Однажды ранним пёстрым летом поселилась в Лукомирье, неподалёку от Реки Времён, Открытий и Событий, маленькая зверюшка по имени Рюшка. Ростом - с три мышонка, мордочка крысёнка, а меху - только чёлка. Однажды бродила эта Рюшка в лесной чаще, и вдруг нашла огромный клок шерсти медвежьей, да ещё и ярко -белой! То старый Альбурс, ледниковый медведь, обронил, когда у племянника, Бурого мишки, гостил. Подняла её Рюшка и призадумалась.
"Вот сваляю-ка я из неё шубу себе, и пойду с местными зверьми дружбу заводить. Скажу, что я медведь породы дальнеземной, пускай дивом дивятся!"
Сказано-сделано. Ходит зверюшка по имени Рюшка в шубе из белой шерсти, а по бокам острые остья-волосья торчат, словно у ежа. Ходит важная, всем плетёт, что она - медведям родня. Столько историй понаплела, страсть! И о том, как ей трудно в Дальних землях жилось, и о том, сколь натерпеться пришлось. Поверили ей звери, за свою посчитали медведи. А кто не поверил, те хоть и сомневаются, да спросить стесняются - как бы медведей не прогневать, очень уж те радовались и гордились оттого, что в их медвежьем роду такое чудо крошечное обнаружилось! Словом, надёжно устроилась Рюшка под медвежьим боком, и имя себе взяла она новое, говорящее: Волосяндра. В честь новой шубейки, вестимо.
Ходит Волосяндра, пыжится, пред медведями кичится, а на прочих с опаской поглядывает - и как почует, что кто-то не до конца верит в её враки, того с медведями подстрекает к драке, или же сплетни на ушко медведям льёт: де, такой-то о вас враки плетёт, а такой-то, поди, и россказни распускает! Да какие!
Вот как-то в конце лета сошлись все звери на лесной полянке варенье варить на общем костре. Вдруг видит Волосяндра, как зайчишка Поскачишка шерстинку, с неё упавшую, поднял да на солнце разглядывает. Напыжилась она тогда, и спрашивает нарочито громким голосом:
- А зачем ты, Поскачишка, говорил мне тогда, что де-медведи к варенью сахара меньше чем зайцы несут? Видишь же, поровну мешков ото всех наложено!
Недоумённо глядит Поскачишка на мишек, а мишки недобро - на Поскачишку. Плюнул с досады он, бросил: "Врёшь ты всё!", лапой махнул и ушёл с поляны... А пухнатый совёнок, сидевший на ветке, крепко задумался.
Звали этого совёнка, птенца из породы дальнелётных неясытей, странным прозвищем Глупь-да-вглубь. Юн еще был совёнок, перышки его мягкие вразнобой торчали, и оттого внешне казался он недотёпой. Но уж если задумается над чем-то, то первее всех правды доищется! Вот и думал он сейчас: что-то не то с этой Волосяндрой. Откуда она взялась, почему с неё клочьями шерсть летит, когда медведям линять ещё срок не пришёл? И зачем эти сплетни, от которых всем в лесу только неловко становится? А главное: как Волосяндру на чистую воду вывести?
- "Чистую воду!" - повторил про себя Глупь-да-вглубь. - А, точно-верно, есть же Омут Ясности!
Омут Ясности был частью Реки Времён, Событий и Открытий, и дивные вещи творились в нём каждодневно. То звёзды в нём отражались, когда на небе тучи лежали, то луна, зайдя за горизонт, появлялась в Омуте и уходила в его глубину, а то вода, выпитая кем бы то ни было, вмиг исцеляла от беспамятства или помогала вспомнить давно забытое. Эх, полным же полно чудес в Лукомирье!
Недолго ждал Глупь-да-вглубь нужного момента: на берегу Омута Ясности лежала полянка, где вскоре собрались и медведи, и прочие звери мячик погонять. И Волосяндра с ними, конечно!
Целый час на жаре бегать - пить захочется! И первой захотела водицы как раз-таки Волосяндра. А игру бросать неохота! Тут и спорхнул к ней Глупь-да вглубь.
- Пить хочешь, Волосяндрушка? Давай-ка кружку, я тебе водицы принесу! Холо-одненькой! - сказал, прищурясь, совёнок, и, получив утвердительный ответ, тут же слетал к Омуту.
Схватила кружку Волосяндра, мигом половину осушила, а половину на себя вылила-освежиться. И тут остолбенели все звери, а более всех удивились медведи! Да как не дивиться - мигом истаяла косматая шубка, дымом взлетела к небу - и вместо крошки-медведя сидела пред ними голая, жалкая Рюшка-неведома зверюшка. Ростом - с три мышонка, мордочка крысёнка, а меху - только чёлка.
Поняла Рюшка, что раскрыт её обман, рассердилась, да как давай изо всех сил тявкать:
- Это всё вы виноваты, вы! Из-за вас я медведем прикинулась, из-за вас от истинного облика отреклась! Всё из-за вас всех! Из-за медведей! Из-за Поскачишки! Из-за тебя, Глупь, недаром так тебя кличут! Всё из-за вас!!!
Тявкала-тявкала Рюшка под общее жалеющее молчание, покуда голосишко не сорвала. А как захрипела-зашипела, так пулей сорвалась с места, да убежала...
С того дня укрылась Рюшка в глухой чащобе, отыскала старую барсучью нору, и живет в ней, червями да личинками питается, зверью почти не кажется. А как заметит, что мимо кто проходит, так высунет мордочку из норы, зубки оскалит и зашипит змеиным шипом: "Всё из-за тебя, всё! Ты виноват, вы виноваты, все виноваты!" - и тут же - юрк!- храбро в норку спрячется.
Сколько времени пройдет, прежде чем Рюшка позор переживёт, да новый свой добрый век начнёт? Ведь в целом-то славная она, эта Рюшка, неведома зверюшка. Хотя порой и врушка.