Прогулка к ротонде

 
– Матушка родимая. – Обратилась к ней Мария.
Прошу тебя, научи всех земных мамочек, всех женщин, деточек своих сберечь, воспитывая, не обрезая крылья им. Пролей им знания в их сердца, пусть все учатся летать, творить, узоры свои увековечить, чтоб Дух их воспел в бессмертии творений в соединении с Истоком. Пусть познают мудрое материнство.
– Каждому, кто ко мне обратится, знания вольются, лишь услышали бы, девочка моя. И дали развернуться знаниям в своих сердцах.
Ответила Матушка.
Мария вдруг остановилась, молча, смотрела вперёд в пространство, куда-то вглубь. Пётр проследил за её взглядом и увидел цифру 16, улыбнулся и посмотрел на Ладу, спросил Марию.

– Солнышко, отчего молчишь? Ты, где? С нами, или куда-то умчалась?
– Стихотворение надо прочесть. Тихо и медленно ответила Мария.
– Какое, солнышко?
– И положить его на музыку, оно разнесётся по всем мирам. Продолжила Мария и обратилась к Ладе. – Матушка поможешь разнести? Пусть оно звучит от первого имени, чтобы каждый человек мог произнести от своего сердца.
– Оно у тебя уже есть?
– Не моё, но встречала его в мире, где раньше жили. А может и моё, может душа моя выдала, аспекты души моей…. Мария помолчала и продолжила.
Нет, другой, вижу, вот сейчас, женщина плачет и тихо произносит слова. Женщина стоит и произносит, то, что ей идёт в мыслях. Вот, она садится и пишет, пишет то, что уже озвучила. Чувствую, матушка ты ей помогала. У тебя связь с ней тоже есть. Вот листок держит и проверяет, всё ли записала. Вижу все буквы, так ясно видно.
– Читай, солнышко. – Улыбнулся Яросвет, и переглянулись с Ладой.

– «Божья Матушка моя, светом ты всегда полна, ты со мною всегда, в сердце моём свет твой светит. Луч надежды льётся людям, и мечту в них пробудит. Вдохновением любви, всем дорогу освети. Души их омываются светом. Благодарю Тебя родная Богородица Святая. За терпение, и прощение всех людей на белом свете. За любовь, что всем посылаешь. Благодарю за каждый день, что со мною пребываешь, Мама, Матушка моя, мамочка родная, ты прости меня, влей любовь мне в моё сердце, о которой много пишут и говорят, мне бы её познать. Ты прости меня родная, ты прости и всех, Божья Матушка любимая, за дисгармонию производимую. Свет Божественный струиться, растворяет, чёрны мысли, на всей земле, в этот час. Ты прости людей сейчас. И любовь тебе дарю, пусть летит быстрее мысли, чтобы силы твои усилить. Ты Любовью, всех окутываешь, чистым светом, чистой любви, Матушка моя любимая, прошу, людям помоги.
Деток маленьких сберечь, научи мамочек всех, ты пролейся в них светом, знания мудрости влей, в сердца всех людей. Божья Матушка прости и благодарность прими. Люблю, тебя, Лада матушка моя. Матушка моя родная, и с любовью и в любви, обращаемся к тебе все мы. И от женщин всей земли, благодарность прими. Если, кто-то не согласен, что же, пусть останется в тех энергиях, как был.

Писала женщина земная, но слова в мыслях моих тоже такие были. Улыбнулась Мария.
– Прекрасно Мариечка, солнышко, осталось музыку подобрать, и песнь-молитва полетит в мир. А стих этот читают, читают много уже людей.
– Как огромен мир, и в то же время, так тесен. Всё в мирах переплетается и как мы, все, взаимосвязаны. Каждый мир дополняет друг друга, как и человек человека. Так ведь матушка? Петя? А куда мы идём? Мы к ротонде направляемся? А гости? Они впереди, Петя.
– Пусть идут, через ротонду и посвящение пройдут. Чего нам от них прятать, тем более они наша семья. Здесь нет посторонних. Как дедушка Светлозар радуется? Повторяет постоянно, « Моя семья, моя семья и она расширяется». –Засмеялся Пётр, и серьёзно продолжил. – Все здесь это наша семья. И деткам Валентины и Иствана тоже пора. И Багрицким, их семье всей. Они редко здесь бывают, тоже нужно. А прибывшим из прошлого, всем необходимо побывать в ротонде и встретиться. Арсений, здесь уже с каких пор живёт? Но не проходил ещё посвящение. Всем настала пора.

