Пересекающиеся Миры Оборотни Часть II глава VI

Сергей Романюта Лизнёв
Зоя Павловна отнеслась к словам Александра Николаевича с должным вниманием, не как к устроителям вороньей атаки. Нет, разумеется она не боялась каких-то там неизвестных криминальных или полукриминальных сыскарей, всё гораздо проще. Зачем устраивать представление на потеху жильцам дома и прохожих если можно обойтись без этого? Да и лишнее внимание, а значит разговоры, они какое-то время будут жить своей, самостоятельной жизнью. Защита получилась хоть и мудрёной зато практически и фактически непреодолимой. Теперь любой человек, да будь он хоть кто, если он не знал для чего ему нужен офис Зои Павловны, в смысле, не для поправки здоровья во веки веков не смог бы его найти. Он мог ходить вокруг дома в котором расположен офис, расспрашивать жильцов дома, прохожих, да кого угодно. Но если ему даже скажут открытым текстом: вон там расположен офис охотниц во главе с Зоей Павловной, и даже если он туда и войдёт, ничего не получится. Идущий и ищущий да не обрящет, потому что ему просто-напросто в голову не придёт, что он нашёл то, что искал. Даже если ему и ответят утвердительно, всё равно он развернётся и уйдёт, ну может спасибо скажет. Сложно? А как же! Волшебницы, они такие, они не только простыми вещами оперируют.

С авторами вороньей атаки было совсем просто. Посмотрев «фотографии», те самые, не с мобильного телефона, в Центре экономического развития, через пару минут Зоя Павловна уже осматривала офис Татьяны, ну и в какой-то степени Алёны. Ничего необычного, даже хуже: две комнаты одна якобы деловая, вторая не деловая, для отдыха наверное. Из увиденного Зоя Павловна сделала вывод: охотницы Татьяна и Алёна ничем полагающимся охотницам не занимаются. Ответ на вопрос о характере занятий охотниц появился после просмотра их «фотографий» в офисе. Всё понятно, единственное чем они занимаются — вытряхивают деньги из богатых людей происхождение чьих капиталов весьма и весьма сомнительно.

Вообще-то стоит признаться, что и Зоя Павловна, нет, не сама, а Ира с Катей занимались тем же самым, но…. Но тут существовали различия, и различия весьма существенные. Ира с Катей брали ровно столько, чтобы хватало на содержание офиса, на какие-то мероприятия ну и на зарплату Зое Павловне, Маргарите Валентиновне, Ире, Катю содержал богатенький папа. А насчёт зарплат, пусть они и был выше средней, но никак не гарантировала безбедное, привольное житьё.

Таня и Алёна добывали деньги исключительно для безбедного житься, правда Алёна купила себе квартиру, хоть чуть-чуть но это её оправдывало. Быть бездомным это даже не плохо, это страшно. Вторая охотница, Таня, та давно обеспечила себя и родителей, и тем не менее продолжала выкачивать деньги из ворюг. Правда и у неё были смягчающие вину обстоятельства: во времена кооперативного движения какие-то бандиты искалечили её отца. На лечение, пусть даже и бесперспективное, требовались большие деньги, но всё равно. Не проще ли было найти этих бандюков и если их не перестреляли во время многочисленных в прошлом разборок наказать, ну хотя бы привести в то же состояние в котором находится отец Тани?

А вот теперь, Зоя Павловна на пару секунд даже замерла, вот он, ключ к Татьяне и Алёне! Оказывается всё так просто, вылечить папу Тани! Этот вариант будет посильнее всех в возможной перспективе обещаемых денег. Но Зоя Павловна, и не надо её в этом винить, у неё там свой шурум-бурум, волшебный, решила немного подождать, тем более что охотницы, а значит и папа одной из них определены. Поставив сторожа, разумеется волшебного, которого охотницы не в силах заметить Зоя Павловна вернулась в свой офис.

