- Подождите, пожалуйста! – крикнул он худенькой женщине, спешившей мелкими шажками впереди него. Но женщина будто не слышала.
- СТОЙ! – завопил он тогда, и она остановилась. Он забежал вперед, подумал даже в какой-то момент, что обознался, хотя это было совершенно невозможно, ведь он следил за ней от самого дома.
- Послушай, - начал он. – В конце концов, это несправедливо. Я столько раз просил твою госпожу встретиться со мной, а она так и не соизволила. Почему?
- Я плохо понимаю ваш язык… - начала было она, сопровождая слова неопределенными жестами.
- А вот это неправда, - засмеялся он. – Любая собака в вашей округе знает, что не только госпожа, но и ее служанка обучена языкам получше иного профессора!
Женщина молчала, и в ее взгляде не отражалось ничего. Он с досадой оглядел ее: вся эта традиционная одежда, молчаливость, которая поначалу вызывала умиление из-за смутного обещания тех самых тайн мироздания, собирателем которых он себя считал,- сейчас раздражала, чуть ли не доводила до бешенства.
- Что вы скрываете? Чем таким вы обладаете, о чем знает вся округа? За какими знаниями обращаются к вам?
Женщина, похоже, опомнилась и медленно, с достоинством, начала:
- Моя госпожа принадлежит к очень высокому роду. Разумеется, она очень образованна и обладает непревзойденными знаниями в области живописи…
- Я уже достаточно наслушался о учености твоей госпожи от людей! – почти закричал он. - Мне неинтересно, разбирается ли она в картинах или зданиях! Мне нужно знать тайну. Ради этого я и езжу по вашим землям. Неземное, необычное. То, чего не бывает. Даже те, которые ничего не видят, кроме своего рисового поля, говорят, что вы занимаетесь какими-то древними ритуалами! Здесь я провел уже несколько дней только ради вашей тайны и не собираюсь уезжать ни с чем!
Ему показалось – или то, что он назвал ритуалы «необычным», навело на лик невольной собеседницы тень улыбки?
-Это смешно? – воскликнул он.
- Господин всегда был таким вежливым, - ровным голосом ответила женщина.
А ведь о нем теперь пойдет очень, очень дурная слава. Иностранец, который так себя повел… Но, может, служанке не поверят?
- Я заплачу тебе. Много денег, - выдавил из себя он.
Женщина молчала.
- Я следил за вами, - заявил он. – Тихо шел позади вас вчера. Я знаю точно, куда вы ходите вдвоем. И совершенно точно слышал ваш разговор.
- Господин успел прекрасно выучить язык нашего народа и понимает любой разговор, это похвально, - проворковала женщина. Кровь бросилась ему в лицо. Разумеется, язык он знал до сих пор из рук вон плохо.
- Возможно, я чего-то не разобрал, потому что находился далеко, - сказал он. – Но я точно помню кое-какие слова. А именно: о спрятанном камне и зеркале. Вот и веди меня к этому камню и этому зеркалу.
- Господин мог неверно понять нас. Речь госпожи является очень утонченной. Она часто вспоминает старинные пословицы, стихотворные строки… Господин знаком, конечно, во многом с нашей поэзией? Образ зеркала…
- Идем! – рявкнул он. – Вот по этой дороге! Веди меня к камню и зеркалу!
Служанка на удивление охотно зашагала по тропинке. Теперь он еле поспевал за ней. Вот и развилка, служанка обернулась – он женщины явно не скрылась его растерянность. Куда дальше идти – он не знал. «Я себя выдал», - мысленно простонал он… но женщина, как ни в чем не бывало, свернула вправо, и он поторопился. В деревянной обуви причудливой формы, в которой он, пожалуй, и шагу бы не смог ступить, она чувствовала себя куда увереннее, чем он в своих дорогих кроссовках. Пару раз он даже поскользнулся на оказавшихся под ногой травинках.
Они подошли к границе с лесом, где были небольшие холмики. Травы благоухали, влажный прохладный ветерок плясал в них и звал поиграть. Поэт, путешествуй он здесь, наверное, захлебнулся бы от счастья, от нахлынувших строк…
- Мы на месте? – нетерпеливо спросил искатель необычного.
Женщина сделала утвердительный жест – и вдруг ее лицо посерело, она в ужасе указала куда-то вдаль:
- Там…там….
И, как в старомодном фильме, упала навзничь.
Он обернулся, но ничего не увидел. Сделал несколько шагов по направлению к лесу, потом еще и еще, внимательно рассматривая всё вокруг.
- Ничего нет, - сообщил он, вернувшись, служанке, которая уже поднималась на ноги.
- Показалось, - кивнула она. – Я не должна выдавать тайн. Поэтому мне страшно.
- Итак, где же те вещи, которые мы ищем? – переспросил он.
Она вздохнула и указала на небольшой булыжник рядом с собой.
- Это? -удивился он. Подошел, поднял булыжник, было похоже, будто его только что сдвигали.
Под камнем оказалось чудом не разбившееся маленькое зеркало. Тонкое, не лучшего качества, с какого-то дешевого современного рынка.
- И это и есть Камень и Зеркало?
Служанка молчала.
- Какой-нибудь ритуал ради сохранения красоты и молодости? – предположил он. – Класть зеркало под камень у леса?
- Господин очень проницателен.
