Приход и прихожане.
Как много людей я повстречал на улицах Саранска. Улыбающихся и грустных, согнутых под тяжестью жизни, и людей с прямыми и красивыми спинами.
В первую очередь, я был очень рад рождественской встрече с прихожанами нашего храма на ул. Красноармейской. В Успенской церкви на Рождественскую праздничную службу пришли много незнакомых людей. Может быть, и в первый раз.
Но были среди них и те люди, с которыми я общался. И это общение и молитва к Богу и есть церковь Христова.
- Да вы что! Такой праздник! Возьмите-возьмите! Сейчас на пороге оставлю!- у самой церкви, незнакомая мне прихожанка, уговаривала полицейских в честь Праздника отведать гостинца. Но те отказывались - и не в какую! Не знаю, убедила ли...Я зашёл в храм.
За дверьми много народа, - идет исповедь. Батюшка со смирением стоит перед людьми, готовый выслушать покаяние и прочитать разрешительную молитву...
Мы поднимаемся с радостной прихожанкой по лестнице на второй( условно говоря) этаж в раздевалку.
- Ну, что!? С Рождеством, моя дорогая! -женщина целует Сестру во Христе, обнимает.
Я выхожу из раздевалки, и встаю с правого края, к церковной лавке поближе.
Дежурит сгорбленная маленькая баба Ання, которую я люблю за простоту и сердечную улыбку, за доброе слово.Я подаю поминальную записку, улыбаюсь ей - она улыбается мне.
Помянув всех сродников, я добавил в записочку за здравие пять Алексеев.
- У нас на работе пять Алексеев, как пальцев на руке! - объяснил я бабе Анне.
Согбенная старушка улыбается молчаливой улыбкой, улыбается глазами, улыбается душой...
Дверь за спиной открылась, и послышался знакомый хриплый ломанный голос - показался болящий Павел, которого я за духовную его болезнь называю "блаженный".
Я верю, что Бог через него иногда подает нам такие откровения... И стойкость Павла, рожденного больным, на службе удивляет меня - он терпит такие муки... Я сердечно обнял его:
- Давно тебя не было видно? Где был?!
- Везде был...
К исповеди Павла пропустили без очереди. Он долго ерзгал, мотал головой, ожидая ту самую покаянную мысль: " Ох, страшно..."
- Так в чем каешься?-спрашивает батюшка.
- Ой, не знаю я, не знаю. Во всем...
О. Александр стал читать молитвы. По Павлу пробежала внутренняя судорога:" Каюсь в непослушании..."
Непослушание - что же это? Да, это же самый наипервейший грех человека! Так Павел иногда скажет, думаешь искажённое что-то, а в словах сокровенный смысл...
Иногда Павел зевал нервно, тряс головой с отчуждением при обращении батюшки к пастве. И при всеобщем почтительном молчании этот зев выглядел очень вызывающим...
- А это кто? - спрашивает Валерий, - больной?
- Да, - говорю, - все мы больные, а церковь здравница.
Валера приходил утром, отстоял Царские часы на службе, так эта часть божественной литургии называется потому, что раньше на ней обязательно присутствовали помазаники божьи.
Все больше в Валере чувствуется духовный настрой идти путём Веры и исповедания грехов. В исповеди Валера жалуется на некоторую суховатость батюшки к нему: " Я с митрополитами дружбу водил..."
-Перед Богом все равны. Ты же Господу исповедаешь грехи!- отвечаю я ему.
- Ну, он же должен, как-то потеплее относится... Вот отец настоятель он как-то поделикатнее, по душевнее, что ли. А этот святой отец суров: я ему говорю у меня уныние, тоска по северу... А батюшка говорит мне: " Купи Евангелие!"
- Ну, брат, он и должен быть суровым. Сколько людей через него проходит, подумай. Он обычный приходской священник. У него другая задача: принять твоё покаяние, а в своих грехах ты должен сам разобраться, с божьей помощью. И если твоя душа болит, и ты не знаешь, что делать, то на первых порах батюшка тебе подскажет: какую молитву прочитать, что можно делать, а от чего надо воздержаться. А дальше проси у Господа духовника. Им может оказаться человек с духовным опытом, монах. В монастырь тебе надо, если в церкви не могут помочь... - говорил я тихо под сводом церкви своему Брату во Христе.
Мы с Валерой стояли после исповеди в ожидании начала службы. Впереди Павел отбивался от бабушек, ставящих свечки:" Ну, что вы все ерзаете, как жуки!"
Служба продолжалась часа три, на ногах стоять было тяжело, глаза закрывались от усталости... Детей было мало, и раздающий подарки дьякон высматривал их в густой людской массе.
- Подходите ко Кресту, - произнёс отец-настоятель, и вереница людей, как живая цепь потянулась к золоченному кресту Спасителя.
- Когда теперь свидимся? - спросил Валера.
- Как Бог даст!- отвечаю я, понимая, что без божьей помощи мы не можем ничего планировать.
Мы хотели пройтись с Валерой, но Данила предложил подвезти меня до дома.
Данила - постоянный прихожанин Успенской церкви. По началу он бубнил что-то, постоянно глядел в пол. Но причащаясь каждое воскресенье, стал заметно живее, эмоциональнее, поднял голову, распрямил плечи.
Перед Рождеством приходил со своей маленькой дочкой, причастить ее. В последнюю нашу встречу я ему дал почитать журнал "Странник".
- Какой хороший журнал ты мне дал, Алексей! А то я мучаюсь все время - что почитать...
- Да!? Ты проповедь Валериана Кречетова не читал?
- Нет, не дошёл ещё...
- Прочитай, я ещё про кота написал рассказ, которого в Новый год потерял, - не удержался таки от греха тщеславия...
- Про новогоднего кота, - улыбнулся Данила. - Прочитаю...
Как редко он все же улыбается. Скромно.
Младенец спал...