***

Антон Борисович пребывал в душевном состоянии близком к нервному. Помимо Макара у него на службе состояло, неофициально разумеется, ещё энное количество подлецов с полномочиями информаторов. Правда поставляемая Антону Борисовичу информация была однобокой поскольку черпалась в Аппарате президента, и туда просочились, в Госдуме, в правительстве, в силовых ведомствах, и там свои люди имелись, в крупных корпорациях ну и так далее. А вот среди простого народа составляющего подавляющее большинство населения страны информаторов не было, но это не было упущением. Это было сделано специально поскольку Антона Борисовича мнение простых граждан не обременённых властью или весомыми капиталами на интересовало вообще.

Но пренебрежение мнением народных масс не было вызвано презрением Антона Борисовича к народу, хотя в какой-то степени и это присутствовало, а нежеланием копаться в пустых словах и заявления. По убеждению Антона Борисовича в подавляющей своей массе народ невежественен, в чуть меньшем количестве туп и откровенно глуп, да уэх, не повезло с народом. Зачем тогда интересоваться мнением тех, кто, элементарно, не может более-менее приемлемо оформить в виде фразы свои мысли, пусть и глупые? Таких большинство, но они не опасны. Как у всякого человека с неустойчивой психикой их мнения и настроения переменчивы со скоростью сверхзвукового истребителя. Их, если надо будет, запросто можно в мороз купаться повести. Пойдут, как миленькие пойдут, ещё и благодарить будут.

Правда есть ещё и люди умные, от Природы умные, но их меньшинство, наверное к счастью. Эти не кричат и не требуют, они предпочитают молчать, а если что-то делают то тоже молча, потому что делают наверняка. Эти опасны, но как говорится, нет худа без добра, их меньшинство, а значит их можно более-менее легко задавить. Кстати, все репрессивные органы, в любом государстве, в первую очередь существуют для подавления именно людей умных, дураки сами разбегутся.

Среди обласканных властью и деньгами тоже были невежды и откровенные дураки. Если задаться целью и посчитать, то наверняка в процентном соотношении их было нисколько не меньше, чем среди населения страны в целом. Но только дураки говорят, что дураки мешают и бесполезны. Дураки полезны, и бывает что очень полезны, того же Пашу Премьера возьми, но пользу от них способен увидеть только умный человек, а Антон Борисович считал себя умным человеком, да и на самом деле был таковым.

***

Информация, честно говоря, не радовала. Пусть это была и первичная информация: разговоры, обмены мнениями, в первую очередь участников форума о произошедшем. И пусть все эти участники форума, если дать волю, тут же перегрызли бы глотку ближнему, из одного клана, не говоря уж о дальних, из других кланов, между собой они всё-таки время от времени общались и не только на служебные темы. Разумеется мнения о произошедшем на форуме разнились в зависимости от качества работы и активности серого вещества в черепной коробке. Тот же Паша Премьер, хорошо хоть в узком кругу, догадался, и на том спасибо, откровенно сожалел лишь о том, что из-за этих ворон ему не удалось выступить, и всё. То что, откуда появились эти вороны, кто их послал, его нисколько не интересовало. Ну и конечно же его не интересовала перспектива, он до этого был ну просто не в состоянии додуматься. А ведь после случившегося не исключена вероятность, что однажды в Пашин кабинет может войти, например, тираннозавр и запросто слопать Пашу к едреней матери!

Те, которые поумнее, их разговоры между собой оптимизма у Антона Борисовича тоже не вызывали. Привыкшие читать между строк, улавливать другой смысл, а то и несколько смыслов в словах начальства они пытались ответить на вопрос: чтобы это значило? Правда в большей степени их интересовал ответ на другой вопрос: чьих рук дело, это из обычного человеческого любопытства, и что за этим последует?

