Богословская Антропология
Бытие как духовное явление.
Внешний взгляд на бытие
(Бытие с точки зрения Бога).
Откровенное знание утверждает истину о «сообразности и подобности человечества божеству»! То есть «тварное сознание подобно нетварному сознанию» и «бытие тварного сознания является образом с бытия нетварного сознания». Следовательно, исследование «тварным сознанием» своего «бытия» может дать пищу и поводы для рассуждения о «бытии нетварного сознания»!
И вот, рассуждая о том, что является самым главным и основным во всём том, что мы знаем о «бытии тварного сознания», можно заявить о «первенстве творческих сил сознания», появившихся как самый последний о главный результат всех тех процессов, которые, в их совокупности, можно описать следующей логической формулой:
Дух + материя <=> материя + дух.
То, что имеется в виду, в христианском богословии называется «деятельностью» или «энергийностью сознания», а в философии - «активностью сознания». Всё значение и важность этой характеристики «сознания», заключается в том, что она с максимальной определённостью указывает на существование «цели и смысла появления сознания как определяющего свойства бытия». - То есть «бытие сознания», в самом своём появлении, является «осмысленным действием», которое прекрасно описывается известной евенгельской фразой: - «Прежде чем был мир, я был» (Ин. 8, 58; 17, 5).
Очевидность этого факта, исходящая из «повседневного бытового опыта сознания», вроде бы, совершенно не требует каких-либо доказательств и не нуждается в них. Но эта «очевидность» несомненна только в том случае, когда «естественно-природное состояние быта», как феномена, основанного на «нравственности» и «духовности», не подвергается «противоестественному сомнению», которое, «выводя нравственность за рамки осмысления», предлагает «сознанию» такие критерии оценки, которые «реальность» подменяют «иллюзией», позволяющих делать с собой «любые логические препарации». И уже это, «противоестественно рационализированное сознание», наплевав на «откровение о реальности», считает себя в праве решать в «какой парадигматике и аксиоматик строить себе свою собственную модель реальности». И, при этом, тщательно не замечать и скрывать от самого себя, всю очевидную «иллюзорность» своих моделей.
В этом, по сути дела, состоят все различия между идеализмом и материализмом, один из которых признаёт «реальность откровения о созерцании», а другой выстраивает себе «иллюзорную систему восприятия созерцания, как зеркального отражения мира». Эта картина, однако осложняется тем, что идеализм ослабляет «реальную силу своего нравственного восприятия реальности пустыми морализаторствами, нравоучениями и разнообразными идеями о предопределённости бытия сознания». А материализм придаёт «некоторую убедительность иллюзии своего восприятия реальности тем, что утверждает полное отсутствие какой-либо предопределённости и паразитирует (беззастенчиво эксплуатирует) потребность сознания в устойчивых нравственных опорах посреди своего, ставшего иллюзорным, бытия», превращая все «идеи о нравственности в политические идеологии, используя их для утверждения своих иллюзорных истин о бытии»; особенно в той их части, которая касается жизни «общества», его политики, религии, культуры, экономики.
Если оценивать, с точки зрения «духа», степень пагубности «идеалистического морализаторства» и «нравственной беспринципности материализма», то оба этих явления выступают как «противоположности одной и той же бездуховности», которую пытаются скрывать за ширмой различных» этических систем искусственно придуманных ценностных ориентиров», которые всегда и с одинаковой силой разрушаются, столкнувшись с евангельским откровением: - «И будет падение дома сего великое!» (Мф. 7, 24-27).
«Духовный взгляд на бытие сознания», то, каким оно воспринимается «божеством из нетварности», в его «иконе» или «идеальном образе», о чём мы судим из утверждений «откровенного знания», заключается в том, что: ни «индивидуальное сознание не влияет непосредственно на мир без участия общественного сознания», ни «общественное сознание непосредственно не влияет на мир без участия индивидуального сознания». «Принцип активности сознания» или «энергийности бытия сознания», на самом деле, заключается в том, что «непосредственное воздействие сознания на мир происходит лишь при реальном общении божества и человечества». При этом: «реальность общения божества с человечеством обеспечивается деятельностью индивидуального сознания», а «реальность общения человечества с божеством, как ответ человечества на приглашение его божеством к общению, обеспечивается деятельностью общественного сознания». - «Единство общения божества и человечества», «единение духа и материи», вот та «творческая сила», которая только и может «творить мир»:
как «эволюцию материи, направленную к торжеству в ней жизни и разума»;
как «стремление материи к духу»;
как «проявление феномена нравственности в материи, являющееся следствием того, что дух всё более и более выходит из-под завесы тайны физики вакуума и становится достоянием самой материи;
как «рождения метафизики из физики, что отражается в действии всё новых и новых, всё боле сложных и удивительных законов развития материи, свидетелем и созерцателем которых становится сознание, в развитии этического единства своего нравственно-индивидуального и социо-морального проявлений».