Действительно, Роландо Виллазон (Вильясон) удивительно вписался в зальцбургский фестивальный круговорот. Не только блестящий певец и музыкант, но и замечательный организатор, чуткий и внимательный партнёр в творческих командах, обаятельный человек и, как оказалось, прекрасный режиссёр. Сегодня была премьера его музыкально-драматического спектакля совместно с Ландестеатром и оркестром Моцартеума: «Моцарт в движении! Семь драмоллет».
Посыл постановки достаточно прозрачен: максимально приблизить творчество композитора к нашему времени. О том, что Моцарт современен как никто, даже и речи нет - ну, не всегда постановочная культура находится на должном уровне. Ведь опошлить можно любой сюжет. А вот сыграть легко и со вкусом даже самые заурядные конфликты, да ещё гармонично вписать их в драматургию моцартовских дивертисментов и серенад, - затея не из лёгких. Кстати, вспомним, что эти жанры изначально ни что иное, как музыкальный фон, сопровождающий застолье - в трёх миниатюрах процесс присутствует, ещё в двух что-то жуют и пьют.
В основе постановки семь маленьких драм по текстам современных писателей из разных стран - Мексики, Америки, Германии, Австралии, Израиля, Франции. Писатели известны своими романами, миниатюрами, драматургией, переводами, журналистскими и критическими публикациями. Единственно, что объединило отобранные для постановки тексты, - это "Моцарт", "любовь", "принятие других" и "музыка". Каждый из этих лейтмотивов присутствует или как основная тема, или как цель поиска, или как раздражающее начало.
На сцене семь драматических артистов и шесть балетных танцоров Ландестеатра. Игра, движение, речь, танец и музыка переплелись в единстве и взаимодополняемости. Все артисты одеты одинаково бесцветно, серо-спортивно, но в каждом сюжете они легко проявляют свои персонажи через цветные пиджаки или халаты. Из реквизита самые обычные предметы - столы, стулья, барные табуреты, тумбочки, микроволновка, капельница, инвалидное кресло, медицинские шлемы, кровать, тарелки со спагетти, лазанья, напитки, бокалы, наушники, папки, три рамы от картин, ваза с цветами, ...
Основу декорационного решения исполняет двухуровневый имитатор жилища с зашторенной нижней половиной и дверью (он же шкаф, он же процедурный кабинет, он же горы, он же пирамида), а также ведущая вверх лестница и дверь верхнего уровня. Нечто подобное в прошлом году видела в «Идиоте» в Театре наций: предоставляет бесконечные варианты появления-исчезновения артистов и демонстрирует цирковую эквилибристику использования в сценическом движении. В единстве с двигающейся круговой сценой и легкопереносимыми и передвигаемыми предметами в считанные минуты меняется место действия. Дополнением служит длинная лёгкая штора и огромное серебристо-белое покрывало, которым в начале и в конце постановки накрыта вся декорационная конструкция. Особая ткань этого покрывала (тонкая, лёгкая и прочная) превращает его по ходу действия в парус огромного корабля, в струящуюся поверхность воды или скованность льдом, в уютное одеяло или в волшебные сети сновидений.
Сюжеты (некоторые):
1. «Я люблю Моцарта» (Eric-Emmanuel Schmitt) - агентство по знакомству и подбору партнёров. 25-летняя женщина составляет с сотрудницей бюро текст своего объявления и остаётся недовольна результатом: её параметры (они могут меняться), её образование (при чём здесь это), ограничение возраста мужчин от 25 до 35 (а если ему 40 и он именно тот, кто ей нужен? а если ему 80, но именно ему она посвятит часть своей жизни?), она ищет серьёзное знакомство для совместных походов в театры и на концерты (серьёзное для чего?).
- Ну да, ну да, - подсмеивается над ней опытная сотрудница. - Вы всё о душе печётесь, милочка. А есть они будут тоже с вашей душой? И спать тоже с ней захотят?
Но женщина рвёт своё объявление и просит написать только одну фразу: “Я люблю Моцарта”. Дальше следует вереница из четырёх кандидатов, каждый просматривает шесть новых объявлений, по-своему дурашливо комментирует странную фразу о Моцарте, изображают из себя крутых мачо и утончённых интеллектуалов, но выбирают как один Nr.6 - «с большим бюстом». Героиня снова заходит в бюро и, в момент отсутствия сотрудницы, выдаёт себя за неё. Она смахивает на пол и прячет Nr.6 и лишь тогда «включаются» мозги у сильного пола.
Что в этом сюжете забавно, так это обыгрывание реакций на имя Моцарт. Кто-то отмахивается репликами о банальности его музыки (- Подумаешь, Моцарт! Все любят Моцарта! Дети любят Моцарта! Коровы любят Моцарта!), кто-то фыркает, что это уже «прошлый век», вот если бы она написала ... И на поверхность вылезает сегодняшнее полное незнание Моцарта - ну, разве что в телефоне и в компьютерных играх. Пожалуй, и в наше время (несмотря на всю его техническую остащённость и любую дистанционную трансляцию и доступность), как и во время жизни композитора, люди его не открывают для себя. Ленность? Сложность? Закрыты эмоциональные каналы? Но, Happy End, и два чудака находят друг друга. Моцарт как лакмусовая проверка на обыденность запросов.
