Тоня взяла трубку, и голос на том конце провода сначала показался ей незнакомым, настолько плохой была связь. Подойдя к окну, сквозь шум помех она, наконец, разобрала слова.
- Кто это? Я плохо слышу.
- А теперь? Тоня, хочешь, я перезвоню?
- Семен Петрович? Это Вы?
- Да, я, Тоня, где ты сейчас?
- Я в Нешкане, Семен Петрович.
- Что ты делаешь так далеко?
- Участвую в программе поддержки морских млекопитающих.
- Я думаю, обойдется программа без тебя месяц, другой. Собирай вещи в Африку, я все оформил. Поедешь с моей группой.
- В Намибию? На Атлантику?
- Нет, В Чад!
- На озеро?
- Нет, на север, в пустыню! Как ты помнишь, я немного египтолог.
- Я помню, что вы замечательный специалист, Семен Петрович. Но зачем Вам я, что я буду делать? Я даже не разбираюсь в Египте, и потом, это ведь не Египет...
- Ты же знаешь основы языка и письменности, вот, будешь переводить.
- Что Вы, Семен Петрович!
- Да шучу же, иероглифовед есть. Мне нужен фотограф, но я не хочу брать чужих. Поэтому университет согласился дать мне любого, кого я попрошу. Я все оформил, бумаги придут завтра, но тебе могу сказать заранее, собирайся в Сахару, варианты отказа не рассматриваются. До скорого!
Тоня отложила телефон. Нужно было заезжать за вещами домой, здесь были вещи только для севера. Хорошо, что это случилось не вчера, сегодня у нее еще было важное дело. Она набрала Мишку.
- Да, я лечу сегодня, в двенадцать, - подтвердил пилот, - подходи, я возьму тебя, места есть.
Тоня поблагодарила его и посмотрела на часы, у нее было еще два с половиной часа. Мишка вылетал с грузом в Энурмино и должен был завернуть потом на Соколиный мыс, в надежде собрать хоть какую-то часть уцелевшей техники. Тоня открыла створку шкафа и достала комбинезон. Он был аккуратно починен, но конечно водонепроницаемым уже не был, нужно было заказывать новый. Ну да не беда, сегодня не планировалось падать в море. Неделя прошла с того похода в пещеры, чуть не ставшего для всех последним. Получив зачет, ребята уже разъехались, кто куда. Тоня осталась участвовать в программе поддержки животных. Их группа занималась моржами. Эти морские гиганты уже не боялись людей и понемногу привыкали к лодкам, молодые особи опасности не представляли, можно было ожидать подвохов от старых моржей, которые еще помнили, что люди на лодках когда-то убивали их. Теперь это было запрещено законом, да и необходимости такой у местных, конечно, уже не было. И сейчас многие животные вблизи серверных берегов были посчитаны и почти изучены. Когда здесь наступало лето, проводилось много мероприятий для поддержания их численности. В основном это были обследование и лечение несложных заболеваний, чтобы не исключать естественного отбора. В большинстве в этой программе принимали участия студенты с биофака и океанологи. Так Тоня и приехала в этом году в Нешкан, не просто в гости к бабушке, но и поработать по профилю. Здесь же, она сдала последний на этом курсе зачет, который чуть не стоил ей жизни. Но тот же день теперь наполнил ее жизнь чем-то новым и необъяснимым. Она не могла забыть встречи под землей, и теперь хотела еще раз побывать на том месте. На счастье, там остался зонд со спасательной техникой. Точнее, сам зонд ребята забрали сразу, посчитав, что все остальное навечно погребено под завалом, но некоторые небольшие роботы, в основном разведчики, по маленьким ходам смогли выбраться наружу. Не стоило бросать их там. И вот, когда пилот Ми - 4 снова летел доставить груз в Энурмино, он попутно садился на Соколином. Тоня выгнала снегоход из гаража и поехала на взлетную площадку. Все было как обычно. Пилот получил разрешение на взлет, долетел до Энурмино, машину разгрузили, она снова поднялась в воздух. Все это время Тоня думала о подземной тропе на восток, она все еще жила в тех нескольких минутах разговора. Если бы не второй толчок! Сколько можно было еще спросить, сколько сказать. Она выплыла из полусна, только когда увидела очертания Соколиного. Кровь застучала в висках от волнения. Мишка первый нарушил молчание.
