Юлиан явился на неврологический приём в сопровождении отца. Пациент выглядел не очень солидно - худенький, щупленький, неуверенный в себе. Вначале заглянул родитель. Сын остался в коридоре.
История следующая. Отпрыск - учитель музыки. После окончания консерватории он начал трудовую деятельность в поселковой музыкальной школе, что недалеко от столицы.
На первом же занятии двадцатипятилетний учитель влюбился в тринадцатилетнюю школьницу. И начались мучения. Бывает – бывает с творческими людьми такое. Он решает затаиться на несколько лет и, дождавшись восемнадцатилетия объекта любви, тотчас объясниться и сделать предложение стать его женой.
***
Годы тянулись медленно. А он усердно готовился к объяснению, скучными вечерами репетируя заготовленную речь.
День, когда должна измениться в корне его судьба, всё-таки приблизился.
И он выбрал час -- семь утра (чтоб застать наверняка дома). Заказывается огромный фигурный торт из шоколада, а к нему - букет роз. Шьётся костюм – тройка и покупаются туфли на каблуке -- чтоб казаться выше. В дела сие будущий жених посвятил и отца - единственного близкого человека.
Мать Юлиана умерла через год после рождения сына. Воспитывала его тётя, (ушедшая в мир иной лет пятнадцать назад) старая дева, слишком опекавшая мальца -- подкарауливала того после школы, чтоб, не дай Бог, не попал в дурную компанию; не позволяла и друзей заводить.
Отец, как говорят, ушёл с головой в работу, не занимался воспитанием ребёнка, и вырос хлопец наивным и несамостоятельным. Папочка, тёртый калач, предложил Юлиану вначале заинтриговать невесту, т.е. в день рождения приедет не бывший учитель музыки, а его предок, вручит дары, но не скажет, от кого. Пусть девушка размечтается... И, спустя некоторое время, появится Юлиан.
Но последний выстроил план, никоим образом не допускавший участия вторых – третьих лиц, даже, если это и родитель.
О, как смеялась она, как смеялась, когда в день её рождения заикающийся, с дрожащими коленками и бордовыми от волнения пятнами на лице, преподаватель, о котором она давным-давно позабыла, так как три года назад оставила посещения музыкальной школы и к этому времени числилась студенткой университета, -- признался в любви и сделал предложение.
Не надо объяснять ничего, всё и так ясно -- он не вписывался в формат её жизни. Наши мечты не всегда сбываются. Но, как говорил Юлиан, она не должна была так изголяться.
В тот момент он почувствовал нехватку воздуха, и первое, что сделал, рванул с пятого этажа вниз -- по крутой лестнице. Одолев два пролёта, зацепился каблуком за неровный край ступеньки, упал, разбил очки, ушиб ногу и порвал брюки. Как после драки, прихрамывая, добрался до машины, ожидающей его у подъезда.
Таксист, оценив ситуацию, всю дорогу молчал. Но у дома вышел, похлопал отвергнутого рыцаря по плечу, заверив: «Где наша не пропадала, ничего, орёл, держись, всё у тебя будет хорошо». Как оказалось, добрые пожелания иногда воплощаются в реальность.
Последующее десятилетие горе-кавалер лечился у разных врачей и целителей. Перевёлся в учебное заведение в другое место. Более в том посёлке его не видели. Про неудавшуюся любовь не вспоминал. Но последствия бывают несоизмеримо сокрушительнее, чем вызвавшая их причина.
Все эти годы парень нуждался в помощи. Он боялся открытого пространства. На улице начинались тревога и сердцебиение. Ночью свет не выключал.
Отец, будучи пенсионером, не расставался с сыном ни на минуту. Он отвозил занемогшего на работу, часами ожидая окончания занятий с тем, чтобы доставить его обратно домой.
Мой кабинет привлёк этот грустный тандем исключительно проводившимися сеансами иглоукалывания.
***
Первый двухнедельный курс лечения облегчил состояние музыканта, но ненадолго. Процедуры Юлиану повторялись не раз.
Внезапно умирает отец. Полностью осиротевоий человек осознает, что спасательного круга, коим являлся глава маленького семейства, уже нет. Он растерялся. Начинается депрессия. Ни родных, ни близких. Ситуация тупиковая. Понимаю, что ему нужен кто-то, кто мог бы его отогреть, увести от грустных мыслей, отвлечь. А забота о ком - то всегда творит чудеса.
Я посоветовала ему завести кошку или собаку.