– Петя знамя, смотри, наше знамя, когда ты успел?
Над ротондой развивалось знамя, его видели пока еще втроём. Пётр улыбнулся, а Мария смотрела на знамя, и у неё в сердце возникло восторг и ликование.
– Ой, Петя, когда ты успел? Как в детстве, когда ещё жили одной семьёй, и не было гостей и посторонний, и разных лётчиков-залётчиков. Засмеялась она.
– Это не я, это Святослав. Род рад прибытию всех. Они же из нашего рода. Сейчас встречать будут.
– Да? Урааа! А я такого орла вышивала Ивару на обереге, когда по Ветру шёл. Матушка помнишь? Ты мне подсказывала ещё.
– Помню. – Улыбнулась матушка. –
Помню всё, что касается тебя, малышка моя.

– Я взрослая! Я бабушка! – Мария нарочито капризно удивлённо, возмутилась и засмеялась, но вдруг действительно почувствовала себя маленькой девочкой. Вспомнилось ей, как играла возле ротонды в детстве, и увидела себя совсем ещё крохой. Играли с лепестками роз, забрасывали друг друга с матушкой ими. Как в детстве и юности, когда приходилось гулять так вот втроём, со временем это смазалось, забылось, закрылось.

И она побежала вперёд, распахивая руки вширь. Пробежала, обогнав всю толпу, домашних и гостей. Шляпа слетела с её головы, и ажурная косынка, накинутая на плечи перед выходом из дома, тоже слетела. Локоны, собранные заколкой, которая упала, они рассыпались по плечам и спине, ниже пояса, очаровывая всех. Подбежала к небольшому пригорку, мимо которого протекает река Изюминка, делая изгиб от ротонды, взяла с пригорка что-то невидимое и с криком «ура», побежала назад.

– Что это с ней? – Спросила Валентинка. – Давно такой не видела её.
– Мы сами давно не видели её такой, очень давно. Радостно улыбался Николай. – Все степенная, да степенная, как Яросветик и Сладочка родились. А потом печальная после пропажи Слады, пока Дарьяночка и Деяночка не появились, а здесь? Здесь юность в ней взыграла. Озорница, шалунья, совсем, как в детстве и юности.
Глядя на дочь, у Николая глаза засветились радостью, и сердце его тоже возникла радость и восторг, что впору самому с ней в танец пойти, как в её детстве. «Папулечка потанцуй со мной», приходилось танцевать.
Все остановились и смотрели ей в след, а младшие внуки – дети Яросвета, побежали за ней с криками.
Ура, ура! Бабуля! Бабуляяяя!

Мария подбежала к Петру и Ладе и подбросила содержимое в своих руках вверх. Все уже были на территории ротонды, лишь Пётр-Яросвет, Лада и Мария позади. И когда Мария от броска, свои руки раскинула вширь, все увидели лепестки роз. Розовые, красные и белые, опускались сверху, на Петра-Яросвета и Ладу. И кто не видел Ладу в доме, то здесь они её увидели.
Они, Пётр-Яросвет и Лада, стояли и, улыбаясь, подставляли ладони под лепестки. А Мария, словно маленькая девочка, бегала вокруг них. За нею пятеро её внуков, повторяли движения бабушки. Подпрыгивала и приплясывала, напевала песню:

– Скажите мне родители, скажите мне любимые, скажите, что со мной? Скажите, что со мною случилось, и что же приключилось, а я вас так люблю. Вы самые красивые, вы самые счастливые, и в вашем счастье купаюсь я. У меня же на сердце радость, и на сердце светло, а отчего? От того что мы все вместе, мы снова все вместе. Ах, лето, лето, лето, вновь наступило лето в моей душе, прекрасное лето, оно продолжается. А я так счастлива, что вновь хочется петь, танцевать, словно выпила бокал вина. Да, да, я выпила целый кубок счастья, что так кружится голова, а у любви есть коны, коны иль законы, но они свои. И тот, кто любит, тот знает, знает и понимает и конечно осознаёт. Осознают все мои родные, вся наша семья и все наши друзья.
И Мария от них побежала к впереди стоящей группе родственников и вновь подбросила руки вверх. И уже на всех посыпались лепестки роз.

