Дорога до школы занимала 5 минут ходьбы. Утром ноги шли туда тяжело, но быстро - стыдно было опаздывать на урок при таком близком проживании от неё.
Не припомню, чтобы мы с братом вообще когда-то опаздывали. Мало того, старались приходить ещё до восьми утра, чтобы занять самые удобные места на лавочках в холле у входа, чтобы глазеть потом на приходящих. Старшеклассники и старшеклассницы кучковались тоже на этих лавочках, частенько прогоняя нас - салаг. Поголовно все парни здоровались за руку, как взрослые, и называли друг друга братанами. Девочки при встрече целовались, практически не задевая друг друга, берегли щёки и собственную помаду, так казалось мне. И только за две минуты до звонка мы все шли в класс. Самые бесстрашные уходили со звонком.
Примерно два раза в год каждому классу выпадала участь дежурить по школе. Это освобождало каждого ученика от посещения занятий на один день. Мы дежурили в гардеробе и столовой. Забавно было наблюдать за опаздунами. Сидишь в гардеробе и поджидаешь жертву сна или сложившихся не лучшим образом обстоятельств. Когда человек торопится, со стороны очень забавно на это посмотреть. Куртка внезапно не растёгивается, или отрывается пуговица, а запиханная впопыхах шапка в рукав, валится на пол, рюкзак тоже непременно падает, из пенала раскатываются по полу ручки и карандаши, а ты стоишь молча и ждёшь торопыгу, чтобы отдать номерок и забрать его куртку. А когда тот или та убегает, застёгивая на бегу портфель, раздевалка, как было принято называть гардероб, раздаётся нашим звонким хохотом, но тот, кто торопится, уже не обращает на это никакого внимания и бежит, бежит...
Очень нам нравилось, когда раз в год в школу приезжали врачи и проводили медосмотр. Нас могли выдернуть с середины урока, а отпустить только к концу второго. За неделю до их приезда, нас уже предупреждал классный руководитель и, мы старались вспомнить, какие уроки должны быть в тот знаменательный день и какие вполне можем пропустить. Хорошо, если это алгебра или контрольная по химии, плохо, если физ-ра или труды. Всегда хотелось прогулять по уважительной причине самые трудные уроки.
В одиннадцатом классе мы всей толпой прогуляли урок английского языка. Совершенно осмелевшие и обнаглевшие, мы решили не пойти и на следующий её урок. Да не тут-то было... Директор школы нашел нас возле кабинета музыки и устроил взбучку. Говорил он всегда тихо и спокойно, от этого кровь в жилах стыла в более ускоренном режиме. Раиса Яковлевна, наш учитель английского языка, устроила в тот день самостоятельную работу, о которой не предупреждала заранее, молча смотрела на наши поникшие от стыда головы и ни разу потом не припомнила нам нашу выходку, за что мы очень были благодарны потом.
Как-то в седьмом классе, я совершенно отказалась ходить на физкультуру. Сидела сиднем в раздевалке и систематически пропускала занятия. "Энки" в журнале напротив моей фамилии красиво выстраивались в шеренгу, а я наивно предполагала, что это мне сойдёт с рук. Причина прогулов, конечно, имелась. Но её было стыдно озвучить не то что учителям, даже самой себе. И вот однажды, Александр Яковлевич, поведал о моих отсутствиях классному руководителю.
- Завтра маму жду в школу. - резонно ответила в мою сторону Ирина Владимировна.
- А у неё нет мамы здесь! - защитила подруга Таня, которая стояла между мной и учителями в момент разбора полётов.
- Как нет? А где она?
- Мама уехала на Украину, приедет только через две недели. - со слезами в глазах вымолвила я.
- Ничего. Завтра жду папу. - спокойно ответила она.
Папе вечером я сообщила об этом. От неожиданности он даже заулыбался.
- А в чём проблема? - продолжая недоумевать, улыбаясь, спросил он.
- Я не хожу на физ-ру.
- Почему?
Долго мявшись, я никак не могла найти нужных слов, мне казалось, что папа уж точно не поймёт моей девичьей проблемы, вот была бы сейчас мама, она поняла бы...
- Да говори уже, я ж не ругаю тебя.
- Пап, мне не нравятся мои спортивные штаны... - дрожащим голосом сказала я и слёзы прыснули из глаз.
В плане финансов положение наше было, мягко говоря, не очень. И я даже не пыталась просить новые спортивные штаны, всё понимала. В детстве я была очень худой. В пятом классе мне купили штаны, наподобие облегающих лосин. Но то был пятый класс! Мне было совершенно всё равно что носить. Штанам этим шёл третий год и они только и делали, что "приукрашивали" мою худобу. А мне, на фоне хорошо развитых физически одноклассниц, просто-напросто было стыдно носить то, в чём я некрасиво выгляжу, по моему мнению.
На самом деле, это было так важно тогда. И так больно от осознания, что не видать мне других штанов до конца учебного года.
Папа был на собрании. Придя домой, спросил у Андрея:
- А ты в каких штанах ходишь на физкультуру?
Андрей показал ему свои штаны.
- А другие есть?
- Ну вот эти, но они большеватые снизу.
- А ну-ка надень.
Папа дал мне штаны Андрея. Широкие, скрывающие мои надуманные недостатки. Ну и что, что мужские, зато не видно костлявых коленок.
- Отдай ей эти. А сам носи, те.
Андрей даже и не сопротивлялся.
- Почему раньше не сказала? - спросил он. Я лишь пожала плечами. А и действительно, почему? Ведь всё так легко и просто разрешилось.
В тот год брат как-то быстро вырос и стал выше меня на голову. А я в седьмом классе совсем перестала расти. Не поверите, но штаны я проносила аж до окончания школы. Ну и пусть что старые, думала я, зато сидят отлично.
***
Обратно со школы шлось всегда легко. Шагая рядом с братом, я частенько держалась рукой за его рюкзак. Ходил Андрей быстро и я не успевала за ним. Он психовал, что я рукой давлю на рюкзак и ещё больше утяжеляю его. Но в основном всегда шёл и терпел.
Моя привычка ходить с подружками под руку, давала о себе знать. Я прижималась к брату сбоку так, что непроизвольно он сходил с дороги на обочину. Отталкивал меня в сторону, ругался, что я его опять сдвигаю с дороги. Полминуты мы шли на небольшом расстоянии друг от друга, но вскоре оно между нами опять уменьшалось и Андрей вновь шагал по сугробам или грязи, это зависело от времени года. Снова он ругался, толкался, но в основном всегда терпел.