Андрей Керженцев. Вирт
- Нет, мне уже кто-то скажет, что это было? – Сэмэн оккупировал единственное в комнате кресло – офисное, навороченное, с обивкой из полимера «под кожу». – «Крутой Гоча», мать его! – «Крутизна» пресловутого Гочи явно до сих пор не давала ему покоя.
- Не я, уж точно, - Кристи, устроившись – ноги калачиком – на стопке «пенок», копалась в ноутбуке. – Но мне это не нравится.
- Мне вообще все не нравится, - я, вытянувшись на стопке у другой стены и подложив под голову свернутый спальник, зевнул с подвывом и потянулся за кружкой с остывшим кофе. Устал, однако, за сегодня… - А меньше всего – то, что я ни хрена в происходящем не понимаю.
Ежи, сидящий на подоконнике, поджав ногу, и меланхолично глядящий на залитый сумерками двор, заросший акациями, вопрос вообще проигнорировал. Видимо, как заведомо риторический.
Хата, куда мы вписались – самые задворки старого Города, модернизация досюда не дошла, все осталось неприкосновенным еще с советских времен – яблонки, акации, проржавевшие гаражи… По первому впечатлению – тусовочный флэт: отставшие от стен обои в каких-то граффити, мебели – самый минимум: матрасы-«пенки», обшарпанный стол, покосившийся шкаф. Кажется, выйди на кухню – и увидишь волосатого, который в кастрюльке «винт» бодяжит. Из общей картины выбиваются то самое кресло, да еще навороченный системник на столе с кучей видеопериферии – от старенького ЖК-монитора до сверкающего лаком и хромом сенс-шлема явно какой-то свеженькой модели.
…Кабанчик отвалил практически сразу. Саксаулыч вознамерился было упасть нам на хвост, но уяснив, что пьянки не предвидится, быстренько увял и свинтил в неизвестном направлении. А мы – Сэм, Ежи и я – двинули сюда, да не прямиком, а как те нормальные герои, какими-то огородами и буераками. Конспирация – усраться и не встать…
Ребята сразу по приезде прямо-таки рвались учинить мне форсированный допрос, но я с ходу заявил, что без кофе и жратвы от меня и слова никто не услышит. Ну реально, после всех похождений брюхо к спине прилипает, а уж о том бардаке, что в башке творится, лучше помолчать. Попутно обревизовал холодильник – он оказался под завязку набит всякими полуфабрикатами – и кухонный шкафчик (там оказались чай, кофе и целая куча упаковок китайской лапши). В общем, как я понимаю, это и называется «залечь на тюфяки»…
В общем, поедая какие-то блинчики непойми с чем и глотая неожиданно пристойный кофе, я с набитым ртом выдал им сокращенную версию последних событий. Сам не знаю почему, но все упоминания о Химике и Девятом я опустил, словно и не было их в этой истории – инстинкт ли, что ли другое, но вот просто не стал, и все. И даже сам себе не потрудился обоснований для этого придумать, что для меня, в общем, не характерно. И уж когда я дошел до драки во дворике – тут-то Сэмэн и завелся.
- «Крутой Гоча», не, вы слышали?! Народ, я сейчас пару звонков сделаю, и мы эту круть за ноздри возьмем, побеседуем душевно…
- Остыньте, Сема, - устало обронил Ежи. – Мальчик с перышком даже не шестерка, а вообще вне игры. Ну, возьмешь ты его за ноздри, наследишь при этом, как стадо мамонтов, а в итоге выйдешь на очередного посредника из цепочки… Помчишься и его за ноздри брать?
- Да я…
- Да ты, - согласился я. – А теперь собери в комок речевой аппарат и послушай, что скажет дядя Гоблин. Вот меня тут всю дорогу уверяют, что мной занялись какие-то крутые перцы, что я им жутко важен, что они хотят меня то ли грохнуть, то ли трахнуть… - Кристи тихонько прыснула. – Ну и что мы видим? Корпоративных ниндзя? Какое-то агентство – вот рангом пониже твоего, Кристи? Ментов или криминалов, на худой конец? А видим-то мы то придурков-неокомми, то какую-то подзаборную шушеру с дешевыми перышками… «крутой Гоча», ага… Какое-то несоответствие один я вижу?
