Сейчас нет ни одной минуточки лишней. Утро. Зоя торопится на работу. На секунду отвлеклась от джезвы с закипающим кофе и бросила взгляд в полуоткрытое окно. Прогноз погоды утверждал, что сегодняшний день будет без осадков. Шум дождя из окна радостно опровергал его слова. Кофе подло убежал, и Зоя судорожно принялась наводить чистоту на газовой плите. Спину ломит после вчерашней приборочки. Чего тереть и без того чистые полы? Лучшее – враг хорошего.
В дверь позвонили. «Никто и никогда в такую рань не трезвонил в дверь, – подумала Зоя, – может, опять стиралка подтекает, и соседи снизу заволновались?»
Она подошла к двери и заглянула в глазок. На пороге маячил помпон от розовой детской шапки. Зоя отперла дверь. Голубоглазая девочка примерно восьми-десяти лет протянула ей телефон и скороговоркой протрещала:
– Тётя, позвоните по этому номеру. Только быстро, вашему сыну плохо, – она нажала на клавишу и, сунув телефон в Зоины руки, села в лифт и уехала.
Всё произошло так молниеносно, что она ничего не поняла и заторможено смотрела на дешёвый телефонный аппарат.
Зоя поднесла к уху трубку и услышала сбивчивый, почти плачущий голос сына:
– Мама, я в полиции, мне подкинули наркотики, выбили два зуба. Через час к тебе придет майор Сергеев из ФСБ, он обещал мне помочь. Отдай ему две тысячи долларов, что ты приготовила для поездки. Никому ничего не говори, мне не дают звонить, – и отключился.
У Зои затряслась сначала кожа по всему телу, потом мышцы вместе с ней, а затем и весь скелет. Коленька уже год как проживал в Америке и работал на хорошей работе. Через два месяца она собиралась ехать к нему и приготовила деньги. Мелкая тряска всего худощавого тела, как высокотемпературный озноб, не унималась. Она побежала в аптечку и достала валосердин. Никак не могла попасть в рюмочку и капала мимо по всему столу. Её мальчик, любимый и родной, в полиции, за рубежом, да еще наркотики!!! Какой дикий ужас! Волна страха захлестнула её, и она потеряла сознание.
Настойчивый звонок в дверь вернул её к жизни. На лбу сияла огромная шишка. Поморщившись от боли, Зоя подошла к глазку. Человек в куртке внятно произнёс:
– Откройте, я Сергеев.
Зоя распахнула дверь. Высокий мужчина протянул ей под нос удостоверение и четко произнёс:
– Побыстрее, дорога каждая минута.
Зоя бросилась к шкафчику, вынула конверт с деньгами и отдала полковнику. Почему-то она решила, что он именно полковник.
– Как я могу связаться с Колей? Что с ним? Как это случилось? – она вцепилась в рукав офицера и не выпускала его.
– По этому же телефону позвоните через час, – коротко проговорил он, – только последние цифры 34, – резко высвободил свой крепко схваченный Зоей рукав и почему-то побежал с девятого этажа пешком, звонко отстукивая каблуками по лестничным ступеням.
Когда-то давным-давно, еще в советское время, прежде чем человека брали на работу, он проходил диспансеризацию в поликлинике и обязательно должен был принести справку из психдиспансера по месту жительства о том, что он не состоит там на учете. Зоя абсолютно была уверена, что она вполне адекватный человек, никогда не состоявший ни на каких учётах, и в принципе не может быть одурачена. А попасться на удочку мошенников, как женщина умная, априори, конечно же, не может. Скоротать целый час, который её сейчас казался вечностью, она в силах не была и металась из угла в угол, как её казалось: решительной спортивной походкой, убыстряя темп с каждой минутой, иногда переходя на бег. Когда тревожный час миновал, и она, как заведенная машинка, миллион раз попыталась набрать несуществующий номер телефона, до неё медленно дошло, что её обманули. Колин телефон откликнулся не сразу, а когда связь состоялась, он долго успокаивал мать и объяснял ей, что таких нелепых, бандитских, криминальных дел здесь, то есть в Америке, быть не может, так как каждый застрахован и обеспечен юристом, который и решает все простые и сложные ситуации, в которые может попасть человек. Никакого майора ФСБ не существует. Это всё происки мошенников.
