МОЕ ДЕТСТВО
Снова возвращаюсь к воспоминаниям. Продолжаю ту же красиловскую тему. Собственно, тема эта – неизбывная, неисчерпаемая. В памяти цепко удерживаются жизненные события, отдельные эпизоды, множество знакомых лиц – ведь прожили мы здесь более двух десятков лет. В Красиловку, старообрядческое село Иванковского района, сначала приехала моя мать, Ксения Сергеевна Соколова, учительница младших классов, в августе 1949 года. Временно остановилась в доме Водопьяновых (Андрей Прокопович, Ольга Ивановна, дети их: Тина, Дмитрий, Николай). Несколько позже прибыл наш отец Бутко Михаил Иванович с детьми (Надей и Виктором). Сельсовет определил нас на постой к деду (Кузьма Петухов), сын его Михаил служил сверхсрочно в Манчжурии.
... Стоял жаркий август. На огородах доспевали, сверкающие желтизной тыквы, тянулись навстречу солнцу шершалистные, словно наждак, подсолнухи Сады изобиловали фруктами: яблоками, грушами. Любопытствуя, я изучил окрестности села (жили мы на «козиновке», – на одной из улиц села). Меня в одинаковой мере занимало всё: и буйнотравье лугов с неброскими, нежными полевыми цветами, и пёстрые, беспечно порхающие красочные бабочки, и неутомимые, с едва слышным шелестом легких прозрачных крыльев, стрекозы. Утомившееся за долгий летний день солнце, не спеша скатывалось к горизонту. К этому часу в облаке дорожной пыли возвращалось из пастбища корово - козье стадо, торопясь к своему двору, к ожидавшим хозяевам. Пастушили каждое лето подростки, братья Красниковы: старший Григорий и младший Иван.
Ребята охотно нанимались на эту нетрудоемкую работу, принося матери какой – никакой заработок. А Гриша ещё в добавок сочетал полезное с приятным: не упуская из виду животных, читал книги.
Но вот призывным школьным звонком пришло первое сентября. Начался учебный год. Для меня он начался со второго класса, вела который учительница Алевтина Васильевна Алексеева (дети её: Марта, Адольф, Ася). Директорствовал тогда Григорий Сильвестрович Мищенко (Галина Николаевна – супруга; дочь – Инна).
С первых уроков заучивали на память гимн Советского Союза, а на уроке пения - песню о Сталине: « На просторах Родины чудесной…»
Припев:
«Сталин – наша слава боевая
Закаляясь в битвах и труде,
Сталин нашей юности полет.
Мы сложили радостную песню
С песнями, борясь и побеждая,
О Великом друге и вожде.
Наш народ за Сталиным идет».
Вот так, ни шатко, ни валко шла учёба, переходили из класса в класс, грызя науку, правда, не очень усердствуя при этом. Директора Мищенка сменил Георгий Романович Черепнин, приехавший из Киева с семьёй (жена – Клавдия Филипповна, дочь Галя). После него Дмитрий Степанович Кадулин (носил усы как у С. Будённого). Перечислю учителей тех лет в Красиловской школе: математику преподавал Юрий Никифорович Ященко, украинский язык и литературу – его супруга Нина Фёдоровна Капитанчук, русский язык и литературу – Панченко Зинаида Константиновна, ботанику – Вера Петровна Борисполец, младшие классы – Алексеева А.В. и Соколова Ксения Сергеевна.
В 1956 году семья наша переселилась в другой дом. Соседями оказались Орловы, Петуховы, Ковальчуки, Соловьёвы, Лосевы, Водопьяновы, Красниковы, Злотовы, Зайцевы.
А теперь – о моем отце.
Михаил Иванович Бутко, участник обороны Ленинграда, демобилизовался (1944 г.) по болезни (пережив блокаду). Однако, духом не падал. Нашёл себе нужное занятие: ремонтировал музыкальные инструменты (в основном гармошки, баяны, струнные; мог настраивать и фортепиано). А ещё обучал желающих игре на баяне (по профессии – учитель музыки и пения). Так, учениками его стали Пётр Фомич Жерносеков, Пётр Красников, его брат Иван Красников (Ивановичи), Олег Дедковский, Евгений Ковалёв и другие.