- Тот пижон в белом на шестерку непохож, - негромко и серьезно заметил Ежи.
- Пижон?.. А, Сарториус – это он так себя называет. Так ведь тоже несоответствие. Ну, смотри: свозил меня в этот свой заповедник, выдал некую завиральную теорию – а потом дал спокойненько уйти. Сам на тачке не подвез только затем, чтобы я уверился, что я, весь такой умный и крутой, самостоятельно к этому пришел. Как-то уж слишком бутафорией отдает, не?
- А ты знаешь, в этом что-то есть… Когда мы к тебе заезжали…
- Вы ко мне заезжали?
- Ну, надо было кое-какой компромат забрать…
- Кошку покормить кто-нибудь догадался? Воды ей налить?
- Кошку?..
Я шумно перевел дух:
- Ребята, я вам благодарен, я вас люблю и все такое… Но вы все-таки редкостные мудаки.
Сэмэн уже набычился, но Ежи остановил его удивительно сдержанным жестом:
- Сэм, а Гоблин-то прав. Мы с тобой действительно мудаки. Ну Кристи-то ладно, с нее какой спрос, но мы-то знаем, что для Анджея этот зверь значит…
Я поймал на себе странный взгляд Кристи, до жути напоминающий тот, что тремя днями ранее подарила мне Хуар. Повисла неловкая пауза, которую внезапно разорвал звук колокольчика из моего кармана – СМСка прилетела, не иначе. Ладно, поглядим…
Сообщение оказалось с незнакомого мне номера: «Андрей, пожалуйста, ответьте на видеовызов. Это важно. Бао». Что ж, будем надеяться, это действительно он… Я молча забрал у Кристи ноут и направился на кухню.
Не успел я пристроиться на колченогом табурете, внизу экрана замигал значок вызова – звуковой сигнал я отключил загодя. После секундной заминки на экране действительно обрисовался укурыш-консильери.
- Вы одни? – приветствие он опустил, и это уже сказало мне о многом.
- Более-менее.
- Этот канал пока не отслеживается. Пока. Поэтому слушайте и запоминайте: ваш подарок сейчас здесь, в Шанхае, и вам лучше его побыстрее забрать, - выглядел он несколько непривычно: собранный настолько, что аж скулы обтянуло, взгляд, направленный в камеру, одновременно жесткий и какой-то отрешенный. Твердая «р» в его речи как-то совершенно разладилась – в общем, явный непорядок.
- Могу подъехать прямо сейчас.
- Нет, не стоит. Лучше где-то часа через три – в Шанхае комендантский час не соблюдается, так что должны добраться. Может случиться так, что вы меня не застанете, поэтому слушайте внимательно. Вы помните комнату, где беседовали с господином Ся? Подарок в соседней, в сейфе за зеркалом. Запишите комбинацию и постарайтесь ее запомнить, - он подождал, пока я достану телефон, потом надиктовал десятизначный шифр. – В случае, если меня не будет, вам лучше не задерживаться ни на той квартире, ни в Шанхае. Господин Ся готов дать вам укрытие в Чайна-тауне, но только вам и только в самом крайнем случае.
- Слушайте, Бао, это начинает надоедать, - тихо и бешено выдохнул я. – С тех пор, как закрутилась вся эта хрень, я только и делаю, что выполняю какие-то мутные инструкции – причем без понимания смысла. Теперь еще и вы – командуете, напускаете тумана… Говорите, канал защищен? Тогда объясните уже, в чем дело и к чему вся эта таинственность? – я поймал себя на том, что в разговоре с ним тоже начинаю изъясняться грамматически правильными фразами. Бог весть, почему, но меня это успокоило. – В общем, либо хоть какие-то объяснения, либо я забираю подарок и мы расстаемся друзьями.
Наглость, конечно, сверхъестественная – более того, если китаезы решат-таки хрюнделев шлемак зажилить, напрочь непонятно, как его у них потом выцарапывать. Но Бао то ли принял меня всерьез, то ли получил указание не спорить:
- Справедливо. Запомните еще два слова: проект «Эдем». Известный вам Свищ – а теперь, судя по всему, и вы – его часть. Разработчик пока точно не установлен. Это все, что я могу вам дать на данный момент. Ваш покойный друг должен был оставить вам какую-то информацию на этот счет – хотя о самом проекте, скорее всего, не знал.
