Я выросла у реки. Возле большой реки. Реки, которая зовется Обь. Кто не
был в Сибири и не видел сибирских рек, тот и представить себе не может,какие это огромные по ширине реки, настолько огромные, что по сравнению с ними Днепр, например, выглядит просто мелкой речушкой. От моего дома до Оби было всего две остановки, потом пройти пустырь, а дальше – крутой спуск к реке. И вот она – Обь во всей своей красе!
В то лето мне было тринадцать. Плавать я еще не умела, но очень хотела научиться. Я обожаю воду, ведь я – Скорпион по гороскопу, и вода – это моя стихия. Поэтому купаться, плескаться в воде для меня большое удовольствие. Понятно, что родители меня одну на реку не пускали. Обь – река опасная. Глубокая, с быстрым течением. Если не умеешь плавать, то лучше и не соваться. Но кто из нас умеет рассуждать в 13 лет! Мы делаем то, что нам нравится и не задумываемся о последствиях.
В тот день было воскресенье, и мы уговорили нашу мать пойти купаться. Мы – это я и мой брат, старше меня на два года, которому соответственно было пятнадцать. Братец мой бегал, конечно, на реку в одиночку, но так, чтобы родители не знали, но в воскресенье, когда все дома, невозможно было тайком убежать, поэтому пришлось ему быть паинькой и идти вместе со всеми. Купаться нас мать повела не на реку, а на маленькое озерко неподалеку, которое мы называли «Лягушатником», потому что оно мелкое, и там купалась детвора. Там мы пробыли весь день до вечера, а потом отправились домой. Дорога наша проходила мимо городского пляжа. И тут мы оба, не сговариваясь, стали ныть и просить, чтобы нам разрешили еще раз искупаться, только на этот раз уже в Оби, и так надоели матери своим нытьем, что она на свою беду разрешила нам еще раз искупаться. Я, хоть и не умела плавать, но воды совершенно не боялась, поэтому смело ринулась в воду, отчаянно колотя по воде руками и ногами. Река, как притаившаяся змея, казалось, поджидала свою жертву. Течение подхватило меня и понесло прямо в водоворот, в так называемую «воронку», куда легко попасть, но очень трудно выплыть, потому что течением тебя будет крутить на одном месте. Тут и опытному пловцу трудно выбраться, а куда уж мне – малолетней неумехе, которая еще и плавать-то не научилась. Обь – коварная река. На ней таких воронок полным-полно, даже на пляже была, причем недалеко от берега, всего-то метрах в трех – четырех. Да и глубина была небольшая, два-три метра, не больше, однако достаточно, чтобы утонуть. Я по-настоящему еще испугаться-то не успела, только не понимала, почему меня кружит на месте, и я никак не могу выбраться из этой проклятой воронки. Я немного умела держаться на воде, и теперь максимально использовала это умение: колотила руками и ногами, стараясь удержаться на поверхности, однако, сил моих хватило не надолго, и я стала погружаться в воду, выныривая, чтобы вдохнуть воздух, и опять уходя под воду. Я видела, как мать, поняв, что я тону, кинулась в воду, но, поскольку плавать не умела, стоя в воде, кричала и звала на помощь; видела, как брат поплыл ко мне, но сам стал захлебываться и вернулся на берег; видела, как люди на берегу продолжали играть в волейбол и занимались своими делами как ни в чем не бывало; слышала, как один циник произнес, нахально улыбаясь: «Меньше народу, больше кислороду». Потом я окончательно погрузилась под воду. Мне не было страшно. Страх остался позади. Страшно было в тот момент, когда я поняла, что тону, когда изо всех своих слабых сил боролась за жизнь, когда всплывала, чтобы вдохнуть глоток воздуха, когда одна мысль о смерти была мне нестерпима…
Взамен всего этого пришло равнодушие и какое-то отупение. Я больше не всплывала, чтобы вдохнуть воздух, я погрузилась в воду, на самое дно, но была еще жива, я с каким-то даже интересом рассматривала рыбок, которые плавали вокруг меня, подплывая все ближе и ближе. Не верьте тому, кто говорит, что смерть страшна, страшна жизнь, так как она несет страдания, а смерть избавляет от боли, от страданий; ты как бы засыпаешь, твое сознание постепенно угасает, и ты погружаешься в сон, в вечный сон. Я не чувствовала в тот момент ни боли, ни удушья, не испытывала сожаленья или каких-то моральных мук, я просто погрузилась в сон, то есть потеряла сознание.
Очнулась я оттого, что кто-то с силой бил меня по щекам. Я открыла глаза и увидела взволнованную мать, лупившую меня с каким-то даже остервенением. Так я вернулась к жизни.
Позже, когда мы уже вернулись домой и отошли от шока, мать рассказала мне чудесную историю моего спасения. В тот момент, когда я уже погрузилась в воду, и моя голова уже не торчала больше над поверхностью воды, она якобы увидела, как какой-то пацан лет четырнадцати бежит со всех ног к пляжу, на ходу снимая с себя одежду. Потом он прыгнул в воду и вытащил меня (Как угадал то место, где я находилась?), а потом, когда она хотела поблагодарить его за мое спасение, он куда-то вдруг неожиданно исчез. Странно как-то! Вот так просто – прыгнул прямо в воронку, куда никто не решался лезть, вытащил на берег, положил и сразу исчез. Зачем появился на пляже? Чтобы отдохнуть, искупаться или… чтобы спасти? Если для того, чтобы отдохнуть, то зачем было исчезать? Оставался бы себе на здоровье. Значит, хотел спасти. Мне с самого начала вся эта история показалась очень странной. Был ли это молоденький мальчик, настолько скромный, что даже не пожелал выслушать слова благодарности за совершенный им подвиг, или… Ангел, принявший вид мальчика и посланный Господом, чтобы спасти меня, так как срок моей жизни еще не закончился и все мои испытания были еще впереди.Кто знает? Я много раз размышляла над этим, но к определенному выводу так и не пришла.
В то лето я научилась плавать.