В 1840-х на вершине Лисьей горы художник Исаак Худояров написал сюжет гулянья. Можно только догадываться, кто изображён на картине, где вечерняя заря накрывает величественный ансамбль Тагильского Кремля у заводского пруда. Порой столицу демидовских вотчин посещали и царственные особы.
Летом 1837 года в заводском посёлке Нижнетагильске побывал наследник престола цесаревич Александр Николаевич. Он осмотрел Выйский и Нижнетагильский завод, спустился в шахту, где попробовал сам добывать малахит. Будущий император был наслышан о "сухопутном пароходе" Черепановых и интересовался работами тагильских механиков.
Историк Константин Арсеньев, сопровождавший Александра Николаевича, вспоминал, что "посещающим были представлены разные паровые машины, построенные своими силами, железная дорога и паровоз, обсерватория с настоящим телескопом, установленным на вершине горы и совершенно исправным".
Придворный лейб-хирург Енохин писал жене о поездке с царским наследником: "Вечером вблизи Тагильского заводу Великий Князь поднялись на гору, на макушке коей стояли каменная башня и деревянное строение обсерватории, откуда ведутся наблюдения за ночным небом и погодой... Строение сие имеет довольно остроумное устройство, способное поворачивать его вокруг своей оси".
Солнце ещё брезжило над Выей и Лисьей горой, но город-завод постепенно заволакивал хмурый январский день. Мы поднялись к той башенке. Хорошо там, и город виден, как на ладони. От обсерватории не осталось и следа. Демидовский завод давно остановлен. Он тоскливо чернел трубами и агрегатами доменных печей.
От взора Великого Князя укрылось главное достижение отечественной гидротехники. Его царственные стопы прошлись по плотине, тело которой находится под землёй. Только в 1992 году при реконструкции были подняты на поверхность брёвна из лиственницы, заложенные при её возведении.
Уральские гиганты с дымящими печами, которые дали русской армии пушки и ядра, строились в планировке "от плотины". Плотина была сердцем железоделательных заводов XVIII века. Заводчики днём с огнём по всей России искали толковых плотинных мастеров, да где их взять?
*** СЛОВО О ЛЕОНТИИ ЗЛОБИНЕ ***
Леонтий Злобин родился в 1679 году в одной вологодской деревне, в семье старообрядцев поморского согласия. Злобины были известны на Вологодчине, они возводили водяные мельницы и устраивали рыбные пруды в селениях. Из-за гонений начался сход старообрядцев с исконных мест. Защитники старого православного обряда перебирались на Урал и в Сибирь.
Демидовы и Строгановы охотно брали на заводы работящих кержаков, невзирая на преследование властей. Тульскому заводчику Никите Антюфееву приглянулся вологодский плотинщик. Никита Демидович отправил сходца на Невьянский завод и приставил к мастеру Павлову. Молодой Леонтий был назначен смотрителем плотины. В Невьянске он получил первые навыки управления "сердцем завода".
Весной и осенью 1703 года невьянскую плотину прорвало. Демидов выгнал мастера Павлова и поручил Леонтию исправить дело. Под руководством Злобина в 1704 году плотину восстановили, заодно укрепив и расширив. Несколько десятков лет она проработала без капитальных ремонтов. Невьянский завод нарастил выход чугуна, улучшилось качество железа.
Никита Демидович смекнул, что нашёл настоящего самородка, и назначил ему годовое жалование в тридцать рублей серебром. Он повелел возвести большой дом в Невьянске для нового плотинного мастера. А было тому мастеру двадцать пять годков, а величать положено Леонтием Степанычем. "Тритцать рублёв" – ту деньгу только приказчики получали! Так началась карьера Леонтия Злобина – настоящего гения плотинного дела.
Работы заграничных мастеров в России заканчивались провалом. Гениальность замысла Злобина была в том, что он предложил возводить тело и разрезы плотины на суше. Леонтий Степанович разработал технологию и хитроумную конструкцию плотинных сооружений с защитой от размывания, учитывая паводковую мощь русских рек.
Мастер выбирал "угожее место" на реке между двумя возвышенностями, чтобы построить короткую, и одновременно - широкую и высокую плотину. Для работ "всухую" реку отводили в приготовленное искусственное русло, в обход строящегося завода. На территории будущего пруда вырубался лес.
