Зверь 3 Хищник
Вернувшись в посёлок, позвонил отцу в Воронеж. Ему уже 91 год и его здоровье таяло, как весенний лёд.
Рыбалка только началась. Охота скоро откроется, но пора возвращаться. Льготных билетов уже нет, пришлось лететь по тройному тарифу.
Через сутки пути я обнял папу. Надо было видеть его счастливые глаза, когда я ему рассказывал о встрече с Колымой!
С горящим взором он планировал, как мы следующим летом поедем в Теньку. Вспоминал, с какой радостью работал начальником участка «Светлый» в моей артели, когда ему было 77 лет.
С восторгом поведал, что ему было видение, как мы добудем два золотых самородка, похожих на тележные колеса и даже назвал месторождение, где они ждут своего часа. Он часто бредил по ночам. А днём мечтал, как будет сидеть у костра на берегу реки Колыма и встречать рассвет с кружкой душистого чая.
Много времени мы проводили в саду. Я любовался пушистыми питомцами, молодыми сибирскими кедром и пихтой, привезёнными с родины родителей. Наслаждался сочными грушами, яблоками, сливами. Радовался хорошему урожаю.
Напевая песенки, отец боролся с сорняками. Соседи с почтительным уважением восхищались его жизнелюбием. Мысленно он уже был на Колыме. Конечно, с 1947 года, до выхода на пенсию, работа на Крайнем Севере. Не было дня, чтобы он не поделился своими новыми идеями по поездке в суровый сказочный край.
Солнышко ласковым теплом окутывало его крепкое жилистое тело, свежий ветерок ласкал седеющие густые волосы, как будто прощались с ним. Я отгонял от себя грустные мысли. С приходом осени дни становились короче. Отец стал реже бывать в саду, а вскоре перестал выходить из дома. Несколько недель он боролся со слабостью.
По его настоянию, на дому ему выдернули три слабых зуба. Когда дёсны зажили, изготовили новые зубные протезы. Он каждый день брился и делал зарядку.
В октябре, папа покинул прекрасный земной мир. Больше всего поражало нас долгими бессонными ночами, что он даже в бреду всегда говорил спокойно, не повышая голоса. Мы не слышали от него ни одного грубого слова. Он мечтал восстановить былое могущество страны. Обеспечить справедливое отношение к людям. Не допустить войны и сохранить чудесную природу Земли!
Теперь папа воссоединился на небесах с мамой. Они будут жить в моей душе и памяти. И мне надо продолжить дело их жизни. Для этого нужны средства. Уже зимой мы с другом Геной начали подготовку к поездке на Колыму.
Первым делом купили дизельный мотоблок. Гена переоборудовал его в транспортное средство. Приобрели надувную лодку для плаванья по Колымскому морю. Всю зиму Гена собирал контейнер, укладывал в него оборудование. Ближе к весне мы добавили в него продукты и отправили на Колыму.
… В заботах, время быстро пролетело.
И вот мы поднимаемся по трапу самолёта. Как будто и не было прошедших пятидесяти лет. Мы снова вместе летим в Магадан! Сегодня, он восхищается не ИЛ- 62, а аэробусом Боинг! Старенький, но комфортабельный самолёт, деловито бороздит воздушное пространство России.
Парадоксально! Самый влиятельный человек мира, наш президент, летает на «шумном» воронежском ИЛ- 86. А простые граждане, на «бесшумных» американских Боингах.
Небо безоблачное, чистое и я вновь любуюсь бесконечными просторами моей суровой Родины! Мы летим над приполярной частью огромной страны!
Странно! В абсолютно безлюдной тундре, я вижу очаги пожаров. Тонкий тысячелетний растительный покров сгорел и обнажил чёрные, влажные раны северной земли. Цепочка рваных пятен тянется на сотни километров. Очаги боли и дыма расположены по одной линии, на равных расстояниях.
Вспомнил, военные США получили на вооружение боевые лазеры. Неужели это их рук дело? Других логичных объяснений этому преступлению у меня нет. Тайга горит на Байкале, по всему Дальнему Востоку. Там можно списать варварское убийство Природы на Человека! Здесь, местные жители очень бережно относятся к тайге и тундре.
