ПЕТРОВСКИЙ ЗАВОД. 1831 год.
Петровская тюрьма в низине лежит красной подковой.
ГОЛОС ВОЛКОНСКОЙ
Наш дамский кружок увеличился с приездом Камиллы Ле Дантю, невесты Ивашева, она была дочерьюих гувернантки, и жених знал ее еще девочкой.
ПЕРЕД ДОМОМ ВОЛКОНСКОЙ. 9 сентября 1831 года
Серый дождливый день, мокрая дорога.
Сквозь осенний туман виднелась небольшая церковь.
Карета остановилась напротив дома Волконской, маленькой крестьянской избой.
Предпоследним домом на всей улице. В окне дома мелькнуло лицо Марии Николаевны.
С козел кареты спрыгнул ямщик, человек Ивашевых, открыл дверцу и помог выйти Камилле Ле Дантю.
Это была молодая двадцати трехлетняя красавица с тонкими чертами лица и грустными черными глазами.
Она вышла и стала около кареты, точно ей не хватало воздуха.
НАША СОВРЕМЕННИЦА стоит позади кареты.
Ее лицо, такое хрупкое, огромные черные глаза, вся она как стебелек, казалась чуждой здесь в этом суровом крае. Камилла проживет в Сибири всего 8 лет.
Лицо ее заметно устало с дороги, но оно полно надежд.
На пороге ее встречала Мария Волконская.
- Mademoiselle Camille! Дорогая, я с первого момента поняла вас и приношу вам дань восхищения.
- Благодарю вас, сударыня.
Они проходят в дом
ВОЛКОНСКАЯ
Мне давно хотелось побеседовать с будущей подругой. Мы ожидали вас с нетерпением, мы ваши сердцем и душой.
КАМИЛЛА
Бог сохранил меня, сударыня, посреди всех опасностей пути. Думаю, благодаря вашего дружеского участия ко мне!
А что, г-н Ивашев, знает ли он о моем приезде?
ВОЛКОНСКАЯ
О, да, его приведет сейчас генерал Лепарский.
КАМИЛЛА
Я вся дрожу, при мысли, что увижу его сейчас.
Открылась входная дверь, Ивашев и д-р Вольф показались на пороге.
Вольф даже здесь с трубкой и в феске на голове. Их сопровождал генерал Лепарский.
Камилла обернулась и застыла. Кровь отхлынула от ее лица.
Лицо Ивашева серо, одутловато, глаза воспалены бессонницей и страданиями.
Камилла ищет лицо того молодого блестящего офицера-кавалергарда, которого она боготворила и - не находит.
Она кидается на шею к д-ру Вольфу.
ВОЛЬФ
Прошу прощения, сударыня, - и отводит руку с трубкой.
ИВАШЕВ
Камилла, - тихо одними губами шепчет Ивашев.
КАМИЛЛА
Basil!.. - 0на вскрикнула при звуке своего имени и повисла на руках д-ра Вольфа.
ИВАШЕВ
Камилла…- Ивашев подхватил ее на руки.
ВОЛЬФ
Такое потрясение не под силу вынести и крепкому организму.
Обопритесь на меня. – Помогает Ивашеву нести Камиллу.
ВОЛКОНСКАЯ
Бедняжка! Положите ее сюда, Василий Петрович, - указывает она Ивашеву на кушетку. Зовет горничную. – Маша, принесите воды. – Это легкий обморок. Она так устала с дороги.
Волконская смочила кончик платка водой и прикладывала к вискам Камиллы.
Потом взглянула на Ивашева.
- Василий Петрович, вам лучше уйти сейчас.
Потом взяла со стола пакет и подошла к генералу Лепарскому.
- Это вам, генерал, письменное обезательство от m-lle Ledantu, что она будет исполнять все правила и предписания.
ЛЕПАРСКИЙ
Благодарю вас, сударыня, за ваше участие, - поклонился Лепарский и направился к выходу.
Волконская склонилась над Камиллой и опять посмотрела на Ивашева.
Вольф и Лепарский вышли, Ивашев задержался на пороге, не отводя глаз от Камиллы.
ИВАШЕВ
Да, я оставляю вам, Мария Николаевна, самое дорогое, - мою Жизнь.
Волконская продолжала смотреть на него.
ГОЛОС ВОЛКОНСКОЙ
Одно слово, и в этом слове заключается всё – он его произнес.
В этом слове все его счастье, весь смысл его жизни, об этом слове он будет молить бога в последний свой час.
Дверь за ним закрылась.
СВАДЬБА. У ЦЕРКВИ.
Ранние сумерки. Темный силуэт церкви в осенней изморози. У дверей церкви стоят солдаты
Выходят на ступени Ивашев с невестой. Рядом его Басаргин, Волконский, Пущин.
За ними Волконская, Трубецкая, Муравьева. Рядом с Волконской – генерал Лепарский,
посаженная мать и посаженный отец.
Молодые сели в коляску, рядом с ними солдаты, но без оружия. Их увезли.
На дороге остаются черные колеи, осенние листья. Тихо, мрачно, слякотно.
ГОЛОС ВОЛКОНСКОЙ
Эта свадьба состоялась при обстановке менее мрачной, чем свадьба Анненкова, но солдат всегда находился при нас и должен был везде сопровождать заключенных, куда бы он ни шел, чтобы тот не забывал, что он узник.
КАМЕРА ИВАШЕВА
Небольшой темный каземат. Блестит фортепьяно в темноте. Полки с книгами.
Слышатся шаги часового по коридору, скрежет замков.
Камилла забилась в угол кушетки, отвернувшись к стене. Ивашев у противоположной стены у фортепиано. Горит одна зажженная свеча.
Ивашев, молча сел к фортепиано и начал играть. Он видел, представлял ее молодой девочкой, вбежавшей в залу.
ГОСТИНАЯ В ДОМЕ ИВАШЕВЫХ.
Он, - молодой офицер, адъютант князя Витгенштейна, только что приехал в отпуск к родителям.
Он повернул к ней лицо и встретился с ее блестящими черными глазами. Он смотрел и не узнавал ее.
- Сыграйте, нам, m-lle Camille, - сказала Вера Александровна Ивашева. – Basil очень любит, как вы мне играете.
Камилла тотчас подошла к фортепьяно.
Молча, сидел Петр Никифорович Ивашев, окруженный дочерьми. Они тихо шептались. Разлуки с сыном давались ему тяжело.
- Basil, - наконец, сказал он, - ты как будто не узнаешь нашей Камиллы, вот что значит, редко бывать дома.
- Да, да, просим, m-lle Camille, сыграйте что-нибудь. – Снова повторила Вера Александровна.
Камилла села к фортепьяно.
- Да, я узнаю эти скулы, я узнаю эти глаза. – Проговорил Ивашев.
Камилла колеблется. Колеблется пламя свечи.
- L*aimable il brilliant Basil. /Любезный и блестящий Базиль/. – Она встала, раскланялась перед всеми, и заиграла.
В КАМЕРЕ
Ивашев встает из-за фортепьяно, но музыка продолжает звучать.
Он подходит к ней, падает перед ней на колени. Целует ей руки.
ГОЛОС КАМИЛЛЫ
…уверяю Вас, что нет более несовершенной особы, чем я, и никто этого не сознает лучше меня.
За дверью, по коридору ходит часовой.
ГОЛОС КАМИЛЛЫ
Maman, nous sommes heureux. /Мы полностью счастливы, мама/.