Грядущее космическое путешествие, хоть и недолгое, вызвало у Элис странное состояние. То она пугалась и рыдала, умоляя мужа оставить её на планете, то впадала в крайнее возбуждение и восторг и твердила, что надо лететь как можно скорее, что она умрёт без Космоса!
Главный доверенный доктор Гальс, в чьё тело было встроено несколько физиотерапевтических аппаратов, непрестанно брал её за руку, массировал плечи, касался ушей или гладил по голове, посылая успокоительные импульсы в её израненную душу. Только ему удалось свести снаряжение Элис к минимуму, чтобы не нервировать команду королевского лайнера в лице капитана Тойеса и его клонов, и не подпасть под ревизию Единой Инспекции.
Наконец сборы закончились, всё утряслось, и звездолёт стартовал. На корабле весь распорядок крутился вокруг Элис, её потребностей, её капризов, её самочувствия. Так, без особых происшествий, минуло три дня, пока «Торк» не миновал подпространственный тоннель – единственный на их пути, после которого «Торк» был вынужден резко затормозить, а затем и остановиться. На рассвете, едва дождавшись дозволенного времени, засветился экран связи.
- Кажется, у нас проблемы, Ваше Величество, - доложил третий клон капитана Тойеса.
- Что там ещё такое, Саттал подери? – недовольно проговорил Улиан, протирая глаза. Он не так давно задремал – не спал всю ночь, пытаясь успокоить Элис, которая вдруг принялась безутешно и горько плакать, когда Межкосмическая Бацилла-Искин буксировала корабль по подпространственному тоннелю, который сам Улиан переносил без проблем, даже не замечая. И вот теперь Элис безмятежно спит, а его вдруг вырывают из сна.
- Пробка, - коротко пояснил Тойес-3. - На выходе из подпространственного тоннеля скопились корабли.
- Пираты? Контролеры?
- Хуже. Сюда переместился Пояс Невинности.
- И как давно здесь стал появляться этот проклятый Пояс Невинности? – спросил Улиан с досадой.
- Никто не знает, - пожал плечами третий клон. – Всемирные рейнджеры не в состоянии уничтожить его или нейтрализовать – эта ячеистая стена металла плавает отчасти в другом измерении, а данный сектор пространства мало пользуется спросом, туристических маршрутов здесь раз-два и обчелся. А Гаартан-Ши в силу своей древности принимает на аудиенцию далеко не всех – обычно у Тынгира накапливается множество кораблей и челноков паломников, стремящихся попасть к целителю. Нам была оказана неслыханная милость, мы летели по коридору напрямую, вот потому, видимо, и возник Пояс.
- Не вижу связи, - вздохнул Улиан.
- Её никто не видит, - согласился Тойес. – Но у королевского корабля меньше шансов проскочить сквозь решето.
- Это ещё почему?
- Пояс с большей лёгкостью пропускает одиночные челноки, чем пышные кортежи.
- То есть, ты хочешь сказать, что нам нужно пересесть в челнок и проскочить через ячейку? Без врача, без охраны, без поваров?
- Ни в коем случае, - испугался Тойес-3.
- И что же тогда? Нельзя ли изменить маршрут?
- Я пробовал. Облететь Пояс невозможно. Можно вернуться и полететь в обход, но назад дороги не будет не менее двух недель – Бацилла тянет сцепку из двух очередных рейсовых космобусов.
- Установите связь с Поясом через Главный Комп. Задействуйте юристов и торговцев. Начните переговоры.
Переговоры начались. Улиан нервничал, наблюдая по визору работу лучших программистов, чьи усилия разбивались в прах. Искины Пояса игнорировали людей.
- Переговоры не увенчались успехом, - сообщил клон-переговорщик. – Система Пояса не пожелала вступить с нашими юристами в переговоры. Дары и взятки их тоже не заинтересовали.
