- Добро пожаловать, Семен Петрович, - приветствовал Будин. - Отдохнете с дороги или сразу посмотрите новые данные?
- Здравствуйте! Очень рад! Сразу, Петр Иванович, конечно, сразу.
Они удалились в одну из палаток. Лагерь состоял из хороших больших палаток тонкого фольгированого материала, которые прекрасно отражали тепло и свет. Над всей площадью была натянута большая портативная солнечная батарея, обеспечивая лагерь и тенью, и энергией. Небольшая переносная станция из более тяжелых и мощных солнечных батарей, находилась неподалеку. Подошел завхоз и провел Танако и Тоню в их палатки, потом показал полевой душ и другие виды удобств. Парней встретил и устроил Федоров. Солнце было еще высоко, сейчас в лагере длились часы дневного отдыха, а к вечеру начиналась работа. Тиглин постановил, сегодня всем отдыхать, а завтра с раннего утра начинать. Сам он пока знакомился с документами каждого этапа работы. Тоня устроилась на новом месте и первым делом, как и советовали всем, легла спать. Ей снова снился тот же сон, и снова она не успела. Утро началось с общего будильника, он прозвенел, как рында на корабле. Участники, уже привычные к работе в поле, встали с кроватей, оделись, прошли умываться и завтракать. Вскоре все сидели в общем "зале" – просторной палатке со столом, скамейками и большим экраном для презентаций.
- Доброе утро всем, - поприветствовал Тиглин. - И так, план на сегодня. Будин и Федоров продолжат сканирование грунта, Степаныч во главе наших богатырей сделает выборку последнего слоя, Танако приступит к своей части работы, Белоярова начнет фотографию и сканирование.
После планерки разошлись по задачам. Тоня взяла из распакованного вчера оборудования фотоаппарат, штатив и вслед за Тиглиным и Танако пошла в здание. Танако опасливо взглянула на крышу и опоры.
- Будин все проверил, успокоил ее Тиглин, - все из крепкого камня, почти не повреждено, опасности обрушения нет.
С этого дня все занялись своей работой, Тоня делала фото и сканировала стены внутри и снаружи. Через неделю была готова полная трехмерная модель здания. Ничего египетского в нем не проглядывалось. При размере квадрата раскопа в четырнадцать метров, глубина его равнялась пятнадцати, из них девять метров занимала высота здания. Крыша была сложена или вытесана из монолитного куска породы в виде двойного купола, сверху было подобие купола церкви, он стоял на крыше в виде идеальной полусферы, покоящейся на восьми стенах. Внутри был всего один зал, имевший основание восьмигранника, и в центре его находилась маленькая круглая сцена или чаша полтора метра в диаметре. Восемь стен из толстых, но идеально обработанных каменных глыб, были усыпаны иероглифами. Танако не могла сразу определить, что значили надписи, и приступила к долгой и тщательной расшифровке. Здесь не было никаких предметов, поэтому тонина часть работы закончилась быстро. Она выходила из лагеря ранним утром, когда солнце вставало над песками, снимала пейзажи, лагерь с разного удаления и ждала, когда Семеныч закончит выборку грунта, и можно будет снимать оформление площадки. Однажды ночью к ней вернулся ее недосмотренный сон. Она снова стояла у зеркальной границы. На мгновение она увидела, что пришла к ней не одна, рядом стоял Михаил, но он почти сразу исчез. На этот раз она дождалась.
- Здравствуй, человек Земли, - приветствовала Аниль. - Вы умеете путешествовать в тонких телах?
- Здравствуй! - обрадовалась Тоня, - я не знаю, во сне все возможно, сколько я хотела сказать и спросить у тебя и не успела.
- Ты считаешь, что это сон? Хорошо, пусть будет так. Спрашивай в любое время, я постараюсь ответить. Можешь не приходить именно сюда, приходи к этой границе, она всегда с тобой.
- Я хотела еще раз сказать спасибо, ты спасла всех нас.
- У меня была возможность это сделать, поэтому я не могла поступить иначе. Что ты хотела узнать?
- Можем ли мы, земляне, понимать другие языки, не зная их?
- Конечно, это может любое разумное существо. Это работа с ноосферой планеты.
- Можно этому научиться?
Аниль ненадолго задумалась, что-то решая, но потом продолжила.
- Смотри…
Дальше ее восприятие полоснула ослепительная вспышка.
- Ты должна говорить и воспринимать глубинными слоями разума.
Это было последним, что она услышала. Потом она плыла куда-то, плыла, а потом ударил утренний колокол.
На этот раз не было чувства отсутствия половины себя. Тоня пошла помогать парням, на расчистку мощеной площадки вокруг здания. Сейчас ей нужна была монотонная и однообразная работа. Она взяла кисть, нож, выбрала себе квадрат и приступила. Участники экспедиции аккуратно расчищали последний пяти сантиметровый слой и складывали грунт в корзины, а местные студенты, плечистые парни шоколадного цвета в полотняных рубашках и брюках относили эти корзины на отвал. Пока руки делали свое дело, голова делала свое, в ней как кирпичики укладывались части нового понимания. Неожиданно зазвонил телефон, Тоня достала его из кармана и ответила на вызов. Звонил Мишка, говорил как всегда ни о чем и обо всем. Рассказал, как идут дела в Нешкане.
