Глава 20
Впереди у меня, да что там у меня — у нас с Кровиночкой было много интересных дел. Вот только бы выбраться из этого холодного Ничто.
— Ну, Володя, что будем делать? Так и будем постепенно превращаться в ледыщку в этом Ничто? — вдруг спросил у меня Кровиночка — другого имени у моего двойника пока не было. Хот, почему я так думаю? Определенно имя было. И, скорее всего, тоже Владимир.
— Как это, что? Впереди и у меня, и у тебя, думаю, немало интересных дел, которые необходимо начать. Возможно, эта работа затянется надолго. Если уж на то пошло, я, честное слово, не собираюсь в небытиё. Думаю, что и ты тоже.
— Конечно, и я тоже, — сказал моя Кровиночка. — Там, наверняка будет что-то новое, и мы, возможно, будем нужны Там.
— Знаешь что, Володя, пока я только могу сказать, нет, не тебе, а тем, кто, возможно ждет нас Там: не дождетесь ни меня, ни мою Кровиночку. Потому, что ни я, ни он опять же, пока не собираемся Туда. Мы еще успеем. Я прав, Володя? — я взглянул на моего двойника.
— На сто процентов прав. Мы еще успеем, — тут же ответил он, и, чуть подойдя поближе, обнял меня и продолжил, — даже если я перестану существовать в этом мире, и перейду на иной энергетический уровень, и возможно, со временем, буду в иной ипостаси. Все равно ты прав! Лучше пойдем подальше из этого Ничто?
Я кивнул и мы не спеша пошли вперед.
За спиной скулил стылый ветер. С темно-серых небес срывался мелкий дождь, часто превращающийся в колючую снежную крупу, которая упрямо и нагло стегала меня и моего двойника, которого я сразу принял за своего, родимого. Порой эта «крупа» закручивала такие «па», что уже стегала не по спине и шее, а просто по лицу, словно норовя навсегда вытатуировать на нём нечто своё, как говорят, поставить то ли на наших щеках или лбу невыводимое клеймо..
Проклятый ветер вдруг поменял свое направление и мы вот уже добрый час, прижимаясь друг к другу, шли против него. Да, нет, скорее, «ползли».
Сколько нам еще предстояло пройти, да кто ж его знает? Но в то же время мы с Володей понимали, что с каждым преодоленным метром мы все равно приближаемся к цели. А цель у нас была, конечно же, одна: как можно дальше уйти от границ Ничто, и как можно скорее подойти к Пограничью.
Мы шли молча, чтобы лишний раз не раскрывать рот, в который тут же набивалась лавина снега. Скорее всего, каждый думал о своем, или, может, мы думали одновременно о том же самом?
Я думал о том, что никогда не ленился и всегда был счастлив по-своему. Да, мне всё давалось с трудом, но в то же время, то, чего я хотел, добивался! Даже через препоны, которые ставили мне мои «друзья-отморозки». Да нет, не друзья, а псевдодрузья. Я только думал, что они были для меня друзьями, а они только набивались ко мне в них, чтобы поиметь от меня хоть какой-то зыск. А иногда даже «выезжали» на моем горбу.
Всё то давно прошло. И вот снова накатило. По-моему, кто-то пытался нахально хозяйничать в моем мозгу. Если раньше недруги и псевдодрузья порой пытались «хозяйничать» наяву, выудить какую-то, хоть хиленькую, но идейку, а иногда и особо стоящую идею, то нынче… Нынче непонятно кто нахально копался в моем мозгу уже «экскаваторным» ковшом, черпая оттуда не одну, а тысячи, миллионы идей.
Я повернул голову направо, где, взяв меня под руку, шел моя Кровиночка. «Уж не его ли ко мне приставили Те, Кто над нами вместо Клейменова, и иже с ним? — подумалось мне.
— И у тебя тоже кто-то нахально пытается хозяйничать? — тут же спросил Володя-2, чуть улыбнувшись? — У меня тоже, Володя. Ну и пусть попробует, пусть пока покопается, хотя... Идея идее — рознь. И чтобы воплотить многие из них думаю, не хватит извилин даже у того, кто их сейчас «черпает» из твоего, да и параллельно из моего мозга, сопоставляя их. А что сопоставлять? Они идентичны. Ведь мы, как ты уже неоднократно думал, одна кровиночка. А вообще-то, Володя, почему не взять и поставить мыслеблок? И фигушки этим «копателям»! Я предлагаю это сделать, немедленно!
— Каким образом? — я резко остановился. Я ничего не знал о том, что существует какой-то мыслеблок, и что можно оградиться от наглого посягательства на твои мысли.
— Всё Володя, постоим пару минут. Я сейчас всё коротко расскажу. Думаю, когда ты был на «операционном» столе в отрубе, а меня в это время по крохам «собирали», то ли хирурги, то ли еще кто-то в том кабинете, о многом размышляли вслух, и выдали, не зная, что я уже соображаю, немало секретов. И о блокировке мыслеобразов, ну, то есть, о мыслеблоке, и о Пограничье, да еще о многом другом.
— Согласен, — ответил я Володе-2. — Только давай сначала о мыслеблокировке, а об остальном чуть попозже, когда мы, как ты говоришь, подойдем к Пограничью.
— Принято. Так вот, хотя, может, ты, как теперь и я — виртуоз? Ну и что? Идеи твои и мои, предназначены только для тебя и меня. Как я понял, этот непонятно кто хочет ничего не подумав, расписаться в своем «я», проскочить и в межпараллели без надтуги, и выудить из наших мозгов всё, что, возможно пригодится им сейчас или в будущем?
— Скорее всего, ты прав, Кровиночка, — улыбнулся я. — На душе у меня потеплело. Как же, рядом мой защитник, как и я — его защитник, поскольку нас двое. Двое полностью одинаковых человека! С одинаковыми навыками, одинаковыми привычками, одинаковыми мыслями.
— Значит, ничего у этого немилого «человека», или группы, не выйдет. Поработать надо, пораскинуть своими мозгами как следует, а не красть идеи и коды и все прочее у других… Короче, внутри своего мозга, Володя, сотвори ад, и сотвори такой же ад снаружи, вокруг себя. Это же сделаю параллельно и я. Знаешь, мне даже интересно стало, Володя, как «копатель» воспримет всё это?
— Как это сотворить ад в своем мозгу, и вокруг себя? Опять я спросил у Володи-2.
— Знаешь что, Володя, если я буду наставлять тебя и рассказывать вслух, это будет очень долго. Лучше я переброшу тебе свой мыслеблок. Он только чуть-чуть отличается от твоего. Ну, на то время, когда меня уже «собирали» без тебя. Хорошо?
Я кивнул, и буквально в долю секунды всё стало на свои места. Я уже был во всеоружии. И создать ад в моем мозгу для «копателя» мне не составило особого труда.
— Ну и как? — поинтересовался у меня моя Кровиночка.
Я ничего не ответил, только поднял свой большой палец кверху, мол, все прекрасно и вовремя.
— Ну и хорошо, — радостно проговорил Володя-2. Пойдем к Пограничью? Думаю, что осталось пройти не так уж и много. По дороге, я попутно всё расскажу тебе, как дошел до этого «замка» и о многом-многом другом.
Я только кивнул и понял, что, несмотря на препаршивевшую погоду вокруг, на душе моей уже не то что потеплело, а словно вокруг нас стояло прекрасное жаркое лето.