Не так давно это было, когда он рассказывал нам о своем ярком детстве и о бурном отрочестве. Он рос в тех бескрайних краях, где берет истоки речка Воргол, и поля летом поражают своим цветущим ковром, где жители издревле пахали и сеяли, бортничали и купались в солнечных лучах, взирая на это небывалый простор и одурманиваясь этим запахом.
Порой, из-за ребяческой шалости, он на отцовском мотоцикле гонял от гаишников, и, конечно, ни в коем случае это не претило закону, никого не грабили и не разбойничали, просто, забавы ради, и чтоб поднять адреналин и показать девчонкам свое бесстрашие.
Его отец учительствовал в местной поселковой школе, много знал, потому что много читал. В доме была внушительная библиотека с собраниями сочинений русских и зарубежных классиков. Сын, не смотря на свой широкий характер, всегда прислушивался и уважал мнение бати, который научил его быть не только мужиком в доме, но и привил любовь к книгам.
Он был одним из нас, 18-20 летних пацанов, живших в студенческом общежитии. Мы его называли Бугром, не потому что он верховодил, а потому что он выделялся своей добротой и искренностью, прямым словом и , хотя, под час его шалости переходили всякие границы, они не были злыми и пакостными для остальных. Эта бурная молодая кровь играла в его жилах подчас чересчур, и парень, выросший на молоке и сметане, заставлял многих удивляться тем акробатическим трюкам, которые он исполнял, будучи в приподнятом настроении. Однако, когда батя с родины привозил ему ящики с яблоками и банки с утиной тушенкой (а мы учились в 90-е, если кто понимает, что это значит), все общежитие ело яблоки и щи. После непонятных макарон казалось, что давно не было ничего вкуснее. Мы с ним прожили не так долго, в районе 2 лет, однако по прошествии 25 лет мне хочется вспомнить о нем, как о светлом и отзывчивом друге, брате, нашем настоящем Бугре.
Его нет с нами уже 5 лет, 4 года назад мы приехали в Подворголье к его родителям и тогда его отец рассказа о той нелепой автокатастрофе, которая отняла у них сына, а у нас друга.
Мы смотрели на библиотеку, затем вышли во дворе увидели бортовую «буханку», на которой привозили 20 лет назад яблоки и тушенку и у меня было искреннее ощущение, что он никуда не ушел, что он среди нас со своим горячим взглядом, с окающей быстрой речью, с большими руками с широкими ладонями, обхватывающими тебя за спину и вприпрыжку несущими туда, где была наша светлая, незабываемая юность…