- Мне нужно спросить у тебя одну престранную вещь, думаю, ты не сочтешь меня сумасшедшим, - вдруг сказал он.
- Спрашивай, - разрешила Тоня, ничуть не удивляясь.
- Сегодня ночью ты была на Соколином?
- Я тебя видела, - ответила Тоня.
- И я тебя.
Очередной срез ножа, обнажил камень там, где его не должно было быть. Вокруг здания была вымощена площадка идеально круглая на удаление двух метров от стен, здесь от двери отходила такая же мощеная дорожка, и казалось, никаких строений рядом не было, но от дорожки в этом месте отходила другая. Это был самый крайний метровый квадрат раскопа, Тоня дочистила его, несомненно, это было ответвление дороги. Она крикнула Семеныча.
- Что там? - спросил Тиглин у Будина и показал пальцем в сторону.
- Не могу сказать, там еще не проводили сканирование.
- Давай перенесем твои задачи туда.
- Хорошо, сейчас, - Будин посмотрел на часы, - точнее после сиесты займемся.
В этот момент колокол ударил дневной отбой. В часы полуденной жары, сорока градусов в тени и пятидесяти на солнце все собирались в общем зале, а потом расходились по палаткам отдыхать. С одиннадцати до четырех дня старались выспаться, пережидая жару в палатках со спасительными кондиционерами, с шести часов вечера, после планерки, приступали к задачам на объекте. Хорошо работалось поздним вечером, при искусственном освещении, до одиннадцати. Перерыв на ночной сон был принят до четырех утра, и снова поднимались на работу.
Тоня уже успела побывать в разных экспедициях, поэтому тренировка позволяла ей засыпать в любых безопасных условиях, при любом удобном случае. Она проснулась еще до удара колокола. Будин и Федоров уже установили аппараты геосканирования. Солнце немного склонилось, и ученые не утерпели до подъема. Потом Будин удалился в свою палатку, протянув туда провод от прибора. Сканирование заняло весь вечер. Осложнялось это тем, хорошую точность и глубину давал небольшой угол охвата. К восьми вечера из палатки Петра Ивановича раздался победный возглас.
- На расстоянии двадцати одного метра в юго-западном направлении от основного строения Петром Ивановичем был обнаружен прямоугольный объект, размером, приблизительно, два на три метра, формой напоминающий дом, - объявил Семен Петрович. - Глубина шестнадцать метров. Я вынужден привлечь для раскопки этого объекта максимальное число подготовленных людей из местных. Кто против, высказывайтесь.
Никто не был против. Семен Петрович отправил запрос в Нджамену, и получил поддержку в виде семнадцати человек имевших дело с раскопками, пятнадцати добрых плечистых парней, для помощи в переноске, просеивании и сканировании грунта, а так же техники и других необходимых вещей для обеспечения лагеря. Это были все в государстве, кто имел отношение к раскопкам и знал правила их проведения, но на десять, двенадцать дней, отвлечь специалистов было несложно. Помощь должна была прибыть на следующий день. Тем временем Будин определил, какой пласт грунта можно было снять быстро. Четыре метра составлял однородный песок, его можно было убрать, не перебирая, не просеивая и не сканируя. Он воткнул маркировочный колышек в центр участка, аппарат произвел расчет, расчертил лазерными отметками квадрат раскопа, и присоединил его к трехмерной модели главного раскопа. Геолог отметил участок обычными кольями и сделал насечки лопатой.
На другой день прибыли люди. Здесь, среди опытных раскопщиков оказались и мужчины и женщины, а в числе парней переносивших грунт, одна девушка. Всех женщин расселили в соседние палатки рядом с Танако и Тоней. Столкнувшись однажды в проходе с той единственной девушкой, Тоня поздоровалась с ней. Девушка посмотрела не нее, помолчала, но потом кивнула.
- Почему ты поехала на такую тяжелую работу? - спросила Тоня.
- Я только на первом курсе, и ни разу не была на раскопках, но мне очень нужно. И я не боюсь работы!
- Тогда доброго дня, - пожелала Тоня, и девушка исчезла за краем палатки.
Вечером, проходя мимо палаток местных парней, она услышала обрывок разговора. "Как это Унакай удалось попасть в состав помощников?" - говорил кто-то из парней. Видимо, речь шла о той единственной девушке, догадалась Тоня. "Ей помогла зав кафедры", - отвечал другой голос. "Она же совсем не знает русского, как она решилась вообще пытаться сюда попасть, без языка работать очень сложно", - не переставал удивляться первый. Тоня прошла мимо и больше ничего не слышала, но одно ей было удивительно, Унакай ответила ей на чистом русском. Она прошла в свою палатку и легла спать. Через одиннадцать дней помощники раскопали маленький домик. Второй раскоп не стали соединять с основным, для этого пришлось бы прокопать траншею протяженностью двадцать метров. Будин отсканировал участок дороги и составил ее описание. Тоня попрощалась с Унакай, пожелала ей доброй дороги, и автобусы двинулись в обратный путь.
