21+
Роман содержит сцены мучений
Краткое содержание: молодой вдовец и бизнесмен, Борис Георгиевич взял приемную дочь своего погибшего охранника, Софью в свой дом в качестве домоправительницы, и за одно своей любовницы и любовницы своего сына Ромки. По примеру приемного папы он Софью держит в строгости.
За всей компанией присматривают Ангел Хранитель и Ангел Искуситель.
93. Ромкино воспитание
Ангел Хранитель: Борис снова оставил свой пистолет на столе!
Ангел Искуситель: Не понимает он, что раскидывать пистолеты нельзя! Особенно, когда в доме влюбленные и несовершеннолетние.
После смерти папы Софья осталась в доме Бориса Георгиевича. Владимира похоронили скромно, рядом с бывшей женой, но Борис оплатил отпевание в церкви, почетный караул и три выстрела в воздух.
– Он ушел, как настоящий солдат и как настоящий мужчина, – говорил он, прижимая к себе чуть живую от пережитого ужаса девушку, пока рабочие опускали в яму гроб.
– Папа, я хочу, чтобы Софья была у нас. И не на правах домоправительницы, а на правах твоей дочери! – заявил Рома, тоже присутствующий на похоронах.
– Да я не против, но бездельников я в любом случае не потерплю! С работой домоправительницы она справляется, вот пусть и копит жалование на приданное.
– Поклянись на могиле! – потребовал Рома. – Ты же потомок Викингов!
– Клянусь! – папа только хмыкнул.
Ангел Хранитель: Правильно, что женщин ограничивают в правах.
Ангел Искуситель: Софья очень хорошо понимает настоящий момент. На уровне чувств.
Ангел Хранитель: Но своего будущего построить не сможет.
Ангел Искуситель: А будущее-то у нее есть? Сомневаюсь!
– А потом, как подрастет, я на ней женюсь! – заявил Рома.
"А меня никто и не спросил, чего хочу я", – Софья тихо плакала, глядя, как могильщики кидают землю.
За окном весна вступила в свои права. Снег оставался только в самых темных углах. Пели птицы, дворники убирали оттаявший мусор.
"Вот жизнь сиротская! – на сороковой день Софья тихонько плакала на кухне, слушая, как диктор по телевизору рассказывает о всплывшем в реке трупе. – На месте этого трупа вполне могла оказаться я. Я новый вариант Золушки. Столько трудов и все напрасно. Папа погиб! А не отсоси я у него тогда… может, он бы и выжил? Доктор говорил, что тромб сорвался и перекрыл легочную артерию. И теперь? Что теперь? Спасибо Борису с Ромой, хоть в приют меня не сдали. Но надежд на счастье практически не осталось. А Ромка, хоть и обещал на раскрытой могиле жениться, но возмужал, похорошел, девки ему прямо-таки на шею вешаются!"
– Софья, – лицо Ромы украшал синяк в пол-лица, – ты чего плачешь?
– Рооома, – простонала жалобно Софья, увидев мальчика, и, подбежав к нему, обняла.
– Мне Светка сегодня сказала, что ты любовница моего папы. Поэтому он и сделал тебя "мисс шоколадкой" и подвозит тебя иногда после колледжа. Я ей говорю, что ты у нас просто работаешь по контракту, так она говорят, что одно другому не мешает. Ну, а за нее Игорек вступился! Он клинья к Светке подбивает, но пока, похоже, без особого успеха.! Ну, я и врезал насмешнику... Правда, он сильнее меня, чемпион колледжа.
"Светка совсем с дуба рухнула! У нее что, мозги на рукопашном бое отшибли? Она спалит всех! И себя в первую очередь!"
Ангел Хранитель: Софья-то помнит запрет спонсора на разглашение их отношений.
"Светка проболталась! – Софья с ужасом подумала, что если подруга разболтает об их отношениях всю правду, Рому в качестве жениха можно потерять навсегда. – И какой черт дернул ее за язык?"
Ангел Искуситель: При чем тут черт! Когда есть я?
– Рома, да им просто завидно. Ты же, наверняка, похвастался, что... – посмотрела девушка ему в лицо.
