Повесть.
Окончание
Написано в соавторстве с Андреем Гореловским
ГЛ. 12 СЛУЧАЙНАЯ ЧУДЕСНОСТЬ И КЛАССНЫЙ ЧАС
ГОСТИ
Кадета формой не удивишь. Могут впечатлить погоны, да и то не все. С большими звездами, с двумя просветами, а еще лучше с вензелями – это да! А тут… вслед за классным руководителем в кабинет зашли странные гости. Несуразная форма какая-то: на девушке гимнастерка и юбка времен второй мировой войны, парень в синих галифе и зеленом кителе, второй в солдатском полевом обмундировании. Но в жизни форма – не всегда в приоритете, надо еще и на содержание смотреть.
- Это кто? – шепнула Симка.
Сосед по столу неопределенно пожал плечами. Как ответить на вопрос, если нет ни знаков отличий, ни званий, ничегошеньки. На штрафников похожи.
- Знакомьтесь, ребята. Сегодня у нас в гостях командир и бойцы поискового отряда «Возрождение». Они работают в нашем Юго-Восточном округе, а поисковую работу много лет ведут… - скороговоркой начала преподавательница. - Впрочем, они сами лучше расскажут о себе.
- И покажем, - подтвердил плечистый круглолицый командир с бородкой.
Шторы затемнения поползли вниз, вспыхнул луч проектора.
- Интересно, - пробормотал себе под нос Максим и как в кинозале на всякий случай выключил смартфон, – копирование, возможно, как в кинотеатре преследуется по закону…
На экране под музыку военных лет пошли титры, за ними кадры хроники и современные фотографии, видео сегодняшнего дня и снова исторические. Ритм динамичного клипа замедлился, на экране глубокая траншея. В ней работают парни и девушки. Виден раскопанный скелет, в черепе зияет отверстие, рядом полуистлевшая рыжая каска. Кадр меняется. Застыли на одном колене поисковики, правая рука лежит на плече впереди стоящего. Пронзительная музыка. Ветер колышет молодую листву берез. За ними полуразрушенная церковь. Стены в оспинах от пуль. Склоненные красные знамена. Множество небольших коробок, обтянутых красной материей. Они аккуратно стоят на глинистом дне глубокой могилы. Музыка обрывается. Первая горсть земли падает сверху. Громкий звук заставляет вздрогнуть. В почетном карауле стоят солдаты…
- Как мы, - шепнула Симка.
- Серафима не отвлекайся.
- Я не отвлекаюсь, я увлекаюсь, - буркнула себе под нос Сима.
- Командиром, - поддел Витька.
ПО ДУШАМ
После показа визитки отряда командир коротко доложил о результатах последнего летнего сезона, собрался рассказать о планах на зиму, но замешкался. С чего лучше начать?
- Ребята, у вас есть вопросы? – пришла на помощь учительница.
В любом деле трудно сделать первый шаг. Кто-то его делает, а потом…
- Вам приходилось находить оружие? – спросил Максим.
- Конечно, и много раз. Однажды мы проводили разведку в новом месте. Лес мрачный. Дороги и села вдали. Глушь, буреломы, комары. Мы уже прошли несколько километров, устали. Присели отдохнуть. Оксана, вот она с нами, познакомьтесь, обратила внимание на сосну. У ее основания были какие-то странные наклоненные к земле тонкие ножки. Как пирамида.
- Автоматы! – догадался Витька.
- Винтовки, - уточнил командир. – Те самые Мосина. Приклады полуистлели, вросли в мох. Стволы лишайником обросли. В магазинах ни одного патрона. Оружие просто так не могло остаться, его не бросают, даже и без патронов. Что же произошло? Мы стали обследовать поляну металлоискателем.
- Миноискателем? – уточнил кто-то с заднего ряда.
- В нашем отряде несколько металлоискателей. С их помощью мы ищем на местах сражений те предметы, которые обычно были у бойцов: оружие, фляжки, пряжки на ремнях, ложки и ножи, штыки…
- Ордена и медали, - подсказала Сима.
- Да и награды. Они помогают не только найти бойца, но и узнать его имя.
- А если номер поврежден? – перебил Витька. И тут же получил ощутимый толчок в бок. Прочитал в глазах: «Ты еще про коробку леденцов спроси, и как по ним найти солдата!»
- А танки вы находили? – провокационно спросил кто-то. Вот будет номер, если не находили, а кадеты-то нашли.
- Находили, - обезоружил рассказчик любопытного. – Мы поднимали танк, мотоцикл со дна реки, полуторку из озера, и однажды даже самолет Як-3.
ПОДАРКИ
- А как вы стали поисковиком?
- Как все. Мечтал найти оружие, но это сначала…
- Сколько у вас человек в отряде?
- Сколько вы нашли бойцов?
- Скажите, нам можно в отряд?..
На град вопросов отвечал командир или его спутница. Человек в синих галифе молчал. Он только много фотографировал. Прямо как следователь, или криминалист. Но в конце классного часа по сигналу командира он вышел и через несколько минут внес в кабинет тяжелый сверток.
