Ненавижу ждать. Особенно это затянувшееся гнетущее ожидание, когда кажется, что на тебя смотрят все в ресторане, а официант приободряющее улыбается и спрашивает: «А не повторить ли бокал?».
Но нет, я не настолько отчаялся. Изо всех сил делаю вид, что я тут никого не жду, да и не голоден. Так, весело провожу время. А букет на столе… Да мало ли кто его оставил? И притом, в моем возрасте уже не ходят на свидания.
Тут мой взгляд скользит вправо под девяносто градусов. Два моих сверстника, но гораздо подтянутее и загорелее, через стол держатся за руки.
Видимо, ходят.
Замечаю, что бокал уже опустел, а минутная стрелка опустилась почти наполовину. Подзываю официанта, тот колеблется, но в итоге кивает и исчезает за спиной. Тянусь ладонью к внутреннему карману пиджака. Лучшего, надо сказать, не только в гардеробе, но и в городе. Открываю календарь в телефоне.
Сегодня 13 февраля. Все верно. Неловким движением сворачиваю панель и, палец на долю секунды зависает над иконкой сообщений».
«Все в силе! Встретимся на нашем месте. Они же еще работают? Чудесно!».
Я ничего не напутал. Снова пустой бокал. Я убираю телефон в карман, заодно проверяю, на месте ли «экстренная бумажка». Она на месте. Начинаю повторять про себя ежедневную молитву:
«Я родился 7 апреля 1989 года. Сейчас 2040-й. Мое имя Николай Хандров. У меня есть две приемные дочери - Клэр и Лиза. Они учатся в Эдинбурге. Я живу в Санкт-Петербурге. Родом из Сибири. Занимаюсь нейробиологией. Страдаю…».
- Привет! Прости-и, я опоздала, да? Давно тут сидишь? Просто мой научрук не хотел меня отпускать. - все такая же кокетливая, будто ей всего двадцать.
Официант удивленно открывает рот, ставит мой бокал, вежливо приветствует гостью и уточняет, какую воду ей принести. Она отвечает, что без газа. Наконец, наши глаза встретились.
- Давай, рассказывай! Надо же, ты вообще не изменился! Сколько мы не виделись, год, кажется? А-а-а, кстати! - ее речь все такая же живая, а глаза. А глаза нисколько не потухли. - О тебе даже у нас заговорили, представляешь?
Я все еще не произнес ни единого слова. Она достает салфетку, громко сморкается, пихает все обратно и убирает сумочку на краешек стола. Замечаю обручальное кольцо.
- Как поживают твои дети? Ну ты даешь, даже не ожидала. Мне подруга сказала, что видела тебя с коляской. У тебя их двое, ну ты даешь! Давай, признавайся, кто она?
Я налету придумываю очередную ложь, хотя у меня была приготовлена отличная легенда, немного приправленная правдой. Но, кажется, для нее это совсем неважно. Или, почему она отвернулась к окну и вдруг замолчала? Нет.
- А у меня все так же. Работа, работа. Так странно тебя здесь видет. Надолго приехал?
- Я… мне нужно поработать немного в здешней библиотеке. Скорее всего, на пару месяцев, а потом вернусь в лабораторию. Вот, глянь.
Достаю из пиджака пару билетов и протягиваю ей.
- Это мюзикл? Ни разу не была на мюзиклах! Уже послезавтра? Хм-м, я постараюсь освободиться. Спасибо. Кстати, ты вернулся в науку? Над чем работаешь?
- Эм-м, довольно сложно объяснить, но я попробую. Я пытаюсь повторить с нейронами то же самое, что сделали когда-то со стволовыми клетками. К сожалению, пока все безрезультатно. Но недавно ребята с информационного отдела кое-что предложили. Заменить нейтрон транзисторами. Правда, не знаю. Это долгая и кропотливая работа.
- Надо же! Как интересно!
- Вы профессор Хандров? Точно, вы - профессор Хандров! Это он, ребята! Лиза, иди сюда- к нашему подошла какая-то девушка.
- Вы, должно быть, ошиблись. Никакой я не профессор, а просто магистрант. Это какая-то шутка?
Девушка попыталась мне что-то говорить, но я вернулся к своей собеседнице. К счастью, никто нас больше не донимал. Никто не должен портить этот момент, когда я праздную.
- За твою первую монографию!
- И, за твое повышение! Надо же, ты первая, кто закрепилась тут. Кто бы мог подумать…
- Спасибо. А твоя монография наделала немало шума. Ее уже переводят на английский?
Признаться, я и сам не ожидал. Вибрация в пиджаке. Кто-то звонит. Хм, кто такая Лиза? Я извиняюсь, думаю, это снова лаборантка опять. Поднимаю трубку. Какая-то пелена, боль в висках. Что за?..
- Извините, сэр. Мы закрываемся. - Снова официант, но на этот раз он не улыбался. Кроме него здесь никого нет.
Что? А как же...
- Сэр, вам помочь?
Снова телефон, снова я достаю его из пиджака, а вместе с ним что-то вываливается. Куда я дел билеты? Мы же идем… Куда? Беру трубку, но в ответ тишина.
- Папа! Папа! Что ты тут делаешь? Блин, Лиза! Помоги мне!
Ко мне подбегает девушка и отодвигает официанта. Трясет меня за плечо. Неужели я снова надрался? Кто она? И откуда она мне кажется знакомой? Ее зовут Клэр. Почему она зовет меня папой?
- Пап, мы сейчас тебя вытащим! Только держись. - Видимо, это Лиза. У меня на ушах гарнитура? Ее голос отдается мне прямо в голове. - Клэр! Где справка? Посмотри у папы в пиджаке. Надо привести его обратно, слышишь?
Девушка заботливо передает меня в руки официанта, чтобы я не свалился. Почему меня так трясет? Она роется в моем пиджаке. Воровка? Нет. Наконец, она наклоняется к полу, а потом тычем мне в нос странной бумажкой. Что там написано?
«Мое имя Николай Хандров… У меня есть две… Страдаю болезнью Альцгеймера. Если вы это читаете, значит, я попал в затруднительное положение. Пожалуйста, свяжитесь по…».
- Папа, ты вспомнил? Вспомнил?
- Да.
- Хорошо, мы тебя сейчас вытащим! Держись!
Ослепительная вспышка, а далее безумная боль по всему позвоночнику. Будто в затылок ударил оголенный электрический кабель. Это оно и есть. Мое непризнанное изобретение, которое отправляет людей в прошлое. Ментально.
Вокруг темно. Ни официанта, ни ее, ни ресторана. Я у себя дома, а на меня смотрят любимые лица моих дочерей. Я плачу и извиняюсь, что этого больше не повторится.