По длине будущей плотины работные люди копали ров, обращённый "от завода", который должен быть намного глубже речного дна. По его краю забивались сваи в три ряда. На них стелили бревенчатую решётку (ряж). Ряжи и земляные дамбы удерживали тело плотины. В их основании стояли "зубья", их же ещё называют "свинками". Они защищали плотину от размыва вешними водами. Это колодцы, рубленные из брёвен лиственницы, размером 2х2 или 3х3 метра. Свинки плотно забивались глиной, укреплялись камнями.
Ров трамбовали смоченной глиной. По нему прокладывали дощатый водовод – ларь, тоже из лиственницы. Устраивались рабочие (ларевые) прорезы для подачи воды на водобойные колёса заводских механизмов. Обязательно строили "вешняк" - прорез для сброса воды в речное русло. В паводок он должен был спасти сооружение.
На заднюю стенку рва укладывали хворост вперемешку с дёрном (фашинник), чтобы она меньше осыпалась. Затем на теле плотины укладывали глиняную пологую "отсыпь". Ширина отсыпи была размером с половину ширины плотины у основания. В верховьях прорезов напоследок строили ледокольные молы. Вместе с отсыпью они были обращены в сторону будущего пруда.
Наконец, реку возвращали в родное русло из обводного канала и заполняли пруд. За поведением плотины следили несколько месяцев, при необходимости досыпая её глиной с камнями или шлаком от заводских печей.
Леонтий Степанович Злобин навсегда вошёл в историю горнозаводского Урала. И страшно подумать – кто бы ещё мог справиться с запуском плотин почти на всех уральских заводах, если не он?
Нижнетагильский завод обязан легендарному уральскому мастеру. В 1700 году тобольский "прикащик и боярской сын" Михайло Бибиков уже приступал к строительству плотины близ рудных месторождений на реке Тагил. В 1720 году туда прибыл Леонтий Злобин и доложил Демидову: "Место оное внеже посмотрено и помечено ранее сыном боярским Михайлой доброе и паче быть не может".
В 1722 году Злобин перестраивал плотину Выйского завода. Он же возвёл плотины на демидовских заводах – Быньговском и Верхне-Тагильском, Шуралинском. В 1725 году был пущен Нижнетагильский завод. В том же году Леонтий Степанович возвёл плотину Черноисточинского завода. Он же руководил постройкой плотин Уткинского завода и водяных мельниц на реке Утке, притоке Чусовой. И был в 1727 году на него донос из конторы "Чюсовских казенных пристаней", что плотинный мастер Леонтий Злобин явился "без ведома дворянина Демидова на Утку для строения пильной мельницы".
В мае 1732 года Акинфий Демидов приступил к строительству мощного чусовского завода. Леонтий Злобин заложил плотину на реке Ревде, которая подавала воду на 33 водобойных колеса. В 1962 году ревдинскую плотину реконструировали. В основании старых ларевых прорезов обнаружили два бруса 60х60 см. Брусья были сложены один на другой, а между ними была зелёная суконная прокладка. Представьте себе, сукно и лиственница выглядели, словно их недавно положили новыми. А ведь они двести тридцать лет пролежали в воде!
Уральский мастер плотины возводил и на казённых заводах. В марте 1721 года Василий Татищев приступил к строительству завода на реке Исеть. Однако в августе 1722 года по навету Демидова Василия Никитича отстранили от дел. Прибывший на его место Вильгельм де Геннин добился возобновления строительства и выпросил у Демидовых мастера Леонтия Злобина.
Генерал-губернатор обратился к адмиралу Апраксину, чтобы демидовского мастера отпустили в Екатеринбург. Он писал покровителю уральских заводчиков: "Того ради покорно прошу - пожалуй, мой батюшка, изволь к нему (Никите Демидову) отписать, чтобы он в даче оных мастеров со мною не спорил". Петр I надеялся на Исетский завод ввиду войны со Швецией, и Демидов уступил.