Никогда не забуду его удивленных глаз. Доктор, в чьих силах выписать любой сильнодействующий препарат, способный изменить настроение и воздействовать на сознание, рекомендует в качестве лекарства .… животное. Он смотрел на меня не только удивленно, но и подозрительно (типа, ещё не известно, кого надо лечить -- его, Юлиана, или врача).
Затея с братьями нашими меньшими после долгих уговоров, звучащих уже ультимативно -- или он приобретает животное, и мы с ним продолжаем контактировать, или же он забывает дорогу в мой кабинет и ищет себе другого врача.
«Не люблю ни кошек, ни собак. Они грязные», -- сердито возражал он, по-видимому, имея представление исключительно о дворовых зверюшках.
И всё – таки он заводит котёнка, беспородного, купленного за копейки на птичьем рынке, где продаются рыбки,черепашки, попугаи и другая живность. Удивляясь самому себе, Юлиан настолько привязывается к милому существу, что носит его постоянно за пазухой.
Чего не могли достичь многие именитые врачи в нашем городе за десять лет, одним махом устранил котёнок. Исчезли сердцебиения, тревога и боязнь открытого пространства. Юлиан посещать наш кабинет перестаёт.
***
Проходит год. Звонит Юлиан. Ни слова о самочувствии (значит, все хорошо, думаю). Просит совета. Кошка жалобно плачет днём и ночью -- хочет кота. Что делать? Обратиться к ветеринару?
«Напишите, что требуются услуги кота. Объявления можете расклеить на троллейбусных остановках», --- порекомендовала я.
Больше я ничего о пациенте Юлиане, учителе музыки, не слышала.
Мы, врачи, нужны людям, когда им плохо. Но, как только им становится легче, выпадаем напрочь из их жизни. И это нормально. Ведь медики -- невольные свидетели, образно говоря, не лучших времён пациентов. А кто хочет вспоминать о своих проблемах?
***
Однажды, в один из зимних дней, морозных и снежных (обычно, в такое время пациентов очень мало в поликлиниках), на пороге моего кабинета появляется мужчина весьма импозантной внешности в светло - бежевой дубленке, в высоких меховых сапогах, с огромной коробкой конфет и букетом гвоздик.
«Здравствуйте, --- произносит вошедший, снимает шапку, кладет цветы и коробку на стол передо мной. Узнаю в тонколицем пришельце моего давнишнего пациента Юлиана. Каким чудом депрессивный хлюпик превратился в неотразимого мужчину?
«Вы помните меня?» --- вопрошает он.
Наивный, сколько энергии на тебя, сукиного сына, потрачено! А чего стоило мне уговорить завести кошку? Вы все, кто лечился в моем кабинете, являетесь частью моей души, я всех вас помню и всегда желаю вам здоровья. Радуюсь вместе с вами, когда наступает выздоровление.
Не хочу, чтобы вы оставались моими пациентами навсегда, Каждое улучшение, каждый случай ремиссии -- это всегда победа, моя победа, порой, выстраданная, иногда с неординарными решениями и даже кажущимися трудно поддающимися здравому смыслу рекомендациями.
Нелегка работа медика, особенно в кабинете нетрадиционной терапии. Ведь сюда приходят пациенты, отчаявшиеся и разочарованные, испробовавшие весь арсенал общепринятой медицинской помощи.
А сколько раз я сталкивалась с тем, когда только что-то необычное может изменить течение коварной болезни и избавить человека от страданий. Ведь не удивительно, что, на первый взгляд, абсурдные, рецепты улучшают жизнь.
«Помню, Юлиан, конечно, помню, шесть лет прошло, как мы не виделись», --- отвечаю.
Он рассказывает о целой эпопее, в которой уже я не присутствовала.
Как оказалось, объявление, развешенное на остановке, прочла одна юпая леди.
В наш город она приехала из Карпат. Её сестра, жительница Кишинёва, вышедшая замуж за чеха и уехавшая к нему на родину, попросила младшую сестру пожить в её квартире, и, заодно, и присмотреть за котом.
Синьорина, не теряя времени, записалась на курсы поваров. В тот вечер, когда она появилась в его доме с усатиком-полосатиком, курсантка захватила порцию фаршированного карпа и пирог с черносливом.
К занятию они, учащиеся, покупают вскладчину продукты, необходимые для приготовления блюд, а после уроков каждый забирает свою долю. И она предложила оценить её кулинарные способности.
Сели пить чай. Юлиану, не избалованному пищевыми изысками, привыкшему есть в диетической столовой обычную еду, лакомства эти показались божественными. Увидев пианино, визитёрша попросила что - нибудь исполнить.