Между сюжетами, пока перестраиваются мизансцены, идут балетные вставки под музыку Моцарта как бы продолжая тему: две пары после совместных рисунков танца (опять же, вспомним, что Моцарт по жизни был неутомимый плясун: подготовка к праздникам требовала разучивание танцевальных фигур - а это были по моде 18 века танцы для двух, трёх или четырёх пар - доставляла ему и его друзьям истинное удовольствие и была формой общения), итак две пары разъединяются на однополые связи. И если женщины легко находят общий язык, мужчины всё ещё в массе сторонятся своих сверхчувственных собратьев. Пока их массовое воображение крутится вокруг Nr.6.
2. Больничная палата, в инвалидном кресле мужчина с капельницей. К нему пришла подруга - она принесла ему подарок, но сначала - поесть, выпить вина: на днях открывается выставка её работ, всё благодаря ему, он её сподвиг на творчество. Женщина неустанно щебечет, мужчина молчит. Она подкалывает ему в капельницу дополнительное лекарство. Яд? Она разогревает его любимую лазанью и пытается его покормить. Больной отказывается. Выйдя из себя, она кричит и размазывает еду по лицу мужчины, унижает его и, наконец, вынимает из упаковки подарок: его отрубленные кисти рук (название сюжета «(Моя) любовь к (твоим) рукам» (Martha Batiz).
А что значит быть связанными по рукам? Работой, родными, долгом. Кому как ни Моцарту было это известно! Он зарабатывал, он старался, но его крылья души были обрублены. Потому что был страх признаться отцу, что не так он представлял свою взрослую самостоятельную жизнь, а потом и отца не стало. А с женой нет того душевного тепла. А с кем было? Там, в Вене у него не было близкого домашнего человека по-настоящему. Не было доверия до степени принятия тебя любым со всеми твоими страхами и страданиями. И не удивляйтесь, что в свои неполные 36 он уходит как глубокий, всё и всех переживший старик. И Смерть была желанным освобождением и смыслом - это отчётливо проговорено в его Реквиеме. И сюжет этот завершается логично: женщина-преступница поднимается наверх по лестнице (=исчезает с места преступления). Инвалид в рыданиях со своим «подарком» падает вместе с креслом и капельницей, сбегается персонал, но помочь уже нельзя.
А танец-связка сюжетов спешит дальше: в нём споры, ссоры, нежелание уступить и успокоить друг друга принятием. Куда это приводит? В «дом умалишённых» - читайте: нашу повседневную жизнь, где вместо любви, заботы и терпения царят долг, изматывания и скандалы. А что, в операх Моцарта мы мало слышим этот психотриллер? Но победить должно добро. И чтобы вам было интересно смотреть и слушать, не буду пересказывать всё. А восторжествует, конечно же, любовь: ею пропитана вся музыка Моцарта! Пусть в желаниях и фантазиях на фоне дремучести в реальности. Да и что такое реальность? Так, пустяки, обычные мысли в голове. Уберите их, перестаньте рефлексировать прожитое, и получите безветренное сегодня. Чтобы крепко спать и ничего не чувствовать.
И заканчивается затея Виллазона (таким неожиданным способом передать нам жизнь Моцарта) именно поиском исчезнувшего ветра, его голосов - миниатюра «Голос ветра» (Guadalupe Nettel). Мать и дочь идут искать пропавший ветер, его оборванную историю, а на ободе вращающейся сцены, как на ленте электрокардиограммы, рисуются ритмы сердца.
Что случится, если ветер больше не придёт? Деревья не будут больше шевелить ветвями; птицы, парящие на нём, упадут; семена не будут перенесены без ветра; всё остановится, запахи исчезнут, музыки нет без ветра, сколько инструментов исчезнет без ветра ... но у ветра есть своя музыка, как детская сказка. Без неё смерть приходит: она ищет детские истории, наши сокровенные переживания. Детство слышит ветер. И ветер должен быть в радость. Сколько сопротивления человек несёт по жизни, чтобы достичь желаемого. Ветер - это посланник и его послание людям: понимать друг друга, любить, дружить и мечтать.
Ритмы сердцебиения стираются с полосы вращающейся сцены, Моцарт успел передать нам свою жизнь перед уходом - свою музыку. Триумфально звучит в конце «Серенада Хаффнера» D-Dur KV 250 - та самая, что он написал к свадьбе дочери зальцбургского бургомистра Зигмунда (Сигизмунда) Хаффнера, в доме которого они с сестрой и отцом часто бывали в детстве. Где их любили, где они музицировали, играли с другими детьми и лакомились пирожными. И всё возвращается на круги своя: он только что родился, 27 января в 20:00 вечера в Зальцбурге, чтобы прожить короткую жизнь длинною в вечность.
(с) Алла Чурлина
27.01.2020, Зальцбург