Психом быть нелегко. Это я как эксперт говорю. Авторитетно, можно сказать, заявляю.
Если тебе кто-то скажет обратное, гони его в шею. Потому, что смыслит он в психиатрии как червяк в двигателе внутреннего сгорания. Или даже меньше. Ужимки и имитация навязчивого бреда тут не помогут. Мочиться на санитаров – тоже. То есть такое поведение усугубит общую ситуацию, не спорю, но только ущерб будет физический. И только. Пройденный этап.
Быть психом, скажу я тебе, это даже не наука. Искусство это. Призвание тоже. Это как быть Пикассо каким-нибудь, или, к примеру, Бетховеном. Вот те были психами, скажу я тебе, по полной. Ведь у психа что главное? Голова. А у Пикассо она точно была. И видел он все свои треугольные сиськи и квадратные уши на самом деле. А теперь представь себе, как можно в этом мире жить, когда вокруг столько уродов? То-то. Или Бетховен, опять же. Пятую симфонию тоже надо было сначала в своей голове услышать. И не сразу, а частями. И как можно было остаться при этом нормальным членом общества? Никак, правильно. А значит, шизофрения в чистом виде. Осложненная, между прочим, прочими физическими недостатками и склочным характером. Так что общество, не в силах понять тяжелую музыку Людвига и портреты со свернутыми набок лицевыми принадлежностями Пабло, вместо того, чтобы колоть им клозапин с арипипразолом, тактично объявляет их гениями со всеми вытекающими. Ну да, ну да. Знаю, ты скажешь, что клозапина во времена Бетховена не было. Ну так я утрирую, ты же понимаешь. Не было клозапина, так был порошок из овечьих какашек , капли из слезы каракатицы или вытяжка из мочи сколопендры. Всегда психов лечили. Либо огнем, либо водой, а то и тем и другим. Как в средние века лечили ведьм. Сначала водой. Не тонет? Значит точно оно, дитя сатаны. На костер!
Но были периоды, когда к психам прислушивались. И выяснилось, что не всякий придурок опасен. Есть и полезные. Еще один ван – Ван Гог, к примеру, тоже из наших. С явной тягой к депрессивному членовредительству. Про Дали вообще не говорю – там на каждой картине диагноз нарисован. Ну, может, кроме самых ранних. Но тут надо сделать оговорку. Дали – псих ненастоящий. То есть он сам себя слепил психом. Дали гениальный симулянт, свихнувшийся на своей гениальности. А? Да нет, тут как раз просто все. Сейчас объясню. Дали вовремя понял, что клозапина еще не изобрели, а психи уже в моде, и этим очень грамотно воспользовался. И научился так качественно симулировать сумасшествие, что очень скоро и в самом деле чокнулся. И те галлюцинации, которые изначально были только средством для маркетингового приема, стали уже добрыми спутниками тренированной головы бедного Сальваторе. Но, по правде, ему это уже не мешало. Ибо, всерьез начав симулировать сумасшествие, остановиться уже невозможно… Да, невозможно. Но в этом-то и фокус: есть такая ниша в психиатрии, в которую и помещаются те психи, которым суждено стать гениями.
Ведь как определяется гениальность? Что, гений это тот, кто умеет перемножать в голове пятизначные цифры? Вовсе не обязательно. Художник, с закрытыми глазами творящий портрет сидящего напротив журналиста в прямом эфире? Вот уж нет. Гениями общество определило тех его членов, поступки которых имеют отдаленные последствия на это самое общество во многих областях культуры и науки. Отдаленные последствия. Ну, Пушкин там, Ломоносов, Бруно, Эйнштейн, Лобачевский… Гений, в отличие от таланта узок, друг мой. Гений часто эмоциональный инвалид, одержимый идеей. Это психиатры называют низким эмоциональным интеллектом. И тут мы приближаемся вплотную к диагнозу: биполярное аффективное расстройство или шизофрения, как и было сказано.. Прости, не удержался… Да, шизофрения. Между прочим, гений почитается как феномен и психиатрами и философами. Кант, например, пытался связывать вместе гениальность и талант. Но вряд ли он прав. И Ломброзо в этом со мной солидарен.