- Знаю и без вас, - хмуро ответил Улиан. - Приказываю: штурмовать Пояс, задействовать все возможные системы боя.
- Рискованно, Король. И позорно.
- Риск оправдан. Про стыд забудьте – я беру его на себя. Действуйте.
- На нас будут смотреть капитаны, команды и пассажиры всех кораблей, - ещё раз с безнадёжностью попробовал возразить клон.
- Вот пусть им и будет стыдно за бездействие. А ты не возражай – что для тебя важнее, ложное чувство стыда или здоровье королевы? Итак. Приказываю. Всем занять спасательные пузыри. Начинаем штурм.
«Торк» несколько раз наскакивал на Пояс Невинности, точно влюблённый рыцарь на коне – на соперника на турнире, под наблюдением десятков кораблей, которые спорили и делали ставки. Один раз им даже удалось заскочить в один из тоннелей, но тот заканчивался тупиком, и «Торку» пришлось долго пятиться, пока он не выскочил назад. После чего получил ощутимую «оплеуху» и закувыркался в воздухе, отчего пузыри со страшной скоростью принялись вращаться в обратном направлении в целях компенсации, дабы пассажиры не заработали головокружения. Некоторые пассажиры поначалу восприняли это как весёлый аттракцион, но потери от удара оказались реальными: были повреждены отсеки с корабельным рестораном и кухней, а также вышли из строя системы обогрева. Люди начали мёрзнуть. А сам корабль оказался на отшибе сектора, где не существовало быстрых переходов ни к Торклианидии, ни к Тынгиру.
После очередного наскока Пояс потерял терпение и сам вышел на связь. Капитан Тойес-5 после десяти минут конфиденциальных переговоров соединился с Улианом расстроенный.
- В чём дело? Вам удалось прийти к консенсусу?
- Пояс требует пошлину.
- Какую ещё пошлину?
- Проходную.
- Так заплатите.
- Ему не нужны ни торклаты, ни общемирные кредиты, ни космокреды. Не нужны драгоценности. Им нужны Искины-рабы. Наш корабельный Искин предлагает пожертвовать собой, - просипел простуженный капитан-5.
- Каким образом?
- Он установит связь и предложит им себя в качестве заложника или раба, кхе-кхе.
- Но это бессмысленно! Мы не сможем без него лететь дальше!
- Сможем, перейдя на ручное управление, апчи-апчи.
- Ручное управление – это замечательно, но половина команды уже с насморком и ангиной. Прежде, чем лететь на ручнике, установите контакт с торговцами и закупите самообогревающие системы. А также партию антибиотиков. Не скупитесь, Саттал подери.
Предложение короля Улиана побежало по цепочке и вернулось обратно с одними антибиотиками, которые обещали прислать через недельку с автоматическим челноком. Лишних обогревателей или запчастей к вышедшим из строя не нашлось ни у кого.
- Я предлагаю послать SOS, - сдался Улиан. – Есть в этом секторе хоть один миротворец или спасатель?
- Конечно, мой Король, сектор бороздит ОМ, подобравший уцелевших в недавней гражданской войне планетян Третьего призыва и их отделенцев, а также обитателей наблюдательной станции Q, потерпевшей крушение после столкновения с Поясом, материализовавшимся слишком неожиданно в данной точке сектора.
Таким образом, «Торк», гордый красавец корабль короля Улиана, плавающий вблизи Пояса Невинности, подобрал миротворческий космический лайнер корпорации ОМ - «Объединённый Мир».
- Простите, ваше высочество, лайнер переполнен, - сообщил второй клон капитана Гусмана – помощник по общественной работе. – Более того, он оборудован для перевозки цельных страт, и не имеет небольших частных кают. Поэтому могу лишь предложить вам собственную каюту, весьма скромную – ведь мы, как известно, ведём спартанский образ жизни. Ну, а вашей охране и медикам придётся разместиться в плацкартном отделении.
