- Что Вам не следует делать проблемы соседей своими проблемами. Пришли к ним гости или не пришли - Вам должно быть безразлично.
- Но Саша обиделся...
- Это его проблемы, а не Ваши. - отрезал Вадим. - Ему нужно было в новогоднюю ночь дома сидеть, в носу ковырять и шампанское лакать, а не приключений на свою задницу искать.
- Дочери пришли? - спросила Ляля.
- Если бы...
- Что и следовало ожидать. - прокомментировала Елена Романовна. - Нанимать Сапогу адвоката за свои деньги не желают даже родные дети...
- Он так на них обиделся...
- Что надрался до очередного инсульта? - спросил Вадим.
- Нет. - разрыдалась теща. - Он надрался и с пьяных глаз сначала жутко поскандалил с Альбиной, дал ей по морде, а потом пошел вешаться...
- Успел?
- Нееет. Я заподозрила неладное и успела позвать Осиповаааа...
- Значит, сей "нормальный" буланчик уже в психушке?
- Дааа... Осипов с ним церемониться не стал...
- Так чего ты ревешь, дура старая?
- Алечка обиделаааась.
- Ей представился отличный шанс стать вдовой, а ты помешала?
Зинаида Васильевна заплакала еще горше.
- Уймись, мама, - заявила Елена, - обиды твоей подруженьки хватит только до послезавтрашнего утра, до того момента, как она выйдет утром из дома и обнаружит, что за каникулы чуда не случилось, и она как была на льду коровой, так ею и осталась, и для того, чтобы доползти до школы, ей нужна верная Зиночка.
- Не выйдееет...
- Почему?
- Ей стало плохо... Мы вызвали врача. Врач дал ей больничныыый...
- Ну, так выйдет тогда, когда ее выпишут... Уверяю, что на дворе все еще будет зима... И она поймет, что Зиночка для нее важнее, чем она для Зиночки...
- Это уже не то... Такая была дружбааа... А теперь ее нееет... Ты своим хамством все разрушилаааа...
- Теща, если Вы не прекратите оскорблять Ляльку, то я сейчас приму радикальные меры.
- О чем Вы? - вмиг успокоилась теща.
- Если ты, старая кляча, не прекратишь гнобить свою дочечку, то я сейчас сам соберу наши вещи, и мы уедем к моей матери. Насовсем. Комнат у нее много. В нашем распоряжении любая.
И, обращаясь к супруге, поинтересовался:
- Ляля, тебе понравилась наша комната?
- Очень. - загадочно улыбнулась Елена Романовна.
- А мать моя тебе понравилась?
- Классная тетка. Они у тебя все классные.
- Таким образом, решаются две проблемы. Первая - Ляля освободится от твоей бесконечной долбежки, нудота старая. Вторая - моя мама будет жить не одна в пустой даче по девять месяцев в году, а в той же даче, но в нормальной семье. Кроме сына, у нее снова будет дочка, которую она очень скоро полюбит. Ясно?
- Ясно. - вздохнула Савельева-старшая. - Шантаж крепчал. Только что будет делать моя доченька, когда через две недели она надоест своему муженьку? Куда денется? Засунет свою спесь в задницу и вернется к маме? Или останется со свекровью, которая быстренько вспомнит разницу между дочерью и невесткой?
- Не надейтесь, теща, что я допущу, чтобы кто-то разрушил нашу с Лялькой семью!
- Вадим, Вам помощь не нужна - Вы, мальчик, и сами справитесь... И довольно скоро...
- Вам, теща, правильнее всего было бы не пророчествовать...
- Правда глаза колет?
- Нет. Ремень на пузе жмет...
- Угрожать мне вздумали?
- Надоела ты мне, старая кляча! - завопил Добрынин и быстро снял ремень.
Зинаиду Васильевну вынесло из-за стола с энергией баллистической ракеты, через секунду поразившую цель в туалете.
- Выходи, зараза! - рявкнул под дверью зять, потрясая воздух ремнем, уже сложенным для хорошей порки, но сделал это больше для проформы, поскольку было ясно, что теща выходить не намерена.
- Перебьешься! - рявкнула из туалета Зинаида Васильевна.
- Учти, - предупредил зять, - терпеть мы не будем. Туалет устроим из мойки на кухне, а честь отмывать ее потом предоставим тебе, зар-раза!
- Тогда я выселю Вас отсюда с милицией!!!
- Мама, - вмешалась Ляля, - уступи лучше, иначе я не смогу ни Вадима удержать, ни сама терпеть...
- Насрете в мойку - выселю!!!
- Как ты думаешь, дядя Володя поймет тебя или меня?
Аргумент был убийственным. Зинаида Васильевна вспомнила, что слово "милиция" означает участкового Осипова, приятеля ее покойного мужа, который саму госпожу Савельеву-старшую еле терпел и, при случае, когда рядом не было посторонних, по старой дружбе, называл первостатейной идиоткой, а Яковлева и его жену вообще на дух не переносил.
По тишине в сортире Елена Романовна поняла, что мать крепко задумалась.
- Правильно мыслишь, мамаша. Дядя Володя гораздо быстрее составит компанию Вадиму и подержит тебя во время порки...
- Не подержит - погоны побережет.
Аргумент матери был убедителен.
- Вадимушка, сокол мой, - обратилась девушка к мужу, - идем собирать вещи.
- Что ты собирать будешь? - язвительно поинтересовалась из туалета мать. - Твоего здесь нет ничего! Ничегошеньки!!! Здесь все мое! Все!!! Мебель моя! Люстра в твоей комнате тоже моя! Занавески мои! Палас мой! Ковер на стене тоже мой! Постельное белье - мое! Посуда - моя! Холодильник тоже мой! Даже мыло и стиральный порошок - мои!!! Даже туалетная бумага - моя!!! Все здесь мое!!! Все!!! Тебе здесь не принадлежит ничего!!! Тебе здесь собирать нечего!!!
- Во-первых, я заберу свои белье и одежду. А во-вторых... Ты не забыла, мать моя, что половина закруток здесь моя? И я их заберу с собой! А ты больше не сможешь поехать на дачу, чтобы взять из погреба хоть что-нибудь!
- Валяй! Езжай! Только прежде подумай о том, с какими глазами ты очень скоро вернешься домой!!!
- Нет, мама, - вмешалась в разговор Елена, - если ты вынудишь меня уйти из дома, то я не вернусь к тебе ни при каких обстоятельствах. В крайнем случае буду жить одна на своей даче двенадцать месяцев в году. Ясно?
И Зинаида Васильевна промолчала, а минут через пять покинула свое убежище, тихо проскользнув в свою комнату и от всей души радуясь тому, что зять даже не попытался выпороть ее по дороге.
Продолжение следует...