День какой хороший сегодня. Гляди, как чайки кружат над водой там, у маяка. Видимо, еда какая плавает. Либо хлеба смотритель накидал, либо труп в воду сбросил.. Люблю я такие деньки. И солнышко неяркое, и ветерок несильный. Не холодно, да и не жарко. Самое время для работы. И не замерзнешь и не вспотеешь… Хочешь про работу спросить? Потом, еще есть времечко.
Так вот, возвращаясь к теме. Пушкин был сильно неправ, когда говорил о том, что несовместимы гений и злодейство. Это он, прямо скажем, вспылил. Ну, положим, о Лермонтове он еще знать не мог, а то был бы тот еще конфуз. Михаил Юрьевич прямо серийный убийца был, с мрачным удовольствием рубивший головы черкесам. Чистый демон. Но Архимед, к примеру, - чем не злодей, спаливший своими изобретениями римский флот у Сиракуз? Вогнутыми зеркалами, между прочим, воспользовался. Что? Ну, Плутарх, конечно, авторитет, кто спорит, но вот другой историк, Иоанн Зонара, к примеру, хоть и жил позже, но фактов собрал поболе. И согласно ему, флот был сожжен именно бронзовыми зеркалами. Да даже если и адским огнем, как указывают и Плутарх твой любимый и Тит Ливий, так это еще более бесчеловечно. Да и знали они там, в Сиракузах, что римляне вполне себе прилично цивилизованными были. Чего было на рожон-то лезть? Сдались бы себе на милость победителей, глядишь, и старик Архимед еще бы пару-тройку лет протянул, да вместо орудий массового поражения пылесос изобрел бы. Или микроволновку там. Марцелл, между прочим, сильно был опечален смертью Архимеда. Ну, его можно понять. Вряд ли он требовал бы от дедушки изобрести пылесос. Вот краны, которыми Архимед со стен Сиракуз переворачивал римские суда, его заинтересовали. Да и помер гений глупо – в тот момент, когда Марцел ворвался в город, Архимед сидел на улице и чертил какую-то диаграмму на песке. Представь: вокруг огонь, кровь и предсмертные хрипы, а старик сидит на корточках и чертит палочкой на песке. Представил? Вполне себе рядовая ситуация, верно? И в свете нарисованной картинки его можно понять – психанул, когда римский солдат наступил на чертеж. Но вояка сильно заморачиваться не стал, и рубанул скандалиста по шее. Вжик, и нету больше Архимеда.
И история говорит нам о том, что гении интересны были человечеству в той степени, в которой они могли дать властителям более эффективные способы для умерщвления вражеских армий. Самый яркий тому пример – да Винчи. Лодовико Сфорца не интересовал Леонардо как художник – только как гений – инженер. И да Винчи не подкачал. Правда, герцог все же заказал гению статую себя конного, но тут подоспела война с французами, и статуя так и осталась в эскизах и глиняной модели. Но уж следующий спонсор великого гения с характером не подкачал и в истории наследил. Да еще как! Звали его, как тебе известно, Чезаре Борджиа. Но для Леонардо великий злодей христианского мира был уважаемым полководцем. Нет, он прекрасно знал о злодействах герцога, но считал, что великие пороки Чезаре уравновешиваются «столь же великими достоинствами». Да и понятно, что еще можно сказать о щедром спонсоре? Что ты сказал? А-а, про времена? Ну да, они всегда другие. Но знаешь ли ты, что великий гений, автор Джоконды, Тайной вечери и многих других грандиозных памятников общечеловеческой культуры с удовольствием рисовал с натуры повешенных, разрабатывал для Борджиа новые яды и был содомитом? Гений и злодейство, да.
В общем, кого из гениев не возьми, упрешься в морального урода. Человечество для них даже придумало отдельную категорию – дескать, не до мирской суеты великим, они заняты вселенскими проблемами. Спят и видят, как облегчить жизнь простому человеку. Поэтому простим им их маленькие слабости и научный интерес к действию ядов.
Единственный гений, которого действительно можно в этом упрекнуть, - Никола Тесла. Человек, покинувший этот мир 87-летним нищим девственником, действительно был одержим идеей всеобщего блага на основе дармовой энергии. Но не поняли его спонсоры в этом вопросе. Да и как его было понять капиталистам, наживающимся на продаже этой самой энергии?
