Детям блокады посвящается...
Быль...
Поздняя осень. Ноябрь окончательно вступил в свои права и щедро моросит уже которые сутки подряд. Некомфортно, конечно, но не страшно. Особенно нам, жителям Северной Столицы, где осадки в том или ином виде случаются почти каждый день. Сумерки. Обычной, чуть торопливой походкой иду из салона красоты «Амазонка» в сторону дома. Так уж получилось, что живу я в Кировском районе, а «за красотой» езжу в Красносельский. Вернее даже не езжу, а хожу, поскольку мой дом находится совсем недалеко от проспекта Маршала Жукова, являющегося официальной границей между нашими районами. Пересёк по светофору проспект Маршала Жукова – и ты уже в другом районе! Чуть менее полувека существует эта граница, и вряд ли её кто-то ощущает. А когда-то...здесь была и другая граница, отступить за которую нельзя было ни за что на свете. Да, именно здесь в сентябре 41-го героические защитники Ленинграда остановили германские полчища и заняли несокрушимую оборону. Дальше враг не прошёл...
И каждый раз, пересекая эту, сегодняшнюю границу, я думаю о той, прежней...и о тех, кто сумел отстоять город. Моё поколение, появившееся на свет в 60-е годы прошлого века - это "дети детей войны". Именно так нас негласно называли, поскольку детство наших родителей пришлось как раз на годы самой страшной войны в истории человечества. О войне мы знали много, причём – буквально с пелёнок. И дело не только в патриотическом воспитании, хотя оно всегда играло и играет первостепенную роль, но и в том, что память наших родителей об их собственном детстве была ещё очень свежа, и всё пережитое периодически всплывало в обычных домашних разговорах или просто в каких-то бытовых ситуациях. Так что можно сказать, что войну мы начали изучать не по книгам и фильмам, а непосредственно по детским впечатлениям самых близких нам людей.
Когда мы получили новую квартиру на проспекте Народного Ополчения, я ещё даже не училась в школе. Папа тогда частенько прогуливался по местам боевых действий, особенно когда к нам в гости приезжал его лучший друг – Николай Станиславович, мой любимый дядя Коля, муж маминой старшей сестры. "Мы на передний край", - говорили они. И уходили надолго. Шли в Лигово, Старо-Паново и постепенно добирались до Вороньей горы. Что же так влекло туда их, мальчишек начала 40-х? Что они хотели там найти и услышать? Быть может, отголоски украденного войной детства.
За размышлениями я не заметила, как пересекла Полежаевский парк и очутилась на границе, у одного из Монументов переднего края обороны Ленинграда. На пешеходном переходе через проспект Маршала Жукова, расположенном почти напротив Монумента, загорелся красный сигнал светофора. А он здесь горит долго, очень долго. Порой мне даже кажется, что за это время можно спеть какую-нибудь песню. Мысленно улыбнувшись последнему умозаключению, я приготовилась ждать зелёный. Тут же, у светофора, развернувшись спиной к проезжей части, стоял пожилой мужчина с палочкой. Создавалось впечатление, что он только что перешёл с противоположной стороны.
- Здрасьте, Иван Ильич, - поприветствовал его подошедший паренёк лет четырнадцати.
- Здравствуй, Серёжа, - улыбнулся Иван Ильич.
- Вы домой?- поинтересовался Серёжа после двухсекундной паузы.
- Да, домой.
- Тогда развернулись бы, сейчас зелёный загорится.
- Развернусь, Серёжа, успею. Понимаешь...не могу я стоять спиной к этому Памятнику.
- Понимаю, - отозвался Серёжа, хотя в его голосе больше ощущалось некое снисхождение и уважение к возрасту собеседника, нежели понимание.
Я же поймала себя на мысли о том, что тоже стою к Монументу вполоборота. То есть непроизвольно, где-то на уровне подсознания всё моё существо тоже не может повернуться к этой Святыне спиной. Почему же так неудачно выбрали место для светофора? Неужели его нельзя было передвинуть хотя бы метров на десять вправо?
Наконец, загорелся зелёный, и Иван Ильич, развернувшись, двинулся по пешеходному переходу. Но именно в эту самую секунду в его кармане вдруг запиликал телефон. Неловко доставая его свободной от палочки рукой и при этом не прерывая движения, Иван Ильич не заметил, как из кармана что-то вылетело и упало прямо в лужицу под светофором. Какое счастье, что в этот момент я ещё не успела начать движение! Правда, выпавшее удалось извлечь не сразу, но всё же довольно оперативно. Это оказался маленький пластиковый четырёхугольник, именуемый СНИЛС, иными словами – страховое пенсионное свидетельство. Кинувшись было догонять Ивана Ильича, я увидела, что зелёный свет вновь сменился красным. Какая жалость! Но ничего страшного, подожду. Догоню, обязательно догоню. Ведь не сможет же пожилой человек с палочкой далеко уйти за какие-то полторы минуты! Главное – не потерять его из виду. Иван Ильич двигался вперёд по улице Стойкости, отходящей перпендикуляром от проспекта Маршала Жукова. Только бы он не свернул во дворы. Только бы не свернул! Пока он здесь, в поле моего зрения, я его непременно догоню. А если свернёт в какой-нибудь двор? Как потом искать в многоквартирном доме? Ведь я даже фамилии не знаю, только имя. Стоп!.. У меня же его СНИЛС в руках! Подхожу поближе к фонарному столбу, читаю: Иван Ильич Лебедев, дата рождения – 15 декабря 1941 года, место рождения – Ленинград.
"О, какая отрада,
какая великая гордость
знать, что в будущем каждому скажешь
в ответ...", - шепчу я строки нашей любимой Ольги Берггольц и неожиданно заканчиваю по-своему:
Я рождён в Ленинграде,
В декабре сорок первого года.
Я родился и выжил,
Как символ грядущих Побед…