Повторюсь. Читая мои биографические очерки, я предупреждаю, что это малосвязанные воспоминания о моей жизни и тех впечатлениях, которые остались в памяти. Это просто «болтовня» с незнакомцем в вагоне поезда, мчащегося через пространство и время длиной в жизнь.
Прадед, по отцу, Александр Никифорович Басов родился в 1823 году в деревне Басовка, в 10 км от г.Фатежа, где все жители имеют фамилию Басовых. Интересно, но Басовы — старинные русские дворянские роды. Об этом сегодня можно прочитать в Википедии. Какое отношение имеет прадед к дворянству, я не знаю. Вряд ли. Мне рассказывали, что прадед Александр был красив, смазлив, любил погулять и, особенно, выпить. При каких-то обстоятельствах прадед Александр из деревни Басовка пристал «во двор» в с. Миленино к сорокалетней прабабушке Прасковье Тимофеевне, засидевшейся «в девках». Прабабушка, Прасковья Тимофеевна, родилась в 1812г. В 1853 году они поженились, и за 30 лет совместной жизни, они, каким-то образом, нажили 14 детей. Правда, семеро умерло в младенчестве. Остальные оставались живы. Имея огромную семью, дед Александр и бабушка Прасковья, конечно же, работали до изнеможения. Но прадед Александр страдал запоем. Прадед умер в 1883г. А прабабушка умерла в 1907г. Я был в 1965 году, в доме, в Миленино, где жили мой прадед с семьёй. Дом небольшой, низенький, как будто вросший в землю, с земляным полом, но аккуратный. В нём уже жили совершенно незнакомые мне люди.
Но именно в этом доме родился 6 августа 1871 году мой дедушка по отцу, Басов Емельян Александрович. Я деда Емельяна не знал, но от своих родных знаю, что в 1892 году был призван в Армию в Киев, в 3-ю батарею, 33-й артиллерийской бригады. Дед, прослужив два года сверхсрочно, закончил службу в 1899 году, в звании взводного фейерверкера, что соответствовало званию унтер-офицера. Будучи бравым, стройным, смелым, бывший унтер-офицер высмотрел тихую и застенчивую, очень добрую и отзывчивую, красивую девушку Таню в селе Глебово (Татьяну Прохоровну Лукьянчикову), которая родилась 25 января 1879г. и они поженились. После этого дед пошел работать приказчиком в Фатеже к купцу Абрамову. Но проработав несколько месяцев убедился, что приказчики нагло воруют, ушел от Абрамова и поступил продавцом государственной винной лавки № 222 (монополки) в с.Сергеевка (Свапа). Так, в винной лавке он и проработал до 1915 года. Этот период жизни был самый счастливый период жизни дедушки и бабушки. Сносное жалование, хорошие дети! А их было одиннадцать. Что еще надо. (Правда, двое детей умерло в младенчестве). В 1914 году началась первая мировая война и винную лавку закрыли в 1915 году. Советская власть ничего хорошего не принесла. В 1918 году он берет земельный надел. Землю давали в аренду: десятину (1.09 га) на душу. Дед взял 10 десятин. От оспы умерла моя, ещё маленькая, тётя. Брюшной тиф скосил всю семью. Тяжелый был этот период жизни. Отец рассказывал, что были одни сапоги на всех детей. Зерно стоило дёшево. Дед отвозил на базар подводу с зерном, а возвращался только с парой сапог. В двадцатые годы начала разъезжаться семья. Первым в Ленинград уехал Леонид. Потом, Тамара и Борис. Председателем колхоза в с.Миленино был назначен старший племянник деда Андрей Стефанович Басов, член партии большевиков с 1919г. Дед был назначен полеводом, так как имел огромный опыт в сельскохозяйственных работах. 1 апреля 1930 года дед вступил в колхоз и с горечью в душе отвел свою любимую лошадь «Мальчика». «Мальчик», настолько чувствовал, где он работал в прошлом сезоне, что останавливался сам, где в прошлом году возводил вспашку. В 1934 году Андрея Стефановича репрессировали, исключили из партии, исключили из колхоза, отдали под суд и приговорили к 10 годам тюрьмы. В тюрьме он и умер в 40-х годах и посмертно реабилитирован. Деда Емельяна исключили из колхоза, как кулака и за связь с «врагом народа». Репрессии в окружении семьи, коснулись и моего дяди, Бориса Емельяновича.