- И ради этого я тут сидел несколько дней, - засмеялся он. – Наговорят же от скуки… Мог бы догадаться. Ну что еще придумают женщины, даже древнего рода?
Служанка заметно заволновалась, но не нарушила молчания. Или ему снова показалось? Он запахнул куртку, в неизвестно какой раз жалея, что поверил чужеземному солнцу и оделся слишком легко.
- Так, тогда еще один вопрос. Вы говорили о криках какого-то зверя в окрестностях. И ты – именно ты – сказала, что его боишься. Только на этот раз без всяких пословиц и стихов, пожалуйста! Я и так потратил немало времени на то, чего нет.
- Господин хотел увидеть несуществующее, - прошептала женщина.
- Что?
- Здесь водится зверь, которого я постыдно боюсь. И сейчас он может преследовать нас. На месте господина я бы ушла скорее.
- Не верю я тебе. А как же твоя госпожа? Она не боится зверей? Все-таки знает какие-то заклинания?
- Госпожа не боится зверей, - упрямо повторила за ним она.
- И как же зовется этот зверь? Напомни-ка. Только учти, я слышал это слово в вашем разговоре и узнаю его. Или не узнаю, если солжешь. И опять же: без пословиц!
Чему она улыбнулась вновь?
Женщина вздохнула и вымолвила:
- Кавадзу. Я не знаю, как он зовется в вашей стране, прошу простить мое невежество.
- Кавадзу, кавадзу, - повторил он. – Большой зверь?
- Не очень. Но опасный.
Он огляделся. Наверное, для женщины он выглядел трусом. А для себя он совершенно точно выглядел неудачником. Из недельного путешествия привезет только рассказ о смешном обычае прятать грошовое зеркало и сообщит друзьям, что чуть не попал на обед страшному кавадзу. Странно, что он никогда раньше не слышал этого слова.
- Я дождусь своей госпожи, - сказала служанка после минут неловкого молчания.
Забыв о приличиях, он повернулся и пошел по дороге обратно. А она забралась на небольшой холм и смотрела ему вслед.
Как только иностранец скрылся из виду, женщина спустилась и быстро засеменила к развилке.
***
- Так вот почему ты так задержалась, - голос госпожи оставался недовольным. – Я не должна опаздывать!
Женщины добрались до небольшого домика. Ветхий, темный, казалось – он развалится, подуй весенний ветерок чуть сильнее. Служанка вдохнула полной грудью запахи леса и старого дома, открыла дверь.
В доме было тихо. Будто бы все, что осталось за стенами, исчезло.
- Через пять часов жду тебя здесь, - дала наставления госпожа. – Пора продать несколько драгоценностей, я хочу поехать в путешествие, испытать все знания, которые получу сегодня. Собирать вещи будешь завтра. Сегодня только сходи к ювелиру, вернись и ожидай меня. Ничего не бойся, воры сами боятся нас. Считают, что причинить нам вред – обречь себя на страшные беды.
- Меня защитит страшный зверь, - шепнула, усмехнувшись, служанка. - …Нет-нет, госпожа, это я просто повторяю ваши указания.
Женщины прошли в комнату, где не было ничего, кроме большого зеркала в простой раме, стоящего прямо на полу. Служанка поправила украшение в волосах госпожи.
- Купи себе у ювелира хорошее маленькое зеркало вместо… потраченного, - вдруг засмеялась госпожа. - Ты это сегодня заслужила.
Она кивнула служанке, подобрала полы одеяния, шагнула в зеркальную гладь, как в дверной проем, и исчезла.
Служанка направилась в следующую комнату. В углу, на удивление чистом, будто к их приходу здесь тщательно прибирался десяток работников, лежал маленький камушек яшмы.
Женщина села на пол, положила руку на камень и произнесла древние слова. Камень зазвучал, привел в движение воздух, и вскоре на полу вокруг него лежала россыпь рубинов.
- Нет драгоценнее камня, чем яшма, - воодушевленно сказала себе служанка и тут же прикрыла рот рукой, испугавшись, что лишние слова могут все испортить. Но молчал камень, и не исчезали рубины, которые она быстро-быстро собирала в чистую тряпицу.
Ювелир, сидящий безвылазно в своей столетней лавке под ветхой вывеской – молодежь, небось, уж и не прочтет эти буквы, - конечно, ничего не спросит. Никогда ничего не спрашивал. Где он еще возьмет такие прекрасные камни. Прилично рассудить, что они берутся из наследства госпожи. И, в определенном смысле, это совершеннейшая правда…
…В какой-то момент она свернула с натоптанной дорожки прямо в траву. Неподалеку был пруд, сырой воздух, тянущийся оттуда, навевал воспоминания, как это бывает весной.
Что-то коснулось ее ноги. Женщина вскрикнула и задрожала: на ее ступне сидела лягушка.
- Ох, боюсь я вас, - сказала служанка, осторожно стряхивая животное. – И как о вас столько стихов сложили? Как госпожа начнет читать вслух – так, куда ни глянь, одни лягушки. Госпожа мне как-то говорит: лягушка в колодце не ведает о море. Это чтобы я не болтала о том, чего не знаю. Мудрость старинная такая. А вот интересно: о чем вы, лягушки, говорите между собой? Ну, отвечай мне, страшный зверь, которого в стихах зовут кавадзу!
Лягушка громко квакнула и ускакала по своим делам.
По весне у всех много дел.