– Настоящие мужчины не хвастаются своими подвигами. Тем более не разглашают секретов любимых женщин. Знаешь, Светка, твоя одноклассница и подруга, проявляет ко мне женский интерес. Честно о том, что любовником могу быть я, а не папа, ребята ни даже Светка не подумали. Уж очень не сочетается образ офисного планктона, хоть и начавшего заниматься рукопашным боем, и пылкого любовника. Всерьез меня и одноклассницы не воспринимают... А гулять со мной до кино или в кафе только за деньги согласны. А мне они и не интересны... Я тебя люблю!
– Светка тобой интересуется?! – вспыхнула Софья и, отстранившись, отвернулась, не дослушав до конца и закрыв лицо руками. – И я твой мужской подвиг?
"Если она Ромке расскажет, хотя бы часть наших шалостей – завтра же я окажусь в приюте! Надо предупредить Бориса Георгиевича! Уж он заставит ее держать язык за зубами!"
– Да дослушай ты! Ничего, им тоже досталось! – Ромка стал раздеваться. Все тело Романа было украшено синяками. – Светка, поняв, куда разговор идет, хотела за меня заступиться, да я не позволил. У нас и Игорем был мужской разговор.
Софья закрыла глаза от ужаса, увидев тело Ромы.
– Светка хотела вступиться? А ты пошел на чемпиона колледжа? – задумчиво.
"Светка явно что-то от Ромки хочет! А может она меня к нему просто-напросто ревнует?"
– Да... Они плохо о тебе говорили. Девчонки, глядя на то, что со мной делают – смеялись все, кроме Светки... Злые они! А ты добрая!
– Ты мой рыцарь! – Софья снова обняла Рому, встав со спины, и прижалась к нему всем телом, осторожно гладя грудь и живот.
– Софья, только честно, ты меня любишь?
"Наивный мальчик!" – Софья на полсекунды напряглась, слушая и вспоминая прошедшие события.
– Люблю... – руки стали активнее. – Ну, и в сауне мы втроем голые сидим! Ну и что?
В этот момент Софья почти поверила своим собственным словам. Рома был ее шансом избежать приюта!
– В сауне с тобой здорово! Только папа не позволяет руки распускать. Максимум – помылить, зато потом… К папе я не ревную. Честно! Да и не верю. А вот то, что меня любишь – верю! Ты хорошая и добрая. Слушай, папы дома нет, может, снимешь свой наряд домработницы?
– Ты этого хочешь? – улыбнулась девушка. – А ночью?
"А после сауны я как ударница полового труда работать должна! – обе руки опустились на Ромкин живот. – И одному дай и второму!"
– И ночью… – Ромка замолчал.
"А может, Светку просто самой взять и отлупить? Нет, разговор со спонсором будет лучше! Вдобавок, Борис Георгиевич хоть ненадолго оставит меня в покое. И откуда он столько сил берет?"
– Если честно, я много чего хочу! – Ромке было не до Софьиных мыслей. – И днем и ночью!
– Много? – снова улыбнулась домоправительница. – А чего ещё хочешь?
– Хочу приласкать, и хочу отшлепать... Хотя честно, никакого реального повода... Просто ты очень эротична во время порки...
– Да? – рука скользнула на низ мальчишеского живота. – Тогда зачем повод? – с кокетливой улыбкой удивилась Софья.
– Ты очень красиво вздрагиваешь и подпрыгиваешь на скамеечке или на столе, – Ромка чувствовал, что возбуждается под нежными пальчиками.
– А стоя? – парой пальчиков чуть прикоснулась Софья к основанию фалла.
– А стоя мы с тобой не пробовали! – Рома, охнув, встал.
Вместе с ним встал и фалл. Софья выпустила Рому и захлопала в ладошки, глядя на фалл и плотоядно облизываясь, одновременно начав расстёгивать свои фартук и платье.
"А она и откусить может! – Рома, не выдержав, стал помогать Софье раздеваться. – Но она меня любит!"
Ангел Хранитель: Юноша нетерпелив, как это бывает.
Ангел Искуситель: Он не Эстет, как папа – молодой еще!
Для раздевания девушке пришлось подняться, и она быстро оказалась в одних только носочках и туфельках. Остальная одежда валялась на полу. Рома надавил на хрупкие женские плечи.