Ну а теперь о главном. На мой взгляд, все те великие умы, о которых я тут говорил, просто психи, которых почему-то прошляпила психиатрия. Потому, что ни один из них не прошел бы тест Рошарха на адекватность. Это я тебе как эксперт заявляю. Потому, что я тоже не прошел. И главный вопрос не в том, выйдет ли гений из вундеркинда, а в том, скольких гениев похоронили в психиатрических лечебницах, «вовремя» выявив у них замкнутость, гиперактивность, склонность к депрессии и прочие недостатки, на которых современная психиатрия съела всех собак и собрала тысячи грантов и диссертаций. Риталин, прозак и еще три десятка препаратов предназначены для того, чтобы низвести человека с другим взглядом на жизнь до среднестатистического гражданина, не обременяющего общество своими непонятными идеями. И это в лучшем случае. Ибо перестараться тут очень просто. И вот уже вместо среднестатистического гражданина мы получаем среднестатистического пациента. И вот тут пациент обретает внутреннюю свободу, потому, как психиатрам интересно его послушать, чтобы поточнее определить диагноз. Хочешь - изобретай вечный двигатель, хочешь – пиши Самый Новый Завет. Знал бы ты, сколько вечных двигателей и Самых Новых Заветов похоронены за стенами психушек, ужаснулся бы. И все они, вместо того, чтобы дарить человечеству душевный покой и материальное благополучие, служат основой для новых диссертаций, сыплющихся как из рога изобилия на авторитеты новых фрейдов и юнгов. Такая вот парадигма. Такая, скажу тебе, божественная справедливость.
Сейчас, правда, есть некоторые изменения в обществе, которые начинают раздражать начальство. Интернет, сети социальные, свободный доступ к информации. Свобода самовыражения, опять же. Времена, когда за свежие мысли отправляли прямиком на костер, миновали, и это напрягает, знаешь ли. Раньше система была саморегулируема и самодостаточна. Ну, приходилось изредка вмешиваться, естественно, но не особенно часто и сильно. Ну, там, войны организовать при попытках вольнодумства, врага найти, идейку-другую о виновных подкинуть. Или утопить вольнодумство в разврате, как это было с римлянами… Сейчас эти методы тоже на вооружении стоят, но уже не везде, знаешь ли, срабатывают. И это нарушает божественный, как уже было сказано ранее, порядок. И когда количество гениев начинает расти, а количество душевнобольных сокращаться, начальство начинает испытывать некоторый дискомфорт. Не то, чтобы такое развитие событий не было предусмотрено, наоборот, обсуждалось даже в узких кругах, и не раз. Но каждый раз сходились на том, что до этого еще далеко, и есть еще время для контрмер. У начальства, ага. Оно вообще считало, что время – это его личный ресурс. Нужно сказать, что справедливо считало. Ну, какое-то время, прошу прощения за каламбур. Однако, начальство, как это часто бывает, недоглядело. Я бы даже сказал, утратило полный контроль над ситуацией. И это ему сильно не понравилось. Что, согласись, вполне себе объяснимо. И вот таким образом и было проведено расширенное заседание узкого кабинета, на котором после некоторых вялых дебатов, авторитарно было решено ситуацию резко взять под контроль и о принятых мерах немедленно доложить. Вот тут на сцене появляюсь из пыльного закутка я собственной персоной. Ибо никто не мог предположить, какими мерами ситуацию брать и исправлять, а у меня некоторый богатый опыт имелся. Хоть и локальный, да. Так что в этом случае меня, надо отметить, резко повысили. Из лейтенантов, так сказать, в генералы. То есть на меня свалили всю проблему целиком, определив из тактиков прямиком в стратеги. Зав сектором глобальных проблем, если гражданским языком.
Задачу поставили конкретно и немногословно: - искоренить! Ну, впопыхах, понятно, что там можно было в горячке-то сформулировать? Все полномочия, мандаты и прочая, безусловно выдали, но ответственность возложили немалую. Да что там, вселенскую. Дескать, доверили тебе судьбу мира, вот и барахтайся. И чтобы искоренил!