Он не мог сосредоточиться, да и руки будто одеревенели.
Не знал попросту, какую музыку сыграть девчушке в благодарность за кота, за рыбу с пирогом, за то, что не побоялась, на ночь глядя, приехать к незнакомцу.
Его израненная, до сих пор никем не понятая, душа заиграла.
Всё -- из репертуара школьной программы: Глинка и Прокофьев, Чайковский и Скрябин, Моцарт и Бетховен.
Спустя часа два, инструмент умолк. Когда учитель обернулся, он, к удивлению, обнаружил сидящую в кресле гостью заснувшей. Музыкант бережно накрыл её пледом и удалился.
Когда Юлиан проснулся, ночной пришелицы след простыл. Никакой записки. Остался только чужой пушистик. Номера её телефона он не знал.
Подумал тогда, что, возможно, она не вернётся и ему придётся жить с двумя зверьками. А если родятся ещё котята?
Он запаниковал. Ну, не хотел же он заводить домашнее животное, не хотел. Чувствовало его сердце, чем это может закончиться. Не знал, но предполагал. Зачем он втянулся в авантюру? ...Кошка, объявления, какие-то незнакомые люди в его квартире. Зачем это всё? К чему?
После работы допоздна ждал её звонка. Но, увы… И на следующий день -- никого и ничего. Только вечером третьего дня мамзель появилась.
«Я приехала за своим дружком. Мы сегодня готовили пиццу и голубцы в виноградных листьях. Принесла вам на дегустацию», -- простодушно заметила девушка, вручив сверток. Ему так хотелось накричать на неё, выдав что - то грубое, обидное, но, вовремя спохватившись, подавил агрессивное желание.
Чем, собственно говоря, эта девочка ему обязана? Понадобился кот, она его доставила. Как и полагается в таких случаях, кошачий жених у невесты гостил три дня. Отчитываться перед Юлианом, где находилась хозяйка мурлыки эти дни и чем занималась -- явный абсурд. Он, вначале растерявоись, вдруг осознаёт, что его квартира, равно как и его жизнь, без этой девочки уже будут пустыми. Что-то изменилось, что - то происходило вокруг него, в нём самом. Она вошла. И уже без чаепития и еды. Он подбежал к фоно и стал играть Шопена. Играл для неё, для неё одной. В какой -- то момент он оглянулся.
Боялся, что она опять заснёт и рано утром, еще до его пробуждения, заберёт своего любимца и уйдет навсегда из его такой непростой жизни...
Она не спала. И, будто побуждаемая его мыслями, приблизившись и положив руки на его с еще продолжающими бегать по клавиатуре пальцами, спросила: «Можно я останусь? Навсегда?»
Неужели всё самое трудное и сложное -- так просто? Душа нашла душу.
Ни одного дня они более не расставались. Когда через некоторое время о не а предложила ему съездить и познакомиться с родителями в Карпаты, Юлиан загрустил. Ей 18, ему 42. Будут ли рады ему?
На его счастье, мама с папой девушки принадлежали к редкой категории, воспринимающей людей такими, какие они есть, невзирая на цвет кожи, профессию, возраст. К дочери, как и другим детям, относились с пониманием и уважением. Выбор её не обсуждался. Он, Юлиан, встретил такой радушный прием, будто попал к самым близким людям.
Узнав, что он музыкант, играющий на клавишных и струнных инструментах, отец девушки принес из закутка старую гитару, на которой пытался когда - то самостоятельно научиться играть. Юлиан, слегка подтянув струны, заиграл. Уже через несколько минут все благородное семейство пело -- украинские, молдавские песни, частушки, романсы.
Пили самогонку, закусывая маринованными грибами, жареной форелью, что водится в горных озёрах. Все остались друг другом довольны. Родители -- женихом, Юлиан -- будущими родственниками.
Наметили свадьбу через полгода, к осени, когда стол будет ломиться от даров природы. На торжестве соблюли народные обычаи. Молодожёны облачились в гуцульскую одежду. Праздновали всем селом. А потом, через некоторое время, сестра девушки помогла с трудовыми визами в Чехию.
И вот уже пять лет, как Юлиан со вторй половиной и детками живут там. Жена работает кондитером, муж даёт частные уроки, по вечерам играет в ресторане. Всё сложилось хорошо. Но учитель музыки помнит, что начало новой жизни пошло от Мурки. А Мурка всегда рядом -- живая игрушка его детям.
***
О, у этой, на первый взгляд, благополучной истории есть продолжение.
