Старый вагон электрички покачивало, потряхивало, он скрипел недовольно и, казалось, вздыхал при каждой остановке. Людей в вагоне было мало, человек пятнадцать, это и понятно – будний день, полдень. Пара старушек с тяжёлыми тележками увлечённо рассказывали друг другу, как избавиться от кротов на огороде. Дачники, возвращаются домой с урожаем. В соседнем купе худощавый, небритый старик в смешной вязаной шапочке. Напротив него на сидении лежит сильно выгоревший допотопный брезентовый рюкзак и букет астр. Тоже дачник. Поодаль от него тоже пожилой мужчина, но ещё не старик. В светлом плаще, лысоватый и в очках. Обложившись газетами, увлечённо изучает новости. В середине вагона сидят муж с женой средних лет. Оба упитанные, розовощёкие и без конца всё что-то жующие. Рядом с ними в соседнем купе моложавая бабушка всё поучает свою непоседливую внучку, которая, то вскакивает, то снова садится, то прислоняет губы к стеклу окна, то показывая пальцем на увиденные в окно виды, спрашивает бабушку, - а что это? …А что они делают? …а куда машина поехала? Бабушка уже устала от неё. А через два купе от них сидит белокурая девушка в красной курточке и что-то высматривает в смартфоне. В соседнем от неё купе через проход спит мужчина, склонившись почти до самых колен. Ну, и ещё несколько пассажиров или дремали, или молча смотрели в окно.
Был сентябрь, вагон ещё не отапливали и не были вставлены вторые оконные рамы. Поэтому было прохладно и почти все пассажиры сели на солнечную сторону. Стояло бабье лето и пока ещё тёплые лучи солнца ласково пригревали лица пассажиров, жмурившихся от яркого света, но не прятавшиеся от него. И только спящий мужчина в чёрной куртке был на теневой стороне.
Лес, мелькавший за окном, ещё не сбросил свою листву, а лишь окрасился в жёлтый и багряный цвета и приятно радовал глаз, вызывая в душе чувство благости и покоя.
А вот и очередная остановка. Вагон заскрежетал, дёрнулся пару раз и остановился, с лязгом открыв двери вагона. Вошли три 25-30 летние молодцы, расхристанные и с пьяными мордами. Громко ругаясь, осмотрели вагон и радостно бросились в купе к девушке в красной куртке, хотя свободных купе было полно.
- Опана! Какая красавица и одна!
Двое сели напротив девушки и, вытянув ноги, прижали их к ногам девушки, а третий сел рядом с ней и попытался обнять её. Девушка одёрнула его руку.
- О! пацаны, брезгует!
И он снова полез обниматься.
- Что вы себе позволяете!?
- А чо ты так разволновалась, дрожишь вся? Ты не думай, мы хорошие. Мы тебя согреем. Верно, пацаны?
«Пацаны» радостно заржали.
- Тебе понравится с нами.
Девушка вскочила, пытаясь вырваться, но сидящий рядом с ней «пацан» резко усадил её на место.
- Ты чо, курица, не поняла? С нами пойдёшь.
- Молодые люди, прекратите безобразничать, а то милицию вызовем, - возмущённо вступила в полемику одна из старушек-дачниц.
- А ты кто такая? Ты чо вякаешь, старая? Сейчас выкинем из вагона и пойдёшь домой по шпалам. Поняла?
«Пацаны» снова весело загоготали.
Розовощёкий верзила, пошептавшись с супругой, снял с полки сумку и они ушли в другой вагон. Бабушка с внучкой, тоже собрав вещи, засобирались уходить.
- Бабушка, а что это дяди тётю обижают?
- Иди, Вера, иди, это не наше дело. Пусть они сами разбираются.
Любитель чтения, приопустив газету и внимательно поверх очков посмотрев на троицу «пацанов», вновь поднял газету, но повыше, чтобы не было видно его лица. Он тут не причём.
Другие пассажиры очень внимательно, не отрываясь, смотрели в окно, их вдруг заинтересовали проносящиеся за окном пейзажи и яркий солнечный свет больше не слепил им глаза.
Лишь сгорбленный старик встал и подошёл к купе «пацанов».
- Отпустите девушку, - потребовал он решительно.
- Ты кто такой, старый хрыч, чтобы нам указывать? Пошёл вон!
И один из «пацанов» грубо оттолкнул старика. Тот не удержался, попятился и завалился на спящего мужчину из купе напротив. Тот резко вскочил, рукой провёл по лицу, как бы стряхивая сон, помог старику подняться. А тем временем «пацан» полез целоваться к девушке.
- А-а-а…
Мужчина в куртке рванулся к соседнему купе. Среднего роста, лет пятидесяти, смоляные волосы, татарин, из левого рукава зловеще выглядывала чёрная пластмассовая кисть.
- Что происходит?
- Помогите!
- Пацаны, Саид уже здесь. Ты чо припёрся, Саид, мы ещё не стреляли?
И «пацаны» радостно загоготали от своей шутки.
- Что происходит?
- Они девушку насильно держат, - подала голос старушка-дачница.
- Закрой пасть, старая, а ты, придурок, вали отсюда.
И крайний «пацан» попытался отпихнуть рукой мужчину.
- Помогите!
И тут произошло невероятное. Мужчина резко перехватил здоровой рукой кисть «пацана» и повернул её так, что тот закричал от боли и в это же время молниеносным ударом ноги в челюсть опрокинул второго «пацана», попытавшегося встать. Тот смачно ударился затылком о стенку вагона и теперь лежал неподвижно с закрытыми глазами, из рассечённой губы пошла кровь. Третий «пацан» успел достать нож.