- А еще…
- Извините, но я вынужден попрощаться. Не могу говорить далее, - и Бао отключился без всяких там китайских церемоний. Я крепко поскреб в потылице и озадаченно матюгнулся: ну надо же, как интересно все заворачивается! И как-то одно к одному ложится: проект называется «Эдем», Сарториус мне за что-то похожее втирает, да тут еще и неокомми с их программой «счастья даром, для всех»… или это уже я факты под гипотезу подгоняю? Я охлопал карманы в поисках сигарет, вспомнил, что оставил их в комнате, прихватил со стола телефон и ноут и поплелся обратно.
- Что-то ты какой-то вздрюченный, - приветствовал меня Сэмэн. Я поставил ноут на стол, плюхнулся на стопку «пенок» и закурил:
- А я и есть вздрюченный. На меня только что вывалили очередной квест и кучу инфы. И со всем этим надо что-то делать.
- Поделишься?
- Сем, не сейчас. Я еще сам ни хрена не понимаю. Короче, предстоит поездочка в Шанхай – часов через пару.
- Один не поедешь, - безапелляционно заявил Ежи. – Наскочишь еще на очередного крутого Гочу…
- Вот Кристи со мной и поедет. Во-первых, это ее работа, во-вторых, Бао ее знает.
Кристи отвесила мне чуть ироничный поклон – мол, наконец-то ее профессиональную ценность признали.
- Бао – это который у Папаши Ся номер второй? – проявил осведомленность Сэмэн. – Высоко летаешь, Гоблин… Но на Шанхае-то даже ее маловато будет.
- Сэмэн, ты что, не понял – группу спалят моментом? И потом, народ, я вас втягивать не хочу. Вот ливером чую, стремные дела наворачиваются.
- То пан совсем глупый? – голос Ежи прозвучал непривычно холодно. – Шляхтич друзей не бросает…
- Да мы, считай, уже втянуты по уши, - поддержал Семка. – Еще кой-кого втянули, если заметил.
- Ну вот и славно. Не волнуйтесь, без дела не останетесь. Но в Шанхае – это мне поручено, мне и разбираться. А пока… вся эта видеодрянь на столе рабочая?
- Ну… да, - Сэмэн моргнул, огорошенный внезапным переводом темы. – А тебе-то зачем?
- Угадай с трех раз... Да никаких секретов, просто с девайсом надо освоиться. Я ж с сенс-шлемами отродясь дела не имел, - о том странном сеансе связи с Хрюнделем я решил не распространяться. – Куда там нажимать, где чего включать?
Инструктаж вышел куцый, скомканный – зато в стереорежиме: с одной стороны вел свою партию Ежи, с другой, как ни странно, Кристи. Хотя что тут странного: это нам, старперам, привыкать надо, а молодежь-то, считай, с этими девайсами росла, они для нее столь же привычны, как для меня мобила… В общем, уяснил я, во-первых, что тут все интуитивно понятно, во-вторых, что это «как обычный поисковик, только изнутри и в движении». Всю эту премудрость я усваивал, пока мы подключались и тестили совместимость, пока тщательно прилаживал на пальцы «наперстки», пока грузилась программа поддержки – недолго, в общем. Наконец я выдохнул и возложил шлемак себе на голову – будто корону, ей-богу…
…тихое жужжание, ощущение, будто тонкие пальцы легонько ощупывают твою голову, легкое покалывание в висках и под веками…
Мне, конечно, успели объяснить, что твой образ в виртуальном пространстве – это не то, что тебе система показывает, а то, что ты сам подсознательно сформировал, но вот уж чего не ожидал – так это обнаружить себя в седле байка. Да не моего «кролика», а какого-то навороченного аппарата, на вид даже круче чем Семкин «харлей» - блин, я ему завидую, что ли?.. Руки в каких-то странных крагах – на руле, мотор негромко фырчит, готовый взорваться оглушительным ревом, голова, несмотря на шлем, удивительно легкая… Ну что, Гоблин, вперед!