Улиан поблагодарил клона-2 и заверил его, что королевское происхождение не сделало его и его супругу изнеженными. Каюта оказалась не такой уж ужасной – пять на пять метров со всеми удобствами, плюс обзорная стена, через которую светился и переливался всеми цветами радуги космический мир. Что ж, здесь, пожалуй, можно будет недолго прожить – до самого Тынгира. Зато «Торк» оставался в целости и на ходу.
ОМ выдал Поясу оговоренную мзду – трёх молодых и незрелых Искинов, и был под завистливые взгляды прочих членов Братства Пробки препровождён сквозь тоннель прямиком в сектор планеты Тынгир.
…Космический лайнер был полон переселенцев.
Элис, в силу каких-то непонятных внутренних причин, тут же сдружилась с икарцами с планеты Икар - странными малорослыми горбатыми существами, изъяснявшимися свистом, клёкотом, трелями, чириканьем, карканьем, гуканьем и прочими замысловатыми птичьими звуками, образующими сложнейшую мелодическую вязь.
Об икарцах ходили забавные легенды. О том, что ведут они родословную от того самого древнегреческого Икара, сына Дедала, который поднялся слишком высоко к самому Солнцу и там обгорел. Икар, понятное дело, был умён и в силу наследственности имел тягу к научным познаниям, только самонадеян и пытлив не в меру, вот и рванул не по тому трафику. Чтобы потом, по легенде, с обгоревшими крыльями рухнуть вниз и разбиться. А на самом деле, на землю рухнул не он сам, а просыпались обгоревшие останки крыльев и верёвок. А сам он провалился в подпространственный тоннель и попал в другой мир, населённый небольшим количеством примитивных дикарей, большая часть которых погибла от активизации того самого тоннеля, вызвавшего землетрясение и череду вулканических извержений.
Делать нечего, пришлось Икару, принятому за грозное божество, начинать там новую жизнь. Вместо того чтобы наслаждаться поклонением и вести сибаритский образ жизни, погоняя неучей, он, как умел, цивилизовал аборигенов, развил письменность, научил математике и прочим премудростям. Икар прожил долгую и плодотворную жизнь, умер глубоким старцем, а его мир развивался и процветал.
Только вот что-то такое передал он с генами своим детям и внукам. Икарцами овладела невыносимая жажда летать, причём с помощью собственных крыльев. Как они только не исхитрялись – проводили генетические эксперименты, приживляли крылья к лопаткам – как птичьи, так и специально выращенные – ничего не срабатывало, их организмы не желали принимать крылья. Тогда икарцы изобрели крылья электронные, и всегда носили их с собой в заплечной торбе-горбу.
Изменение образа жизни повлекло за собой и другие странности: икарцы стали жить на деревьях, выращенных искусственно до невероятно огромных размеров, на равных общались с птицами на их языке, и постепенно утрачивали человеческую речь – то есть, с древнегреческого перешли на птичий. А потом Империи Макс пришло в голову захватить Икар, первым делом туда явились миссионеры и цивилизаторы, попытавшиеся спустить икарцев с «небес на землю» всеми допустимыми и недопустимыми методами, и с мира икарцев потянулись беженцы, которых взял под свою опёку Совет Миров...
С раннего утра до обеда в отсеке, перевозившем икарцев, стоял невыносимый птичий гомон, который, как ни странно, почему-то неудержимо привлекал Элис. Она тянула Улиана туда, и он вынужден был её сопровождать. Элис садилась напротив кучки малорослых икарийских девушек, и начинала издавать странные звуки, похожие на птичьи, и икарийки отвечали ей. «Неужели они понимают друг друга?» - терялся в догадках Улиан. – «Но, по крайней мере, мы пока что обходимся без приступов, слава Богам Торклианидии!»