- Мы пришли не с пустыми руками. Для экспозиции, которую вы хотите открыть в школе, мы принесли находки из-под Ржева: диск от ППШ, штыки, два ствола от винтовок с той поляны…
- Марсианские находки, - прошептал себе под нос Витька, но был услышан соседкой.
- У тебя крыша поехала?
- Нет. Битву под Ржевом называли кодовым именем «Марс».
Прозвенел звонок. Уже после него кадеты облепили поисковиков. Вопросы и ответы, рукопожатия, блеск в глазах и, как же без этого, селфи на память.
- Приходите к нам еще.
- Придем, вы зовите. Да и вы сами к нам наведывайтесь.
ВРЕМЯ НЕ ЖДЕТ
Домой возвращались втроем. Максим сосредоточенно молчал. Витька и Симка горячо обсуждали событие.
- Классный час у нас сегодня был, как бы сказать…
- Да так и скажи – классным, - подсказал Витька. – И командир, да?
- Я пошла бы в отряд, - осеклась девчонка и добавила невпопад, - но там комары.
- В отряде? – Витька даже приостановился.
- В лесу!
Возле подъезда Максим нарушил молчание. Показал пальцем на стройку:
- Видите?
- Ну…
- Видим, метро будет.
- Я про плакат. «Стройка на время. Метро - навсегда». Вот и нам надо найти время, чтобы поставить в деле точку. Мы собирались найти командира?
- Собирались, - в унисон подтвердили друг и сестра.
- Время уходит. Объявляю о проведении операции «Поиск». Тянуть некогда. Едем в Марьину рощу. Завтра встречаемся у метро.
- У этого? – мотнул головой Витька.
- Витька, что с тобой? Куда и когда мы отсюда уедем?
- Да понял уже. Туплю что-то. В какое время?
- В девять. УТ-РА!!! А то вечером явишься.
БАРАКОВ НЕТ
Никакой рощи в Марьиной роще нет. Зато есть метро, площади и улицы, скверы и целая планета КВН. Смартфон обнадежил, что от выхода из подземки до нужного проезда всего восемь минут. Погода радовала. Золотые листья, солнце, костры деревьев…
- Дольше собирались, - ожил не выспавшийся Витька. – Сейчас мы все найдем.
Нашли. Как же. Ждали их там. По адресу, указанному в треугольнике письма возвышался многоэтажный дом. Бараков на двадцать высотой. Подъезды с кодовыми замками. Всё так, как и везде. Разноцветные металлические заборчики вдоль тротуаров. Дворник листья сгоняет в кучки и запихивает в черные полиэтиленовые пакеты. Там и сям деревья продолжают их подкидывать: яблони, клёны и вездесущие тополя, тут же пламенеют неожиданные гости – семейка из пяти рыжих лиственниц. Автомобили припарковались везде, где можно и нельзя. По свободным площадкам гоняют на самокатах и скейтах подростки. В зеленых уголках тут и там детские площадки, скамеечки. Повсюду носится мелюзга: беспризорная у молодых мам со смартфонами, в строгом режиме у бабушек. Они как-то без интернета умудряются жить.
- Как тут искать! – Симка настолько расстроилась, что готова была хлюпнуть.
- Спокойно, - почесал переносицу Максим. – Если у нас есть адрес, значит здесь был дом.
- Железная логика, - хмыкнул Витька. – И что?
- И там жили люди! – просияла Симка.
- Ага, а потом их по реновации переселили в Некрасовку, - у Витьки на смену оптимизму резко пришел пессимизм.
Незадачливые кадеты-поисковики нашли свободную скамейку. Предстояло осмыслить ситуацию. К ним подошла молодая женщина с коляской и укутанная не по погоде старушка. Женщина заботливо усадила старушку на краешек лавочки. Поправила платок, проверила застегнуты ли пуговицы. Как у маленькой.
- Баб Уля, ты посиди, я быстро в магазин и обратно. Коляску оставляю.
- Песочек взять не забудь, - прошелестела ей вслед бабуля.
- Помню!
СОБЕСЕДНИЦА
- Зачем ей песок? – удивился вполголоса Витька. – Вон его сколько на площадке.
Старушка казалась ветхой, но оказалась не глухой.
- Ты, наверное, приезжий? В Москве, голубчик, песком сахар называют.
- Чего сразу «приезжий»? – возмутился Витька. – Я коренной. В Марьиной роще первый раз, а вообще и родился, и вырос в столице.
- А вы местная? – Максим положил руку на локоть товарища, чтобы заткнуть фонтан красноречия.
- Да. Здесь родилась и выросла, здесь и… - старушка промокнула глаза платочком. – А вас что интересует?
В нашей жизни бывают чудесные случайности и случайные чудесности. Пришли бы кадеты вчера – не встретили бы собеседницу. Болела. Не вставала. Лежала в постели. Приехали бы завтра – она бы уже уехала в Евпаторию по социальной путевке в санаторий.
Многие люди сегодня историю своей жизни плохо помнят, а уж чужой… Но бывают исключения. Примером такого исключения из правил оказалась девяностолетняя старушка. Она помнила всех жильцов из довоенных бараков, на месте которых позже выросли дома.
- Понимаете, - подсела к ней Симка, заглянула в коляску и непосредственно восхитилась. – Ой! Какой хорошенький! Внук?