– Манечка! – Смеялся Ивар, поднимая шляпу и косынку. Не ошеломляй гостей наших, они ещё не привыкли к нашим чудачествам, внуки удивляются.
– Ив, любимый, они наша семья, пора и им знать, кто мы и что это такое, мои чудачества. А внукам моим, Филиппочку и Машеньке, особенно. Они сами такие же, только ещё не знают об этом. Ив, любимый. – Затанцевала вокруг него, взяв его за руки. Ивар надел ей шляпу, и закружились вместе. Вновь шляпка слетела с головы Марии, а она продолжила. –
Ив, ты помнишь, ты помнишь? Нашу самую первую? В первой встречи пели с тобой. Помнишь? Я тогда ещё не знала кто ты. Помнишь?
И запела.
Besame, besame mucho, como si fuera esta noche la ultima vez..
Ивар хохотал, за долгие годы разлуки с дочерью, Мария такой радостной была, наверное, впервые. Радовалась ещё дочкам-близнецам. Но такое, впервые. Сердце его ликовало, восторгаясь её радостью.
– Манечка, моя Манечка, лучше на русском споём. Вряд ли, все знают испанский. А ты сама мне говорила когда-то, что чувства в песне лучше передаются, когда поёшь по-русски. И продолжил на русском языке.
Я прошу, целуй меня жарко, я прошу, целуй меня нежно и сладко, тебя отыскав, вновь боюсь потерять навсегда. Прошу целуй меня жарко, хочу видеть в твоих глазах радость. Хочу видеть в твоих глазах счастье.
Шляпу поднял Филипп старший, с улыбкой произнёс, обращаясь к Миле.

– Удивительная и изумительная женщина, твоя мама, я ею восхищаюсь. И как вы похожи, почти не отличить.
– Да, моя мамочка такая. Улыбнулась Мила.
– Восхитительно. – Радостно произнесла Карена подумала. «Как же мало радовалась в своей жизни. Но на новом месте радоваться буду каждому мигу».
Все Светлозаровы хохотали,
– Вернулась, моя девочка. – Произнесла Лиза. – Вернулась наша прелесть полностью в состояние гармонии и любви. Наконец-то прорвалось. вырвалась радость наружу, вытолкнула всё, горе и печаль. Вновь заполнилось безусловностью, наша красавица.
– Слава тебе Лада пресветлая.– Добавила Доминикия.
Дарьяна и Деяна тоже смеялись, танцевали, шептали,
– Мама у нас удивительная, такой редко её видели.
– Да, вообще никогда. Была весёлой, но такой никогда. Интересно, что её сподвигло на такую радость?
– Теперь-то она нас отпустит. Урааа!
Но Мария погрозила им пальцем, продолжая, забавляться с внуками кружась вокруг Ивара, и произнесла.
– Не сейчас девочки мои, чуть позже. Время покажет.
– Но главное всё же, согласилась. – Зашептала Дарьяна Деяне.
– Да, а остальное, действительно по времени. – Ответила сестра.

Мария натанцевалась, наигралась с внуками, и, подходя ко всем, произнесла.
– Я вас шокировала, своею выходкой? Гости дорогие. – Обратилась ко всем и обняла Филиппа и Яросладу, которые стояли, обнявшись, как всегда, и там в том прошедшем времени и улыбались.
– Нет, мамочка, всё как прежде, вспоминаю наше счастливую жизнь, мамочка, моя родная. – Ответила Ярослада, обнимая её.
– Шокировала, шокировала, извините меня. – Обратилась ко всем.
Но я почувствовала себя такой счастливой, как в детстве. И такой крохой и шалуньей, как внученька наша Миланочка.
Затем протянула руку, показывая на ротонду, произнесла.
– Ну что же вы? Смотрите все, смотрите. Ну что же вы не смотрите?
Гости все обернулись и увидели над куполом ротонды развевающее знамя. Мария посмотрела на Петра, на деда Светлозара, и на своего папочку Николая, которые позади всех стояли, они кивнули ей. И она продолжила.

