Около сотни вырвавшихся на свободу узников погибли в первые же часы. Увязая в глубоком снегу, по холоду (термометр в ту ночь показывал минус 8 градусов), истощенные, многие просто физически не могли пройти более 10-15 км. Но более 300 всё же сначала смогли уйти от преследования и спрятались в окрестностях.
На их поимку дополнительно были переброшены военные из других мест.
Комендант лагеря, штандартенфюрер СС Франц Цирайх призвал и население окрестных деревень принять участие в поисках беглецов: «Вы же страстные охотники, а это куда веселее чем гонять зайцев!» Старики и подростки объединились с СС и полицией, чтобы ловить по лесам и убивать еле держащихся на ногах от голода и мороза людей. Бежавших объявили опасными преступниками и «вооружёнными монголами», которых нужно уничтожать на месте.
О том, как эта облава проходила, есть запись местного жандарма Йохана Кохоут:
« Люди были в таком азарте, как на охоте. Стреляли во всё, что двигалось. Снежный покров на улицах окрасился кровью». Тех, кого не убивали на месте, доставляли в Маутхаузен и расстреливали у стены крематория, а потом тела сжигали. Иногда узников забивали насмерть топорами, вилами, потому что берегли патроны." В документах архива Маутхаузена содержатся описания целого ряда зверств местного населения над беззащитными узниками.
Трупы наших воинов свозили в деревню Рид ин дер Ридмаркт. «Они были так изуродованы, – рассказывал уцелевший в той бойне артиллерист Иван Бакланов, – что нельзя было разобрать лиц – вместо них сплошное кровавое месиво». Тела сваливали во дворе школы, на стене которой были нарисованы несколько сотен палочек. Их постепенно зачёркивали – одну за другой, пока в один из февральских дней не объявили, что счёт сошёлся, живых беглецов больше нет.
Это было неправдой. 19 человек так и не нашли. Кроме Васи Сердюкова ("Лисички")известно о капитане Битюкове и лейтенанте Украинцеве, которых спрятали остарбайтеры – рабы одного из бургомистров: двое советских* и один поляк.
Первым делом они накормили их вареной картошкой,приготовленной для скота, а потом, посоветовавшись, решили спрятать смертников на чердаке дома бургомистра - было мало шансов, чтобы эсэсовцы стали искать там. Батраки знали, что их убьют, если узники будут обнаружены. Но они смело пошли на этот риск. И господин бургомистр Гольцляйтена, принявший самое активное участие в поимке бежавших и ежедневно выезжавший на облавы, вовсе не подозревал, что, когда он поздно ночью возвращался домой и ложился спать, над самой его кроватью, на чердаке, под кучей заготовленного на зиму клевера, скрываются двое из тех, кого он искал с таким рвением.
Две недели прятали батраки Украинцева и Битюкова, кормили их, воруя продукты у бургомистра, урезая для них свою скудную порцию еды, получаемой от хозяев. Потом, когда в округе все успокоилось, они достали беглецам гражданскую одежду, и однажды ночью, распростившись со своими спасителями, Украинцев и Битюков двинулись дальше, на восток.
Вскоре судьба разлучила их - однажды друзья попали в немецкую засаду. Украинцева поймали, но он, зная язык, назвался поляком Яном Грушницким,
стойко вынес все избиения и пытки на допросах и в конце концов снова попал в
Маутхаузен, но уже в общий лагерь, в польский блок. Здесь он дожил до
освобождения 5 мая 1945 года, и только после этого признался товарищам, что он один из спасшихся беглецов блока смерти. А Иван Битюков в одиночку еще долго шел на восток и уже на земле Чехии встретил наступающие советские войска.
Также вдвоем спаслись лейтенанты Иван Бакланов и Владимир Соседко. Им
посчастливилось уйти далеко от лагеря и они на протяжении нескольких месяцев скрывались в лесу, добывая себе пищу ночными рейдами в ближайшие деревни :
после лагерной брюквы им хватало самых жалких крох.
Владимиру Шепете тоже удалось несколько дней скрываться в окрестностях
лагеря, достать гражданскую одежду, но в дальнейшем он всё же был пойман
гитлеровцами но, назвавшись вымышленным именем, попал в другой лагерь. Александр Михеенков был единственным уцелевшим из группы полковника Макарова. Остальных узников из этой группы переловили, а Михеенкову удалось скрыться в сарае для скота во дворе одного из австрийских крестьян. Он залез под стог старой соломы и выкопал себе под ним глубокую нору. Это его и спасло: и хозяин и приходившие несколько раз эсэсовцы протыкали этот стог со всех сторон железными прутьями, но не могли нащупать беглеца. Дней десять отсиживался он в этом убежище, а потом двинулся на восток, перешел чешскую границу и до конца войны скрывался в доме приютившего его чешского патриота Вацлава Швеца.
Двоих офицеров - Михаила Рыбчинского и Николая Цемкало приютила крестьянка Мария Лангталер. Об этом есть подробный рассказ дочери Марии Анны.
В 1994 году австрийский режиссёр и продюсер А. Грубер снял художественный фильм "Охота на зайцев. Трусость не заслуживает милосердия". Фильм побил все рекорды по количеству просмотров - зрители были потрясены увиденным. Фильм получил и награды.**
Позже (2008 г.) режиссёр Вячеслав Серкез собрал материал для 39-ти минутного документального фильма с тогда ещё живыми бывшими узниками Маутхаузена, но не удалось собрать денег, чтобы запустить фильм в прокат***.
* после войны они встретятся
** Я вчера помотрела этот фильм. Разве можно показать расправу над 300 человек? Режиссёр и актёры старались, но как далеко это было от истинной трагедии тех дней! Кроме того нельзя же было ограничиться одной семьёй, отважившейся укрыть беглецов. Пришлось придумать и показать ещё двух жандармов, отлынивавших и саботирующих расправы.
*** Оказывается, в 2015 году документальный фильм в России был снят и его теперь можно посмотреть в ютубе, жаль только, что в него не включили интервью с бывшими узниками, которые у них брал режиссёр В. Серкез.
на фото Иван Бакланов в мае 1945 года, тогда ему было 20 лет