Элис даже пыталась питаться икарийской пищей – недоваренными зернами, семенами трав и множеством фруктов и ягод, но только заработала несварение и расстройство желудка. А потом среди икарийцев разразилась эпидемия злокачественной тоски, или сплина – врачи полагали, что в отсутствии родного неба. Опухоли локализовались в области шеи, подле хранилища крыльев, и представляли собою нарост, чем-то напоминающий птичье тельце со сломанными крылышками. Икарийцы побледнели, перестали есть и чирикать членораздельно, и беспрестанно рыдали и молились своему Божеству Икару Первозданному, жаловались на жизнь и иногда лупили друг друга по голове. Те, кто находился близко к последней стадии, совсем замолкали, валились ничком, закрыв лица, и только скребли ногтями по полу.
Элис пыталась помогать корабельным психологам в утешении несчастных, ибо в сочетании успокоительных инъекций это было единственным лекарством. Но её отстранили и срочно изолировали. Элис так сильно переживала за икарийцев, что сама едва не погрузилась в пучину хандры. Она умолила мужа отправить своих медиков на подмогу корабельному врачу. Медики весьма преуспели в лечении, переведя форму сплина из злокачественной – в доброкачественную, подлежащую консервативному лечению (тут сказалось постоянное общение с неуравновешенной королевой Элеа).
Поэтому, под напором жены, благородно рассудив, что Элис вполне хватит одного врача и одного телохранителя, Улиан оставил часть своих сопровождающих на лайнере – в благодарность за помощь и в благотворительных целях. С ними остался Буча – преданный и добрейший человек и отважный воин, чье тело покрывали родовые, устрашающие врага, татуировки. И добрейший доктор Гальс, без мужества и знаний которого Улиан никак не мог оставить жену. К тому же, он соединял свою должность королевского медика с должностью переводчика – единственного, кто изучил язык рыков и телодвижений Гаартан-Ши. Таким образом, время в заботах и хлопотах пролетело незаметно.
Когда корабль вошел в зону орбитальной станции-вокзала, Улиана, Элис, Бучу и Гальса посадили в спасательный челнок и отправили на вокзал, где их пересадили на рейсовый паром и направили на Тынгир. Поскольку высаживаться на мирный Тынгир, обиталище Гаартан-Ши, вооружёнными было запрещено, Буче и Элис пришлось разоружиться и сдать всё горячее оружие на орбитальной станции, отчего Элис прорыдала всё время спуска на пароме, а Улиан, Буча и Гальс в три голоса её утешали, опасаясь нового приступа.
- Я плохо знаю историю расы Ши. Разве Гаартан-Ши не у себя дома? – пробормотал Улиан, расстроенный обезоруживанием не меньше жены, обращаясь к Лодочнику – водителю парома.
- Увы, Гаартан-Ши – один из последних реликтовых существ исчезнувшей цивилизации Ши, он пришёл на Тынгир, убегая от разрушительной войны, в которую ввязались его соотечественники, - охотно принялся объяснять Лодочник. - Поначалу борьба велась на ментальном уровне, уровне тактических переговоров и хитросплетения слов и логических уловок. Но хитроумные вамопы и вероломные барезанцы вырвали Ши из круга их защитных ментальных конструкций и заставили сражаться в реальном времени, в реальном пространстве и реальным оружием, в чём барезанцы и вамопы, безусловно, преуспели куда больше миролюбивых и доброжелательных Ши. В результате последняя горстка Ши рассеялась по галактике, кому-то удалось найти себе новое место обитания на малозаселённой молодой планете, вроде Тынгира, кого-то приютил и вовсе безлюдный и неосвоенный мир. Среди спейсменов ходят легенды о том, что где-то в Космосе, в дальних секторах, затерялись сказочно прекрасные и счастливые планеты, которые созданы Ши для бездомных и неприкаянных космических бомжей и политических беженцев, что там живыми и здоровыми проживают потерпевшие крушение, что туда притягиваются челноки и одиночные капсулы, катапультировавшиеся с погибающих кораблей. И что там – Царство добра, света и справедливости. Но это, как мы с вами понимаем, всего лишь миф…
- Возможно, и миф. У космических моряков свои мифы, без них в Космосе слишком пусто. Но ведь сам Гаартан-Ши – далеко не миф, значит, и в легендах о Ши есть доля правды. Впрочем, сейчас мы здесь, на Тынгире.