Кроме всего, отец обладал красивым голосом (баритональный тенор). Выступал на концертах под собственный аккомпанемент, как в Красиловке, так и в других сёлах (Новые Макалевичи, Макаровка, Дымарка, Поталеевка и др.).Почти каждый день наш дом посещали учителя, медики, соседи, молодые люди. Часто захаживала послушать баян учительница - пенсионерка Елизавета Ивановна Голик, меломанка, художница. Скромно, даже бедно одетая, в берете, из-под которого выбивались коротко стриженые волосы цвета побуревшей ржаной соломы. Непосредственно в доме нашем проходили и репетиции участников художественной самодеятельности.
Выступления проходили не только в клубе, а иногда и в школе. Однажды на одном из них я присутствовал. Запомнилась песня «По Муромской дорожке», исполняемая медсестрой Галиной Сергеевной Кроллау (она тогда работала в Красиловской больнице):
« По Муромской дорожке
Стояли три сосны.
Со мной прощался милый
До будущей весны...»
Бывала у нас и мать главврача Василия Максимовича Ярового. Голосом низким, мужским, грубоватым рассказывала о своём внуке Николае: « Мой Коля, как моется в бане, то любая женщина позавидует...» Имея, конечно, ввиду мужское достоинство внука.
Кто только в нас не побывал. И семья Троценко (Иван, Николай, их мать Наташа) и Виктор Гайнулин с отцом Сергеем Даниловичем, и Коля Зайцев (с ним я дружил, он стремился к знаниям, много читал, оказывал помощь в чём либо). Как-то раз зашли мы (я с кем – не помню) к ним в дом (осенней порой). Сидели, не раздеваясь, в пальто. Малолетняя Колина сестра Люба, внимательно разглядывая нас, обратилась к матери: «Мама, глянь, какие у них длинные куфайки!» Та сердито оборвала дочь:
– Цыть, дурная, а то как дам сейчас!
Нынче в доме Зайцевых проживает семья Линёвых. Пётр Линёв, глава семьи, работал в Чернобыле водителем автобуса. Пётр Михайлович, юморист, поместил на калитке такую табличку: «Ахтунг! Злой собакен, за ноги цапен – цап – царап!»
Забегала и бабка Гарганиха часто на похмелье. Просила отца: « Михаил Иванович, уважь, плесни-ка синенькой!» (то есть, денатурата – жидкость для разжигания примуса). Жадно выпив жидкость, истово благодарила отца»
«Спаси Христос, Иваныч! «И уже – ко мне:
- Витя, сынок, иди батьковой стёжкой!
Отец в Красиловке пользовался всеобщим уважением, почитанием сельчан. Красиловцы, может, помнят инвалида войны, обгоревшего артиллериста по прозвищу «кукушка».
Привожу эту сцену: стоит он (имени не вспомню) возле магазина и отборными трёхэтажными матами поносит всех и вся, весь налитый яростью. Но тут как раз подходит мой отец. «А... Бутко? Здорово фронтовик,» – сразу переменив тему.
А вот ещё один эпизод. Забрёл к нам изрядно выпивший Фёдор Водопьянов, скорняк (занимался выделкой кожи ). Усевшись на стул, что-то стал говорить, обращаясь к отцу:
«Ну ты и скромник, Иваныч!» Потом вскрикнул: «Давай, украинскую!» и затянул: «Ой, зійди, зійди, ясен місяцю, як малинове коло ...»
Ещё один сосед Михаил Ковалев приходил послушать фронтовые песни в отцовском исполнении. Уходя, он под марш «Прощание славянки», чётко маршируя к выходу, произносил:
«Вперёд – на Берлин!», непременно делая ударения на первом слоге.