Прабабушка, по линии бабушки отца, как и сама бабушка, была неграмотной. Считали, что она рождения 1841 г. Умерла прабабушка в 1934г. Отец бабушки - Прохор - умер в возрасте примерно лет 45. Лошадь ударила копытом в грудь. Он поболел, зачах и умер.
Дедушка, по отцу, умер в 1939 году. Отец говорил, что дедушка имел проблемы с зубами. Ковырял их и не лечил. У него было заражение. В последние годы он работал сторожем на маслозаводе в Фатеже. Еще раньше, примерно в конце 20-х годов, дедушка косил траву, разгоряченным смочил голову ключевой водой, напился холодной воды и у него образовались головные боли, вроде менингита. Потом ночью случился инсульт - порез лица. Его перекосило, и один глаз так и не закрывался. Такое состояние у него продолжалось несколько лет. Глаз закрылся только после смерти. Умер он 14 мая 1939г. Говорили, что от рака желудка. Видно отсутствие половины челюсти повлияло на желудок. Бабушку, по отцу, я знал хорошо. Когда я бывал в Фатеже, то часто отпрашивался у мамы, чтобы переночевать в доме, где жила бабушка Таня. Она жила с тетей Валей, сестрой отца. Во время войны их родительский дом был разрушен, и её приходилось жить на съемной квартире. В пятидесятых годах сыновья решили построить дом на месте старого, разрушенного. По адресу ул. Никитинская, 10. Позднее адрес поменялся, на ул. Никитинская, 12. Дом был построен, где-то, в 1957 году. Дом, по тем временам, был хороший и тёплый. Правда, перегораживал улицу, которая теперь больше стала похожа на тропинку по-над домом. В доме была русская печь, в которой бабушка иногда пекла пироги. А ещё, на печи можно было спать. Бабушка умерла в 1961 году. Мне тогда было 10 лет. Дедушка с бабушкой похоронены на городском кладбище в Фатеже. Там же покоятся и родители моей бабушки.
Более подробно написал о моих «корнях» нашей семьи, со стороны отца, мой дядя, Басов Семён Емельянович. Его очерки о нашей семье можно прочитать на страничках «Проза.ру». http://proza.ru/avtor/sebasov
Мой отец, Басов Георгий Емельянович, родился в г. Фатеж Курской области 14 февраля 1910 года. До 1931 года он оставался основным работником в семье. С утра до ночи, дотемна в поле. Учебу оставил, окончив примерно 7 классов. Работал до изнеможения. Причем тихо, не кляня свою судьбу, не жалуясь (как никто в семье не жаловался). Безропотно. Дедушка так и называл его «Безропотный работник». Папа говорил, что в юношеском возрасте страдал куриной слепотой. Скорее всего, это происходило из-за недоедания.
В 1931 году, окончив профтехучилище – плотником, он уехал сначала в Свердловск, потом в Ленинград. Там поступил в кулинарный техникум, где изучал оборудование для хлебозаводов. После исключения дедушки из колхоза отца отчислили из техникума, как сына кулака. Отец рассказывал, что ему, по совету друзей, пришлось ехать в Москву на приём к Марии Ильиничне Ульяновой и Надежде Константиновне Крупской и просить их о восстановлении в техникуме. Это помогло. Он попал к ним на прием. Они выслушали отца и сказали, чтобы он ехал в Ленинград. Им что-то удалось сделать, чтобы отца восстановили на учёбу в техникуме. После окончания техникума он приехал в Харьков, где и работал на одном месте до ухода на пенсию. Так и закончил он свою работу на одном предприятии, энергетиком-наладчиком в институте «Укрэнергочермет». В проектном институте он стал заниматься пуско-наладочными работами по вводу в эксплуатацию доменных и мартеновских печей. Вначале, на Донбассе, а затем, на Урале. Постоянные командировки. Папа был «на хорошем счету» в институте. Неоднократно его фотографию размещали на доске почёта. За свою работу отец был награждён юбилейной медалью в честь 100-летия В.И.Ленина. О своей жизни до войны мне отец не рассказывал. Дядя же рассказывал, как отец один раз предотвратил очень крупную аварию на металлургическом заводе, где-то на Урале. Он смог понять причину того, что турбина пошла вразнос, и вовремя перекрыл нужный кран.
