Начало
http://www.proza.ru/2020/01/26/985
- А она? - не выдержал я.
- А она хоть бы что! Никого не выделяла, ко всем - ровно, никто не люб! Словно и не из-за неё копья ломаются. Возьмёт книжку, сядет на лавочке в беседке, да читает, когда дела по дому переделает. Либо вышивает, либо вяжет что из одежды. Работящая, и характер ангельский. Чудо чудное, а не дочка. Мать нарадоваться не могла.
А за месяц до Асиного совершеннолетия один из парней, который давно добивался её расположения, а согласия не получал, выпил лишнего, рассудок затуманил, да и ударил со злости нашу красавицу по лицу. И в глаз удар-то пришёлся… Стала наша Ася не то, чтобы зрение терять, а и глаз тоже: распух да слезиться начал. И головные боли появились.
Испугалась мать: не до красы, не до судов, отвести бы беду! А в это время по новостям передали, что в Москву светило какое-то приехало, не то из Кореи, не то из Китая, я уж и не помню, но по глазам специалист самый лучший в мире медицины. Племянница моя на работе отпуск выпросила, быстренько собралась, Асю - за руку, и в дальнюю дорогу, на Москву! Как уж там ей несладко пришлось, один Бог ведает. Светило, доктор тот, с охраной, на машине ездит, но нашла она клинику, где он чудеса лечения показывал, подкараулила, да упала на коленки прямо перед ним, прося дочку вылечить, спасти.
Доктор тот от неожиданности хотел, было, рассердиться, однако, как на Асю взглянул, так и передумал. У Аси, даром, что повязка, всё остальное лицо, как есть, открытое ведь. И велел он матери и дочке идти с ним в клинику.
Там он больной глаз Аси посмотрел и объявил, что болезнь запущена, воспаление сильное, время лечение займёт немалое, потому что спасать надо не только глаз, но и саму жизнь. Обещал Асе выделить палату отдельную, поскольку случай редкий, исследовать будет, а её метери велел ехать домой и ждать, если хочет хороший результат. А коли на такие условия не согласная, тогда до свидания. А денег не взял.
Племянница моя перекрестила дочку, да и вернулась обратно, обливаясь слезами.
Осталась Ася в клинике. Зрение восстановилось не полностью, но глаз внешне сохранить удалось. Доктор этот оказался специалистом очень грамотным и человеком хорошим. Ася чувствовала его заботу постоянно, видела, как бережно он обращается с ней, сам всё контролирует, понимала, что спаситель он её. А как на неё смотрел, то сразу ясно было, что как мужчина устоять он перед красотой Аси не может, хотя и старше её на тридцать лет. И чем могла она отблагодарить его? Только ответным чувством. И началась у них любовь. После лечения надо было ещё наблюдать какое-то время. Вот и придумал этот доктор выход - купил Асе квартиру в Москве, однокомнатную, устроил учёбу, сам и оплачивал всё. Мать, понятное дело, возражать не могла, счастлива, что дочку спас. А тут вдруг обнаружилось, что ребёночка Ася ждёт. Радости отца конца-краю нет! Он ей медсестру приставил, чтоб помогала. А как ребёночек-то родился, оказалось, что младенец внешне - вылитый отец. Такой же круглолицый, глазёнки- щёлочки узкие, чернобровый. черноволосый, только личико беленькое, как у матери, да носик ровненький, маленький. Уж папаша нашу Асеньку такой любовью окружил, такой заботой, о которой женщина только мечтать может. Об одном они только не разговаривали, о браке. И с рождением малыша близкие отношения между ними прекратились. Очень это угнетало Асю, испереживалась она в думках, а придраться не к чему, потому что спаситель её всё так же ласков с ней и заботлив.