Ко мне на приём в течение нескольких лет приходила одна молодая женщина. Появлялась редко -- не чаще двух раз в году. С юности её беспокоила головная боль, появившаяся в результате травмы. Угрюмая, безрадостная, она носила добротную одежду исключительно тёмного цвета.
Если туфли или сумка, то кожаные, если шуба, то натуральная, если кофта, то шерстяная. Волосы собраны на затылке в пучок, как у пожилой учительницы младших классов. На лице -- ни помады, ни теней, ни пудры. Всегда в сопровождении телохранителя.
Однажды, во время очередного визита, ей попадаются на глаза фотографии, оставленные Юлианом.
Уж больно они красочные -- как открытки. На одной музыкант с невестой в гуцульской одежде на фоне живописных Карпатских гор, на другой -- на свадьбе в окружении гостей, на третьей и четвертой в Праге с двумя малолетними детками перед собором. Фотокарточки находились на столе под оргстеклом, и я, поглядывая на них, мечтала когда - нибудь посетить чешскую столицу.
Вижу, как меняется она лицом.
« Это -- Юлиан Теодорович? » -- спрашивает пациентка.
«Он», -- отвечаю.
Она извлекает из – под стекла одну из фотографий и пристально начинает всматриваться. Потом как-то тяжело вздыхает.
« Это -- мой учитель музыки, но всё зто осталось в другой жизни. Он… женат?»
Я не отвечаю, так как видно -- на одних фотографиях с женой, на других -- с детьми. Она заплакала.
«Хотела его найти, но никто не знал, где он. Я надеялась, что он одинок».
« Но, позвольте, дорогая, он не молод. Почему вы считаете, что он мог в таком возрасте пребывать в холостяках?»
« Понимаете, он был не от мира сего. Такой чудаковатый что ли. Как ребёнок. Я его знала исключительно как преподавателя. И вдруг он появляется на пороге моего дома. В день рождения.
Рано утром с шикарными подарками и просит руки. Я в тот момент ещё не проснулась. Все происходило, как во сне. Специалист он хороший. Интересного много рассказывал о композиторах и музыкантах. Фанат. Но чтобы вот так прийти утром…. Конечно, все получилось некрасиво. Я неправильно себя повела.
С тех пор о нём не слышала. Последние годы только о нём и думала. Он, наверное, единственный, кто меня в жизни любил. Иногда посылает нам Бог хорошего человека, а ты его распознать не можешь.
Приехали мы в этот посёлок из Тюмени. Мама купила однокомнатную квартиру, работала продавцом в магазине. Окончив школу, поступила я в университет. Старостой назначили взрослого парня, отслужившего в армии. Серьёзный. Начали мы с ним встречаться, вскоре поженились. Жить нам негде было.
Тогда мама решила уйти на квартиру, а мы остались в нашей квартире. Родился сын. Через два года -- другой. Учёбу бросила. Жили мы хорошо. Мама нам помогала -- деньгами, продуктами и с детьми, когда надо, оставалась. Муж окончил университет. С друзьями открыл фирму. Взяли кредит. Дела пошли в гору.
Построили дом. И тут всё началось. Он совершенно перестал со мной считаться. Куда уходит, когда вернётся -- никогда не знаю. Маму на порог не пускает. За последние шесть лет ни разу не сказал: «Доброе утро». Мальчиков настроил против меня. Относится с презрением. Нахожусь в своей комнате, как в заточении. Ни подруг, ни друзей. Приставил ко мне охранника.
Никуда шаг не могу сделать. Хотела развестись. Он предупредил, что в любое время даст развод. Но ни одной копейки. И дети с ним останутся. Профессии у меня нет. Куда возвращаться? К маме? Стыд - то какой. Без семьи, детей… Без здоровья. Ведь это муж меня по голове бил.
И не один раз. Я все думала, где этот божественный человек, что замуж когда – то звал? Юлиан Теодорович никогда бы не повел себя так. Я бы сейчас на коленях к нему приползла".
«Послушайте, никогда не давайте возможности над собой издеваться, унижать себя. Если муж, действительно, тиран, и вас ничего не связывает с ним, уходите, не держитесь за этот сомнительный кусок хлеба. Дети повзрослеют и придут к вам. А профессию можно сейчас любую приобрести. Окончить курсы -- даже вот ногти наращивать».
«Да, наверное, Вы правы, я подумаю».
«У нас в Молдове есть Лига женщин, там много таких, побывавших замужем, обиженных, выгнанных из дома. Вы -- не одна».
Больше она ко мне не приходила. Может быть, ей неловко за столь откровенное признание. Признание своего униженного положения.
2013 г. Саксония