ИСТОРИЯ ЛЯГУШАТ
Потом были лягушата. Шесть братишек и сестрёнка.
Однажды тихим тёплым вечером пришёл Троша к друзьям и сказал, что на дальнем изгибе Балки есть малинник. И ягоды уже поспели. Нужно поспешить, а то птицы всё склюют.
- Нужно запастись малиной на зиму. Так. Из неё сварить варенье и наделать компотов.
- И повидло, - вдруг, вырвалось у Вини.
Вообще-то Вини никогда не пробовал повидло, только знал откуда-то, что существует такое лакомство. И постоянно мечтал когда-нибудь его попробовать. Вот мечта его и выкрикнула раньше Вини.
- Так, - сказал Троша с нежностью в голосе: он испытывал необъяснимую любовь ко всем, кто разделял его вкусы. - Будет и повидло.
На подходе к малиннику, друзья неожиданно сделали Первое Большое Открытие, с того времени, как поселились в Балке: озеро! В Балке, оказывается, было небольшое, но настоящее озеро. Оно пряталось в густых зарослях высокой травы и обширных кустов шиповника. Со стороны казалось, что это просто небольшая возвышенность, где, почему-то растения были свежее, сочнее и выше.
Друзья уже собирались обойти "возвышенность" стороной, как вдруг из глубины зарослей долетела оживлённая перекличка лягушек.
Друзья замерли, недоумённо переглянулись.
- Кто-то ещё здесь живёт, - не то, спрашивая, не то, утверждая, сказал Вини.
- Это здорово! - воскликнул Белый. - Мы не одни!
-Так, - сказал Троша. - Квакушки... Не люблю я их. Скользкие типы. Хорошо, что мы не соседи.
- Идёмте же, познакомимся! - Белый готов был сорваться с места и ринуться в травяные джунгли.
Вини смотрел в сторону малинника и, похоже, не горел желанием обрести новых знакомых.
Троша уже высказал своё мнение, поэтому решительно направился к малиннику.
- Разве тебе не интересно? - растерянно спросил Белый у Вини.
- Интересно... - как-то странно заговорил Вини. -Только... я это... У меня пятка... - Вини плюхнулся на мохнатую кочку, согнул ногу, повернув к себе ступню. - Намял о камушек... Ты сходи один, узнай там всё... Я подожду тебя здесь.
Доверчивый по природе, Белый тут же принял близко к сердцу сказанное другом, забеспокоился, засуетился. Высмотрел поодаль кустик подорожника, сорвал листочек, тщательно обтёр.
- На, приложи к больному месту. Этой стороной. Подержи немного - и пройдёт. А впредь будь внимательней: всегда смотри под ноги.
- Спасибо, Белый... Ты иди.
- Я мигом, - Белый юркнул в травяную стену.
Вини долго смотрел туда, где скрылся ёжик, и с каждой минуткой ему становилось не по себе. Нет, он не боялся, что с другом что-то случится. Это было другое: Вини становилось стыдно. Он обманул Белого, сказал неправду. Пятка вовсе не болела. Просто Вини очень не хотелось пробираться сквозь заросли, преодолевать трудности. Ради чего? Чтобы каким-то "скользким типам" сказать "Привет"? Вот если бы была свободная ровная тропинка, тогда Вини, конечно же, не стал бы придумывать про больную пятку. Так уж и быть, сходил бы, поздоровался.
Между тем, Белый с трудом пробился сквозь заросли к воде. Кромка берега была каменистая, лысая, местами выпирали серо-бурые нашлёпки мха. Берег резко обрывался в зеленоватую водную гладь. Чуть левее от Белого из зарослей тянулась узкая ладошка неведомого существа. Она была покрыта сизо-зелёным мехом. Ладошка явно намеревалась зачерпнуть воду, но, почему-то, застыла в оцепенении.
Так показалось Белому с первого взгляда. Со второго он понял, что никакая это не ладошка, а обыкновенный камень, частично утонувший в воде.
В центре "ладошки" находились пять лягушат, и так возбуждённо и громко галдели, что, казалось, лягушат втрое больше.
- Привет! - крикнул Белый.
Галдёж оборвался. Десять пар поражённых глаз уставились на ёжика.
- Не бойтесь. Мы - ваши соседи, только живём на другом конце Балки.
Лягушата переглянулись. А один, внезапно, подпрыгнув, оживлённо заговорил:
- К-к-к-к-к-к..!
Ёжик, разумеется, ничего не понял, но был готов поспорить, что в переводе с лягушачьего, это звучало так: "Здорово! Мы не одни!"
