- Ну, что, Ген? Пошли, отдохнём? А то сегодня и нагулялись и накупались!
- Подожди, Мариш! Сейчас пойдём. Смотри, какой белоснежный пароход заходит в порт. Только вот, мне кажется, несовременный он какой-то. Давай посмотрим.
Судно тем временем уже было на траверсе Воронцовского маяка. Чётко стали просматриваться очертания «пассажира».
- О! Да – это «Нахимов»! – Геннадий Иванович обрадованно воскликнул. – Там же мой однокашник капитаном! Марков! Мы с ним вместе Макаровку в Ленинграде заканчивали. В одной роте служили. Надо бы к нему в гости наведаться. Но это – вечером. Сейчас ему не до гостей. Я- то знаю судовые дела после швартовки.
Супруги Горские отдыхали тем летом в Одессе. Лето заканчивалось, а с ним и отпуск северян. Геннадий Иванович был капитанам вспомогательного судна Мурманского ледокольного атомного флота. И жена его работала в Мурманске только в другой организации.
Вечером того же дня Горские были уже гостями на «Нахимове». Капитан Марков принял их как своих родных. В каюте был накрыт стол, звучали радостные тосты. Встреча однокашников была, как и положено, откровенна и сердечна.
На борту круизного лайнера в тот вечер проходил большой эстрадный концерт. Среди приглашенных артистов была уже тогда очень известная певица София Ротару. Горские, как почётные гости капитана, сидели в первом ряду концертного зала теплохода. Ротару исполняла новую песню – «Лаванда». Эта песня очень быстро приобрела большую популярность. Ротару очень тепло принимали, подпевали и просили исполнить на бис. В зале было по-домашнему тепло и уютно.
Незабываемый вечер провели мурманчане на борту «Нахимова». Вскоре они вернулись домой, а «Нахимов» продолжил свой рейс. Как потом оказалось – свой последний роковой рейс.
«31 августа 1986 года на выходе из порта Новороссийск сухогруз «Пётр Васёв» протаранил пароход «Адмирал Нахимов», в результате в борту «Нахимова» образовалась пробоина размером 90 кв.м. На борту круизного судна находились 1 243 человека, из них 423 погибли.
С 1957 года пароход находился на балансе Черноморского морского пароходства и совершал круизные рейсы вдоль берегов Черного моря. С конца 1970-х годов его эксплуатация ограничилась круизами на Крымско-Кавказской линии меду портами Одесса, Ялта, Новороссийск, Сочи, Сухуми, Батуми.
Пароход «Адмирал Нахимов» по сей день покоится на дне моря. Территория радиусом в 500 метров официально объявлена местом захоронения.»
Технологическая плавбаза «Лепсе» в свои спецрейсы ежегодно ходила в октябре месяце. Работы велись в Карском море, а в это время там относительно благоприятная ледовая обстановка. Вот и в том 1986 году «Лепсе» направлялась в район своих работ в Карское море. Переход – двое-трое суток.
На командирской палубе часто из каюты капитана доносилась одна и та же мелодия. Это была песня «Лаванда» в исполнении Софии Ротару. Песня звучала настолько часто, что привлекла особое внимание командиров, каюты которых находились вблизи капитанской. Здесь была какая-то загадка. Тем более все знали, что у капитана не было магнитофона. Надо было как-то решить этот ребус. «Командировали» начальника радиационной безопасности. К нему капитан имел некоторую благосклонность.
Геннадий Иванович Горский сидел у себя за столом, опиравшись локтями, кулаки – под подбородком. Он слушал (в который уже раз!) «Лаванду». Разговорить его оказалось не так и легко, но посетителю это в конце концов удалось.
Капитан рассказал историю с посещением «Нахимова» в Одессе.
- Представляешь, Евгений, я ведь был на борту «Нахимова» практически перед катастрофой. Возможно, что сидел в одном зале с людьми, которых уже нет на этом свете. Которых погубил мой товарищ – Марков. У меня до сих пор перед глазами эта картина: сцена, Ротару и слышится песня. А здесь на судне у матросов увидел магнитофон и вот попросил на время. Сижу – вспоминаю.
- Геннадий Иванович, но ведь нельзя себя так мучить и изводить!
- Да, что ты понимаешь, Евгений?! Да ты можешь себе представить эту адскую должность?! Ведь в конечном итоге капитан отвечает буквально за всё на своём судне. Ты не представляешь, - что такое работа капитана! Окружающим кажется, что капитан как сыр в масле катается! Ни черта не делает! Ходит только руки за спину и ценные указания раздаёт! А ты хоть представляешь, что значит отвечать за всё!? За всё! Понимаешь? Ложки на камбузе пропали – капитан! Хозяйственные вопросы (а их миллион!) – капитан! Что-то в машинном отделении – капитан! Все скандалы в экипаже (а их всегда полно, какой бы сплочённый экипаж не был) – снова капитан! На судне куда ни ткни – за всё в ответе капитан. Есть, конечно, помощники: и старпом и старший механик, да вот и ты справляешься. Но всё же, в конечном итоге, на мне всё замыкается! Это адская должность! На берегу тоже нет покоя. За каждой мелочью к капитану обращаются. Днём и ночью! Даже ночью чаще, на берегу ещё алкоголь «помогает». Вот ты и подумай, какое тут здоровье надо, какие нервы? Сердце оно ведь не железное.
Нисколько не оправдываю своего однокашника Маркова – капитана «Нахимова». Но факт остаётся фактом: погубил он около полутысячи человек. Ещё большая вина ложится на капитана сухогруза. Суд разберётся! Но всё же по-человечески жалко! Жалко людей безвинно потерявших жизни. А капитанов, особенно капитана «Нахимова», надо постараться понять. Я не хочу сказать – простить. А понять можно. Груз ответственности настолько велик, что человеческая природа может не справиться. Дать сбой. Что и произошло. Много факторов собрались в одну точку. И эта точка, как детонатор, спровоцировала сумасшедший взрыв.
Веришь, Евгений, - продолжал капитан – я не знаю, что ещё можно сказать! Сердце прямо разрывается от мыслей «за» и «против»! А с другой стороны: имеем ли мы право судить? Нет! Не имеем! Слишком всё сложно в этой жизни! Слишком!
Капитан замолчал и опустил голову. Повисла тишина, если можно так сказать о работающем судне. Песня закончилась, и только магнитофонная лента тихо и монотонно шелестела по поверхности бобины. Вот и вся «Лаванда»!