- Я познакомилась с Гелей и ее мужем…
- Мужем?
- Да, мужем. Стасиком. Станиславом Михайловичем Журавским четыре года назад. Они оба сразу после университета пришли работать в Минсельхоз области. Оба окончили зоотехнический факультет нашего университета. Стас-то раньше начал работать. Геля в декрете с Вовкой была. И жили они, вроде бы, неплохо. Парой они были очень заметной. Оба высокие, красивые, только Ангелина светленькая, а Стас – брюнет. Многие на них любовались, когда видели их вместе. Стас хорошо стал по карьерной лестнице двигаться. К тому времени, когда Ангелина из декрета вышла, он уже начальником отдела был. А Геля стала рядовым специалистом не с самым большим окладом.
Андрей перебил:
- Ну, так это же нормально. Мужик и должен деньги зарабатывать.
Нисколько не обидевшись на то, что Андрей перебивает ее рассказ, Вера Павловна продолжила:
- Конечно, так оно и должно быть по жизни. Но не все получается так, как мы бы хотели. Все, вроде, у них было благополучно, но вдруг я узнаю, что Станислав Михайлович уволился из министерства, а позже узнала, что он уехал из города. Да не один, а с любовницей. Да ладно бы любовница была молодая и красивая. А оказалось, что соблазнила его женщина намного старше его. Я ее тоже знавала. Министерские ее в сплетнях «переходящим вымпелом» называли.
- Странное прозвище.
- Да ничего странного. Она, как только после учебы пришла в министерство, так сразу с тем министром, что был в то время, начала спать. Министра выгнали, нового поставили. Она и к нему в койку залезла. А уж спала она или нет с нынешним, не знаю. Но сплетни и такие ходили. Но она с ними не просто так спала. Эта особа своего не упустит. Один ей квартиру подарил, другой – дорогую машину. Да и от нынешнего министра ей, думаю, перепадало неплохо, потому что жила эта дама явно не по средствам. А потом, наверное, старички ей надоели, вот она Стасика и подхватила. Ну, а он, видимо, не сильно и сопротивлялся.
- Бросил, выходит, Стасик жену?
- Да, бросил. Сейчас многие расходятся, но этот случай особый. Подлецом Стасик оказался, да еще каким…
Вера Павловна снова поворочалась в кресле, откашлялась и только после этого продолжила:
- Я, видишь ли, баба строптивая, да и муж мой был не робкого десятка. У нас же, как положено? Все бумажные вопросы решать только через районное управление сельского хозяйства.
- Да и у нас так. Мне наш начальник Павел Иванович, да и все специалисты очень хорошо помогали.
- Ну, значит, повезло вашему району. А у нас (это чтобы ты на будущее знал и имел в виду) сидят так называемые «спецы», главная задача которых не хозяйствам помочь, а себе благополучие обеспечить. Без личной выгоды для себя никто из них ничем заниматься не будет. Вот и, получается, хочешь отчет сдать – бухгалтеру что-нибудь вези, план сдать (а без него, сам знаешь, ни кредит оформить, ни дотацию получить) – вези экономисту. Пришли субсидии, чтобы ты не остался без них, вези и бухгалтеру, и агроному, и начальнику. Насточертела нам такая жизнь, вот и отказались мы с нашим управлением работать, добились того, что все бумаги мы непосредственно в министерство сдаем. А там тоже по кабинетам надо побегать, у каждого специалиста бумаги заверить. Так вот к чему я веду? Ангелина и проверяла и подписывала и отчеты, и расчеты все. А мы же, сам понимаешь, с утра пока всех на работу занарядим, пока все текущие вопросы решим, только ближе к обеду до министерства и доберемся. Ну, а тут как раз отчет сдавали мы за третий квартал. Прихожу я к Ангелине документы заверить, и не узнаю ее. Раньше такая приветливая была, хохотушка, а тут сидит, грустная такая, и что сразу в глаза бросилось – похудевшая и бледная какая-то. А время как раз к обеду. Другие-то ее коллеги в столовую пошли, а она, смотрю, достает пакетик чая и кусочек хлеба с тоненьким слоем масла на стол кладет. Ну, думаю, совсем деваха сбрендила. С этим разводом еще и на диету себя посадила. Не стала я ничего ей в тот раз говорить. Кто я такая, чтобы в чужую жизнь лезть? Хотя расстроилась. Нравилась она мне. Всегда все объяснит, если