Вышел Кудашка из дверей, перед ним сад цветет. Ни избы на курьей ноге, ни леса. Ворота в саду резные, за ними луга зеленые, за лугами рощи светлые. Понял Кудашка, что попал он в другой мир.
Бросил клубок на землю. Тот покатился, да так быстро, что бежит за ним, еле поспевает, по сторонам смотреть недосуг. Чем дальше клубок катится, тем меньше становится, уж еле заметен. Наконец, остановился в саду благоуханном, у золотого дворца. Вышла на крыльцо женщина красоты неописуемой, видно, Лада сама. Клубочек подняла, Кудашке рукой махнула, чтоб за ней шёл.
Идут они по дворцу, из одной палаты в другую, пришли в ткацкую. Стены дивными полотнами увешаны. На одном Солнце ясное по небу в ладье плывет, Ветер облачка белые в стадо сбивает. На другом - Месяц со звездами хоровод водит.
Женщина к станку села, Кудашкин клубочек в руке держит, тот махонький совсем, и из него нитка тянется. И стала женщина ту нитку тянуть, да на клубочек наматывать. Наматывает и пальцами словно расправляет. Скоро смотала клубок, на Кудашку смотрит.
Тот ей в ноги упал, слова вымолвить не может.
«Про род свой узнать хотел? - говорит женщина. – Слушай. По роду ты купеческой дочери сын. Отец твой – княжий дружинник. Ушел воевать, мать к отцу с караваном отправилась. По пути кочевники караван перебили, женщин в плен увели. Мать по родинке на щеке узнать сможешь, как у тебя».
Повела Кудашку к стене, и видит он, что навстречу из стены тоже женщина идет, точь в точь, как эта, а рядом парень молодой, в белой рубахе, белых портах. Не сразу понял Кудашка, что это они сами и есть, их отражения. Стал стену руками трогать да себя рассматривать. Увидел родинку на лице приметную.
Засмеялась женщина, клубок ему протягивает: «Теперь иди. Будут у тебя разные дороги, слушай сердце свое, помни о милосердии».
Поклонился ей Кудашка в ноги, хотел было об имени спросить, но выронил клубок. И покатился тот, да так быстро, что еле успевал парень за ним поспешать, запыхался весь.
Оглянуться не успел, стоит уже у резных ворот. Взял клубок, вошел в дверь, и прямо перед собой видит печь. Огонь не горит, но печь теплая. И бадья с водой на шестке стоит. Вокруг никого.
Разделся Кудашка, полез в печь. Хороша вода, охладила парня, освежила, усталость смыла.
Вылез Кудашка из печки и оказался снова в избушке на куриной ноге. На лавке его одежонка лежит, надел её Кудашка, на лавку сел. Видит, на полке бабушка Ягинишна лежит, носатая, косматая.
«Что, - говорит, испытал судьбу?»
«Испытал, бабушка».
«Тогда пора тебе в дорогу отправляться».
Поклонился Кудашка старухе, благодарит, а сам оглядывается.
"Ищещь чего?»
«Да пёрышко у меня было махонькое, никак обронил?»
«На притолоке глянь».
«На притолоке пёрышко черное лежит, вороновое, а мое было радугой разноцветной».
«Ишь ты, чего захотел: перо райской птицы с собой таскать – головы не сносить. Бери, не сумневайся, то самое перо и есть. Это тебе подарок от Судьбы».
Взял Кудашка перо, из избушки вышел и враз возле Перунова дуба оказался. Ни избушки, ни поляны и в помине нет.
«Может, и не было ничего, привиделось?»
Но раздумывать времени нет. Из всех ног припустился он на хозяйский двор, думает, как отлучку свою оправдать.
А в конюшне и не заметили ничего. Только он на солому упал отдышаться, конюх пришел: «Чего заспался, говорит, пора коней кормить да стойла чистить».