Хрупкая девушка в накинутом на плечи легком светлом плаще бабочкой-капустницей выпорхнула из служебного входы театра. Чёрный Мерседес с тонированными стёклами и мигалкой как всегда поджидал у дверей. Водитель с лакейской улыбкой ловко подхватил вываливающиеся из ее рук букеты, умело оттесняя толпу напирающих журналистов.
Пассажирка, стянув узкие туфли, с ногами устроилась на заднем сиденьи. В окнах вечерняя Москва переливалась роскошным многоцветием огней, как шкатулка с драгоценностями. Афишные столбы вдоль дороги пестрели постерами «Лебединого озера». С них улыбалась ее собственная фотография. «Виктория Лотоцкая». Успели переклеить, - обрадовалась Вика. - Эх, папа. Что бы я без тебя делала...». Подышав на стекло, нарисовала тонком пальчиком огромную букву «V».
Водитель свернул на узкую улочку и остановился у неприметного двухэтажного здания. Совсем недавно там был магазин детской одежды, а теперь глазницы окон с надеждой поджидали нового хозяина, зияя пустотой.
Мерседес бесшумно вьехал во двор.
Освещая путь по узкой лестнице телефонным фонариком, Вика спустилась в подвал, открыла кодовый замок и распахнула дверь.
На полу лежала связанная длинноногая девушка в красных туфлях-лодочках.
Вика присела на подоконник и стала рыться в сумочке.
- Прости, Аль. У меня не было другого выхода. Ты ещё где угодно пробьёшься. А я... Ну, ты понимаешь... Деньги я тебе перевела, как обещала. Вот, проверь смс из банка, - Вероника вытащила Алин телефон и ножницы. Потом встала, аккуратно разрезала веревки, положила на пол телефон и, цокая каблучками, побежала по лестнице вверх.
Аля пустыми глазами смотрела на вибрирующий телефон. Мама. Восемь пропущенных звонков.
В далёком таёжном посёлке Алины родители тщетно пытались дозвониться, чтобы поздравить дочь с дебютом в роли Одилии в «Лебедином озере».