чего-то не понимаешь, расчеты составить поможет. А потом мы перед Новым Годом как раз ездили плановые расчеты на следующий год утверждать. Я к Ангелинке зашла и остолбенела. До чего же девка себя довела - кожа да кости, да глазищи в пол-лица. Ну, тут уж я не выдержала. В кабинете как раз никого кроме нас не было. Говорю ей, Ангелина Викторовна, ты меня прости, но негоже это. Мало ли кого мужья бросают, но не голодной, же смертью от этого погибать. Ты, говорю, посмотри на себя – кожа да кости. Ты такая красивая женщина, говорю, была, а теперь с этой диетой до чего себя довела, смотреть страшно. А она на меня посмотрела, да как заревет:
- Вера Павловна, да какая диета! Мне есть нечего. Господи, хоть вешайся! Сил уже нет никаких!
Ну, успокоила я ее, говорю, рассказывай. И поведала она мне свою историю. Стасик-то от нее не просто так ушел, а еще с долгами оставил. Геля-то ничего не подозревала. А он все рассчитал. Они на съемной квартире жили. Стасик и говорит – надо свое жилье покупать. Стали копить на первоначальный взнос ипотеки. Накопили почти полмиллиона. Во многом себе отказывали, но копили. А как же, жилье важнее. А потом Стасик решил машину в кредит брать. Но на себя кредит оформлять не стал. Я, говорит, ипотеку потом на себя оформлю, а пока давай автокредит возьмем на твое имя. Ну и оформили. Иномарку. Не самую дешевую. А через месяц Стасик исчез вместе с машиной и деньгами на квартиру. А Геля осталась и без мужа, и без машины, и без денег, но зато с долгом по кредиту.
Вера Павловна снова остановила свой рассказ, словно решая, рассказывать ли дальше или на этом остановиться. Однако продолжила.
- Правильно говорят – беда не приходит одна. У Виктора Васильевича, отца Гели, было больное сердце. Не выдержал он этих вестей о семье единственной дочери. Очередной инфаркт, и нет человека. А похороны теперь тоже денег стоят и немалых. А где их брать, когда почти под всю зарплату кредит висит? Заняла Ангелина на похороны отца денег у родственников, а отдавать нечем. Пришлось им с мамой продать этим родственникам родительскую дачу, конечно из-за срочности, подешевле. Ангелина к тому времени в родительскую квартиру перебралась, не до съемного жилья уж стало. А потом и с мамой ее беда случилась. Видимо на нервной почве отказали у нее ноги, даже по квартире ходить не могла. Пришлось Ангелине еще и маму лечить, сиделку нанимать. Вот и получилось, что к нашему с ней разговору дошла она уже до точки – ни на лекарства маме денег нет, ни за Вовкин садик платить нечем, «коммуналка» копится, а, самое главное, практически не было денег на продукты. И что самое обидное. Попади человек в такую ситуацию в советское время, тут же на помощь и профком пришел, и предприятие, да и люди тоже. А тут никому дела нет, что человек с голода может помереть. Дала я ей тогда денег. Не очень много, но отдала практически все, что было с собой. Не хотела Геля брать у меня денег, почти насильно я ей их в сумочку засунула. Еду домой. А у самой на душе кошки скребут. Такое меня зло взяло. Почему же жизнь так несправедлива? Мы для своих детей все делаем, особенно для Жанны. Ведь и вот этот дом построили, и постоянно и деньгами и продуктами помогаем. Но не ценят они этого. Бог с ним, с сыном. Он далеко и как-то сам себе дорогу пробивал. А вот Жанна. Ведь сколько для нее мы не делали, а не ценит она этого. Более того, не только не ценит, но и не уважает нас. Все, что угодно могла ляпнуть, даже не подумав, что она нас обижает. Случись с нами такое, как с родителями Ангелины, не знаю, как бы Жанна в этой ситуации себя повела. Но почему-то интуиция подсказывает, что скорей всего отдала бы она меня в интернат, если бы я также перестала ходить, как Ангелинкина мама. А Ангелина, она ведь ни маму никуда не отдала, ни Вовку в детдом не сдала. Хотя в ее ситуации не все, я думаю, так собой бы жертвовали. И вот теперь, когда я осталась одна, без Вани, случись что со мной, скорее Ангелина, думаю, рядом со мной будет. Бездушную мы вырастили дочь. Наверное, это кара мне за то, что баловала ее в детстве.