О начальстве я тебе что скажу? Как и любое другое, начальство делами насущными заниматься не любит. Оно любит философствовать, назидать, глубокомысленно рассуждать. Да… Ну, на то оно и начальство. Хотя бесит. Авторитарность у нас в фаворе была. Долго. Нет, поначалу были недовольства, как не быть, коллектив все же. Но после серии конкретных мер Главный расставил все по местам и возомнил, так сказать. Раз и навсегда распределил обязанности, и на этом тему закрыл. Ни тебе карьеры, ни тебе светлого, с позволения сказать, будущего. Так что я в этом смысле уникум. С карьерой, да. Правда, долго ждать пришлось.
Ты что, нервничаешь? Лицо вон покраснело, вены на шее вздулись. Нездоровится? Ты дыши, давай, расслабиться попробуй. Не псих я. Сижу тут с тобой рядом на скамейке, треплю языком о всяком разном. Ну что ж. День хороший, говорил уже тебе, поэтому и расслабился слегка, поболтать с приятным человеком захотелось. Чайки, опять же.. Нет, все-таки хлеба накрошил. Видимо, сегодня новый подвезут, вот он старый и выкидывает под маяк. Так что без трупа сегодня. Интересно, куда он его дел-то? Да ну его, отвлекся я чего-то. А тема-то какая интересная! Мы же с тобой о гениях говорили. Что? А, ну да, справедливо – я говорил. Ну да и ладно, все равно это диалог какой-никакой. Я же знаю, что ты человек интеллигентный и образованный. С таким приятно и просто рядом посидеть, а уж поговорить-то!
Возвращаясь к теме, хочу добавить, что по большому-то счету Вселенная обречена. Ну, то есть, эта Вселенная… Давай начистоту, а? Я тебе сейчас кратко обрисую суть проблемы. Человечество, знаешь ли, не оправдало. И это наконец-то до начальства дошло. После всех историй с плодами Древа Познания, с Вавилонскими башнями, золотым тельцом, повсеместными суевериями и повальным атеизмом. Сюрприз, понимаешь. Бесчисленные предупреждения и последние шансы вроде Великих потопов результат давали незначительный и ограниченный. И каждый раз, наступая на те же грабли, Шеф снова и снова тихо злился. Но надежды не терял. Дооолго не терял. Ну, сам посчитай, не маленький. И вот такой неторопливой поступью начальство и пришло к мысли проект свернуть. Ну, тут даже потоп всемирный уже вовсе не масштаб, сам понимаешь. Просто так плюнуть и забыть Шеф не может – он очень трепетно относится к логистике, ибо она и была изюминкой проекта. А я как раз по логистике.
Ну и два слова обо мне, чтобы уже совсем все точки прояснить.
Я много и долго где светился, и поэтому имен у меня тоже много. В Японии, например, меня знают как Эмму, который управляет дзигоку. Надо сказать, что предела человеческой фантазии нет. Ибо японцы описывают меня как бородатого пучеглазого толстяка. Да еще с короной на голове. Посмотри на меня внимательно. Корону видишь? То-то. Верить никому нельзя. Греки меня знали как Танатоса, и тоже много чего с внешностью напутали. Как только не называли – и Люцифером, и Вельзевулом, Сатаной. Но больше всех смешили египтяне, приделавшие мне в своих фантазиях собачью голову и звавшие Анубисом. Да ты дыши, дыши. На самом деле все они от полного непонимания сочиняют. Самое близкое из всех имен, которым вы меня пытались наградить, мне более всего нравится Судья. Изюминкой этого мира считается логика, помнишь? Поэтому никаких вольностей, все регламентировано, обдумано и записано. Судья.
