" Каковы бы и когда бы не появились догматические труды, - говорит профессор А. Бронзов,- они не только не затмят значение творения святого Иоанна Дамаскина, но и не сравнятся с ним хотя бы по следующим причинам: святой Иоанн Дамаскин жил в эпоху до разделения Церквей, и следовательно его творение должно и меть и всю силу и для западных богословов, его Мысли - Мысли Древней Вселенской Церкви, его слово- заключительное слово того, что прежде было высказано о вере древними отучителями Церкви; его творение -" последнее заветное и напутственное слово от лица древней Вселенской Цервкви всем дальнейшим догматистам, которые могли здесь находить для себя живой пример и урок тому, как и в каком духе нужно и им самим продолжать вести дело своего научного исследования и уяснения догматов так, чтобы соблюсти и благо веры и в тоже время удовлетворить современным требованиям науки" (34:66)
Вот почему имя Святого Иоанна Дамаскина является для человечества синонимом закона и правды, богословской мудрости и церковной непререкаемости. В православном мире и теперь нет и в будущем , надеемся не будет главы, которая бы не склонилась в безмолвии перед именем Великого Отца Церкви Христовой. Богослову же всегда надлежит обращаться к учению о Боговоплощении, запечатленному в "Точном исложении Православной Веры" святого Иоанна Дамаскина.
Его труд, как драгоценная жемчужина, положенная в сокровищницу церковную, рождает всеобщее благоговение и дает преподобному Отцу право на историческое бессмертие. Святой Иоанн Дамаскин поистине один их тех, чья память " в род и род"
Цитаты даются по четырём изданиям этой книги Святого Отца: 1884,
1855, 1894 и 1913 гг., в зависимости от того , где, по нашему мнению,
перевод святоотеческого предания даётся более удачно.
Кроме Священного писания и святоотеческих творений в нашем сочинении приводятся отдельные места из служб Благовещения Пресвятой Богородицы и Рождества Христова, также отдельные мысли по исследуемому вопросу наших богословов- подвижников митрополита Московского Филарета и затворника Вышенской пустыни епископа Феофана, авторитет которых близок к авторитету святоотеческому и других богословов.