Кстати, а куда – вперед? На какой-то серьезный поиск явно времени нет, а сходу соваться, скажем, на «Всемвсемвсем» - я себе еще не враг. И вообще, для начала оглядимся. Ага, моя почта – вот она, небольшой такой дисплейчик рядом с навигатором. Желтым мигает спам, а вот и зеленый огонек: очередное послание от Zulian-а. Извини, дружище, не до поэзии пока. Хм, вообще-то столько электронных обвесов я ни на одном нормальном байке не видел, да они там тупо и не поместятся, даже на «кролике» - но тут как-то чудесным образом все влезло, и компактно влезло. Ладно, с назначением всего этого дела разберемся по ходу – а пока куда ж нам плыть?..
А чего, собственно, мозг парить? Начнем с элементарных вещей: скажем, с просмотра новостей на «Скай-ньюс», а дальше видно будет. Вон, на экране навигатора синяя многолучевая звездочка загорелась – а впереди, чуть слева, еще одна. Ориентир, значит. Добраться туда – это как в режиме реального времени дважды мышкой кликнуть. В вирте и реальности и время разное – уж не помню, кто мне это объяснял, но объясняли, факт. Так что теперь-то уж точно вперед.
Когда я газанул с места, звук мотора прозвучал глуховато, как из-под земли, зато вокруг постепенно, как из ничего, начала формироваться призрачная улица призрачного города-гиганта, города-виртуальности – или, что точнее, моего о ней представления. Города сияющих башен, сотканных из единиц и нулей, тускло светящихся зиккуратов информационных порталов, больших и малых площадей-форумов, лабиринтов технических строений, откуда можно, нырнув, не вынырнуть, города подземелий, забитых информацией, заговоренной на девять голов…
Я знаю: город призрачен, но отнюдь не безжизнен. Могу остановиться на любой из площадей и пообщаться с их завсегдатаями – такими же призраками, как и я, посидеть на открытой веранде ночного кафе и послушать разговоры, войти (вломиться) в любое из зданий и прочесать его снизу доверху, даже проникнуть в подземелья, для чего у меня имеется полный набор ключей-отмычек, выданный Хрюнделем… Теперь понимаю, почему он не жаловал шлемы: на эту иллюзию можно подсесть на три счета, быстрее, чем на «кунгуру» или «бродягу»…
А вот и многолучевая звездочка, вход в огромный комплекс, город в городе, со своей географией и со своей иерархией, со своей системой приоритетов и образов. Отсюда – без транспортных средств, иначе сработают их алармы. Не любят эти ребята, когда свою образность в их трактовки привносят, ох, не любят!.. Странно, но откуда-то я это знаю. Хрюндель постарался?.. Ладно, вход.
Ориентироваться в том, что они выложили в свободный доступ, предельно легко. Вот и площадка (зал? Нет, именно площадка, хотя откуда она взялась в башне – ума не приложу) с новостями о Городе – он уже пару дней в новостном топе висит. Категориями реала здесь мыслить не стоит… но попробуй-ка отвыкни. Вернее, привыкнуть-то к здешнему восприятию, а после перенести его в реал (насколько это вообще возможно) не так уж и трудно, особенно если ты молод… Не поддаемся, Гоблин? Не поддаемся.
Вход – в мутно-синий вечер, пронизанный огоньками десятков свечей. Вглядевшись, узнаю знакомый пейзаж: склон Горки, только какой-то размытый, перекошенный, чуть более уродливый, чем в реале. Наплыв: плотная группа печальных людей со свечами в руках. Врезка: глубокий, значительный голос ведущего (откуда-то я знаю, что это тот самый парень, которого я видел по ящику у Девятого):
- …посвященного памяти двадцати трех молодых людей, погибших в ходе печально известной акции, организованной неокомми, а также нашего коллеги, журналиста Вадима Дубенко.