"Ничего, и не такое приходилось делать ради светлого будущего, – вспомнила Софья забавы с покойным папой, плавно осела вниз, разводя колени. – Удовольствие ты от меня получишь. А вообще мужики неплохо устроились! Что папа, что сынок за такие шалости в борделе заплатили бы в десять раз больше денег, чем платят мне, как домоправительнице!"
Рома прикоснулся фаллом к Софьиному лицу.
– Аааа... – высунула девушка язык, хихикнула, а потом стала ловить фалл ртом.
"Ради такой девушки стоит драться!" – Рома погладил ее по голове, и, поймав за уши, направил фалл в рот. Софья закрыла глаза, изображая удовольствие, а потом принялась облизывать фалл.
– Уууу...
"Как жаль, что ее нельзя шлепать и ласкать одновременно", – Рома наслаждался ласковым язычком.
– Гольфы белые тебе очень идут!
"Скорей бы ты кончил! А то у меня в доме дел невпроворот! – Софья стала помогать себе руками, одной направляя фалл, а другой массируя яички. – Не справлюсь – придет Борис и шкуру с меня спустит! И без премиальных, благо повод есть!"
В ответ на комплимент только попробовала улыбнуться.
Рома сверху вниз смотрел на голову девушки, на ее косу, заплетенную, как и полагается домработнице, бубликом на затылке.
– Еще немного и я не выдержу! Продолжай!
"Боже, какая она вкусная! – Рома никак не мог привыкнуть к роли Софьи в их доме. – Но я ее хочу отшлепать ремнем!"
"Жалованье свое я отрабатываю честно, – Софья стала активнее жамкать фалл губами, задерживая дыхание, чтобы не захлебнуться. – Но я явно перерабатываю!"
Рома застонав, разрядился. Бурно и сильно... Софья обжала губами фалл и стала сглатывать сперму, зажмурив глаза и крепко обхватив Рому за бёдра. У Ромы от счастья закружилась голова, а Софья привычно подавила рвотный рефлекс.
– Ты самая лучшая на свете!
В этот момент у него даже ушибы стали меньше болеть. Софья опять улыбнулась комплименту.
Разрядившись, Рома подхватил девушку под мышки и поставил перед собой.
– Софья, позволь я тебя выпорю! Пожалуйста! Стоя, ремешком!
Рома стал ощупывать девушку с головы до ног и поцеловал между грудей.
"Весь в папу пошел! Потомок викингов!"
– Выпорешь? – задумавшись спросила девушка, готовясь задать ещё кучу вопросов, но Рома был слишком настойчив.– Ну, давай! Ты мой рыцарь!
– А ты моя прекрасная дама! Повернись ко мне спиной! – Рома взял ремень и сложил его вдвое. – Упрись ладонями в стенку.
Софья подумала немного и спросила:
– А разве это стоя? А разве так с прекрасными дамами обращаются?
– Ну, может и не стоя, но красиво... А как писали Вальтер Скотт и Конан Дойл, прекрасным дамам и не так доставалось! И орешник вокруг родовых замков не просто так разводили!
– Да? – улыбнулась Софья, повернулась к Роме спиной, расставила ноги на ширину плеч и наклонилась.
"Придется и его ремень стерпеть и розги его папы в субботу. А все для того, чтобы Светка заткнулась. Ну, подруга, подсуропила мне подарочек"
– У тебя замечательная маленькая круглая попка, – Рома слегка потискал попу и шлепнул. "Такие поднятые навстречу руке округлости ну очень приятно припечатывать ладонью"
Попка эротично подпрыгивала от нового шлепка. Вскоре Софья начала охать и от возбуждения немножко вилять попкой.
– Не хуже, чем у Светки? – Софья вильнула попкой, но тут сложенный вдвое ремень нашел мишень и смачно чпокнул.
"Весь в папу! – Софья застонала сквозь зубы и рывком вскинула голову. – Больно-то как!" После нескольких шлепков она нашла в себе силы поднять измученные округлости еще выше, чему Роман был приятно обрадован.
– Миледи... – Рома полюбовался произведенным эффектом и шлепнул еще раз.
Стон повторился снова, но голова задёргалась вправо-влево.