- Миленькая моя, это уже правнук. И не первый. Дожить до правнуков – это счастье. Меня Ульяной Ивановной зовут. Так что вы хотите найти?
- Понимаете, мы ищем человека. Он отсюда на войну ушел. Может быть и не отсюда, но с фронта он писал сюда письма девушке.
- Как ее звали? Фамилия, имя. Я тут всех знала…
Глава 13 КАНИКУЛЫ
С ПРИСТРАСТИЕМ
Чай отливал темным янтарем в чашках Виктора и Максима. У Симки он был, как она любит, «коричневенький» - такой в котором заварка пополам с молоком. Чай дымился, конфеты призывно расположились в затейливой фарфоровой конфетнице, шарлотка («из последних яблок с дачи вы пальчики оближете») уже разрезана. Но никто ничего не ест. И не пьет.
Сгорбившиеся мальчишки чинно сидели за столом. Симка руки в бока уперла, глаза горят. Встала над ними как жена перед провинившимся мужем. Страшно!
- Двадцать три года, и еще ничего не сделано для бессмертия! Вы помните, кто это написал?
- Спроси, что попроще, - сразу сдался Виктор.
- Это Цезарь написал. А он к тому времени одержал кучу побед. Я почему спрашиваю? Уже миллион месяцев прошло после того, как мы танк закатили на пьедестал. И что?
- Что? – эхом отозвался брат.
- И ничего. Мы так и не узнали про командира, кто он и что с ним стало. Приедут Жорка и Стёпка, что мы им скажем?
- Когда они еще приедут…
Время течет как вода, оно быстрее ртути. Много дней пролетело после поездки в Марьину рощу. К сожалению, поиски забуксовали. Слишком много неизвестных. Была девушка с именем но без фамилии. И был неполный адрес. Но не было фамилии… Зато были уроки и внеклассные мероприятия. Секции и соревнования. Олимпиада, будь она неладна!
- Что нам сказала баба Уля? – продолжила Симка допрос.
- Что была в этом доме девушка, и она ждала жениха. Но вот фамилию она вспомнить не смогла. Значит, - Витька загибал пальцы, - кого искать мы не знаем, где – не знаем, мы даже отчества не знаем. Незнайки мы.
В эту минуту Симкин телефон сверкнул и подпрыгнул на полированном столе. Взяла. Послушала. Положила.
- Баба Уля. Завтра из Крыма приезжает. Она туда второй раз ездила, понравилось осенью. Дочка встретить не может. Восьмой вагон.
- Надо встретить, каникулы, а придется рано вставать! – вздохнул Максим.
ВОТ ТАК ВСТРЕЧА
В старых фильмах поезда отходили и подходили к перрону торжественнее: пар, гудки, дым, люди волнуются, переживают, смотрят вдаль, туда, где параллельные рельсы все-таки сходятся в одну точку.
Сейчас прозаичнее и экологичнее. Всё без суеты и нервотрепки, минута в минуту красавец состав бесшумно подплывает к высокому перрону. Погудит коротко и мягко остановится. Красивые проводники открывают двери, протирают поручни.
Встречать приехали в форме и с букетом. Ждали, вот сейчас выйдет из тамбура маленькая старушка, они возьмут у нее котомки…
- Откуда вы узнали? Мы же хотели сюрприз устроить… - Жорка настолько огорчился, что словами не передать, а плакать он давно разучился, только голос предательски дрогнул. Обидно. Впрочем, и радостно. Первый шаг в Москве и вот они: Москва и Симки, и Витька.
Стёпка и глава администрации выкатили Ахмеда.
- Привет! – в голос сказали ему кадеты. Витька передал букет Симке, а она их неловко подала парню в коляске.
- Привет! – ответил Ахмед и пошутил, - рановато вы мне цветы-то…
А уже за ними шагнула на твердую землю бабушка, Жорка и ее галантно поддержал под локоток.
- Ребята, это же вы с ними танк раскопали? – по-молодому блестели глаза Ульяны Ивановны. – Вот как судьба свела. Мы вместе ехали, они про вас много рассказывали. Я сразу поняла, какие вы молодцы все. А я пока отдыхала вспоминала соседей. И кажется вспомнила…
Стремительно подошли два крепких мужчины, сгребли в объятия главу администрации, поздоровались с крымчанами по-взрослому, через рукопожатия, потом и с москвичами. Лапка Симы показалась крошечной чайной ложечкой в сравнении с лопатами новых знакомых.
- Знакомьтесь, это мои друзья по службе, - представил их глава.
- Как гостей делить будем? – дружелюбно улыбнулся один Симке.
- Не знаю, - растерялась она.
- Ладно, разберемся, - вмешался второй. – Что ты молодежь грузишь? Первым делом надо с госпиталем определиться. Мы всех гостей пока забираем, потом встретитесь и поговорите. Поехали, время не ждет. Подхватили они коляску с Ахмедом и покатили вперед.
Остались кадеты с бабушкой и ее чемоданчиком на колесиках.