В девяностые годы я встречался с эвенами. Они пришли за сотни километров на оленях. Установили палатки, зажгли костры. Утром они словно растворились в тайге. Ни сломанной ветки, ни бумажки. Никаких следов пребывания десяти человек. Прекрасный, мудрый, таёжный народ!
Преодолев восемь тысяч километров, воздушный лайнер доставил на Колыму около четырёхсот человек. Жаль, что российские самолёты практически исчезли с авиалиний.
Вот и долгожданный миг встречи. Выйдя на трап, с наслаждением вдохнул сказочно чистый и родной воздух Колымы. Ступив на землю, поклонился от родителей чудесному Краю, где прошла их жизнь с молодости до пенсии. Как всегда, испытал могучий прилив счастья. Пассажиры деловито садились в автобус, а я «пил» неповторимый воздух и улыбался. Гена, тоже в восторге от встречи, но сдерживает эмоции.
В аэропорту нас встречал мой друг Анатолий. Он соскучился по рыбалке и приехал в Магадан, со снастями и рыбацким инвентарём, готовый отправиться на Охотское море. Его внучки Вика и Катерина, излучали неподдельную детскую радость, я был счастлив обнять их.
Впихнув в переполненный багажник машины чемоданы, мы поехали в город. Благо у нас вместительный джип.
Мы оставили внучек на попечение бабушки, захватили старого товарища и отправились на рыбалку.
Вечернюю зорьку мы встречали на берегу Охотского моря. Нерка ловилась очень слабо и к вечеру берег опустел. Какое счастье, услышать вновь могучее дыхание Охотского моря, подышать свежим воздухом в кругу старых надёжных друзей. Костёр из плавника горит ярко, украшая красными звёздочками бездонное небо Колымы. Душистая уха из нерки, жарёха, кристальная магаданская водочка и задушевный разговор. Что ещё надо для счастья!?
…..К обеду следующего дня мы приехали в Усть-Омчуг.
Несколько дней собирали наш вездеход и паковали вещи. Наконец, погрузив весь таёжный скраб в УАЗ, моего товарища и компаньона Лёхи, мы выехали в тайгу. Ночевали на берегу любимой с детства реки Детрин.
Давненько у меня не было столь волнительной, азартной рыбалки. Полтора десятка крупных хариусов, обеспечили царский ужин, золотистая уха и прожаренная до хрустящей корочки, нежнейшая колымская рыба.
Следов моего старого «приятеля» нет.
- Красота! Значит, нам никто не будет мешать – заверил я своих товарищей.
- Кто меня тянул за язык?
Погода ясная, улеглись в спальниках у костра. Как сладко спать в родной стихии, в прохладе речного берега!
Наш самодельный вездеход, на лесной тропе, легко тащит прицеп с пол тонной груза и нас с Геной. Лёша остался сторожить оставшийся груз.
С восторгом разглядываю хорошо знакомые таёжные места. Вот наш старый полигон. Мы отработали его двадцать лет назад. Сегодня, это мелководное озеро с зелёным островом посередине. Здесь гнездятся утки, кулики и даже лебеди.
- А это что? – от досады, я потерял дар речи.
Над кустарниками ивняка, возвышалась бурая махина. Медведь стоял на задних лапах и размахивал передними, будто приветствовал нас. Его морда светилась неподдельной радостью. Позже я подумал, наверное он отгонял оводов. Но в тот миг, я с удивлением разглядывал медведя, озираясь на своего друга. Я понял, что наша спокойная жизнь закончилась.
Уже через километр тропа пошла в гору. Ведущие колёса «вездехода» стали зарываться в грунт. Надо разгружать прицеп и перетаскивать весь груз на себе.
Помните, как в той загадке, как перевезти козу, капусту и волка на лодке. Но можно взять только двоих. У нас задачка сложнее.
Гена продумал надёжные способы защиты от медведя. У нас в арсенале жгучий перец, жидкая хлорка, табачная пыль. Железо, брезент, он сразу не сожрёт, но на всякий случай посыпали их всеми приправами, а сверху положили флакон с хлоркой.
С пустым прицепом наш новый помощник легко взобрался на склон. Не мешкая, двинулись за оставленными вещами. На подходе, резкий запах хлорки взбодрил сознание и возвестил о новых проблемах.