Антон Борисович тоже пребывал в поисках ответа на этот вопрос, потому что сейчас был подобен голому посреди людной улицы: любой обматерит, а то и пнёт, и ответить нечем, приблизительно так. Неотложных, масштабных дел было много, очень много, одна только железнодорожная контейнерная линия чего стоит, их надо претворять в жизнь, претворять не теряя ни минуты, а тут. И это помимо, чего уж там греза таить, помимо постоянной грызни между с другими кланами и постоянного контроля, который тоже требует немалых усилий, грызни кланов между собой. После вороньей атаки наступила какая-то как бы невесомость, все застыли в ожидании и даже в надежде на то, что автором вороньего налёта является один из соперничающих кланов, и теперь наверняка все кинулись выяснять чья это работа, кстати, надо будет проверить, так ли это? Если так, то хорошо, пусть ищут и чем дольше, тем лучше.
Антону же Борисовичу надо заниматься делами, и сейчас, в силу сложившихся обстоятельств, заниматься ими с удвоенными силой и скоростью.

Телефонный звонок разразился подобно грому с ясного неба. Антон Борисович поморщился, он не любил когда кто-то прерывал его размышления. Тем не менее, неизвестно кто и по какому вопросу звонит, чуть выждав он поднял трубку:

- Алло, слушаю вас.
- Здравствуйте, Антон Борисович. - раздалось в трубке. Голос был мужским, почти без какой-либо эмоциональной окраски, такое впечатление что говорит робот. И лишь лёгкий акцент, нет, даже не акцент, а то как тщательно абонент выговаривает слова подсказал Антону Борисовичу, звонят кураторы.
- Здравствуйте. - также сухо, без каких-либо эмоций ответил он.
- Как протекает ваша деятельность? - неправильно построенная фраза, ещё одно подтверждение того, что говорит иностранец.
- Хорошо протекает. - в тон вопрошающему ответил Антон Борисович.
- Мы слышали, у вас неприятности. - раздалось из трубки.
- Вас ввели в заблуждение, у нас нет неприятностей. - лоб Антона Борисовича покрылся испариной: «Прознали, суки!».
- До свидания.
- До свидания. - с облегчением вздохнул Антон Борисович и положил трубку.

«Хоть бы для приличия помощь свою предложили, козлы! - подумал Антон Борисович прежде чем заказать секретарю чашку чая.

***

«Язык мой, враг мой», так говорят в народе имея ввиду то, что много болтать да и вообще болтать — ничего хорошего, вплоть до «накаркаешь». Правда своей болтовнёй человек не всегда накаркивает, так что ли, на свою голову, бывает что и на чужую, правда в большинстве случаев он об этом даже не подозревает.

- Макар, есть зацеп. - без дежурных, а по правде говоря никому не нужных приветствий сказал по мобильнику Таксист.
- Приезжай. - коротко ответил Макар и нажал кнопку отбоя.

А зачем много говорить, если и так всё понятно? Таксист прекрасно знает куда ехать. Да, ехать надо в ту самую непрезентабельную кафешку, которая на самом деле служила Макару сотоварищи чем-то вроде места для встреч и неким подобием штаба.

- Рассказывай. - всё-также, без приветствий и без якобы участливых вопросов о делах и здоровье родных и близких сказал Макар когда Таксист уселся напротив него за столом.
- Менты поведали. - начал Таксист. - Ну не поведали конечно, один из них на службу свою нелёгкую пожаловался.

Не так давно, месяца три тому назад, случились у них странные вызовы, три штуки подряд с интервалом минут в пятнадцать. Вызывала их мелкая чиновница одной из районных администраций. Менты приезжали, по словам рассказчика, баба — краше в гроб кладут, вся на истерике, и заявляет что какой-то громкий женский голос требует у неё деньги.

- Много требовал? - спросил Макар.
- Не говорила. - ответил Таксист. - по словам мента, требовала и всё. Чиновница же требовала, чтобы те менты поймали эту вымогательницу, по её словам она где-то здесь, в кабинете. Ну, ребята всё осмотрели, никого. И так два раза, на третий раз, ну вызов, они посоветовали той бабе вызвать психиатра.
- Кто такая?
- Тихонова Алла Борисовна, чиновник районной администрации, отвечает за благоустройство придомовых территорий.
- Честная? - чуть улыбнувшись спросил Макар.
- Ага, пробы негде ставить. - поддержал шутку Таксист.
- Позаботьтесь о ней. - сказал Макар и встал из-за стола. Да уж, правду люди говорят: краткость — сестра таланта.