Вот свет, Свет Истока, Свет Рода нашего, смотрите все. И все, кто не видел никогда, смотрите, как свет любви струится. Почувствуйте, как Исток проходит в ваши сердца. Почувствуйте солнечный восход. И путь для каждого проложен. Рассвет пришёл к вам из ниоткуда, чтоб страхи ваши растворить чудом. Он зародился в ваших же сердцах. Проникнув и пронизав вас любовью. Прочувствуйте единение и время вдохновений. Почувствуйте единение всех наших сердец, душ наших. В ваших сердцах загорается пламя. Чувствуете? Благословенен будет в ваших душах солнечный рассвет Истока. Вы чувствуете?

Возле ротонды на поляне установилась тишина, маленькие дети вошли в ротонду, встали рядом с Ладой, что вошла уже туда, и рядом оказался Святогор, Батюшка Род, а за ротондой и над ротондой, большое множество богов. Они встречали своих потомков, коим они были не доступны, теперь влились они в огромный род.
Всепоглощающее чувство возникло в сердце у каждого. Живущие в поместье также не все видели это знамя.
А, что говорить про гостей?

А у старого деда потекли слёзы, когда увидел большое знамя, развивающее над ротондой.
На красном полотне обшитый каймой с вышитыми ведическими рунами, огромный коловрат, а в его поле, лазоревое небо. А в небе парит орёл над золотым мостом, мурованным и о двух арках. Орёл вверху летел, парил. Серебристо белая голова. Размах иссиня-серебристых с белыми окончаниями крыльев так широк, что восторг идёт, как-будто над тобою он парит. По чёрному оперению червлёные и бело серебристые вкрапления и вплетения по основному оперению, скрывающим его лапы. А взгляд его зоркий и пронизывающий, как-будто смотрел через глаза твои, в самое сердце твоё.
Да ещё, приход могущественных богов, даже Лада стала выше, чем была несколько минут назад, стоявшая на полянке. Сильнейшие энергии струились в каждого, кому впервые такое пришлось почувствовать, там давалось осторожно. Величие Богов потрясло прибывших из прошлого.
Так почувствовал, наверное, каждый. А дед произнёс.

– У меня слёзы текут, а сердце в радость. Я вот стою и смотрю во взгляд орла, словно в глаза самого дорогого для меня толи человека, толи ещё выше Некто, в Свет смотрю, и он пронизывает меня. А тут и предки появились – Боги. Смотрю и в глаза предков. Думал не смогу смотреть им в глаза. Жизнь разная у меня была, старался жить по совести, но всё же. Но они такие, как сказать, не передать. Что вновь вся жизнь промелькнула моя в глазах моих и за каждым поступком, просматриваются глаза предков.

Когда я увидел впервые мою девоньку, нашёл её на дороге, и она открыла глаза, вот из её глаз шёл такой свет. Это было какое-то мгновение. Я никому такое не рассказывал, и даже ей. Конечно, физически она была в плачевном состоянии, в глазах её были боль и страдание, но из глубины, шёл свет, чистый и мощный, несмотря на её боль в сердце. Потом она оправилась, и свет излучала ещё больше. Не буду скрывать, были у неё срывы в печаль и страдания, но после рождения Филиппка, она стала, как бы это сказать, выразить точнее. Как хозяйка-барыня. Нет, не так, как царица, иль принцесса, но принцесса не избалованная, а мудрая и заботливая. Она стала такой ещё до рождения Филиппка, а после рождения выразилось отчётливее. Я её ни в чем не ограничивал. Что задумает переделать и перестроить в усадьбе, всё исполнял. Вся в трудах, в творении была, заботой нас всех окутала. Я и ожил и помолодел возле неё.
– Мы видели это. – Произнёс Светлозар. По истине, внучка сотворила чудо. Скоро и остальной мир поднимется. Ждать не долго. Встретитесь и с остальными, оставшимися там, вашими родными.
Таисия-Лиция.
Продолжение следует.