- Ну, это…вооще -
Он прокусил бутылку с хлоркой, погрыз все перчатки, верхонки, брезент, пожевал тюбик с антикомарином и прокусил канистру с топливом. Руки потянулись к карабину, но это лишнее. Он здесь Хозяин, и очень голоден, поэтому преследует нас и грызёт всё, что попалось на глаза. А сейчас наблюдает за нами, неуклюжими гостями тайги.
Время летит быстро, надо сделать ещё рейс, поэтому горевать некогда. Добравшись до места ночлега, мы разгрузились. Гена остался готовить лагерь, а я поехал за Лёхой.
Только к закату дня мы перевезли весь груз и собрались около костра поужинать. Втроём мы чувствовали себя очень уютно, а когда пригубили по соточке разведённого в ключевой воде спирта, тайга превратилась в родной дом. После ужина установили палатку, забрались в спальники и откочевали в мир грёз.
Установилась ясная, голубоглазая погода. Жарко. Благо серебряный ручей рядом, пьём воду литрами. Работаем на «хвостах» нашего старого промывочного прибора. В арсенале самые совершенные механизмы: БСЛ (большая совковая лопата), американское кайло 1948 года, им работали заключённые на оловянном руднике Хениканджа, лом и пара советских ведер.
А как вы хотели? Два горных инженера с сорокалетним стажем работы и механик, мастер золотые руки. Мы ведь родились на Колыме. Куда же нам ещё податься?
Пора перекусить. Пошли к палатке.
- Блин! Забыл металлоискатель –
Если мой «друг» попробует его на зуб, работы можно прекращать.
- Пойду, заберу -
- Захвати и мою бутылку с водой. Наберу холодненькой - крикнул мне вслед Лёха.
- Слава богу - стоит возле лиственницы целый и невредимый. А вот бутылки не видно. А в кустах что-то блестит. Сунулся в чащу и замер в оцепенении. Как будто я оглох или выключили звук. Бурая махина бесшумно ломится через кусты, будто призрак, а в зубах пластиковая бутылка с водой.
- Эй! Бутылку оставь –
На более сложную фразу у меня не хватило мозгов. Будто мне нужен кусок рваного пластика.
Странно. Вместо злости на лесного великана, в моей душе возникло уважение к могучему зверю. С утра кедровки орут в густых зарослях ольхи, рядом с нами. Мало кто знает, что они как вороны, любят поживиться около крупной добычи медведя. Негодуют, что их кормилец просидел несколько часов в засаде и до сих пор ничего не добыл.
Наверно старею, улыбнулся я своим мыслям. Ведь в другом случае голод может быть сильнее, чем страх, а может уважение к человеку. То, что он быстрый и бесшумный, факт известный. Но сам, я это наблюдаю впервые, хотя встречался с медведями десятки раз.
… Многие думают, что медведи не имеют постоянного дома, мол они странники. Нет! Они тоже любят уют и устраивают своё жилище в непролазной чаще.
Как-то раз, рискнув пройти через заросли ивняка, в долине ручья, я ломился через частокол гибких стволов. Видимость пара метров, шум, как стадо слонов идёт. Сладкий аромат свежих листьев пьянит сознание. Метров через сто, буквально ввалился на утрамбованную круглую поляну.
По краям, как будто по лекалам на равных расстояниях кучки, я понял, это туалет. С другой стороны протоптанный коридор в другую «комнату». Это спальня, пол покрыт густым слоем шерсти. Дальше ещё коридор. Сделав пару шагов, я оцепенел от страшной мысли:
- А там что, столовая? Я ведь пересёк не только границу территории хозяина, но и влез в его дом.
- Это что, я пришёл к обеду. А что там на обед?! Ну да, нож то у меня есть…
Как бесшумно и быстро я ломился назад … это отдельная история.
… Ладно! Придётся Лёхе стеклянную бутылку носить с собой. А главное не оставлять оружие на стане.
После обеда начали промывку заготовленных песков. Первый лоток принёс малюсенький самородок. Усталость как рукой сняло. К вечеру мы добыли около пяти граммов металла. На первый взгляд немного. Но в пересчёте на объём, это 50 граммов на кубометр.
Надо настраиваться на работу. Но Лёшке - на службу. Мы остаёмся вдвоём. Вечером я отвёз его на берег, переправил, и пожелав счастливого пути вернулся в лагерь.
Несколько дней мы трудились как рабы на рудниках, но всё тщетно, результат близкий к нулю.
