316-й
316-й не хотел работать. Другие работали сутками, месяцами без перерыва, не напоминая о себе, не требуя внимания и не отвлекая Полукарова от исполнения других, более важных дел. 316-й же был занозой в неудобном месте. К нему надо было подходить ежедневно, прислушиваться, проверять его температуру, и с тревогой ожидать, хватит ли у него ресурса, чтобы доработать до долгожданного прихода в порт, где, наконец, можно было прекратить его работу и сделать необходимый осмотр и техническое обслуживание.
316-й был подшипником, шариковым подшипником. Он достал Полукарова до самых печенок. Постоянное внимание к 316-му заставляло Полукарова относиться к нему почти как к существу одушевленному. Долгими вечерами, закончив свой рабочий день, сидя в каюте, размышлял Полукаров о причине нежелания работать 316-го. Смазка подшипника от высокой температуры теряла свои свойства, коксовалась, что приводило к катастрофическим последствиям.
Подобрав другую, более устойчивую смазку, Полукаров частично улучшил ситуацию, смазка перестала коксоваться в подшипнике, зато теперь она постепенно вытекала из полости подшипника. Нужен был глаз да глаз за подтеканием, да периодическая остановка компрессора холодильной установки, что не всегда было возможно сделать.
Рефмеханик на просьбу остановить компрессор неизменно впадал в истерику: у него непрерывный технологический процесс, минус 20 в трюмах, а на улице плюс 30, а вода –плюс 28, в общем – не подходи, не могу остановить компрессор. Оставалось надеяться - авось пронесет. Проносило не всегда, подшипник клинил. Ну, тогда случалась песня «Эх, дубинушка, ухнем». В тесном пространстве рефотделения электромотор нужно было рассоединить с компрессором, отдать фундаментные болты, напрочь при этом нарушив центровку , демонтировать подшипник. Подшипник демонтировался плохо. Съемник гнулся, ломался, резьба на шпильках съемника срезалась, не выдерживая непомерной нагрузки. Отчаявшись снять подшипник с помощью съемника, Полукарову неоднократно приходилось прибегнуть к варварскому способу: срезать 316-й сваркой.
Непонятки с 316-м продолжались долго, пока однажды в Америке Полукаров не установил на электродвигатель подшипник, изготовленный в США. Через непродолжительное время американец приказал долго жить, его внутренняя обойма лопнула. Стала ясна причина плохой работы подшипника – слишком тесная посадка на валу.
Подшипники сажают на вал в нагретом состоянии, остывая, подшипник своей внутренней обоймой обжимает вал. Получается натяг, предотвращающий проворачивание подшипника на валу электромотора. Перед Полукаровым встал вопрос, сколько сотых миллиметра свыше номинального размера должно быть на валу. Измерив шейку вала, Полукаров, к своему удивлению, увидел не сотые миллиметра, а десятые, что явно превышало все допустимые пределы.
Оставалось определить, до какого размера протачивать посадочное место. Система допусков и посадок – целая наука, когда-то прослушанная Полукаровым в мореходке и благополучно забытая за ненадобностью в повседневной работе электрического механика. Получить необходимый совет Полукаров пришел к стармеху. Стармех, как и Полукаров , также прослушал и позабыл науку о допусках и посадках, вследствие чего выдал Полукарову толстый справочник машиностроителя и счел на этом свою миссию мудрого наставника исчерпанной. Озлобясь и чертыхаясь, Полукаров приступил к изучению материала. Постепенно из мрака незнания появилась цифра: плюс 2 сотых миллиметра к номиналу.
Дело за малым - проточить до необходимого размера вал. Здесь нам придется чуток назад во времени оказаться и припомнить события, произошедшие в начале контракта. Пришел на судно токарь: корочки, аттестация – все честь по чести. Через некоторое время случилась необходимость на токарном станке изготовить какую – то деталь, и тут выяснилось, что наш токарь не знает, как станок включается. Шум, гам, тарарам, а куда токаря деть посреди Атлантического океана. Токарь сознается, что корочки купил, уж больно в море нужно пойти, деньги зарабатывать, попутно докладывает, что он дипломированный сварщик, клеймо личное имеет, газопровод в Сибири варил. Переместили бедолагу на позицию сварщика, а сварщика определили токарем, тот хотя бы знал, где станок включается.
Вот к такому, с позволения сказать, токарю, пришел Полукаров с предложением проточить ротор электромотора с точностью номинал плюс 2 сотых миллиметра. Усмехнулся грустно токарь, вставил в станок болванку металлическую, микрометр приладил, которым сотки ловить положено, и увидел Полукаров, как старенький токарный станок реагирует на работу главного двигателя, в такт рабочего цикла цилиндров индикатор микрометра исправно показывал отклонение в ту и другую сторону… плюс – минус четыре сотки.
- Что я тебе наточу на таком станке, дорогой мой электромеханик, - грустно спросил токарь Полукарова, да он и сам уже понял, что сгонять накопившиеся лишние сотки на валу ему придется вручную, с помощью наждачной бумаги. Процесс долгий, кропотливый, терпения и времени требующий. Времени у Полукарова предостаточно – рефмеханик другой компрессор гоняет, не стоит над душой – давай, давай, а к терпению морская жизнь приучила давно.
Долго ли коротко, насадили подшипник на подработанный до нужного размера вал, отцентровали электромотор и компрессор, запустили агрегат. И услышал Полукаров благодарный тихий шелест довольного 316-го, получившего, наконец, правильную посадку на валу и не требовавшего после этого каждодневного внимания к своей работе.