Андрей не ожидал, что Вера Павловна так разоткровенничается. А у нее, видимо, наболело в душе. Давно известно, что незнакомому человеку легче рассказать про свои беды, нежели кому-то из своих родных. Вот сейчас эта « железная леди», какой она была на работе, расслабилась, и фактически рассказывала Андрею не только о бедах Ангелины, но и о том, что наболело у нее.
- Так вот, приехала я домой, рассказала Ивану об Ангелине. Он тоже возмутился, как так можно жить в наше время. В общем, думали мы с ним весь вечер, обсуждали и решили предложить Ангелине перебраться к нам. Тем более что незадолго до этого Иван заведующего фермой выгнал. Поехала я на следующий день, продуктов с собой побольше взяла. Не стала я заходить к Ангелине в кабинет. Дождалась, когда она с работы вышла, да и окликнула ее. В общем, посадила я ее в машину, доехали до сада, Вовку забрали и поехали к Геле домой. Не могла я без слез смотреть на эту нищету. И тогда я позвала Ангелину к нам. Думала она недолго. На следующий же день написала заявление на увольнение. Отработать две недели ей, правда, пришлось. Но как раз к Новому году перевезли мы ее сюда. А квартиру в городе она сдала. Хоть и не очень большое, но все-таки подспорье.
- Так, а что, Стас и алименты не платит?
- А где же его взять этого Стаса? По слухам уехали они куда-то на юга.
- Все равно в розыск надо подавать.
- Да, надо бы заняться этим, но Ангелинке из дома трудно уехать, мать не с кем отставить.
- Да, ситуация. Прямо сказать, еще хуже моей.
- Я тебе для этого эту историю и рассказала. Ты – мужчина, а если уж женщина в такой тяжелой ситуации не сломалась, то тебе раскисать вовсе грех.
- Да, я теперь это четко понимаю.
Они немного помолчали. Наконец, Вера Павловна произнесла, с трудом подавив зевок:
- Знаешь, Андрей, я что-то действительно сегодня очень устала. Надо идти отдыхать. Но прежде, чем я уйду, давай определимся с основным вопросом – устраивают тебя предложенные условия или нет, будешь ты сюда перебазироваться или мне искать другого помощника. Да, пока на этот год помощника. Я думаю, что ты сам понимаешь, что, не зная многих особенностей нашего хозяйства, можешь « дров наломать».
- Вера Павловна, давайте я тоже подумаю до утра. Так сразу мне тоже трудно определиться, но, наверное, скорее «да», чем «нет».
- Ну, что же, я согласна. Оставим пока все вопросы до утра.
Тяжело поднявшись из кресла, эта немолодая женщина, что было сейчас очень заметно, слегка прихрамывая на правую ногу, хотела уже выйти из комнаты, но остановилась, что-то вспомнив.
- Да, Андрей, спать будешь в этой спальне.
Она указала на скрытую шторами дверь.
- Туалет знаешь где. Я в прихожей на ночь светильник оставлю, так что, надеюсь, не заблудишься. Если еще захочешь покушать или чаю – чайник на плите, еда в холодильнике. Спокойной ночи!
- Спокойной ночи и Вам, Вера Павловна! И спасибо за все.
- Не за что.