- По рентген и гамма лучам больший всплеск, чем неделю назад, сказал он.
- У тебя есть измеритель? - удивилась Тоня.
- Да свой, он не такой точный, как ваше оборудование, но все-таки приблизительную картину отражает.
Тоня взглянула на цифры.
- Теперь немного выше нормы, - заметила она, - в прошлый раз не превышало.
- Но если учесть, что раньше здесь все показатели были близки к нулю, выглядит странно.
Больше он ничего не говорил. Не доложил о повышенном фоне, только запросил разрешение на посадку. Вертолет плавно опустился на площадку. Хорошо, что ее никогда не заносило снегом. Мишка пошел собирать роботов. Тоня вышла из кабины, нашла в почти гладком снегу свои следы и отыскала проход. Она забралась на тот плоский камень, где простилась с Аниль и заглянула вниз. Все было так, как она сказала ребятам, проход засыпало. Но станция еще стояла в гроте, Тоня это знала. Сколько раз она рассматривала карту, отмеряла дистанции и смены направлений тропы, можно было найти грот из воды. Но это значило лезть в дом, когда тебя не звали. Тоня присела на камне и погрузилась в свои мысли, здесь они по-особенному ожили. Мысленно она пошла назад, по проходу, который еще существовал в ее памяти. Сколько раз снилось ей все это, она приходила в грот и ждала. Сейчас она заметила, что ее мыслям не нужны ни крючья, ни веревка, она летела по проходу так же легко, как тогда Аниль. Она спустилась, прошла пологий коридор, дошла до того места, где отходил второй коридор. Здесь путь преграждала зеркальная стена. Тоня тронула ее рукой, она подалась внутрь, но потом с той же силой оттолкнула пальцы. Через несколько секунд зеркальная преграда стала прозрачной, и по другую сторону она увидела знакомые очертания. Коридор уходил прямо, потом виднелся залитый светом грот, и краешком блестела металлическим с розовым отливом станция. Потом в коридоре показался силуэт.
Тоня очнулась от того, что ее кто-то звал. Она хотела встать и побежать, поняла, что уснула, и времени могло пройти много. Но ноги подогнулись от неудобной позы, да и голова как будто была не на месте. Тоня снова поднялась и выбралась наверх. Мишка стоял на краю посадочной площадки и звал ее.
- Я тут, - крикнула она, пробираясь по своим следам, - прости, я задержала тебя, прости, пожалуйста!
Но Мишка ничего не сказал. И тут она поняла, что он не терял ее, следы указывали, куда она ушла.
- Ты долго звал меня? - спросила Тоня, когда они садились в машину.
- Один раз, - ответил Мишка.
Тоня поглядела на часы, три часа провели они на Соколином, потом ее взгляд упал на измеритель излучений, и она отметила, что теперь показатели повторяют прошлую картину. Назад летели молча. Хоть Ми - 4 был уже переведен на новый двигатель и работал намного тише, чем его оригинальные конструкции, Мишка не проронил ни слова. Что он делал три часа, когда собрать роботов было пятиминутным делом?
- Уровень упал до нормы, сразу, как мы приземлились, - сказал Мишка по прибытии в Нешкан.
Никогда Тоня его таким не видела. Но раздумывать об этом не стала, она и сама была не похожа на себя.
- Я завтра улетаю, - вспомнила Тоня, когда лопасти остановились.
- Куда? - теперь Мишка снова был собой.
- В Африку, в Чад. Профессор Тиглин включил меня в свою группу, отказаться не могу.
- Надолго? - поинтересовался пилот.
- Месяца два. Я надеюсь, что успею на последний месяц программы.
Миша помолчал, а потом неожиданно спросил.
- Или успеешь еще раз на Соколиный?
Поезд остановился, и Тоня увидела в окно Никиту Степановича, разглядывающего окна вагонов. Она взяла свой чемодан и вышла из купе. Аспирант, именуемый на кафедре просто Степанычем, встречал ее.
- Я проездом из южного района, Тиглин попросил встретить по пути.
Тоня поблагодарила Степаныча, он взял ее чемодан, а она пошла за ним. Выйдя из здания вокзала, они вызвали беспилотное такси и помчались на север, в университет. У входа Тоня встретила заведующую курса.
- Антонина, с приездом, сколько же можно мерзнуть на севере, давай немного сменим твою обычную географию. Семен Петрович у себя, зайти к нему в кабинет.
