Я солгу, если скажу, что утро началось обычно. Когда я проснулась, открыла глаза и ничего не увидела, то до жути испугалась. Только через пару секунд я вспомнила где нахожусь и что со мной случилось. Стало грустно.
«Известная молодая художница Шелли Айс потеряла зрение, что же будет дальше с её творчеством? Уйдёт на покой или продолжит творить будучи слепой?» - воображение рисовало не самые приятные статьи, которое наверняка скоро появятся в интернете. Я попыталась отогнать гнетущие мысли и попыталась встать.
Рядом сразу же раздался успокаивающий голос Джея. Меня нежно погладили, как маленького ребёнка, осторожно помогли сесть и покормили с рук. В общем, заботился, милый, как только мог.
Когда было покончено со всеми основными процедурами, Джей наконец-то заговорил.
- Как себя чувствуешь?
Я вздохнула.
- Совершенно разбитой, я не знаю, как дальше мы будем...
Договорить мне не дали.
- Любимая, я буду с тобой, а раз мы вместе, то у нас всё получиться, - меня ласково подергали за кончик носа, - не вешай его, мы со всем справимся.
От этих слов я тут же почувствовала огромный прилив сил и только смогла смущённо прошептать:
- Спасибо.
- Не за что, моя художница, а теперь давай собираться, тебе уже выписали направление на освобождение палаты. Едем домой.
Следующие полчаса мы потратили на то, чтобы меня переодеть, сложить всё необходимое и вызвать такси. Машина приехала довольно быстро, поэтому мы уже скоро были дома.
Я жила вместе с Джеем. У него был уютный двухэтажный домик, в котором он специально оборудовал для меня мастерскую, где я могла творить и создавать свои маленькие и большие шедевры.
Рисовать я любила с детства, это было мое хобби, которое в скором времени переросло в хорошо оплачиваемую работу. Джей же был переводчиком и так же не плохо зарабатывал.
Придерживая, чтобы я не упала и не ударилась, меня осторожно ввели в дом. Я словно привыкала ко всему заново. Медленно шла по комнатам, руками ощупывая впереди себя пространство. Джей слегка придерживал или останавливал, чтобы я не врезалась в тумбочку, шкаф или что-нибудь ещё.
Так и потекли, спокойные и размеренные дни. Мой парень работал дома, беря заказы, а я пыталась что-то делать, осваиваясь со своей слепотой.
В один день, я проснулась с мыслью посетить свою мастерскую. Сначала боялась даже думать о рисовании, но слишком соскучилась по запаху красок, по кистям, которые держу в руках, по холстам.
В сопровождении Джея зашла и замерла на пороге. Я помнила каждый уголок этой уютной светлой комнаты. Если пройти прямо, мы упремся в большой письменный стол, которой стоит ровно под окном. По правую от него сторону, несколько мольбертов. Вдоль стен – холсты. Что-то уже законченное, где-то набросаны эскизы, а какие-то холсты, стоят чисто белые. Белые...
Как долго? На всю жизнь я останусь такой? Неполноценной? Неполноценной... Нет! Я не позволю так думать никому, особенно себе. Да, будет трудно, но я обязательно справлюсь.
Я сделала уверенный шаг в мастерскую и попросила:
- Милый, подведи меня к мольберту и дай, пожалуйста, чистый холст и краски.
Когда я провела ладонью по текстуре холста, внутри затрепетала сладкая дрожь предвкушения. И я начала. Время от времени прерывалась и просила Джея дать мне краску того или иного цвета. Творила, воссоздавая картинки в своей памяти. Не знаю сколько часов мы так просидели, но когда любимый сказал, что уже поздно и пора ужинать и спать, я точно поняла, что закончила.
- И что ты скажешь? Только честно, - я настороженно ждала ответа.
В комнате повисла тишина.
- Джей? Все так ужасно? – я занервничала.
Меня тихо обняли за талию и прошептали на ушко:
- Ужасно красиво, милая, и это правда. Не зря ты стала знаменитой художницей в столь юном возрасте. Это рассвет?
- Да, - растерянно и в тоже время счастливо прошептала я, - рассвет.
- Вот видишь, а ты сомневалась, завтра продолжишь творить.
И весело разговаривая мы пошли на кухню готовить ужин.