В апреле 1723 года на берегах Исети появился Леонтий Злобин. В ноябре завод вступил в строй, его работу обеспечивали полсотни деревянных водобойных колёс. Торжественное открытие состоялось 26 ноября, в день святой Екатерины. Вильгельм де Геннин доложил императору Петру: "Такую великую новую плотину заперли, и вода в пруд пущена, нарядно устояла". Немец признался, что за границей "таких плотин, как здесь в России есть, не делается".
В 1725-1726 годах Леонтий Злобин строил плотину для Верх-Исетского, казённого Цесаревны Анны железоделательного завода. В августе 1735 года императрица Анна Иоанновна велела своим указом заложить Северский завод-крепость, а сроки дала короткие. Чтобы исполнить её волю, думаете, к кому обратилась Полевская контора? - К плотинному мастеру Злобину.
Леонтий Злобин к тому времени завершал строительство плотины Сылвинского завода.
Знаменитые Юговской и Кушвинский казённые заводы-гиганты также появились благодаря плотинам работы Леонтия Степановича Злобина. Если бы не наш уникальный плотинный мастер, смогла ли достичь уральская горнозаводская цивилизация таких грандиозных успехов? Пожалуй, нет. Ибо дорого яичко ко Христову дню.
*** У СТЕН ТАГИЛЬСКОГО КРЕМЛЯ ***
Небо, перед тем как окончательно закрыться, раздвинуло на миг тяжёлые тучи. В небольшом оконце над Лисьей горой проглянула лазурная синева. Лисью горушку обнимала серо-синяя мгла, оставляя просвет над тополиной рощицей, высаженной ветеранами к 30-летию Победы. Поверхность пруда расстелилась матово-белой скатертью, кайма которой была прошита чёрной ниткой дороги.
Наше гулянье продолжилось у плотины. Когда в ХХ веке по ней пустили тяжёлый транспорт и трамваи, из плотинного тела стали выпадать камни. Тогда их пустили на декоративную облицовку. Это красиво, но плотину всё равно надо спасать, потому что она постепенно разрушается. К 300-летию Нижнего Тагила в 2022 году должны построить новый мост через Тагильский пруд. Но легко сказать...
За плотиной возвышался Тагильский Кремль, а вернее то, что от него осталось. Вы слышали про Тагильский Кремль? Таким именем в конце XIX века историки и этнографы называли ансамбль старинных зданий. Он состоял из Входо-Иерусалимского собора и здания Главного заводоуправления с левым "лабораторным" флигелем и правым флигелем на "каменном полуэтаже", а также господского дома ("дом управляющего) и зданий Верхних и Нижних провиантских складов.
К сожалению, флигель "на каменном полуэтаже" был снесён в советское время – мешал прокладке дороги на Гальянку. Тагильский кремль лишился одного из самых старых зданий в Нижнем Тагиле. В начале 90-х годов музейные сотрудники провели исследования в архивах. Оказалось, что ранее снесённый "флигель на каменном полуэтаже" был первым строением Нижнетагильского завода!
В 1726 году на его месте изначально располагался "полукаменный господский дом". На каменном полуэтаже (высокий цоколь) для Никиты Демидовича и его сына Акинфия поставили избу из тёса. При Никите Акинфиевиче каменный полуэтаж удлинили. Сверху разместили "просторную избу о шести комнатах да семи окнах". Она предназначалась для хозяина "железной империи" и его свиты на время приезда в завод. В цокольном этаже были склады и комнаты для прислуги. При Николае Никитиче Демидове флигель расширили, разместив в нём чертёжную мастерскую и художественную школу. В каменном полуэтаже была "управа благочиния", то есть околоток с тюрьмой.
В 1970-х годах на месте правого флигеля построили новодел с колоннами а-ля XIX век, чтобы "сделать исторический комплекс бывшего правления заводов законченным и более цельным". Подделка оказалась успешной, и многие воспринимают это здание, как старинное!
Рядом с новоделом незаметно притулился "Дом заводоуправляющего". Здание построено в середине XIX века и находится в плачевном состоянии. На нём сохранился уникальный железный балкон. Тагильские заводы, как выяснилось, и такую продукцию выпускали.
Железные балконы изготавливали для заказчиков Санкт-Петербурга и Москвы, затем Екатеринбурга и Сибири. "Балконы из Тагила встречались и встречаются до сих пор в домах, принадлежащих родственникам "акинфиевой" ветви Демидовых, а несколько экземпляров были установлены даже в их заграничных владениях", - пишут Дмитрий Кужильный и Сергей Волков.