Однажды вернулся он с работы, да и рассказал ей, что женат, и жену свою оставить не может, потому как порядочный он человек, и много испытаний вдвоём им пережить пришлось, а детей им Бог не послал…
Сказал, что встреча его с Асей - это подарок судьбы им всем. Асе - чтобы сохранить жизнь и глаза, а ему - долгожданный ребёнок, которого родная жена уже подарить не может. Через год контракт у него закончится, и уедет он в свою страну. И заберёт он с собою сына, потому как и средств, и возможностей, и знаний у него достаточно, чтобы обеспечить ребёнку прекрасное будущее. Но не хочет он делать этого силой, а просит, чтобы Ася поняла правильность этого и отпустила с миром.
И предложил он Асе пожить с сыном у себя дома этот год, чтобы мальчик с детства рос в соответствии с обычаями отца, в кругу семьи, а его мать увидела, что он окружён любовью со всех сторон. И ещё говорил доктор, что они с женой, словно одно целое, неотделимы они ни в чувствах, ни во взглядах. И нет в его жене ревности к Асе, а только одна благодарность. .И ещё сказал, как достигнет сын совершеннолетия, расскажут они ему о родной матери и организуют встречу, потому как теперь они все - одна семья, и всю жизнь они будут благодарить судьбу за такой подарок.
Проплакала Ася всю ночь, рассматривая маленькое личико сына своего, покрывая поцелуями круглые щёчки, а на утро дала согласие, потому что понимала, что прав его отец, во всех отношениях прав, и надо сделать, как он хочет, во имя любви, благодарности и будущего этого ребёнка.
Жили они год дружно, одной семьей. Ася была малышу за няню, ни у кого из приходящих в дом людей не возникало сомнения в этом. Жена у доктора оказалась чудесной женщиной, которая относилась к Асе по-матерински, научила её готовить национальные блюда, любить поэзию, музыку и разбираться в живописи.
Доктор познакомил Асю с молодым врачом, за которого Ася после и вышла замуж.
Баба Даша вздохнула и посмотрела на улицу.
- Ох, Василий, ты же собирался Асю встречать!
Я подскочил, как ужаленный, и побежал к вокзалу. Неподалёку от него расположилось множество палаток с товарами, автолавки, а также сельчане, желающие что-то продать или купить.
Боясь разминуться с Асей, я попытался окинуть взглядом площадь - это оказалось сложно, пришлось идти по рядам. За машиной с высокими бортами, наполненной яблоками, я увидел Асю. Она разговаривала с высокой женщиной средних лет, и было видно, что общение интересно для обеих. Рядом стояли два пакета и сумка.
Я остановился поодаль, наблюдая за ней со стороны, но она почувствовала, быстро повернула голову, и наши взгляды встретились.
Когда я приблизился, Ася вновь повернулась к женщине и пояснила:
- Это Василий, постоялец бабушки Даши, художник.
Женщина кивнула в ответ.
- Вот тебе и попутчик, - улыбнулась она, поднимая сумку.
- Точно, - ответил я, подхватывая пакеты.
Ася всплеснула руками:
- Ой, как хорошо! А вы тоже были на ярмарке или по пути зашли?
- Я здесь по делу.
Она не стала расспрашивать, и мы направились к дороге домой. В пути разговорились, но я ни слова не могу вспомнить из нашей оживлённой беседы, потому что был настолько поглощен красотой Аси, что время от времени, не умея вовремя отвести от своей попутчицы взгляд, спотыкался и чудом восстанавливал равновесие. Это было, конечно, смешно, и Ася невольно развеселилась. И смеялась она также замечательно - словно мелодичные колокольчики, звенел её негромкий голос.
Когда перед нами появилось подворье бабы Даши, наше вчерашнее смущение рассеялось окончательно - и стало ясно, что мы подружились.
День пролетел быстро, а ночью, мешая уснуть, меня угнетала мысль о том, что Ася замужем, и скоро, наверняка, муж приедет к ней, потому что жить от такой жены далеко - испытание. Я это знал точно, поскольку понял, что не просто влюблён, но не представляю теперь своей жизни отдельно от Аси. И что теперь делать мне, Василию, с этим открытием, неизвестно.