Ёжик, ободрённый, приблизился к "ладошке". И познакомился с лягушатами.
Их звали - Ква, Кво, Кви, Квю. Пятый лягушонок был заикой, и мог произносить только букву "К", поэтому его звали просто Братец Ка. Двое лягушат отсутствовали: Братец Кву и Сестрица Клав-Ка.
Лягушата были все на одно лицо, и Белый совершенно не запомнил, кто есть кто. Он сначала расстроился, но тут же успокоил себя: мы будем часто видеться, общаться, я узнаю их ближе, отмечу особые меточки, по которым и буду отличать их. Лягушата, несмотря на их шумность, Белому понравились сразу: их забавные добродушные мордочки, распахнутые глаза... И вовсе они не "скользкие типы"! А очень даже милые.
Горячий спор разгорелся из-за разных мнений о том, как они здесь появились. Почему только они? И где остальные сородичи? Одни твёрдо считали, что всегда жили здесь, но какая-то Беда уничтожила сородичей, помиловав их семерых. Возможно, потому, что они тогда ещё были в икринках. Другие утверждали, что их принёс источник, что питает озеро. Глубоко на дне есть трещина, и из неё струится родник.
Обе стороны хотели утвердить свою версию. Никто не шёл на уступки. Так что ссоры вспыхивали поминутно.
Любитель тишины и праздного созерцания, немногословный Братец Кву предпочитал держаться в сторонке. Он считал, что совершенно без разницы, как и откуда они появились здесь. Главное, что жизнь они начали тут, головастиками, значит, это озеро их родина, Лягушатник. Ещё он считал, что следует жить сегодняшним днём, а не забивать голову тем, что было когда-то. И уж вовсе пустое дело думать, что будет завтра, послезавтра...
- Будет день - будут мошки, - говорил Братец Кву одним.
Другим, раздумчиво, добавлял:
- Живите сегодня сполна: завтра может не наступить.
Его слова не успокаивали, а, напротив, давали новые поводы для ссор.
Сестрица Клав-Ка поддерживала Братца Кву. Но не потому, что так же думала, а всего лишь... из нелюбви к шуму. Как только затевалась ссора братьев с возможными потасовками, Клав-Ка спешила присоединиться к брату-единоличнику.
Вот и сейчас они где-то наслаждаются тишиной.
Вини забеспокоился: Белый отсутствовал слишком долго.
Вини глянул в сторону малинника, и, с удивлением обнаружил, что Троша стоит на полпути, тревожно всматривается в сторону озера. Вини понял, что Троша так же обеспокоен. И ему стало не по себе. Странное нехорошее чувство, которое Белый почему-то называл кисломёдным. Внутри у Вини закопошился кто-то с ледяными когтистыми лапками. Вини вскочил, ещё раз глянул в сторону Троши.
А тот уже бежал к нему, размахивая берестяным лукошком. Подлетев, выдохнул:
-Там... что-то случилось... надо спасать!
И они, бок о бок, ринулись в травяную стену. За ними потянулась ровная, как прут лозы, тропинка.
Позднее её так и называли - Тропинка-на-Ладошку. По ней ходили так часто, что обиженная трава покинула это место, и более не возвращалась.
Ходили встречать первые лучи Солнышка.
Ходили любоваться игрой красок на воде, когда Солнышко отправлялось на ночлег.
Ходили на Ладошку, чтобы просто побыть одному, подумать о своём, сокровенном.
Ходили, если очень хотелось выговориться, или, - что редко случалось! - выказать обиду на кого-нибудь из соседей-друзей. И тогда лучших слушателей, чем лягушата, невозможно было отыскать во всём свете. Между прочим, лягушата были не только прекрасными слушателями, но и благодарными советчиками.
Правда, не обходилось без конфликтов. Если требовался Совет, лягушата тотчас делились на два лагеря, и каждая сторона пыталась доказать, что их Совет самый-самый. Самый нужный, самый умный...
Как правило, стычку обрывал Братец Кву. Не принимая участия в перепалке, он выжидал паузу, и объявлял свой Совет.
Если у горошины снять кожицу, то мы увидим две одинаковых, тесно прижатых друг к дружке половинки. Вот так и Братец Кву, брал два спорных Совета, тесно прижимал их друг к дружке, обтягивал кожицей, и выдавал "вкусную" горошину - единственно верный сейчас Совет.
Иногда на Ладошке собирались все обитатели Балки, если возникал вопрос, затрагивающий каждого.
И все помнили, что первыми проложили Тропинку-на-Ладошку Вини и Троша.
Была ещё Тропинка Наверх, но о ней в другой Истории.