- Что касается Тынгира, то он быстро понял, какую пользу можно извлечь из пребывания здесь Гаартан-Ши. Быстро образовался заповедник – суверенная территория инопланетянина, нотариально заверенная во Всеноте - Всемирном Нотариате. Постепенно вокруг инопланетянина наросла бюрократическая система, коренные тынгирцы и те, кто обосновался на Тынгире, поспешили заиметь свою выгоду, предоставив убежище одному из Ши. Придумали лотерею, испытательный полигон и всевозможные прочие препоны, позволяющие тянуть деньги из страждущих – ведь сам Великий Гаартан-Ши изо всей этой шумихи не имеет ровным счётом ничего, он счастлив лишь тогда, когда имеет возможность решать чужие проблемы.
- А как же решаются проблемы политиков и общественных деятелей? – спросил Улиан Лодочника. – Неужели Генералиссимусы, Президенты или Министры тоже ползают по тоннелям, бегают наперегонки или терпеливо ждут месяцами своей очереди?
- Если проблема существенно затрагивает народные интересы, то Гаартан-Ши лично вызывает очередника.
Улиан тяжело вздохнул. Его-то вряд ли вызовут раньше очереди. Есть куда более значимые проблемы, чем болезнь королевы не самого великого королевства: пандемии неизвестных болезней, угроза сокрушительных войн или природных катаклизмов, проблема освоения новых и враждебных миров, опасность захвата иновселенскими агрессорами…
Но Улиан не может ждать. Жизнь Элис для него важнее и дороже собственной. Его родная Торклианидия выживет без него. Изберёт нового Правителя, перейдет, наконец, на демократический строй, построит социализм. А вот король Улиан без своей Элис не проживёт. Остаётся одно – продолжать путь самостоятельно, минуя и обходя стороной бюрократические препоны. Когда он с Элис доберётся до пещеры Гаартан-Ши, тот не сумеет ему отказать, просто потому, что в отказе уже не будет смысла, а Ши наверняка великодушен. Просто не может быть другим. Иначе, зачем пифия послала его в это странное путешествие?
…
На космодроме Тынгира, прямо у трапа, прибывших ждал в прямом смысле оглушительный сюрприз. Их встретила официальная торжественная комиссия. Тынгирцы вообще отличались радушием, а тут ещё королевская семья, попавшая в затруднительное положение во время полёта.
Тынгирцы были малорослы, что восполнялось самомнением, нахрапистостью, а также высоченными и замысловатыми головными уборами, напоминающими формой сапог, которые крепились на толстый и мохнатый роговой выступ, исходящий у них из темечка. Музыканты с воодушевлением отыграли пронзительный туш, а миниатюрные тынгирки (их роговые выступы были куда изящнее и мельче) в гирляндах мигающих лампочек без устали извивались и кружились в танце, пока мэр портового города, глава туристической корпорации и уполномоченный произносили официальные приветствия. Затем гостей отвезли в помпезное административное здание Тын – тынгирцы, видимо, считали, что чем более громоздко строение, тем представительнее выглядит, и тем большее уважение заслужит со стороны иностранцев. В Тыне более мелкие чиновники изучили их личный багаж, вызвав недовольство у Гальса, заставили всех подписать массу всевозможных бумаг, ещё раз проверили телохранителя на предмет «горячего» оружия. Нацепили каждому на грудь ало-зелёную гостевую эмблему, вызвав у Элис взрыв недовольства – она не переносила ничьих прикосновений, кроме прикосновений короля или личного медика, поэтому значок пришлось прикалывать Улиану. А затем представили их личного поводыря, после чего чиновники, кланяясь, удалились.