Тоня поздоровалась, поблагодарила и пошла дальше. Кабинет Семена Петровича был на шестом этаже, упрямо минуя площадку лифта, Тоня поднялась по лестнице, немного отдохнула и пошла по коридору. Степаныч отправил ее чемодан прямо в общежитие, и сама она, посетив главу археологической группы, должна была придти туда же. Тиглин Семен Петрович вел на последнем курсе археологию и по совместительству "Новый кадр" – электронный студенческий журнал, как вариант старой стенгазеты. Здесь он узнал Тоню, хорошего специалиста, каких много, и человека, способного вложить душу в свое дело и стать душой этого дела, каких мало.
- Тоня, заходи, - пригласил Тиглин, - присаживайся. Начну с того, почему не хочу брать чужих. Смотри вот тут, - он показал на мониторе спутниковый снимок, приблизил и обвел курсором какой-то кусок пустыни, - местные случайно наткнулись на крышу древнего здания. Вызвали наших из всемирной ассоциации археологов. Ребята из третьего уже раскопали все до фундамента. От Египта далеко, но на стенах схожая письменность. Точнее не совсем так, она имеет схожую основу, или это и есть сама основа, праязык. Гипотез много. Возможно, мы на пороге великого открытия следов цивилизации, давшей начало не только египетской, но и многим другим. Но пока я не могу допустить, чтобы хоть одна фотография оттуда была опубликована раньше времени. Не могу сказать, что кого-то из предложенных мне людей подозреваю в чем-то плохом, но все же хочу своих. В общем, мне нужно фото и трехмерное сканирование каждой вещи, которая там будет найдена. Аппаратуру уже погрузили, все это тебе знакомо. Но самое главное не в этом. Можешь считать это чудачеством старика. Я волнуюсь. Я всегда доверял своим предчувствиям, и сейчас хочу, во что бы то ни стало, взять тебя. Там мне будет нужна твоя интуиция. Добро? Ты согласна ехать?
Конечно, Тоня согласилась. Она на несколько часов заглянула в комнату в общежитии и оттуда к вечеру уже следовала в составе группы в аэропорт. Вылетали ночным рейсом. Багаж, билеты, посадка и вот уже самолет оторвал шасси от полосы. Тоня смотрела в окно и, не смотря на свое желание лететь и интерес к предстоящему путешествию, очень хотела остаться. На краю этого материка стояла маленькая станция для работы в океане.
Сон пришел незаметно. Тоня шла по тому же коридору под землей, уже даже не шла, а скорее бежала, приближалась к гладкой зеркальной мембране, на этот раз, не трогая ее, ждала, когда она станет прозрачной. Потом становилось видно коридор и грот, а в нем угол станции. Снова в конце коридора появлялся силуэт девушки. Но в этот момент объявили посадку, и Тоня с тем же чувством отсутствия открыла глаза. Несколько минут она возвращалась в себя.
Полет прошел благополучно, без турбулентности, аэропорт Нджамены встретил теплом раннего утра. Ночью в апреле здесь было около двадцати трех градусов. Вещи перегрузили в маленький самолет, и все восемь человек заняли свои места в салоне. Экспедицию составляли Тиглин - начальник и главный специалист, Танако Масуйо, профессор языковед, красивая женщина в годах, японского происхождения, добрый друг семьи профессора Тиглина. Так же здесь были ассистент профессора Никита Семенович Степенов, и трое студентов Семена Петровича, из института истории. На месте еще оставались геолог Будин, завхоз Зуйков, техник Федоров и несколько местных студентов добровольцев. Остальные улетели днем раньше, закончив свой этап работы. Еще два часа летели в аэропорт Унианга, ближайший к месту раскопок. Там погрузились в автобус, чтобы доехать до лагеря, преодолеть около двухсот двадцати четырех километров на север. Автобус представлял собой скорее бронетранспортер прошлого, но максимально облегченный и защищенный только от солнца. На огромных колесах для преодоления песков, и бездорожья. Он был снабжен двигателем нового типа и шел практически бесшумно, не считая шума колес. Внутри было полутемно и прохладно, при ослепляющем солнце за бортом и разогретом до сорока градусов воздухе. Скорость была непостоянной, но за четыре часа, к самому полудню, участники экспедиции прибыли, наконец, в лагерь.