- Всех, да не всех. Меня-то вот оставили! Так вот, ребятишки. О девушке…
КОРОТКИЙ ПУТЬ
Москва – город, который никогда не спит. Но в шестом часу утра она все-таки дремлет. Она тиха, торжественна и величава. Принарядилась перед праздниками. Москвичи и севастопольцы разместились в двух машинах. Большие, чёрные, солидные. Хорошо встречают! Жорка ткнул друга в бок и показал на шильдик. Марка впечатляла. Скорость – тоже.
- Мы по деревне сотню не давим…
К огорчению мальчишек ехали недолго. В пути не попалось никаких таких силуэтов столицы, площадей и памятных мест. Перемахнули через какую-то речку. По узкой улочке проехали мимо красивых старинных домов. Повернули налево. И все. На месте. Вот он военный госпиталь.
Взрослые укатили Ахмеда устраивать его, а Степан с Георгием остались в Лексусе.
- Кожа, - погладил переднее сиденье Стёпка.
- Серьезные у главы друзья, - отозвался друг.
Минут через двадцать пискнула СМС-ка. «Я уже в палате. Тут круто!»
Вернулись провожатые. Один сразу попрощался и умчался. Работа… и это в праздничные дни.
- Парни, по городу прокатимся днем, а пока едем устраиваться, - объявил москвич. – Жить будете у меня.
- Может в гостиницу, неловко такой ордой, - засомневался глава.
- Тогда я в Крыму не у тебя остановлюсь, а по объявлениям буду жилье искать.
- Неудобно.
- Неудобно спать на потолке. Одеяло падает. Все нормально, мои на отдыхе, места всем хватит. Отставить разговорчики!
ЦЕНА МИНУТЫ
Иногда что-то сделать на одну минуту раньше – это в тысячу раз лучше, чем не минуту позже. Несколько раз Ахмед набирал номер, указанный на визитке, но смотрел на часы и не нажимал кнопку вызова.
Рано! Человек празднует, а тут я с болячками. И все же решился. К его удивлению трубку взяли сразу, словно ждали звонка.
- Здравствуйте, это Ахмед. Вы меня в Крыму смотрели.
- Привет, как твои дела?
- Я в Москве.
- Где?
- В Бурденко.
- В какой палате?
-…
- Хорошо, я тебя навещу.
И через десять минут китаец в белом халате зашел в палату Ахмеда. У того от удивления рот открылся.
- Вы доктор? А я думал просто экстрасенс.
- Волшебник я по совместительству, а в госпитале работаю. Хорошо, что сразу позвонил, а то еще пара минут и уехал бы домой после ночной смены. Рассказывай, - китаец взял руку мальчишки и посмотрел в глаза. Да, нет… глубже. В душу.
ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ
- Все. Отсюда сами. Линия прямая. Выйдете на станции Площадь Революции, там встретите своих друзей, - попрощались взрослые с мальчишками.
Доехали нормально. Встретились точно в назначенное время. Подземная «площадь» гостям понравилась.
- На Симку похожа, - показал Стёпка глазами на девочку с глобусом.
- Спасибо. Я боялась, что ты на другую покажешь, - засмеялась девчонка.
- На кого.
- Пошли, увидишь. Пока идем, вы все желание придумайте. Вот! Трите нос и загадывайте. Все мечты сбываются! – несколько ладошек сомкнулись на носу пограничной собаки.
- Я, – вытащила Симка смартфон, – про эту собаку вот что нашла в интернете:
НЕ ЧИХАТЬ!
«Москва. Метро Площадь революции. 2 часа ночи.
– Ребята, ну как людям объяснить, что собак гладить можно, а шлифовать им носы не нужно? – спросила Собака-Счастье, проводив в тоннель последний состав.
– А ч-чё тебя не устраивает? – щелкнул Револьвер. – Терпи. Москвичи верят, что мы принесем удачу! Меня, смотри, тоже затерли – не стрельнуть. Разорвет!
– Вот и не стреляй. Живи мирно, – вскинулись Флажки Матроса-сигнальщика. - И ты, пограничный, не кусайся!
– Терплю, не кусаюсь, но боюсь, чихну однажды. Щекотно! – зевнул Пес и свернулся у ног Пограничника до утра…»
- Ну, вот! А мы тёрли! – огорчился Стёпка.
Поднялись по эскалатору. Выдался редкий для столицы восхитительный зимний денёк: солнце, синее небо, тепло. Гостей привели на то место, откуда по скайпу показывали столицу.
- Проверим пройденный материал, - по-учительски строго объявил Витька.
- Мы только в летней Москве ориентируемся, - пошутил Жорка и протянул ему цифровую «мыльницу». – Вы нас на фоне Кремля сфотайте.
- Смартфону не доверяешь?
- Телефон – разговаривать, пылесос – пылесосить. Фотик – фотать, - пояснил свою позицию крымчанин. Витька взял миниатюрную камеру.
- Что-то это мне напоминает, - прыснула в кулак Симка.
- Нашу первую встречу в другом городе-герое. А здорово, что мы тогда пересеклись! – ответил Стёпка.
Витька поставил всех спиной к Кремлю. Щелкнул. В контровом свете все – и гости, и москвичи, и стена – получились афророссиянами. Жорка снисходительно пояснил преимущества нормальной камеры над телефоном. Он включил подсветку. Сфотографировал еще раз. Все стали просто россиянами.