- Моё имя Токт, - заговорил мелкий тынгирец, высоко задирая подбородок. – И я являюсь официально уполномоченным проводником вашего Величества по планете Тынгир, а также помощником в снятии жилья и в развлечениях.
- В развлечениях? Гм… - брови Улиана удивлённо поползли вверх. Элис неожиданно хихикнула.
- Гы-гы… - вежливо засмеялся в ответ Токт. – Фирма предоставляет сегодня великолепный ужин в ресторане «Папикаши». Неужели после столь долгой дороги вы откажетесь от фирменной ухи и филе покуня в винном соусе?
- Ули, - тихо попросила Элис. – Давай посетим «Папикаши». Я впервые на Тынгире. И мне очень хочется чего-нибудь рыбного.
- Вы великолепно осведомлены о кухне тынгирцев, ваше Высочество, - просиял польщённый Токт. – К тому же, у меня для вас имеется сюрприз!
И он, подмигнув обоими глазами в ритме босановы, намекнул на «бесценный багаж уважаемых гостей Тына». Оказывается, двурушный тынгирец выкупил «на собственные скромные средства часть вооружения – увы, только холодное, горячее же настолько приглянулось управляющему Паромной Переправы, что не помогли упоминания о чрезвычайном богатстве несравненной Торклианидии»…
Что ж, хотя бы холодное. Улиан, скрипя зубами, расплатился с Токтом чудным сапфиром с торклианидских копей, а затем вынужден был согласиться на ресторан.
Токт отвёз их на мобиле в сияющий двухэтажный дворец, протянувшийся вдоль берега широкой реки. Из застеклённых кабинетов прямо на узкий галечный берег вели ступеньки, там пахло чистейшей водой, водорослями, травой и цветущими кустами. С другой стороны дверки вели в общий зал, где сновали официанты на роликах, взлетали бесшумные фейерверки, под потолком летали голографические райские рыбки, и веселились туристы. «Папикаши» снова напомнил Улиану прощание с Элис в ресторане Транс-Маля, и он невольно загрустил, обуреваемый одновременно и тревожными предчувствиями, и горячими надеждами. Гальс взял Улиана за руку, передавая ему успокоительный импульс.
Буча мрачно и подозрительно взирал на царящее веселье, гадая, так ли уж придирчиво отнеслись проверяющие ко всем этим типам и типчикам совершенно бандитского толка. Он очень неуютно чувствовал себя без оружия в собственных руках, и потому беспрестанно поигрывал мускулами. И только Элис на время оживилась, наблюдая за танцующими. Чуть выше танцпола на сцене извивались тынгирки в блескучих трико, и пели нечто универсально-попсовое на общемирном языке, но с ужасающим акцентом.
- Слишком уж унифицированный получился у тынгирцев ресторан для гостей. Он как две капли воды походит на любое аналогичное заведение в мирах, - сказал скучающий доктор Гальс.
- Совершенно верно, – просиял Токт. – Мы очень старались!
- Оно и видно, - не преминул уколоть Буча, - что у вас нет ничего своего.
- Вот и ошибаетесь, своего у нас хватает, но за этим туристы едут в джунгли Хохмаччико, где сохранились аутентичные поселения, - возразил Токт не менее ядовито. – Но, насколько мне известно, вас интересует другая достопримечательность – Ши?
- Не будем пикироваться, - прервал Улиан. – Токт, лучше расскажите нам, как попасть к Гаартан-Ши.