Я старался не касаться этого вопроса в разговоре с Асей. Она охотно позировала мне в свободное время, и я сделал довольно много набросков и зарисовок её портретов в разных ракурсах. Я уже видел в своём воображении, какой получится моя работа, как она понравится заказчику.
Время моего отъезда неотвратимо приближалось, и я не мог больше нести в себе тайну своего отношения к Асе, тем более, что это, скорей всего, было ясно и без объяснения. Тем не менее, я всё не решался объясниться, боясь разрушить искренность и ясность нашей дружбы, потерять доверие Аси, втайне надеясь, что приезд её мужа, быть может, смягчит мою боль и как-то примирит с обстоятельствами.
Как-то днём, когда Ася была занята уборкой в доме, баба Даша поманила меня к себе и заговорщицким тоном позвала помочь ей в саду.
Когда мы прошли на достаточно удалённое расстояние от крыльца, она остановилась, строго посмотрела на меня и сказала:
- Ну, чего ты ходишь кругами, как кот вокруг сметаны? Я тебе обидеть Асю не позволю!Говори, что у тебя на уме?
Не знаю, что на меня нашло, но я, как малый ребёнок, обрадовался и, как на духу, всё бабе Даше и выложил. И про то рассказал, что люблю Асю так, как никогда никого не любил, и про то, что не представляю, как смогу расстаться с ней. И про своё мучительное ожидание встречи с её мужем. Про то, что мне необходимо увидеть, насколько Ася счастлива с ним, чтобы, таким образом, не тревожа любимую своим чувством, тихо уйти прочь с её дороги, если он достойнее меня и любим ею.
Баба Даша молча выслушала меня, вытерла руки о фартук и сказала:
- Ну, не глупо ли ты себя ведёшь? Две недели живёшь здесь, а наблюдательности - ни на грош. Разве тебе не видно, что Ася никого не ждёт?
- Да, но я слышал, что два года назад…
- Два года назад - да, приезжала она сюда в гости, мужа своего показать. Потому как сестра моя далеко отсюда живёт, а Ася рядом, в городе нашем работает, часто ко мне наведывается. Как поздняя любимая дочка она мне, бездетной…
Она помолчала, вздохнув, и тихо продолжила:
- А потом он на какой-то симпозиум докторский полетел и не вернулся: разбился самолёт. Недолгой была у них любовь…
- Бедная Ася, - прошептал я, сжимая руки, - почему вы раньше не рассказали мне эту печальную историю?
- Присматривалась к тебе. И вижу, оттаивать она начала. Интерес к жизни появился, улыбаться начала внучка моя, и за то спасибо тебе. Но кто ты, какая у тебя жизнь - неведомо мне, потому и рассердилась на тебя сегодня. Ведь заметно, что не равнодушен ты к ней, а что задумал? Вдруг семья у тебя, дети?
- Нет у меня никого, баба Дарья, кроме матушки да отца. Знакомые, друзья - да. Понятное дело, были и женщины, но семью не завёл, это правда. Живу я в городе, работаю художником. Вот заказ удачный получил да поехал натурщицу искать в деревне, потому как для композиции картины мне такой женский образ нужен был.
- А почему в нашу деревню приехал?
- Места красивые, речка. Вышел из электрички, да и пошёл по тропинке. Видимо, Создатель меня вёл сюда, чтобы с Асей встретились.
Этот довод бабе Даше показался самым подходящим.
- И то верно, судьба у Аси удивительная. Как знать, может ты и есть - её суженый?
Я повернулся лицом к дому и увидел Асю. Она вышла на крыльцо и остановилась, видимо, удивляясь, куда мы делись.
- Пойду к ней, признаюсь во всем, - решительно сказал я, не глядя на бабу Дашу, и направился к Асе.
- Иди, иди, касатик! Да благословит вас Господь, - откликнулась она.
Так и нашёл я свою единственную, невесту. Ася - моя самая прекрасная натурщица, и всё у нас сложится хорошо, потому как по-настоящему, по любви.
Наталья Коноваленко