У Симки тренькнул телефон. В телефонном разговоре можно участвовать, а вот передать содержание – задачка трудная. Да и не очень нужная.
- Привет. Это я. Я только симку поменял. С пацанами встретились? Представляешь, я в такой палате! В самой лучшей в госпитале. Ко мне китаец приходил…
- Притормози, Ахмед. Я включаю на громкую. Давай с самого начала, да ладом. На кого ты меня поменял? – подмигнула девчонка друзьям.
- Да не тебя, - засмеялся Ахмед. – Карту, а то ведь разориться можно. Мне ее еще утром оставили. Представляете, тот китаец, оказывается, в госпитале работает. Он у меня уже был… Ой. Обед. Я потом перезвоню. Земляки, вы там все внимательно смотрите, запоминайте, мне потом расскажете. Или покажете…
- Ну, что? На Красную?
- Сначала к Неизвестному солдату, - Жорка вытащил из-за пазухи букетик. Понятно? Всё как Севастополе, только без рукоприкладства.
В ТУПИКЕ
…Спустя три часа все оказались за столом у Симок…
- Подведем итоги, - снова Симка взяла на себя командование. – Баба Уля помнит, что в их бараке жила девушка, которая ждала с фронта жениха. Он вернулся. Сыграли свадьбу, и они уехали. Она даже девичью фамилию вспомнила – Степанова.
- Классно! - отозвался кто-то. На этот раз никто не сидел, сложа руки. Прогулка по столице и впечатления не убавили аппетит гостей, да и Витька с Максимом проголодались. Это девчонки могут на водичке и запахах жить. Парням нужна пища посерьезнее. Например, остатки гуся с новогоднего стола.
- Не перебивайте. Ничего классного тут нет. Вы что, не понимаете, Степановых в стране чуть-чуть меньше, чем Ивановых, а кроме того она же фамилию поменяла. На какую – неизвестно.
- Тупик, - приуныл Жорка. – И по номеру медали ничего?
- Наши знакомые поисковики сделали запрос в архиве о наградах в частях, которые защищали Севастополь, но ответ будет в середине января. Проблема ведь в том, что номер не весь…
ЩЕКОТНО!
«Точно, как тот китаец», - думал Ахмед, пока доктор колдовал над его спиной.
- Фильм Убить Билла видел? – неожиданно спросил китаец. Ахмед даже вздрогнул. Неужели он и мысли читает! А доктор, не дожидаясь ответа, продолжал. – Помнишь, как героиня заставляла свое тело работать? Вот сейчас я закончу, тебя в палату вернут, тебе сильно спать захочется, но ты не спи. Сосредоточься на ощущениях. Пробуй себя услышать и преодолеть.
- Как штангист Власов?
- Читал его? Молодец. Да, как он и сотни других людей, которые не спасовали перед трудностями и болячками. Я в тебя верю.
- Я тоже.
Иголки со звоном падали в никелированную коробочку. Движения доктора и движения его тени напоминали какой-то чарующий гипнотический танец. Веки смыкались, но ему же сказали, что спать нельзя. Как часовому на посту.
Ахмед вдруг почувствовал, что сильно чешется поясница, вот бы… но побоялся шевелиться. Вдруг еще не все иголки сняты.
- Ты что шебаршишься? – поинтересовался доктор.
- Чешется… там… щекотно…
- А вот это не хорошо. Это, парень, замечательно. Чудесно просто. Чешись.
Глава 14 ВОТ ЭТО ДА!
В ПАЛАТЕ
На четвертый день после приезда ребят все его друзья собрались возле госпиталя. Ахмед попросил приехать. С точки зрения гостей невысокие старинные здания в стиле ампир выглядели бедными родственниками в сравнении с тем, что они успели увидеть в столице. Понятно, что показывали им все самое-самое: парк Зарядье, Москву-сити, ВДНХ, панораму с Воробьевых гор, её же, только в сильно уменьшенном виде, в гостинице Рэдиссон Славянская, раньше она Украиной была, да похоже тоже фамилию сменила. Там на панораме запечатлена Москва семидесятых. Чтобы понимали разницу, ведь все познается в сравнении.
Но ведь и госпиталь имени Бурденко тоже «самый-самый», просто не все это знают.
- Финансируется по остаточному принципу, - фыркнул Жорка.
- Ошибаешься. Только при Екатерине Великой этот госпиталь был некоторое время в упадке. На самом деле первое лечебное учреждение в России, созданное Петром Великим, сегодня, всегда и во всем первое… да сейчас сам увидишь, - возразила Симка. – Держите.
- Что это?
- Бахилы. Иначе нас туда не пустят.
Разделись в гардеробе, гордо отказались от предложенных бахил, «унассвои», облачились в одинаковые на тесемочках халаты… и стали походить на разведчиков.
- Спецотряд синеногих, - усмехнулся Стёпка, а Жорка забежал вперед и несколько раз щелкнул друзей.
- Для истории, - пояснил он.
- Грустная история, - отозвался Витька.