***

Алла Борисовна не принадлежала к числу работников задерживающихся, кто в силу увлечённости работой, но таких меньшинство, кто в силу карьерных соображений, на службе. Она справедливо полагала: только дураки, потому что не справляются со своими обязанностями, и лизоблюды-карьеристы, те выслужиться хотят, задерживаются допоздна. На самом же деле на рабочий день отведено именно то количество часов в которые работник, выполняя свои служебные обязанности, обязан укладываться. И всё, этим всё сказано! Не укладываешь, с вещами на выход, не хрена тебе здесь делать.

Приехала домой, разулась, разделась, по привычке обошла пустую квартиру. Алла Борисовна жила одна, и такое бывает. Муж? Мужа Алле Борисовне в своё время Бог дал, но потом, на самом деле в силу характера Аллы Борисовны, забрал и отдал другой женщине. Детей не было, так что жила Алла Борисовны в состоянии полной свободы от которой иногда волком выть хочется.

Выйдя из ванной Алла Борисовна направилась было на кухню, поужинать надо, но проходя мимо зала боковым зрением заметила, в комнате кто-то есть. Точно есть, но кто?! Она живёт одна, замки на двери танком не вырвешь, показалось? Ещё не осознавая того, что боится и не замечая ставшие ватными ноги Алла Борисовна вошла в зал.

И правда, в зале кто-то был, а конкретнее: в кресле сидел мужчина лет сорока-сорока пяти одетый в потёртую джинсовую куртку и такие же джинсы с бейсболкой на голове. Выглядел мужчина как самый обыкновенный работяга или даже завсегдатай какой-нибудь пивнухи — ничего интересного. Увы, Алла Борисовна не знала, в гости к ней пришёл Таксист. Двое других — мужчины лет тридцати, одеты получше, и лица более привлекательные сидели на выдвинутых из-за обеденного стола стульях.

- Кто вы? - стараясь сохранять спокойствие спросила Алла Борисовна. «Опять грабители. - подумала она. - Хорош хоть не голос, да чего тут хорошего?!».
- Люди. - чуть улыбнувшись ответил сидящий в кресле мужчина. - Более того, мужчины. Вас устраивает мой ответ?
- У меня в кошельке шесть тысяч рублей. - Алла Борисовна направилась в прихожую, там была её сумочка и вернулась с кошельком в руках в комнату. - Забирайте деньги и уходите. - она попыталась взять ситуацию в свои руки, вот именно, попыталась.
- Нам не нужны ваши деньги. - усмехнулся мужчина в кресле.
«Отвратительная рожа! - подумала Алла Борисовна». Страх толком так и не наступил, а вот злость, та сейчас прямо разрывала Аллу Борисовну на части.
- Тогда я вызову полицию. - стараясь сохранять спокойствие сказала она.
- Зачем? - как-то даже флегматично спросил сидящий в кресле.
- Затем, что вы вас арестовали!
- Позвольте спросить, за что?!
- За то, что вы самовольно проникли в мою квартиру! - Алла Борисовна хотело сказать эту фразу твёрдо и грозно, но получилось как-то визгливо.
- Ну почему незаконно? - якобы удивился мужчина. - Вы сами пригласили нас в гости, вот мы и пришли. Запамятовали, Алла Борисовна, запамятовали, ну да ничего, бывает.

***

- Чего вы хотите? - Алле Борисовне надоела эта словесная перепалка, тем более она в ней проигрывала.
- Откровенности, Алла Борисовна, откровенности. - подал голос один из сидящих на стульях мужчин.
- Какой откровенности? - внутри у Аллы Борисовны словно всё оборвалось: «Эти не успокоятся пока всё не заберут. За что?! Боже, чем я тебя прогневила?!».
- Относительно недавно, Алла Борисовна, - на этот раз говорил мужчина из кресла. - некто вымогал у вас , как я догадываюсь, крупную сумму денег.
- Никто ничего у меня не вымогал! - взвизгнула Алла Борисовна, а саму, да как будто кипятком ошпарили, сразу вся покраснела, а руки пошли пятнами.
- Совсем ничего? - также спокойно спросил мужчина в джинсовой куртке.
- Совсем ничего.
- Мадам, - подал голос ещё один мужчина до сих пор молчавший. - в вашем случае изнасилование, это не унижение, это подарок судьбы, так что не надейтесь.