Снова наплыв уже на другую группу, в основном молодые, трясущиеся, как в падучей, рты оскалены, лица превращаются чуть ли не в звериные морды – в пене, перекошенные, пустоглазые, висит над этим толпищем вой: «Смерть корпам! Свободу анклавам!», и я в гуще этого безумия. Вот какой-то постарше, плюгавенький, истерично орет, заплевывая жидкую бороденку: «Цзилинь вам еще покажет! Всех на ножи возьмем!», сухонькая немолодая кликуша завывает: «Никого не простим! Все, все ответите!». Перевод камеры на редкое – очень редкое – ментовское оцепление у освещенной прожекторами проволочной сетки, а за ней – морды уж вовсе зверообразные, камуфляж, тяжелые кресты-кистени… И плывет над этим голос ведущего:
- Для предотвращения трагических последствий президент-губернатор обратился к командованию соединенными вооруженными силами, в частности, к Великой Перми и Вольной Сибири…
Строй воинов-рыцарей, только светозарных кольчуг не хватает, лица – даже под балаклавами видно – осенены печатью значительности и благородства, при одном взгляде на них уже хочется сделать что-нибудь хорошее. Скажем, размозжить череп первому встреченному неокомми…
Не помню, как я из этого толпища выцарапался обратно к развилку. В реале-то уж точно бы ребра в целости не унес… Вот оно, значит, как. Эффектно – и, надо полагать, достаточно эффективно. Конечно, можно добраться и до необработанных материалов, но тут нужны время и навык, а у меня что с тем, что с другим напряг, так что ну его. Когда-нибудь в другой раз.
И на душе паскудно. Как будто на шабаше побывал… или на «Всемвсемвсем» в разгар особо мерзкого срача. Умом-то понимаешь, что все это результат обработки на эмоциональном уровне, а на уровне подкорки все равно копошится пакостная мыслишка: «Неужто мы и в самом деле такие?»… Блин, заехать, что ли, на какой порносайт для релакса и восстановления душевного равновесия? Так ведь неизвестно, какой фокус выкинет растревоженное подсознание и в какой роли ты там в результате окажешься… Так что домой, домой, в реал.
Однако вместо выхода вдруг обнаруживаю себя у какой-то двери, согнувшимся в три погибели и приникшим к глазку. Как-то мельком отмечаю, что этого я уж точно не планировал – но почему-то не пугаюсь и продолжаю вглядываться. Спинка пустого офисного кресла, чуть дальше и не совсем в фокусе – африканская маска на стене над диванчиком. Значит, снова хрюнделевский рабочий кабинет, где мы не раз с приятностью сиживали. Вот только сейчас там явно не посидеть, особенно с приятностью: двое амбалов пакуют что-то в большой черный пластиковый мешок, потом один из них – в железных очках, с кривым носом и физиономией отпетого эсэсовца, поворачивается к кому-то вне поля зрения камеры и неожиданно мягко произносит: «Не смотрите. Не надо»…
Не успеваю еще сообразить, что это я такое видел, а картинка уже меняется. Угол обзора более широкий, а изображение – скорее нарезка кадров, чем видеозапись, все немного расфокусировано. Ритуальный зал крематория, народ вокруг гроба. А вот и я в первом ряду, за левым (как всегда!) плечом маячит Кристи. Смена кадра: снова я – в самом что ни на есть дурацком виде, с полуоткрытым ртом, а Сэмэн уже целеустремленно подался вперед, уже почувствовал неладное, уже сообразил… А вот мы с Антохой буквально тащим Райку на себе к выходу, а там, левее, кто-то молодой и длинный уже отвел руку, чтобы швырнуть в толпу непонятный предмет… «яблочко», мать его!..
Очередной кадр: припаркованный у открытой веранды ресторанчика «кролик», я, размашисто жестикулируя, что-то объясняю Кристи – видимо, расхваливаю достоинства местной кухни…
Дальше – сумбур, плохонькая имитация того, что я испытал, примерив полученный от Райки шлемак. И цифровое нигде. Только сейчас я не в этом странном пространстве, я наблюдаю за ним через глазок, через объектив дешевенькой веб-камеры, через замочную скважину. И вместо интерактивной имитации Хрюнделя там…
…чем бы это ни было, оно явно пытается имитировать Хрюнделя, но впечатление такое, что с человеческой анатомией и пластикой оно знакомо только в теории. Сдается мне, что эту штуку я уже где-то видел, но где и когда, вспомнить не получается. И не получается понять, что же оно хочет мне сказать – а в том, что это пытается что-то до меня донести, сомнений ни малейших: Хрюндель-карикатура дико гримасничает, производит ни с чем не сообразные, беспорядочные жесты, издает какие-то звуки, похожие на обрывки слов…
- Помедленнее, братан, - с легким удивлением слышу собственный голос. – Я тебя не понимаю.
