо по отношению к направлению на цель и, не приставляя левой ноги, отставить её влево примерно на ширину плеч, как удобнее автоматчику, распределив при этом тяжесть тела равномерно на обе ноги. Одновременно, подавая правую руку по ремню несколько вверх, снять автомат с плеча и, подхватив его левой рукой снизу за цевье и ствольную накладку, энергично подать (направить) дульной частью вперед, в сторону цели.
Для заряжания автомата я должен был:
- присоединить к автомату снаряжённый патронами магазин, если он не был к нему ранее присоединен;
- снять автомат с предохранителя;
- поставить переводчик огня на необходимый вид огня (одиночный или автоматический);
- энергично отвести затворную раму назад до отказа и внезапно отпустить её так, чтобы она чётко сработала;
- поставить автомат на предохранитель, если не предстоит немедленное открытие огня или не последовало команды «Огонь», и перенести правую руку на пистолетную рукоятку. При этом указательный палец, которым давят на скобу или спусковой крючок, я должен был держать в вытянутом положении сбоку и поверх ограничительного кольца, то есть быть «не чеку».

Вот с этим возбуждением и настроением я быстро разместил по местам планшета стенда все фотографии и картинки, полюбовался созданной гармонией и красотой, а затем прижал всё это листом ватмана и сверху толстыми пачками газетных подшивок, схватил своё «разведчицкое» хозяйство: сумку от противогаза с альбомом, блокнотом, фломастерами, авторучками и карандашами; кожаный футляр с портативным репортёрским магнитофоном (и микрофоном) и три фотоаппарата: один обычный рабочий «ФЭД-3», один зеркальный «Зенит-У» и один специальный автоматический (с телеобъективом, устанавливаемый на открытом крыле ходового мостика на пелорусе репитера гирокомпаса).

Ещё поднимаясь из коридора личного состава по трапу на ГКП, я среди обычного и привычного корабельного шума машин и механизмов, гудения вентиляции и приборов, звуков докладов, команд и рапортов командиров и вахтенных, услышал знакомо-незнакомый звук пролетающего близко реактивного самолёта. Рёв двигателя натовского штурмовика на форсаже заглушал всё, а на открытом сигнальном мостике этот звук не просто оглушал, а подавлял, заставлял внутренние органы и всё тело сильно вибрировать, дрожать крупной дрожью.

Ну, думаю, началось! К бою! Суворов! К бою! Палец на курок!

Фотоиллюстрация: 2017 г. Северо-Восточная Атлантика. Схема-карта морских районов боевой подготовки объединённых военно-морских сил НАТО и ВМС Норвегии до 2017 года и с 2017 года. Обычные районы морских учений и боевого дежурства противолодочных сил ВМС НАТО: район датских Фарерских островов, район британских Шетландских островов и район границы между Северным и Норвежским морями. 30 сентября 1973 года эскадра боевых кораблей ВМС США-НАТО морских учений «Быстрое движение» («Rapid motion») во главе с американским ударным авианосцем «Джон Ф. Кеннеди» и американским крейсером «Ньюпорт Ньюс» вошла в морской район северной части Норвежского моря, приблизившись вплотную к 65-параллели. БПК «Свирепый» в результате удачного ночного манёвра занял место ушедшего обратно в Англию британского эсминца и вместе с американо-натовской эскадрой совершил «восхождение» к Северному полярному кругу. Наш корабль неотступно, с приключениями, на исходе трёх месяцев одиночной БС (боевой службы), подвергаясь ежедневным налётам авиации «вероятного противника», следовал вместе с эскадрой ВМС США-НАТО вплоть до нашей замены эсминцем Северного флота 4 октября 1973 года.