Обстановка в доме была аскетичная. Кровать, стол, стул и больше ничего. Она быстро сделала съемку и трехмерную модель нового объекта.
Утром, до общего подъема Тоня пробралась в главное здание и застала там Семена Петровича. Он стоял рядом с центральным возвышением и вглядывался в стены.
- Доброе утро! - приветствовал он.
- Доброе утро, - ответила Тоня.
- Что думаешь об этом здании? - без предисловий спросил профессор.
- Я не историк, Семен Петрович, - напомнила Тоня, - но мне кажется, что ничего египетского здесь нет. Кроме письменности, она очень похожа.
- Почему? - спросил Тиглин, - ты знаешь, мне важны теории и гипотезы, составленные в поле, на самом объекте. Мне так же важны и вопросы, и сомнения. Правильный вопрос это уже половина ответа, сомнение в правильном месте, это направление. Почему это здание нельзя отнести к Египту?
- Отсутствие культовых изображений, архитектура, - сказала Тоня, - мне непонятно назначение этого здания.
- Все так, - было видно, что и сам Тиглин думал о том же, - посмотри со стороны, тебе будет виднее, ты не так включена в историю. Что это за здание? Зачем оно?
Тоня еще раз внимательно осмотрелась. А что здесь и вправду было? Нельзя ли было понимать значение объекта так же, как чужой язык? Она попыталась абстрагироваться от географии этой находки, от материалов и непонятных знаков. "Это взаимодействие с ноосферой планеты", - вспомнила она слова Аниль. Но говорить и воспринимать ответ, нужно было глубинными слоями разума. Она отрешилась от всего. И потом спросила: "что это?" Из всех мысленных картин, промелькнувших перед ее взором, она узнала одно из своих воспоминаний. Однажды она была на экскурсии по электростанции, там была круглая комната, где больше ничего не было, кроме двигателя. Пространство вокруг него было небольшим, достаточным для осмотра. Неужели и здесь был что-то подобное?
- Семен Петрович, а что здесь, в центре? - спросила Тоня.
- Это какой-то выступ, площадка выровнена идеально, но это не камень.
Тоня продолжала предполагать, если в центре был источник энергии, то снование должно было быть прочным. В это время подошел Будин.
- Петр Иванович, что под этой чашей? - спросил Тиглин.
- Небольшое основание, укрепленное, но не для большого веса, уходит в грунт правильным конусом.
- А что это за камень, что под ним?
Теперь Тоня поняла его метод совершенно по-другому. Это было взаимодействие глубинных слоев разума, даже если бы они говорили на разных языках, поняли бы друг друга. Семен Петрович присел к краю возвышения и начал аккуратно срезать ножом слои грунта.
- Это глина, - сказал он, и чуть не вскрикнул.
Тоня и Будин подбежали к профессору. Он отковырнул большую цельную пластину и обнажил плоскость выложенную кристаллами. Ровные восьмигранные пирамиды покрывали всю площадь возвышения. "Но тогда это один из электродов", - подумала Тоня. Точно уловив ее мысли Тиглин велел принести лестницу. Наверху обнаружилась такая же перевернутая чаша с плоскостью из кристаллических пирамид, так же замазанная глиной. Федоров убрал последние куски глины в совок и пригляделся к пирамидам.
- Да ведь это не камни, это стержни! - вдруг сказал он.
Потом они с Будиным просканировали чашу. Стержни - призмы уходили на метр ниже уровня пола.
- Зачем глина? - спросил Будин.
- Изоляция, если объект законсервировали, - предположила Тоня.
Профессора оглянулись на девушку, они не заметили ее в полумраке.
- Я надеялся, что прибавится ясности, но все вышло наоборот.
Тоня сидела в общем зале и возилась с бумажной картой. Она попросила еще раз показать, где находится этот объект. В лагере в этот момент не было электричества, на станции нужно было переключиться на другой аккумулятор, чем и занимался Федоров. Ей пришлось поработать с координатами, и наконец, она нашла точку.
- Хочешь еще упражнение, - сказал Будин, - там отмечены раскопки ровно на юге, вот от них азимут ноль, удаление тысяча двести девяносто семь километров.
Тоня отложила расстояние и пришла на свой крестик. Она наметила циркулем круг и увидела, что линия пересекает Луксор, храм Амону. Она отметила азимут, он оказался таким же правильным, эти линии делили круг ровно на три части, и Тоня провела третью. Пришел Тиглин и глянул на карту.
- Откуда ты знаешь? - серьезно спросил он.
- Что именно?
- Что в этой точке, - он ткнул в ту точку, которую она поставила последней. - Здесь сейчас ведутся раскопки. Откуда ты знаешь?
Тоня объяснила свою геометрическую импровизацию и Будин подтвердил. Но Тиглин нахмурился и ушел. Танако в этот день уехала в Нджамену, взяв с собой одного студента для работы в архивах. В лагере было восемь человек. Тоня встала из-за стола и поспешно спустилась по лестнице, догоняя профессора уже на раскопе.