Двинулись по широченному коридору. Внутри госпитальные помещения так же не походили на обыкновенные больницы и поликлиники, как и снаружи. Монументальность, торжественность и величие проявлялись во всем: в арочных окнах, в высоких потолках, в материалах пола. В холле сидели над шахматной доской выздоравливающие.
- Тут люстры как в театре, - сказал Стёпка.
- В красоте, по мнению врачей, раненые быстрее выздоравливают, - ответила Симка, - кстати, при Петре I здесь были и театр, и церковь…
- Это кто же тут экскурсию проводит? – остановил синеногих грозный доктор весь в зеленом. – Никак Серафима Викторовна!
- Ой, здравствуйте! – заулыбалась девчонка. – Да провожу.
- К кому идете?
- У нас тут друг. Ахмед.
- Велосипедист? Интересный пациент. Ну, шагайте. Только прошу не галдеть и вести себя тише.
Тише! Звук вообще на некоторое время выключился. Только через несколько шагов Жорка спросил, откашлявшись.
- Симка, ты в самом деле здесь экскурсии проводишь?
- Он шутит.
- А отчество твое откуда знает?
- У нас тут прадед – он был профессором – работал, а доктор у него учился когда-то, - пояснил Максим. – Дед тоже здесь работал. Ну, всё. Пришли.
РАССКАЖИТЕ!
В огромной палате Ахмед лежал один. Удивительной конструкции кровать на колесах с кучей рычагов, рукояток и вертушек. По стенкам коробы, в них уходят провода от непонятных приборов, стоящих возле кроватей.
- Обалдеть! Ты тут как президент устроился, - оценил обстановку Жорка.
- Посложнее твоего велика, рассматривая кровать, - поддержал друга Стёпка. – Зачем эти штуки?
- Бортики? Это чтобы после операции никто не кувыркнулся, - пояснил Ахмед. – Тут вообще всё по уму сделано. В операционные прямо на койке возят… Вы лучше расскажите, где были, что видели?
Стёпка продолжал исследовать кровать. Особенно его заинтересовало никелированное колесо в изголовье. Большое, на нем как на рулевом колесе у дальнобойщиков рукояточка. Ахмед заметил интерес приятеля.
- Ты, Степан, покрути-ка это колесо, подвертикаль меня.
Друг охотно крутнул, да, оказалось, не в ту сторону. Заволновался, вдруг Ахмеду больно. А тот только улыбается. Начал крутить в обратную сторону, и кровать видоизменилась, превратилась в кресло. В это время остальные дружно помогали Симке разгружать рюкзак: апельсины, бананы, йогурт в баночках, кулек конфет. Витька неловко приткнул на угол термос с чаем. С тумбочки упал блокнот с вложенным карандашом.
Круглый карандаш обрадовался свободе как первоклассник переменке и без спроса покатился под кровать. Жорка и Максим кинулись его ловить и крепко приложились лбами.
- Народ! Вы там поосторожнее, а то если так дальше пойдет, то моими соседями станете. Мест много, - забеспокоился Ахмед. – И вообще. Рассказывайте уже.
Симка подняла раскрывшийся блокнот. На одной страничке набегают друг на друга строчки, слова зачеркнуты, над ними лепятся другие в несколько этажей. Местами строчки стерты несколько раз. На другой страничке портрет девчонки с бантиками.
- Ты стихи пишешь… и рисуешь? – удивилась девчонка и покраснела. Кого-то ей напомнило изображение. Захлопнула блокнот и отдала хозяину.
- Балуюсь, - смутился парень и убрал тетрадку под подушку.
В общем, слушай, Ахмед. Москва – это красивый город. Почти как Севастополь, - торжественно начал Жорка. – Только она побольше немного…
И пошло-поехало, как у молодой училки на уроке. Все хотят что-то рассказать, перебивают друг друга, поправляют. Уточняют детали, всем приходится перекрикивать остальных. Увлеклись, забыли, где находятся. Шум. Гвалт. Птичий базар какой-то.
ПОКАЖИ
Так. Что тут происходит? – в палату вошел уже знакомый доктор. С ним восточный человек в белом халате, знакомый только Ахмеду.
- Они мне про Москву рассказывают, - вступился он за друзей.
- А я решил, что тут Вавилонское столпотворение. И вообще они могли бы не спешить с рассказами, взять тебя с собой, показать, да на месте все и пояснить.
- Вот и я так думаю, вместе бы походили, - согласился мальчишка.
- Как… «походили»? – первым отреагировал Витька. И тишина в палате наступила. Как будто в тот расшалившийся класс зашел директор школы. Даже стало слышно, как во дворе дворник счищает снег с дорожки: «шырк-шырк-шырк».
- Как все ходят, - улыбнулся восточный человек. – Покажи им, Ахмед. Только не спеши.
Ахмед откинул одеяло, Подтянул шорты. С усилием поднял худые ноги над ограждением, спустил их на пол и в это же время сел. А потом и встал.
- Ни фа себе! – выдохнул Стёпка.
- Тебя починили как наш танк, - восхитился Жорка, - чинно!
- Клево! – ахнул Витька.
- Лакшери!!! – подтвердил Максим.
- А по-русски! – зыркнула на них Симка.
