Нельва проснулась довольно поздно. Скелет на городских часах уже отзвонил два часа пополудни. Она скинула одеяло, лёгкое, как лебединый пух, и тёплое, словно ясная погода, раскинулась на кровати, потягиваясь всем телом до пощёлкивания в позвонках. Перекатилась на бок, играя с собственным настроением, будто молодая кошка с ярким фантиком, привязанным к нитке. В доме ощущалось присутствие только одного человека - ведьмака, и поэтому чародейка не стала затягивать свои прелести шнуровкой корсажа, а набросила на себя лёгкую тунику цвета спелого абрикоса. Провела гребнем по волосам, успокаивая их буйство, пожевала кусочек кедровой смолы, понравилась сама себе в зеркале и отравилась вниз, на кухню.
- Вот так всегда, - подумала она. - Как ворожбой пропитаюсь посильнее, так сразу есть хочется и спать подольше. Сейчас бы быка сожрала и даже без приправ! Да, кто ж мне его зажарит? Разогрею вчерашнюю кашу, добавлю в неё молотых орехов, мёда, чуток топлёного маслица - вот и будет угода чреву.
На кухне, среди кастрюль и мисок, обретался Тиур и тушил в горшке куриную печёнку, обильно посыпанную специями. С ловкостью опытной хозяйки он растирал в фарфоровой ступке семена горчицы и дикой ширицы, смешивал с сырым желтком, тёртым сыром и маслом. Запахи стояли столь умопомрачительные, что Нельва забыла о каше и, приоткрыв крышку, вдохнула их в себя и почувствовала, как лёгкая дрожь пробежала по животу.
- А ты, оказывается, мастер на все руки! - удивлённо пропела она, отщипнув от медовой коврижки кусочек. - Ммммм, хорошо-то как!
Ведьмак снял горшок с плиты, разложил содержимое по тарелкам, полил соусом и, кивнув Нельве, отправился в зал. Посмеиваясь, она захватила из буфета два бокала и бутылку вина. доставшегося ей от отца. Вино было почти чёрным, терпким, с красными искрами, пляшущими на поверхности.
- Что будем праздновать? - лукаво сказала чародейка, прищурив глаза. - Может быть, жизнь?
- Скорее, смерть, - резко ответил Тиур и залпом влил в себя чудо виноделов, словно стакан с дешёвым пойлом.
Нельва перестала улыбаться и вперила в него холодный взгляд:
- Наш город как-то странно на тебя подействовал! Никак, умом тронулся?
- Вернее, нашёл, - спокойно сказал Тиур. - И не только ум, затуманенный тобой, но и ответ на вопрос.
- Вопрос?
- Да. Я понял, кто убивает колдовством людей, кто держит весь город в страхе, кто прячет алчную утробу под милой улыбкой.
- И кто же?
- Это ты, ласковая ведьма! - рявкнул Тиур, собирая магические силы. - Прошлой ночью я не спал и проследил за тобой. Я видел, как ты вытащила из небытия душу и вложила её чаровством в бездетную женщину. И мне стало ясно, что ты уничтожаешь уже живущих, чтобы за горсть золотых гроеров подарить ребёнка другим. Ты хуже жалденских паучих, которые бросаются на жертву с деревьев и высасывают из них кровь. Потому, как они зверюки, но ты же человек. Ты - чародейка, давшая клятву Богам.
Нельва откинулась на спинку резного стула и безмятежно смотрела ему в глаза:
- Значит, я - чудовище, нечисть, недочеловек. И с твоей, ведьмацкой, точки зрения меня нужно уничтожить! И как ты собираешься это сделать? Надеюсь, ты не хочешь отравить меня тушёными куриными потрохами? Вот была бы потеха - великая и несравненная ведьма пала жертвой кулинарных изысков! Или желаешь пронзить меня серебряным мечом? Я уже ощущаю себя бабочкой на иголке. Нет? Что же тогда? А, знаю - напустишь чары, и я, повинуясь твоему приказу, утоплюсь в самой большой городской луже. У нас имеется такая, между площадью Трёх мечников и улицей Благонравия. В дождливый сезон ломовые лошади застревают с гружёными телегами. А для меня в самый раз! Лягу, пущу пузыри и - слава ведьмаку, победителю! Правда, не надейся, что господарь Тишла тебе деньжат отсыплет. Он - жмот, каких свет не видел, при таких капиталах десять лет одни и те же штаны носит.
Ошеломлённый её реакцией, Тиур схватил ложку и забросил в рот остывшее мясо.
- Издеваешься? - глухо сказал он. - Наверняка, как все ведьмы, считаешь ведьмаков тупоумными, заторможенными на всю голову. Но это не так.
Нельва поднялась, обошла вокруг стола и обняла Тиура за плечи:
- Милый ты мой, у меня и в мыслях не было тебя дурачить - ни сейчас, ни раньше. Да, ты видел ночью обряд, но суть его не понял. Я стараюсь удержать на земле несчастные души, лишённые кем-то тела, и для этого разыскиваю их на границе между Мирами и уговариваю вновь войти в женщину, чтобы родиться и продолжить предначертанный им путь. Хотя бы так я вношу свою лепту в спасение Кральграда. Заодно и женщин делаю счастливыми, наполненными, красивыми!
- Прости дурака! Я смотрел, но видел лишь отражение собственных мыслей.
Он долил вина в бокал и сказал, мягко глядя на хозяйку:
- За жизнь, Белое Пламя!