Любили господа наблюдать с этого балкона восходы и закаты. Место, и правда, красивое. Однако в Нижнетагильске мода на железные балконы почему-то не прижилась. Купеческие особняки обходились без них. К сожалению, утерян балкон на главном северном фасаде Заводоуправления. В центре его был герб Демидовых, отлитый из бронзы.
Был железный балкон на известном доме Любимова. За тем домом возвышался красивейший Входо-Иерусалимский собор XVIII века. Собор разрушили в 1936 году по решению нижнетагильского горкома ВКП(б), и Тагильский кремль исчез.
Утрачен и балкон дома Любимова. Остался только фирменный нижнетагильский балкон на господском доме, замыкающем бывший ансамбль Тагильского кремля. Я подошёл к нему поближе. Силуэты стволов и веток переплетались с чугунными стойками и ажурным орнаментом. Небо, солнце и фонари - всё сливалось в одну "балконную" симфонию".
Старый демидовский завод скрывался за насыпью и стеной бывшего господского дома. Облака ярились беспокойными блистающими сполохами, клубящимися в лазури. Небеса волновались, тогда как пруд и Лисья гора казались безразличными ко всему происходящему. Они ведь жили заводом, но завод остановился.
Звезда по имени Солнце хотела зажечь на набережной фонари. Она осветила колонный новодел и "дом управляющего". Свет Великой звезды преломлялся, обходя клёны и липы, проникая под своды старого чугунного балкона. К набережной вела железная лестница. Дальше, за чугунной оградой, белел пруд. На противоположном берегу устремлялся к небу шпиль Александро-Невского храма.
Пока мы бродили у господского дома, природа рисовала солнечную и одновременно вьюжную картину над башенкой и белыми склонами. Я был очарован красотой Лисьей горы Солнце било в проплешину над Гальянкой. Стоя на смотровой площадке, как на мостике корабля, мы любовались этой панорамой.
Был первый день Нового Года по старому стилю. Тагильский кремль оживал. Над прудом плыл раскатистый и бархатистый звон с колокольни Входо-Иерусалимской церквы. Воспитанники художественной школы "на каменном полуэтаже" наряжали ёлку.
На ажурный балкон господского дома выскочила красивая барышня в кринолине, игриво помахивая веером. Её сопровождал молодой камер-юнкер. Титаник нёсся над гладью пруда, легко раздвигая тонкий белоснежный лёд и прислушиваясь к их диалогу:
- Что происходит на свете?
- А просто зима.
- Просто зима, полагаете Вы?
- Полагаю.
Я ведь и сам, как умею, следы пролагаю
в Ваши уснувшие ранней порою дома.
- Что же за всем этим будет?
- А будет январь.
- Будет январь, Вы считаете?
- Да, я считаю.
Я ведь давно эту белую книгу читаю,
этот, с картинками вьюги, старинный букварь.
- Чем же всё это окончится?
- Будет апрель.
- Будет апрель, Вы уверены?
- Да, я уверен.
Я уже слышал, и слух этот мною проверен,
будто бы в роще сегодня звенела свирель.
- Что же из этого следует?
- Следует жить.
Шить сарафаны и легкие платья из ситца.
- Вы полагаете, всё это будет носиться?
- Я полагаю,что всё это следует шить.
Следует шить, ибо сколько вьюге ни кружить, недолговечны её кабала и опала.
- Так разрешите же в честь новогоднего бала
руку на танец, сударыня, Вам предложить!
Месяц - серебряный шар со свечою внутри,
И карнавальные маски - по кругу, по кругу!
- Вальс начинается. Дайте ж, сударыня, руку,
И... - раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три,
раз-два-три!..
(Юрий Левитанский. Диалог у новогодней ёлки)
ЛИТЕРАТУРА:
1. Тагильский Кремль. Дмитрий Кужильный и Сергей Волков, АН "Между строк", 15.10.2016
2. Плотина: старинная душа завода. Дмитрий Кужильный и Сергей Волков, АН "Между строк", 15.07.2017
3. А.Н. Кожевников. Полевской край. Сдувая пыль веков, сайт urbibl.ru