Ахмед неуверенно сделал пару шагов. Придерживаясь за спинку кровати, обошел ее и вернулся в исходное положение. На его лбу выступила испарина, промокнул её полотенцем.
- Трудно пока. Но мы еще побегаем, - пообещал он всем.
- Ахмед, а я твой забег щелкнуть успел для истории.
- Хорошая история, - подвел черту Витька.
Глава 15 НИКАКИХ ТАЙН
В ГОСТЯХ
Часто приходится слышать, что москвичи – это негостеприимный народ. Поклеп. Просто москвичей не так уж много, а гостей…
Ахмеда и его друзей в семье Максимок ждали.
А сам он оживал на глазах. И непонятно, кто больше радовался тому, что он встал и пошёл. Наверное, все-таки он сам. Перестали дрожать ноги после нескольких шагов. Шептал под нос: «Себя преодолеть!» - и приседал несколько раз. И наклонялся с разрешения врачей.
- Седьмого всех ждем в гости, - объявила Симка перед уходом из палаты.
- Ага, если отпустят, - сразу отозвался Ахмед. И осёкся. Как-то очень уж он быстро и радостно согласился.
- Отпустят. Мы похлопочем, - пообещал Максим, пожимая протянутую руку.
В назначенное время в немаленькой прихожей профессорской квартиры стало тесно. Раздевались, разувались, толкались, передавали хозяевам пакеты.
- Зачем это вы? – нахмурила брови хозяйка.
- Ну. Мы! Что мы саранча крымская с пустыми руками в гости идти. Бери! – настаивал Стёпка, заметив колебания Максима.
Перебрались всей компанией в зал. И притихли крымские хулиганы. Шкафы с книгами. Огромный стол под белоснежной скатертью посередине комнаты. Диванище! Раздвинуты тяжелые портьеры на двух высоченных окнах. Через них низкое январское солнце освещает картины и фотографии в простенках. Крымские ребята не то чтобы оробели, но слегка потерялись в новой обстановке. Это Ахмед привык к высоким потолкам, а Стёпка и Жорка почувствовали себя маленькими. Но ненадолго смутились. Тут же все свои. Кроме Витьки и Симок давешние отрядные знакомые. Радостно увидеть.
Симка с подружками хлопотали на кухне.
- Все будут чай, или кому-то кофе с какавой? – заглянула Светка.
- Чай, конечно, чай, - согласились гости.
Девчонки, одетые в свитера и джинсы, все же мало походили на строгих кадет. Домашние. Суетятся, расставляют вазы с печеньем и конфетами, с принесенными крымчанами зефиром в шоколаде и пастилой. Салфетки, масло, сливки в кувшинчике. Каждому по тоненькой чашечке с затейливыми ручками и по блюдцу.
Жорка со вздохом поправил чашку: «Не дай, бог, кокну. Или чай пролью!» - подумал он.
ЧАЕПИТИЕ
- Пейте, что вы сидите как на именинах? – приободрила друзей Симка, и первой налила в заварку сливки.
- Так ведь Рождество! – сказал Ахмед, и удивился. – О! Ты как настоящая крымчанка чай с молоком пьешь!
- Это от деда с прадедом. Их привычка передалась.
- Понятно.
Время незаметно летело за чаем и вкусняшками. Уже и фантиков стало больше, чем завернутых конфет. Такой уж он странный закон быстросъедаемости лакомств.
К молодежи присоединился Виктор Иванович. Он сел не за стол, а в кресло в углу комнаты. Не спеша, наслаждался чаем, смотрел на ватагу. Быстро растут! Вот бы мать порадовалсь…
В любой компании, всегда есть какая-то общая связующая тема. Разговор, куда бы он ни вильнул, к ней возвратится в любом случае. Вот и здесь. Вспомнили о танке. Как его раскопали. Как он заезжал на постамент. Стали в какой уже раз показывать друг другу те фотографии, которые не попали в Инстаграмм.
«А с поисками танкиста что? Куда теперь двинем?» - думал Ахмед. Он освоился в компании, но все же предпочитал сидеть молча. Уже несколько раз он посмотрел на одну из фотографий на стене. Что-то притягивало взгляд. Что? Не мог понять. И сейчас,тянет шею, заглядывает в телефоны друзей, механически прокручивает на планшете снимки, которые они выкладывали на своих страницах.
И вдруг…
СНИМОК
- Максим, а это кто на снимке? – спросил он потихоньку Максима.
- Это наш прадед. Он всю войну прошел. Начинал лейтенантом, а закончил командиром полка, подполковником. После войны учился. Медиком стал, причем военным. И дед наш так же. А отец просто военным стал.
- Понятно, - кивнул Ахмед. – А чем он еще интересовался?
- О! Он был и рыбаком, и охотником, и путешественником…
- Статьи писал, - подсказал собеседник.
- Ну. Статьи по медицине. Да еще и стихи. Его публиковали. Я, правда, к стихам не очень… девчачья тема. Вон в шкафу журнал «Юность» с закладкой. Отец говорил, что мне надо бы их прочитать. Успею еще. Потом. Когда-нибудь, когда времени будет больше. Посмотри, если интересно.