– Выпорю, покусаю и съем! – Рома потискал попку и продолжил экзекуцию.
Софья застонала и замотала головой, чуть улыбнувшись угрозе. Шлепки придали попе красный цвет... Впрочем, Рома бил слабее папы и покойного Владимира. Рому больше увлекал сам процесс...
"Ну, если ситуацию нельзя изменить, то надо хотя бы получить удовольствие, благо мальчик лупит не изо всех сил!" – Такая порка позволяла Софье больше стонать от удовольствия, постепенно возбуждаясь и ипериодически приподнимая попу.
– Нет, выпорю и разложу на кровати... – теперь петли ремня ложились на выпоротые места. – Хорошая попка!
Софья стала стонать уже от боли, но пока не кричала.
– Сладкая моя! – встав на колени, Рома поцеловал горячие ягодички. – А теперь выпрямись и положи руки на затылок.
Софья вздрогнула и улыбнулась от поцелуев. Выпрямилась, подняла и положила на затылок руки.
– Продолжим? – Рома намотал ремень на руку, выпустив "селедку".
– Шлеп! Шлеп! – два шлепка быстро добавили цвета попочке.
"Жалеет! – Софья втянула попу и прогнула спину, со стоном сжав зубы. – Его папа куда сильнее бьет!"
– А теперь наискось! – Рома почувствовал, что снова хочет свою красотку. Кровать, что стояла за спиной, казалось, звала в свои объятия.
Но в следующие два шлепка он вложил куда больше сил. Софья не сдержалась и вскрикнула, тяжело дыша.
– И теперь по спинке! – Ромка ударил селедкой между лопаток, заставив Софью завизжать и сильно прогнуться.
"Она меня любит! – решил Ромка. – Значит, мне незачем ее ревновать! – Рома шлепнул еще раз между лопаток. – Только любимая женщина может вот так встать под ремень! Ишь, как она ножками переступает!"
Софью новый стежок снова заставил взвизгнуть и несколько раз переступить ногами.
– Начинаем обратный отсчет! – скомандовал Рома. – Пять!
– Шлеп!
Софья тяжело выдохнула, снова несильно прогнувшись.
– Четыре! – селедка прошлась по бедрам!
От удара Софья подпрыгнула и взвизгнула, замахав руками.
– Три! И руки на голову!
– ААААА!!!!! Дааа... – застонала девушка, возвращая руки.
– Два! – Рома ударил вдоль, попав между лопаток.
Девушка громко закричала и сильно прогнулась, пытаясь достать руками до пострадавшего места.
– Один! – удар пришелся по рукам
– АААААААААААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! – завопила Софья, схватившись за руки.
– Хорошо поешь! – -Рома прижался возбужденным фаллом к спине девушки. Ремень упал на пол.
"Пока не бьют!" – теперь Софья застонала уже от предвкушения удовольствия, вздрогнув лишь от стука ремня о пол.
Рома потащил ее на кровать.
Ангел Хранитель: Ромка не садист. Его привлекает процесс, эротическая его составляющая...
Ангел Искуситель: Х-м... Ну, ведь он порет!
Ангел Хранитель: Но не в полную силу!
Ангел Искуситель: Но ведь помногу!
Ангел Хранитель: Следы его порки пройдут уже завтра. Софья красная, но без синяков и кровоподтеков. И без крови... Борис бьет сильнее!
Ангел Искуситель: Но после Ромы можно пороть чаще!
Ангел Хранитель: Это да! Он ее искренне любит, и это его тормозит! НО эротичность порки он оценил!
Девушка кивнула, взвизгнув от удовольствия, и раскинула ноги. Потом она лежала на кровати, смотрела в потолок и пыталась понять, что с ней происходит. Было ли стыдно лежать голой рядом с Романом? Безусловно, стыда она не испытывала. Было ли больно, когда он шлепали по попке? По сравнению с папиной тяжелой рукой или с Борисом Георгиевичем и не больно и, можно сказать, ПРИЯТНО. Присутствовала в чувствах обида на Романа, который без вины отшлепал ее? Нет, обиды не было, только желание, а в случае новой вины получить порцию настоящих прутьев, испытать настоящую боль от него, чтобы хоть чуть-чуть искупить измены, которые она делала с его же папочкой.