Двоюродная сестра сказывала, что у отца была женщина до войны, с которой он жил. Но вернувшись с фронта, он застал в её квартире другого мужчину и навсегда прекратил с ней общаться. Я не знал об этой истории, т.к. отец никогда не говорил об этом. А на фронт он попал в 1942 году, добровольцем. В начале войны он получил бронь от призыва в армию. Надо было строить новые металлургические заводы на Урале. И только через год, написал заявление, что хочет помочь фронту и вызвался добровольцем на фронт. Служил сержантом, командиром 45-миллиметрового орудия. Был несколько раз ранен. В последний период войны был связистом. Войну закончил с оторванным пальцем, с осколком в лёгких и медалью «За отвагу». После войны осколок врачи идентифицировали, как туберкулёз и отправили его в санаторий в Симеиз. Но туберкулёза не было, а осколок так и не удалили до конца жизни. Уже позднее, отца стали награждать юбилейными медалями, и орденом "Великой отечественной войны".
После войны он однажды приехал к своей маме в Фатеж, где и познакомился с моей мамой. Она тоже жила в Фатеже, на той же улице и работала в школе в пос. Жирово, учительницей. Провожая её из Фатежа в Жирово пешком по трассе, они решили пожениться. Жить решили в Харькове, где уже тогда работал отец. Вначале жили на квартире, но потом отец, вместе с братом Семёном, купили небольшой дом на Павловке на берегу реки Лопань, по адресу ул. Бородиновская, 13. В этом доме я и жил почти до 40 лет. Купленный дом был маленький, и в нём две семьи поместиться не могли, и дядя с папой пристроили полдома. В большей части дома поселился дядя Сева (так мы называли дядю Семёна), а в меньшей – мои родители. Это тогда казалось справедливым, так как они хотели, чтобы к ним переехала мама (моя бабушка) и жила вместе с дядей Севой. (Но бабушка так и осталась жить в Фатеже вместе со своей дочерью) Кроме того, у моего отца не было денег, а у дяди Севы они были. Он приехал из Германии на машине, а потом работал в Мариуполе на строительстве Азовмаша. Но деньги на строительство пристройки братья выделяли поровну. Да и в строительстве участвовали вместе. Несмотря на то, что две семьи жили вместе, «на одной кухне», ругались папа с дядей редко. «Дулись» друг на друга только их жены. И это несмотря на то, что жить начинали они одной семьёй. (Но, это было недолго.) Уже к моему дню рождения каждая семья питалась отдельно. Когда мы с братом поступили в институт, родители уже были на пенсии.
Женившись, из дома в 1973 уехал брат Александр. А в 1974 году и я. Отец с мамой сами остались вновь со своим братом и его женой, Лидией. Вернулся в свой дом я только в 1985 году.
Пока я служил в армии (1980 г.) дядя Сева смог получить квартиру. К этому времени, в нашем доме были прописаны дядя Сева со своей женой, мои родители, и я с женой и двумя детьми. Когда он выехал, так случилось, что в 1982 году тётю Валю разбил паралич, и мы вынуждены были взять её к себе в дом. Отец ухаживал за ней до её смерти в 1985 году. Тётя Валя была полностью беспомощна. Она не могла ни есть, ни пить. Отец просто «заливал» ей в рот манную кашу и смотрел, чтобы она не захлебнулась. Она высохла и превратилась в скелет, на который натянули кожу. Но сердце работало и так продолжалось года два.
Отец после смерти Валентины долго не прожил. У него последние 15 лет жизни было большое давление. Верхнее доходило до 220. Часто глаза заливало кровью. Он «сидел» на адельфане, который принимал постоянно. В 1987 году в начале июня у него случился инфаркт. На мой взгляд, он в предынфарктном состоянии поехал в Фатеж. Почувствовал совсем плохо и сам дошел до больницы, где ему и сказали, что у него инфаркт. Через месяц мы с Сашей забрали его в Харьков, где он лечился в железнодорожной больнице. Всё было хорошо. Но он не понимал, что надо беречься. После выписки из больницы взял вёдра и пошел поливать огород. Вот тогда и случился рецидив. Вновь инфаркт. Вначале мы пытались лечить его дома, его состояние ухудшалось. Скорые через день приезжали делать уколы «морфинчика». В конце концов, его положили в 4-ю больницу скорой помощи. Там, идя в туалет, ему стало плохо. Он упал, ударился о батарею, и умер…..
Было 29 августа 1987 года. Хоронили его на 8-м городском кладбище на аллее для почётных людей. О его смерти сообщила городская газета «Соціалістична харківщина».