«Точно, за добавкой пришли. - с ужасом подумала Алла Борисовна. - Эти, не голоса, вон какие рожи, эти изувечат и глазом не моргнут, вон, на изнасилование намекают. Или пытать будут?!».

В отличии от гостей удобно, но не вальяжно, видимо те понимали что в гостях, сидели не развалившись, Алла Борисовна как вошла в зал, остановилась, так и продолжала стоять. Присесть? А куда? В другое кресло? Не то. Если стоять, проще сбежать, а если сядешь, то всё, уже не поднимешься.

- Алла Борисовна, - словно прочитав её мысли сказал мужчина в джинсовой куртке. - поверьте, нам не нужны ваши деньги и вообще, - мужчина обвёл взглядом комнату. - ничего из ваших ценностей, аппаратуры или ещё чего-нибудь ценного. Нам нужно услышать ваш рассказ, подробный рассказ, - мужчина даже подался вперёд. - о таинственном голосе вымогавшем у вас деньги, вот и всё.
- Нет у меня никаких денег! - опять взвизгнула Алла Борисовна и тем же тоном добавила. - Я полицию вызову!
- Далась вам эта полиция. - грустно вздохнул мужчина в джинсовой куртке. - Рассказывайте, не тратьте попусту своё и наше время.

«Неужели всё так просто?! - лихорадочно соображала Алла Борисовна. - А откуда им известно?! Менты, кто же ещё! А что если правда?! Ладно, хрен, с ними, может и правда уйдут».

  Сама не ожидая от себя таких талантов Алла Борисовна ничего не утаивая, деваться некуда, подробно и весьма толково пересказала свой разговор с таинственным голосом. Не забыла Алла Борисовна и то как три раза вызывала полицейских и даже то, как в третий раз полицейские откровенно, хоть и иносказательно, послали её довольно-таки далеко. От рассказа, видать потому так подробно и рассказывала, а значит всё переживала заново, Алла Борисовна опять вся покраснела, вернее, пошла розовыми пятнами и даже вспотела, но зато выложила всё как на духу.

- Вот и всё. - чуть заметно улыбнулся мужчина в джинсовой куртке. - А вы стеснялись. Ой, что это с вами? - мужчина опять подался вперёд как бы внимательно рассматривая лицо Аллы Борисовны. - Вам плохо?! Саша! - обратился он к одному из пришедших с ним мужчин. - Принеси пожалуйста Алле Борисовне стакан воды.
Один из мужчин встал и равнодушно отправился на кухню. Менее чем через минуту он вернулся со стаканом воды.
- Выпейте, успокойтесь. - участливо сказал он протягивая стакан.
- Спасибо. - Алла Борисовна благодарно взглянула на мужчину, взяла стакан и сделала несколько глотков. - Спасибо.
- Ну вот и всё, Алла Борисовна, - сказал поднимаясь из кресла мужчина в джинсовой куртке. - не смеем больше вам надоедать. Проводите нас, пожалуйста.

Алла Борисовна как во сне, неужели и правда всё, проводила нежданных и незваных гостей до входной двери, открыла её, отошла в сторону пропуская мужчин и с хоть не слышно зато с огромным вздохом облегчения закрыла дверь. Вернувшись в зал Алла Борисовна, как будто весь день на ногах провела, прямо рухнула в кресло и ещё раз облегчённо вздохнула.

«Ничего не понимаю! - гладя на люстру подумала она. - Зачем им это всё?! Сумасшедшие какие-то. А что если не сумасшедшие?».

Фраза: «А что если не сумасшедшие?» была последней фразой отразившейся в сознании Аллы Борисовны. Последней, потому что после неё Алла Борисовна безвольно откинулась на спинку кресла, её сознание померкло и наступила темнота.