- Поскольку нам известна ваша проблема и цель визита, вы автоматически записаны в очередь. На Тынгире в настоящее время аудиенции Гаартан-Ши дожидаются десять высокопоставленных персон, - охотно начал словоохотливый Токт, пока остальные с аппетитом дегустировали фирменные тынгирские блюда из речной розовой рыбы Туку и голубого Покуня, запивая неплохим ягодным вином Тынгу. – Двое из них собираются вернуться домой, поскольку, пока они дожидались, их дела дома кардинально изменились сами собой в лучшую сторону. У двоих, напротив, дома разразилась война, поэтому один спешит домой, чтобы встать во главе войска, другой, напротив, намерен бежать прочь, чем дальше, тем лучше, чтобы не попасть на войну, ибо его уже объявили дезертиром, и он в розыске. Одна королевская дочка на выданье внезапно прозрела, увидела своего уродливого жениха и тайком сбежала с Тынгира с местным юношей – сборщиком космического мусора, думаю, там, среди мусора, они и спрячутся. Другая королевская дочь, напротив, чудом излечилась от излишней строптивости и самомнения, и согласилась выйти замуж за немолодого, но порядочного и очень богатого человека, чтобы поправить дела королевства и спасти отца от нищеты и разорения. Осталось четверо. И они не собираются отступать, а намереваются бросать жребий, чтобы установить новую очерёдность.
- И как быстро идёт очередь? – нетерпеливо спросил Улиан, постукивая по столу перстнем в ожидании десерта. Его не интересовала новая очередность. Он был уверен в своем первенстве.
- Очень быстро, - уверил Токт. – Один человек в месяц. Вам повезло. Не пройдёт и пяти месяцев, как подойдёт ваша очередь, - и гид довольно улыбнулся: ведь всё это время он будет получать зарплату гида из необъятного королевского кармана.
- Пять месяцев? – изумился и возмутился Улиан. – Неслыханно! Вы соображаете – разве можно потерять столько времени, маясь от безделья, бросив королевство на такой огромный срок? И что мы будем делать тут эти пять месяцев? Подыхать от скуки?
- Отдыхать и наслаждаться жизнью. У тынгирцев неплохо развита туристическая индустрия.
Официант подкатил на роликах, толкая перед собой обширный поднос с десертом на воздушной подушке, и жестом фокусника принялся сгружать с него всевозможные вазочки, блюдечки и чаши.
- Так вот почему все эти проволочки, - догадался Улиан. – Они просто хотят содрать с богатых паломников как можно больше денег за проживание! Ну, уж нет, я не намерен столько ждать. Это вымогательство, это разбой, это наглый произвол и разгул бюрократии, наконец! И это слишком мучительно.
- Вам придётся смириться. Ух, какой восхитительный пирожный морожанец! Вы не находите? – причмокнул Токт. – Так вот. Тем более что есть ещё одна закавыка. Некий засекреченный пациент, который прибыл один, инкогнито, и прячется в Голпских пещерах. Полагают, что его шансы попасть к Гаартан-Ши в первую очередь, на этой неделе, не подлежат сомнению.
- И нет возможности переговорить с ним? Попросить?
- Сомневаюсь. Ходят слухи, что он безумен, никого не принимает, прячется ото всех. Скажу вам по секрету, эта личность прибыла к нам не откуда-нибудь, а с самой священной Скалы Фа, известной на все миры. Поэтому личность прибывшего вызывает чрезвычайное любопытство, ещё немного – и к Голпским пещерам отправятся паломники, - и Токт довольно хихикнул. – А тынгирцам для саморекламы только того и надо.
- Я разрываю официальный контракт. Я намерен пуститься в свободное плаванье! – вспылил Улиан. – Я не желаю терпеть этот беспредел.
- То есть – как, Ваше Величество?
- А так. Я нанимаю проводника и отправляюсь в паломничество к Шок-Ча своим ходом, не дожидаясь ваших очередей, ваших транспортов и официальных сопровождающих.
- Но… - Токт растерялся. – Но тогда вам придётся искать нелегального проводника в нелегальных местах. Возможно, в трущобах…
- Прекрасно, найду в трущобах. Я не боюсь трущоб.
- Среди нелегалов множество мошенников.