Занимался всякими мелкими делами, был, можно сказать, мальчиком на побегушках. Там, сям, ну, понимаешь, да? Войну там спровоцировать, землетрясения, пожары разные. Исходя из основной линии мироздания, разумеется, никакой самодеятельности, Шеф упаси. И теперь, как уже было сказано, пошел на повышение. Начальник УГК. Что? А. ну да. Управление Глобальным Катаклизмом. С неограниченными полномочиями. Сам себе и стратег и тактик. Разумеется, штат, кабинет рядом с Шефом, секретарши, все такое. Уже и всю картину детально разработали, уже и камушки нужные в космосе подправили, чтобы не далее чем через одиннадцать лет, день в день, на эту планетку сверху брякнулось бы небесное тело, по сравнению с которым булыжник, уничтоживший динозавров и иже с ними, показался бы пулькой из воздушки… И ведь какой красивый план, согласись? А тут ты. Понимаешь ли, друг мой, что на кону стоит карьера Судьи? Как это какая связь? Ты, со своим дурацким изобретением, напрямую ставишь по угрозу план, над которым трудились множество светлых.. ммм… ну, можно сказать, всяких умов. Видишь ли, друг мой, на кон поставлена судьба этого мира. То есть, однозначно, решение Шефа подлежит выполнению. После того, как план был одобрен, Он, правда, сделал оговорку – ну, дескать, если вы сумеете справиться без чьего-либо вмешательства и решить проблему, то мое Управление расформировывается и проект получает новое стратегическое продолжение. Уж и не знаю, что это может означать. А если Управление расформировывается, то что же тогда Судья? Опять на мелочевку и на побегушки? Накося! Когда еще вы накосячите до того, что новый «стратегический» проект достанет Его снова? Хотя… Нет, тогда меня уже вряд ли поставят у руля. Понимаешь ты это? То есть твой дурацкий аннигилятор материи, которому вы найдете применение через одиннадцать лет, ставит огромный крест на моей карьере. Усек теперь? Поэтому я, Судья, вынужден лично вмешаться в судьбу отдельного персоналия, чтобы никоим образом этого не допустить. Но сделаю я свое дело, можно сказать, с тяжелым сердцем, потому как испытываю ко всем гениям вашего рода слабость. Но, как говорится, ничего личного…
И только из-за слабости к гениям я и пошел на это грубейшее нарушение регламента – встретиться с пациентом лично , в строжайшей тайне и объяснить ему положение вещей. Все как на духу выложил, уж можешь поверить. И больно тебе точно не будет – просто закроешь глаза, и все кончится. Ну, в смысле, для тебя все кончится. А для меня – только начнется. Потому, как ждет Судью быстрый взлет и возможность стать Шефом самому. Что? А, нет, что ты, никаких бунтов – просто я смогу в дальнейшем получить собственный проект. Стать независимым Творцом, не зависящим от капризов и плохого настроения начальства. Немногие Судьи удостаиваются, знаешь ли. Но и не каждому такой шанс выпадает. И уж я его точно не упущу… Так что не сердись на меня, твоя жертва будет совсем не напрасной. И напоследок: ты же принес свою опытную модель, верно? Это ведь она у тебя в портфельчике? Любопытно взглянуть. Ах, вот как это выглядит? И уже работает, говоришь? Ну а на меня направлять-то не над…
Эту пару Стив, ловивший рыбу со старого деревянного причала, изъеденного солью и временем, заметил давно. Молодой человек в джинсах и светлой рубашке со старым портфелем (и кто это в наше время такие носит?) и немолодой полный мужчина с глазами навыкате в строгом костюме и с тростью. Они сидели на скамейке, метрах в двадцати от причала. Возможно, это были отец с сыном. Хотя вряд ли. По крайней мере, сходства не было никакого. Пучеглазый негромко, но воодушевленно рассказывал что-то молодому, а тот почти никак не реагировал, сидя молча и почти не шевелясь. Но монолог толстяка был, по-видимому, ему не совсем небезынтересен, потому, как слушал он внимательно, иногда удивленно вскидывая брови. Самого разговора Стив, конечно, не слышал из-за шума воды, бившейся о сваи причала, да и проявил интерес к странной паре только из-за костюма пучеглазого с тростью. В такую жаркую погоду не часто встретишь у моря человека в костюме. Да и пришел сюда Стив рыбу удить, а не чужими разговорами интересоваться. Так, вполглаза поглядывал и все. Мониторил. Они ему не мешали, не посягали на его уединение, и то ладно. Поэтому он пропустил момент, когда пучеглазый пропал. Просто пять секунд назад был, и вдруг пропал. Стив даже головой покрутил на всякий случай. Но нет, нигде не было толстяка в костюме. Молодой же некоторое время сидел неподвижно, держа в руке какой-то предмет, и похож он был на человека, который находится в некотором замешательстве. Затем молодой оглянулся, сунул предмет в портфель, встал и не оглядываясь, быстрым шагом двинулся в сторону автостоянки. Стив проводил его долгим взглядом, потом еще раз безрезультатно поискал толстяка, открыл новую банку Колы и вернулся к рыбалке.
Через несколько минут Стив забыл о странной парочке – у него клевало.