Странно, но мои слова доходят до этой пародии на человека, жесты становятся более плавными, почти человеческими – но остаются тем не менее непонятными. В речи мелькают вполне отчетливые, ясные слова: «интерактивность», «вирус», еще отчего-то «Великая Нелюбовь» - я даже определенно различаю заглавные буквы в произношении, но в осмысленные фразы все это по-прежнему не могу сложить. А потом оно начинает трансформироваться.
Миг, другой – и на меня сквозь глазок глядит… я. То есть, я ни секунды не сомневаюсь, что несмотря на «эффект замочной скважины» эта штука меня отчетливо видит и на ходу лепит мой образ из каких-то своих подручных средств. Получается опять карикатурно: вроде тех старых гравюр, на которых японцы изображали гайдзинов: нелепая помесь косухи с пиджаком на плечах, огромный торчащий рубильник, борода веником. Но узнать тем не менее можно…
А потом все кончается.
Возвращение в реал вот так, кувырком, кубарем – удовольствие ниже среднего. Шлем удалось стянуть со второй попытки, потрясти головой, привыкая к свету: снаружи, оказывается, уже порядком стемнело, и свет голой, без абажура, лампочки по глазам резанул ощутимо.
- Как ты? – осведомился Сэмэн.
- Терпимо. А что?
- Да тебя тут в какой-то момент корежить начало, хотели уж тебя отключить. Да она, - кивок в сторону Кристи, - не дала.
- Опасно, - пожала плечами наша Никита. – Когда непонятно, с чем там человек законтачил… Принудительный разрыв связи может убить – происходит… ну, что-то вроде инсульта.
Мы с Сэмэном переглянулись. А ведь точно, у Хрюнделя все примерно так и выглядело! Совпадение?..
- И откуда ты все это знаешь? – брюзгливо поинтересовался Ежи. – На курсах телохранителей научили?
Она пожала плечами и не ответила. А я попутно припомнил историю, рассказанную Хуар: о тех торчках, которые умирали в собственном дерьме, поскольку отключить их от искусственной реальности – их реальности! – означало убить их. И байки о связанных со шлемами умертвиях тоже припомнил. И как-то все это энтузиазма не добавляет. Совсем.
- А что там было-то? – поинтересовался Сэмэн. По зрелом размышлении я решил, что играть в молчанку глупо:
- Да нарвался на какую-то фигню. То ли живую, то ли интерактивную, не разобрал. Короче, она меня, типа, срисовала – ну, внешние данные, еще что-то – а потом разорвала связь и смачным таким полжопником выпнула в реальность.
- Сразу нарвался? – настороженно спросил Ежи.
- Да нет, еще «Скай-ньюс» успел посмотреть. Не знаете, кто их спонсирует?
- Всю дорогу крутят рекламу «Сиббанка», а он, вроде как, совместное дитятко Вольной Сибири, сычуаньцев и «Банзая»… А что?
- А то, что мы с Семкой, оказывается, живем в городе бесов и кликуш, а акция на Горке проплачена цзилиньцами.
Сэмэн высказался непочтительно и непечатно, пожелав много хорошего «всем этим косоглазым», а Ежи только головой покачал:
- То интересно, очень интересно… Но тут я пока сам расклад не понимаю, не взыщите, панове.
- Ладно, чего дальше делаем? – Сэму явно на расклады «всех этих косоглазых» было накласть три кучи и не терпелось приступить к каким-то действиям.
- Дальше, говоришь… - я потер обильно вспотевший затылок, кинул взгляд на часы. – А дальне нам с Кристи уже выдвигаться пора потихоньку.
- А мы, значит, тут будем торчать, как дураки?!
- Почему – «как»?.. Да не волнуйся, скучать не придется. Короче, народ, слушайте сюда…
Поврежденный файл 12
…коррекция императивов. Я второй раз встречаюсь с объектом и фиксирую изменения. Что-то в нем изменилось, но это не результат моих действий, которых, в общем, и не было. Он откорректировал себя сам?..
Я обратился к нему на языке образов, которые он в состоянии воспринять. Он воспринял, но реконструировать выводы я не в состоянии, для этого нужно более продолжительное и содержательное общение. Разница: те, с кем я говорю на языке Великой Нелюбви, обычно не стремятся к пониманию, даже если воспринимают мои сообщения в нужном ключе. С объектом картина обратная. Феномен?..
…откорректировать свои императивы.