- Там же встречаются и настоящие люди. А я хороший физиономист. – Улиан вспомнил свою ошибку с Карлушей и Девушкой, и поморщился.
- Но путешествие может оказаться опасным. Геомагнитные флуктуации, природные катаклизмы, пересечения миров, заброшенные поселения и таинственные племена...
Улиан махнул рукой: - Всё это мной уже пройдено. После Дороги Богов мне бояться нечего.
- Но ваша больная жена…
- Где ты видишь больную жену? – грозно вопросил Улиан, и поднялся, нависая над тощим гидом могучим телом. – Погляди на эту женщину! Да она мечом изрубит тебя на куски за такие слова!
Следом за Улианом с кресел приподнялись Буча и Гальс. Элис зловеще ухмыльнулась. Токт совсем съёжился и едва не сполз под стол. Улиан сжалился.
- Плачу по-королевски за сопровождение к пещере Шок-Ча.
Токт перестал сползать под стол и задумался на полпути.
- Я… я могу вам помочь, - пробубнил он, наконец, из-под скатерти. – Я готов всячески содействовать вам в вашем путешествии. Я согласен.
- Ты согласен? – Улиан с сомнением оглядел гида, откинув край скатерти. – А не найдётся претендента несколько более внушительного вида?
- Вам нужен внушительный вид или знания? – спросил Токт, снова заползая на стул.
– К тому же, кто из оборванцев, даже за большие деньги, сумеет обойти посты и границы? Ведь у них нет ПСГ!
- Что ещё за зверь такой – ПСГ?
- Проводитель-Сквозь-Границы. Нелегальный, но действующий.
- Чем ты докажешь, что способен провести нас к Гаартан-Ши за короткий срок, в обход бюрократических препон?
- Чтоб мне съесть собственное сердце, чтоб мне ползти червяком до вершины Шок-Ча, чтоб мне выскочить в чёрную дыру, - принялся с жаром клясться Токт, - если я не доведу вас до Шок-Ча в кратчайшие сроки и без потерь!
- Если с тобой случится всё это, вряд ли ты нас куда-либо доведёшь. Лучше сначала доведи, а потом делай что угодно: ползи, выскакивай и закусывай сам собою.
- Непременно! Когда выходим?
- Как только я поговорю с паломником со Скалы Фа!
У гида отвисла челюсть, что заставило Бучу довольно улыбнуться.
- Кстати, - спросил он самым невинным тоном. – Где здесь можно приобрести небольшой горячий арсенал?
- В тех же трущобах, - ответил Токт. – Но не думаю, что вы сумеет им воспользоваться, поскольку у Периметра Заповедника вам всё равно придётся снять с себя оружие. Иначе Периметр Заповедника вас просто не пропустит.
И Токт победно усмехнулся, наблюдая, как улыбка сползает с лица Бучи.
«Песенка о любви! Хит сезона!» - объявил под бурные аплодисменты конферансье, И после недолгого перерыва тынгирские певички затянули новую песенку на своём ужасающем общемирном. Улиану удалось разобрать припев. То ли автор примыкал к абсурдистам, то ли текст неадекватно перевели, то ли здесь пряталась пресловутая тынгирская аутентичность или символизм, или всему виной были неизвестные иностранцам тонкости анатомии тынгирцев, но слаженный ансамбль блескучих девочек высокими ангельскими голосами старательно выводил, высверливая мозг и вызывая у Улиана дрожь в конечностях:
«Засыпает зима, окружает снежок,
Я надену тебя, я надену тебя, как Большой Сапожок!..»
«Извращенки», - пробормотал Токт, щурясь от блаженства, подтвердив одну из версий.
И весь путь гостей по направлению к выходу из ресторана их сопровождала прилипчивая мелодия припева, в котором пронзительные голоса забирались всё выше и выше, достигая выразительного и драматического апогея на слоге «пожок»:
«Окружает зима,
засыпает снежок,
Я надену тебя, я надену тебя на Большой Сапожок!»