Тёмные пятна на поверхности Луны в моём детском воображении складывались в глазницы, ноздри и улыбку – такой весёлый светящийся череп, парящий в холодном космосе. А вспомнил я про этот факт потому, что, случайно посмотрев на небо, увидел, как под ней проплывало кудрявое облако, похожее на мужской парик XVIII века с длинными волнистыми локонами, и как раз расположилось будто бы на «голове» Луны. «Сир, а Вам идёт!» - улыбнувшись про себя, похвалил я спутницу нашей планеты и моей ночной прогулки.
Забавно, смех детских шалостей уж даже эхом не звенит из прошлого, а игривая фантазия нет-нет, да и возникнет посреди томных мыслей о заботах! И вдруг последних лет двадцати как ни бывало! И вдруг с каждым скрипом заснеженного тротуара под ногами что только ни вспомнится!
- Ну ведь всего же тебя как в водолазный костюм закутала! Ты чего сырой то весь опять?! – удивлялась мама по моему геройскому приходу домой с «Ледового побоища».
А в этот момент у меня перед глазами проплывают прыжки в пушистые сугробы с ледяной крепости, футбол, в который зима нам ни капельки не мешала играть, снежок, попавший каким-то чудом мне за шиворот.
- А я и сам не знаю! – отшучивался я, задаваясь в голове вопросом: «Неужели у неё было не такое детство?».
«Такое!» - отвечаю я себе сегодня, понимая, что маме некогда было предаваться воспоминаниям средь навалившихся кипящих дел. А я вот позволяю себе остудиться время от времени от этих забот такими прогулками. Только вот стоит оглянуться, а вокруг ни улыбчивого снеговика, ни задорной ледяной горки. Из весёлого только следы от «ватрушек» на дорожках и в оврагах парка, и те не такими уж весёлыми мне кажутся.
В недавние новогодние каникулы доводилось мне как-то наблюдать за отдыхающими семьями в парке – кругом одни «ватрушки»! Из-за этой моды на эти штуки и мыслей молодых родителей, что «раз у соседского ребенка есть – будет и у моего!», все как-то друг на друга стали похожи. В моё детство у каждого свой «транспорт» для покатушек был: у кого кусок линолеума, у кого кусок фанеры, у кого кусок клеёнки, кто находил большие коробки, чтоб забраться в них как в бобслейные сани и прокатиться, а кто-то, собственно, на санях то и пролетал по горке как на ракете. А если у кого-то папа имел машину или мотоцикл, то этот кто-то был счастливчиком и мог спуститься с горки на камере от колёс! И мы любили меняться друг с другом своим «транспортом» и спорить, чей лучше скользит!
А куда пропали скользкие ледяные дорожки посреди заснеженной тропы? Мы их ни одной не пропускали, а возле самой длинной надолго застревали, катаясь. Забавно было наблюдать за взрослыми, которые тоже могли, спеша по делам, проскользнуть по этому пятну льда, который становился для них порталом в детство. Может поэтому сейчас мало кто улыбается, потому что не хватает этих порталов? А хоть бы они и были, всё равно многие пешком уж мало ходят.
Я остановился прикурить сигарету. «Ай!» - вдруг вздрогнул, от попавшего мне за воротник снега. Посмотрел наверх – ветер сдул его с ветки берёзы. Я улыбнулся и направился к дому.