Зоя плакала и причитала: как же хорошо, что все живы и здоровы, зубы на месте и нет никаких наркотиков… но стресс – на то он и стресс. Выражаясь научным языком, это физическая, психическая, эмоциональная и химическая реакция тела на то, что пугает человека, раздражает его или угрожает ему.
Пережитое выбило из ритма жизни хрупкую, не очень молодую женщину, и она решила, что к Коленьке отправится осенью, а сейчас ей надо развеяться и наладить свой утерянный сон. Взяв по-быстрому половину отпуска, Зоя уехала с подругой в Испанию.
Быстрая перемена мест кое-как рассосала серый ком, подкатывающийся к горлу каждый раз, когда она вспоминала беседу с участковым, который равнодушно принимал три заявления от одинаково пострадавших дам бальзаковского возраста в его подконтрольном районе. У неё даже сложилось такое впечатление, что ленивый участковый даже пальцем не пошевелит, чтобы решить такое простое дело по горячим, так сказать, следам, уж не член ли он этой самой команды ликвидирующей денежки у простофиль?
Морской прибой испанского городка Коста-Бланка в вечерних сумерках выглядел так романтично, что уже истомленные дневным купанием две подруги все же шли и шли по бесконечному берегу, не в силах отказаться от такой красоты и умиротворения. Пустынный пляж оканчивался огромным каменным плато, на который и забрались путешественницы. Зоя достала телефон, чтобы запечатлеть опускающееся за скалы солнце, как вдруг поскользнулась неизвестно на чём и упала, больно ударившись спиной. Откуда ни возьмись, появились мужчина и женщина, сердобольно подняли несчастную. Отряхнули от непонятно чего, пожалели, вывели на дорожку, подогнали такси и заботливо отправили к их отелю, нежно помахав на прощанье рукой.
Когда Зоя не смогла расплатиться за такси, так как не нашла свой кошелёк, стало понятно, что неприятности подстерегают не только на Родине, но и в благополучной Европе. Везде есть желающие придумать множество способов, как говорил Остап Бендер, по отъёму денежных средств у населения. Денег в кошельке было не очень много, но к Зое вернулась бессонница, и ей очень захотелось домой.
Дома она поняла, что справиться самой не получается, нужно что-нибудь попринимать. Тут заболел зуб. Зубной врач, старый знакомый, занялся её лечением и после успешного избавления от кариеса стал чинить ей зуб с винтовым штифтом. Старый знакомый оказался настолько старым, что уронил винт в горло, и Зоя благополучно проглотила его. Не долго думая, она побежала в больницу им. Склифосовского, где, ко всеобщему удивлению, её приняли без страхового полиса, но строго сказали:
– На снимочке винтик хорошо лежит в желудке, но если он через пару дней не выйдет, будем оперировать.
Зоя рыдала всю дорогу домой и дома тоже. Слёзы не облегчили душу. Она пила снотворное на ночь уже каждый день. Через два дня винтик звякнул о стенку унитаза… таким мелодичным, полным надежды, звуком, как будто просигналил старт для позитивных перемен.
Началась новая жизнь. Невезуха закончилась. Сынок обзавелся невестой. Свадьбу играли в Америке. После развода с мужем прошло уже пять лет и личная жизнь, как казалось Зое, сошла на нет и растворилась в далеком прошлом как ёжик в тумане. Ан нет! В самолёте она познакомилась с Петром Ивановичем, тоже навещавшем своего сына, и поверьте, в таком немолодом уже возрасте тоже бывает бурный роман. Мужчина прикоснулся к руке Зои, повернул её ладошкой кверху, надел очки, внимательно изучил тоненькие линии жизни и прошептал:
– Зоя, вот в этой крошечной точечке, – и он ткнул крупным пальцем прямо в центр ладошки, – пересеклись наши с Вами жизни. Я уверен, что это так. Вы чувствуете, как бьётся Ваше сердце? – и он нахально прикоснулся широкой и сильной ладонью прямо к её груди, где действительно трепыхалось израненное сердце, а потом поцеловал её руку. Боже мой, как давно никто не целовал её руки! Очень, очень много лет мужские руки не прикасались к её груди!
С тех пор, как услышит Зоя характерный звук дзынькающего металла о фаянс, то сразу рефлекторное чувство хороших перемен накрывает организм Зои, и она спит без снотворных и без валосердина, а рядом храпит Петр Иванович, но это почему-то ей совсем не мешает. Главное – не отчаиваться!