Эх… Кто, интересно, придумал, эту странную традицию – жертвоприношения производить как дань искупления грехов общества перед высшим существом? Почему кто-то один, на кого падает жребий, должен стать жертвенным агнцем и своей кровью смыть грехи своих сородичей? Т.е., грешат все, а расплачиваться должен кто-то один. Я, например.
А действительно, чего напрягаться и следить за собой, если можно потом на заклание отправить кого-то из своих сородичей? Он расплатится своей жизнью за все косяки. Свои и чужие. Здорово, правда?
Вот только почему никто не заморачивается о сути жертвоприношения до тех пор, пока эта обязанность не коснется либо самого грешника, либо членов его семьи?
Не скажу, что я сильно грешил всю свою недолгую жизнь. Вот только я как-то не задумывался раньше о смысле этого действа, пока оно не коснулось меня лично. Ну что же? Видимо, такова суть человеческой натуры – жить в свое собственное удовольствие, пока проблема не затронет ее.
Вот и я жил по такому же принципу. Жил себе, не тужил. Пока волею судьбы агнцем не решено было стать мне. Я должен расплатиться собственной кровью за грехи своего общества. Здорово, правда? А я должен умереть.
Вот только почему-то радоваться такой перспективе как-то не хочется. У меня столько не законченных дел еще осталось, я столько всего хотел успеть… Но, видимо, не судьба.
Нет, конечно же, у меня есть выбор. Я могу отказаться. И продолжать дальше жить так, как привык. Вот только если я откажусь, в жертву принесут очень близкого мне человека. Мою сестричку.
Так повелось, что, если человек, на которого падает жребий, отказывается от данной чести, то взамен берут кого-то из членов его семьи. А мы с сестричкой слишком рано осиротели. И так как я старший брат, я заменил ей родителей. Она единственный родной человечек в этом жестоком и бесчеловечном мире. И лучик света в оконце.
Я не могу пожертвовать ею для того, чтобы продолжить влачить свое бессмысленное существование. А именно такой стала моя жизнь, если подумать. Уходил в бессмысленные развлечения, которые, как мне казалось, являются истинным наслаждением. Дни начинались с диким похмельем, а заканчивались очередным забытьем из-за переизбытка выпитого алкоголя.
Помню глаза моей сестрички Луизы, когда она пытается меня разбудить после очередной попойки. В них столько боли и ужаса. Она не может помочь мне, хотя хочет.
Да, помотал я ей нервы. Но Луиза не заслужила такого отношения к себе. Как бы я хотел все изменить и стать тем старшим братом, которого она помнит. Как бы хотел изменить свою жизнь и стать не овощем, а человеком. Как бы хотел начать жить в полноте и радости. Ведь по сути, жизнь только начинается. Мне всего-то 20 лет! Столько свершений еще впереди! Но, видимо, не судьба. Жаль, очень жаль. Ну хоть облегчу жизнь сестричке и ей не придется больше страдать из-за того, как я убиваю свою жизнь.И заодно человечеству помогу.
- Оливер, ты готов? – в дверях появился жрец. Его ритуальные одежды говорили о том, что все готово к ритуалу.
- Да, конечно, - кивнул я в ответ, - идем.
Что и следовало ожидать – многие люди собрались на площади. Посреди которой стоял большой алтарь. Я судорожно сглотнул. Сколько раз видел этот алтарь и то, как по нему струилась жертвенная кровь. А сегодня кровь предстояло пролить мне. Ну что же? Значит, так тому и быть.
Где-то в толпе я увидел, как вздрагивали детские плечики. Еще не женщина, но уже и не ребенок. Я узнал бы ее из тысячи. Не плачь, Луиза. Больше тебе не придется лить слезы по непутевому брату.