Хоть и холодно, и прохладно было по утрам в середине марта, но явные признаки приближающейся ранней весны уже радовали душу, наполняли сердце нечаянной радостью.
Был солнцем просвеченный полдень. Теплынь… На южной стороне деревни Ваульцово с железных крыш капает серебристая капель, серебрятся разнокалиберные сосульки.
На поле не взойти: кучками мокрый снег, озерки талой воды. Ветвятся, голубеют ручейки, звеня разноголосым хором, дружно бегут к берегам речушки Липенки.
На посиневший лёд теперь не суйся – наслуда, талая вода со снегом. Промоины на быстрине.
Над околицей не оторвать взгляда от жаворонка. Слушать весенние лирические песни жаворонка всегда приятно: звонкие мелодичные звуки ласкают слух, покоем наделяют. Песни певца ранней весны рассыпаются в поднебесье, словно ручейки разбегаются в разные стороны. Когда только этот «музыкант» отдыхает. Одну за другой щедро рассыпает он трели в солнечном поднебесье. Его бойкая и радостная песенка
слышится в разных местах весь день: в деревне, над луговиной, над просёлком, над лесной опушкой, над берегами речушки Липенки.
Стою на околице. Слушаю, слушаю пересыпанные солнцем песни жаворонка. Едва ли есть такие певчие ранней весны, как наш жаворонок.
Весенний простор поля лежал широко, просторно, неохватно, бескрайно. То там, то тут ещё белили островки мокрого снега. По вытаявшим проталинам важно прохаживались грачи, а в голубеющем небе дерзко, ликующе
трезвонил жаворонок.
Солнце припекало. И просёлочная дорога, и узкая оттаявшая тропинка, петляя, теряясь, пропадая в кустах луговины, казалось, зовут в бесконечную весеннюю даль, под звонкую песню жаворонка.