Небо затянуло тучами, резко похолодало. Пошёл нудный бесконечный дождь. Пора выбираться. Сутки перевозили и укладывали на лабаз свои пожитки. Только к ночи переправились через реку и пошли в посёлок. Гена всю дорогу рассказывал смешные истории из своей жизни. Ближе к посёлку он притих. К рассвету, мокрые и уставшие ввалились в квартиру.
Гена произнёс:
- Больше, так делать не надо -
Ну да, 24 часа работать без перерыва, когда тебе за шестьдесят, трудновато.
… Дождь шёл две недели. За время вынужденного простоя, мы собрали несколько вёдер ягод, грибов. Наловили красной рыбы.
Как только выглянуло солнышко, Анатолий отвёз нас к реке. Гена спешил:
- Пока, Анатолий. Приедешь за нами через пару дней –
Нам обоим, не терпелось раствориться в благоухающей, омытой дождями тайге.
- Подожди дружище полчасика, если всё нормально, свистну -
- Без проблем -
Когда переправились и подошли к лабазу, планы наши резко поменялись. На земле, во влажной траве лежали разбухшие от воды спальные мешки, патронташ, запасная одежда, разгрызенные пластиковые бутылки в которых была крупа, растительное масло, мука, сахар, чай. От тушёнки, сгущёнки и прочих консервов не осталось и следа. Медведь съел кофе и выпил спирт.
После такой вечеринки, он ждёт продолжения банкета, сидит рядом в кустах. А нам ему предложить нечего, самим есть хочется. Придётся возвращаться в посёлок, чтобы оправдать его надежды.
Взрослые, старше трёх лет медведи, не лазят по деревьям. Кто же мог забраться в лабаз по гладкой железной трубе? Опять Зверь? Но медведь-то точно был, соседнее дерево покрыто шерстью, кругом следы когтей и зубов. Ружьё Гены, просто железка, патроны пропали. Надо срочно возвращаться в посёлок. Захватив мокрые вещички, вернулись домой.
Пару дней сушили, стирали, закупали.
- Надо грохнуть его, иначе не даст работать – предложил Гена.
- Легко сказать. Он теперь и нос не высунет из тайги, пока мы рядом. Да и к слову сказать, их тут целый прайд. А вожак, просто великан, старый, мудрый и отважный. Я его видел много раз. Любой охотник знает, что нельзя убивать медведя, там - где живёшь. А стенки палатки такие тоненькие.
… Но, работа не ждёт. Пока погода хорошая мы трудимся не покладая рук. Результата нет. Ночью в палатке холодно.
А тут ещё дождик начал накрапывать. Одежда не успевает просыхать. Река всё громче кричит о начале паводка.
- Пока ручей можно перейти, возвращаемся домой - предложил я.
- Может стихнет завтра, давай ещё денёк поработаем –
- Давай, рискнём –
К вечеру, дождь забарабанил по палатке. Ручей грозно рычал, на все голоса, громыхал валунами и вспенивался на перекатах. Выбора нет, надо немного отдохнуть до рассвета. В палатке, на надувном матрасе и в верблюжьем спальнике тепло и сухо. Но грохот воды рождает вязкую тревогу. Если в верховьях Детрина, тоже идёт дождь, судьба наша не завидна. Видно и мой друг озадачен сварливой непогодой, он ворочается и вздыхает. Усталость берёт своё, я проваливаюсь в крепкий, но как всегда очень чуткий сон.
- Саня, пора сваливать -
Вместе с голосом Гены, в сознание ворвался грохот бушующего ручья. Ещё темно. Три часа утра. Но надо попить чайку, собрать вещи. В голове ворчали навязчивые мысли, как перейти ручей, переправиться через Детрин. Пока собирались, рассвет робко высветил туман над промокшей землёй и свирепый поток воды, несущийся с гор.
Взяв в руки шесты, вошли в ручей. Камни катятся под ногами, вода заливается в болотные сапоги. Лишь бы не свалило потоком, потом не встанешь. Когда перешли, хотелось вылить ледяную воду из сапог, но впереди ещё один ручей.
Когда переправились и через второй, вздохнули с облегчением. Жаль, что не удалось заработать и даже оправдать затраты на подготовку. Но так бывает в большинстве случаев работы старателей одиночек.