ЗАКЛАДКА
Ахмед поднялся, подошел к шкафу, не замечая внимательного взгляда Виктора Ивановича. Открыл массивную дверцу с фацетным стеклом. Взял старый журнал с бумажной закладкой. Раскрыл. Он быстро прочитал стихи на одном развороте. Перелистнул желтую страницу, пробежал взглядом. Вернулся к началу.
- Народ! Прошу внимания, - громко сказал он. – Я по теме поисков.
Все замолчали. Мало ли… В конце концов с его же подсказки нашли танк.
Ахмед показал через плечо большим пальцем правой руки на фотографию.
- Максим, Сима, - что вы видите на этой карточке?
- Ну, ты даешь! Я же говорил. Прадед наш. Мы с ним на Бессмертный полк ходим, - удивился Максим. Симка настороженно молчала.
- Хорошо. Повторю свой вопрос, - мальчишка акцентировал внимание на одном из слов. - ЧТО вы видите на этой карточке?
- Ну… там за ним стена, - подсказал Стёпка.
- Тепло, - согласился Ахмед.
- Картинка на стене, - включился в игру Стёпка.
- Горячо. А что на картинке? Ничего не напоминает?
- Где-то видел, а вспомнить не могу, - ворчал под нос Жорка. – Память у меня прекрасная. Только вот недолгая…
Загалдели. Кто-то встал и подошел ближе. Стали рассматривать и так, и сяк. Версии посыпались. Но ответы друзей Ахмеда не устраивали: «Холодно!»
РАЗГАДКА
- Виктор Иванович, - перекрывая хор ответов, он обратился к самому опытному и старшему. – Скажите, пожалуйста, на фото рисунок чайки? Часть рисунка чайки.
Замолчали. Дружно повернулись головы присутствующих. Каким будет ответ?
- Да, за спиной моего деда рисунок чайки.
- И это не стена? – полуутверждающе уточнил мальчишка.
- Не стена.
- А что тогда? - встряла Маринка. – Это картина?
- Нет, Маринка. Это, друзья мои, - Ахмед сделал паузу. Ему бы в актеры. Хорошую паузу взял, театральную такую. – Это танк, который вы раскопали.
- Да, ну!
- Брось!
- Да ты что…
- Не может быть!
- Папа, это так?!
И опять все впились глазами в Виктора Ивановича.
- Ахмед, я начну рассказывать, а ты потом объяснишь все собранию. Хорошо? Дело в том, ребята, что в годы войны часто на боевую технику наносили рисунки. У летчиков были свои эмблемы, у артиллеристов, у танкистов тоже. Это не приветствовали, не поощряли, но запретить решительно тоже не запрещали. Когда корреспондент снимал портрет моего деда, он по цензурным соображениям оставил танк за кадром.
- Но прадед воевал в пехоте!
- Закончил войну пехотинцем, но начинал её танкистом.
- Ты хочешь сказать…
- Это он говорит, - кивнул Виктор Иванович на Ахмеда.
- Это я говорю. Вот фотография вашего героического предка, а вот, - мальчишка показал фотографию Симки на фоне танка, - его правнучка. На фоне той же чайки. Только птичка постарела. Вы бы давно догадались, но картинка сохранилась плохо. Поэтому, когда в части танк ремонтировали, ее закрасили. И это еще не все. Послушайте стихи…
***
Батя, послушай, назрел тут серьезный вопрос.
В детстве, когда рос я вглубь,
рос я вширь,
в небо рос.
В детстве моём ты учил меня жить и мечтать.
Но почему ты меня не учил убивать?!
Как подсекать окунька, как его свежевать.
Как делать змея. Как в тучи его запускать.
Сено косить. Плавать. Руки отмыть от чернил.
Но почему ты меня убивать не учил?
Я знаю всё от тебя.
Всё о дружбе, любви и вражде.
Знаю о радости.
Вере.
Надежде.
Беде.
Знаю, как выгрести в шторм, выбиваясь из сил.
Но почему ты меня убивать не учил?!
Батя, прости. На войне ты не прожил ни дня –
Ты не умел убивать. Не учил и меня,
Как это страшно: смотреть сквозь прицел на лицо.
Как это сложно: живых превращать в мертвецов.
…Батя, я понял. Всё то, что в меня ты вложил.
Всё, что берёг я, чем жил, и чем я дорожил:
Мама. Семья. Бог и вера. И Родина-мать.
Всё это быстро научит меня убивать.
Здесь есть и другое. Его девушке. Наброски того и другого были в той жестянке, - закончил Ахмед.
В комедии «Ревизор» все заканчивается немой сценой. Потом уже в театре: аплодисменты, цветы и поклоны.
В нашей истории сцена была немой недолго.
Под очередной чайник чая Виктор Иванович рассказал, что он сразу догадался, что за танк нашли в Крыму. Он понимал, что рано или поздно кадеты или их друзья сами докопаются до истины. Он мог бы дать готовый ответ. Но тогда потеряется цена. Ведь то, что добыто трудом всего дороже…
- Пап, я одного не могу понять. Ведь у твоего деда была медаль «За отвагу!», и она целая! В коробочке лежит.
- Значит, их было две…
Вот, собственно, и всё!