- Убью, падла!
- Не советую, парень, ты можешь поранить сзади себя собаку.
«Пацан» на мгновение обернулся и этого хватило мужчине перехватить руку с ножом и лбом ударить «пацана» в переносицу. Тот, выронив нож, упал на лавку, привалив девушку. Из его распухающего носа хлынула кровь.
Любитель чтения, отложив газету и сняв очки, таращил глаза на происходящее, разинув рот. Старушки стояли и удивлённо-радостно смотрели на скоротечный «бой». Да и другие пассажиры, уже отвернувшись от окон и повернув головы, с любопытством наблюдали за неожиданно развивающимися событиями. Старик подошёл к мужчине и молча пожал ему руку, потом уставшей походкой добрёл до своего купе, сел и стал смотреть в окно, смахнув слезу. Не смог он защитить девушку, немощен уже.
К самому концу «боя» прибежал полицейский и здоровяк из службы безопасности РЖД. Видно кто-то сообщил о происшествии из соседнего вагона.
- Что тут случилось? Вы кто такой? Ваши документы.
- Товарищ милиционер, он девушку защищал от этих… от хулиганья.
- Разберёмся, бабушка, разберёмся. Ещё неизвестно, может это их дружок, не поделили что-нибудь.
- Какой дружок? Мы все свидетели, что он защищал девушку.
- Успокойтесь, гражданка. Документ предъявляем.
Мужчина расстегнул куртку и, достав документ, передал полицейскому. Тот раскрыл его и только начал изучать, как охранник толкнул его в бок и кивком головы указал полицейскому на грудь мужчины. Под полой распахнутой куртки была видна Звезда Героя России. Полицейский тупо смотрел на неё не в силах отвести взгляда. Мужчина заметил этот взгляд и прикрыл Звезду курткой. Полицейский очнулся, весь напрягся и даже изменился в лице. Он снова глянул в документ.
- Так… Гатауллин Марат Каримович... Извините, товарищ подполковник, служба такая, я должен вопрос вам задать. От куда и куда и с какой целью едите?
- Всего не могу сказать, сержант. А ездил хоронить боевого товарища.
- Мне бы по правилам протокол надо оформить о происшествии…
- Послушайте, сержант, моя фамилия не должна фигурировать ни в каких документах, служба у меня такая. Вам должны были это разъяснять. Если надо, я позвоню вашему начальству и всё улажу. Вы заберите этих субчиков и ссадите их, где электрички не останавливаются. Своё они уже сегодня получили. Договорились?
- Так точно, товарищ подполковник, Герой России! Честь имею!
- Честь имею!
И сержант с охранником увели «пацанов».
В вагоне стояла тишина, все были ошеломлены случившимся и теперь смотрели на Гатауллина, а не в окно. Вот это да! Можно сказать инвалид, без одной кисти, легко «уложил» трёх здоровых «пацанов». Офицер, подполковник, а главное, Герой России! Кто же он такой, что его фамилия не должна быть в протоколе? Теперь эти вопросы «витали» в головах пассажиров.
Старушки перебазировались в соседнее с Гатауллиным купе, так всё-таки безопасней. Девушка же перешла в его купе и села напротив.
- Я хотела сказать вам… Если бы не вы… Спасибо вам огромное!
- Да что вы, не стоит. Так поступил бы любой мужчина.
- Любой? Да нет! Только вы и дедушка заступились. Вы же военный?
- Военный.
- Но не все же военные такие отважные, как вы?
- Я о других не хочу судить. У меня был командир Радионов Николай, Герой России, так он приучил всех нас, его подчинённых, не проходить мимо чужой беды, даже если для тебя будет смертельный риск. Он нас научил защищать Родину, а прежде людей.
- А где он, почему был?
- Погиб, заслонив от пули сына. И не потому что сын, он любого бы заслонил. Это был настоящий офицер, Герой!
- Вы же тоже Герой!
- Награда-то? Это пустяки, героем нужно быть прежде в сердце.
Стали подъезжать к городу. Все засуетились, засобирались. К Гатауллину подошла старушка-дачница с пакетом.
- Вот вам яблочки из моего сада.
- Да что вы, не стоит.
- Берите, не обижайте, это от всего сердца! Храни вас, Господь! Спасибо вам за девочку.
- Честь имею!
Подходили и другие пассажиры и благодарили Гатауллина. И он им всем отвечал, - Честь имею!
Любитель газет не подошёл. Зачем ему чужие проблемы? В сторонке от всего поспокойней. Это было его жизненным кредо. Он всегда пройдёт мимо чужой беды.
- Можно я вас провожу немного?
- Можно.
Девушка взяла в одну руку пакет с яблоками, а другой под руку своего спасителя, своего героя и они пошли по платформе.
Перед самым вокзалом пакет разорвался и красно-жёлтые яблоки, похожие на маленькие солнца, рассыпались по площади. Сразу от куда-то появились два бомжа и начали их собирать. Но самое крупное и красивое успела подобрать маленькая девочка в розовой курточке и пыталась засунуть его в маленький кармашек. Мама схватила её за руку.
- Брось! Оно грязное.
- Нет! Оно красивое, как солнышко, это я его нашла, теперь оно моё!
Защищать Родину, защищать эту маленькую девочку разве не честь!?
Честь имею!
Алексей Балуев (28.01.2020)