Аннотация
Такого термина как интеллигенция, кроме России, обобщающего всех представителей умственного труда, нет нигде. В остальных странах мира культурный слой нации носит наименование интеллектуалов, а термин интеллигенция не применяется. Однако на самом деле представители умственного труда в любой стране мира делятся на четыре группы, обозначенные ниже, среди которых имеется и интеллигенция. Поэтому имеет смысл на примере России продемонстрировать, какими свойствами обладает одна из этих групп (интеллигенция), кто к ней относится и какова ее роль в общественной жизни.
Ключевые слова: интеллектуалы, интеллигенция, народ, Россия, самовластие, информация, самосознание, культура.
Содержание
Введение.
1. Определение, генезис, свойства и отличия.
2. Народ в России.
3. Роль интеллигенции.
Введение
В любом государстве с налаженной системой образования всегда присутствует возможность расширенного появления индивидов, требуемых для службы в различных государственных канцеляриях, системе образования, медицине, науке, инженерии, юриспруденции, военном деле, предпринимательстве и т. п.
В сущности, эта образованная публика обслуживает государство как систему, имея соответствующие специализированные знания, и являясь поэтому одной из основ его существования, поскольку в немалой степени обеспечивает успехи в конкурентной борьбе с другими государствами за ресурсы и лидерство в мире.
Подобных образованных людей, работающих в той или иной сфере умственного труда, принято называть интеллектуалами, в отличие от более широкого термина - профессионалы, так как к последним могут относится как отдельные интеллектуалы, так и индивиды без образования в университетах и колледжах, способные на основе определенных навыков и умений добиваться успехов в сельском хозяйстве, технике, производстве, торговле, мелком бизнесе, обслуживании людей и аппаратуры разного уровня в виде поваров, официантов, техников-смотрителей, ремонтников, охранников и т. д.
Интеллектуалов сравнительно со всей массой населения немного, поскольку образование стоит дорого и время, затраченное на его получение так же довольно значительное. Поэтому подавляющее большинство людей с ранних лет вынуждено заниматься неквалифицированным или малоквалифицированным трудом только ради пропитания и не имеет возможности получить образование.
Раз интеллектуалы обслуживают государство, то они в большинстве своем вынуждены быть лояльными к нему, так или иначе поддерживая властную элиту. За это они получают повышенное денежное содержание, отрываясь не только в образовательном, но и в материальном уровне жизни от большинства сограждан.
Пропаганда развитых стран мира в виде массовых изданий всегда делает акцент именно на специализированно-образовательный аспект деятельности интеллектуалов, сознательно устраняя другую сторону образования, которое дает не только специальные знания, но и целый ряд общих сведений, расширяющих кругозор и дающих более ясную картину мировых событий, а также представляющих возможность поразмышлять о смысле жизни и путях усовершенствования общественных отношений.
Таким образом, получить образование реально имеют возможность только довольно обеспеченные слои населения, которые составляют меньшинство.
Однако в конкурентной борьбе государств и крупных корпораций решающий вклад вносят не просто образованные и квалифицированные специалисты, а самые сообразительные и талантливые, но они рассеяны по всему массиву населения.
Осознав этот факт, власть имущие создали определенные льготы для малообеспеченных семей, допустив их потомство к образованию.
С одной стороны, это укрепляло государство, но, с другой стороны, среди интеллектуалов появились выходцы из народа, знающие на собственной шкуре его беды, обиды и притеснения власть имущих.
В связи с этим интеллектуалы разделились на четыре основные группы.
Одни по-прежнему остались лояльны государству или своим хозяевам, решая как обычно задачи в собственной сфере деятельности, и радуясь высокому материальному достатку.
Их можно отнести к обывателям, которые заинтересованы большей частью в собственном благополучии. Интеллект их может быть развит до очень высокой степени в применении к собственной сфере деятельности. Однако их самосознание не достигает высокого уровня, поскольку они думают только о себе, и стараются не замечать все беды и несчастья вокруг, не выражая при этом неудовольствия перед начальством, несмотря на все его выходки.
В этом отношении их самосознание сравнительно низкого уровня вполне сбалансировано с их животным сознанием, которое так же довольно вполне благополучным существованием.
Более энергичная и властолюбивая часть образованной публики из разных слоев населения, но преимущественно из высших слоев общества, старается пробиться во властную элиту, и действительно представляет ее в значительной степени.
Отбирая от высшего сознания (самосознания) соответствующую долю разумности, которая включает повышенную сообразительность, а от низшего (животного) сознания – быстроту реакции, неплохие волевые качества и энергию, коммуникабельность, достаточную ловкость, хитрость и коварство, эти субъекты получают преимущество перед остальными - более инертными членами сообщества в виде обывателей, высокоморальных интеллектуалов разного рода и прочих сравнительно вялых или озабоченных другими делами представителей народонаселения, не способных ловко оттеснить или оболгать соперника, а также с толком насладиться унижением нижестоящих, и вместе с тем терпеть издевки вышестоящих.
Частый недостаток ума индивиды, прорвавшиеся во властную элиту, компенсируют привлечением многочисленных советников, но, поскольку решения в итоге приходится принимать им, постольку они, как истинные творцы собственного счастья, изначально рассматривают свою деятельность с позиции личного (корпоративного), а не народного блага с креном в сторону удержания власти, обретения большей степени собственного доминирования и приобретения всевозможных привилегий, засоряя к тому же руководство различных управляющих и хозяйственных структур своим большей частью бездарным потомством.
Для представителей власти доминантой неизбежно является низшее сознание, то есть в их сознании ощущается явный недостаток осознания себя как самоценных личностей, а не как потребителей.
Власть, обеспечивающая для своих представителей значительную долю безнаказанности и безответственности, мало чем ограниченный доступ к привилегиям и собственности принижает их настолько, что они видят в народных массах лишь источник благ для себя и поле для проявления собственных низменных инстинктов.
Однако, опасаясь гнева народа и противодействия неформальной оппозиции, они вынуждены оказывать сопротивление анархии, удерживая, в частности, с помощью реформ тот порядок, который обеспечивает функционирование и развитие общества, но, естественно, не из благородных побуждений, а всего лишь из чувства самосохранения.
Третья часть интеллектуалов – сравнительно немногочисленная -представляет собой в основном выходцев из народа. Как правило, они уже имеют высокую степень самосознания и дополнительно развивают его в процессе получения знаний и их применения. Естественно, они не способны смотреть без возмущения на все несправедливости существующего общественного строя, при котором основная часть населения пребывает в нищете, а наглые нувориши купаются в роскоши, унижают всех остальных не только собственной фактической безнаказанностью, но и просто своим присутствием, концентрируя непонятно для чего фантастические богатства, которые невозможно потратить на себя за тысячу жизней.
Конечно, данная часть интеллектуалов всегда задумывается об устранении этой несправедливости в пользу гармоничного общества, где всем будет равно хорошо и приятно. Таким образом, появляется неформально-интеллектуальная оппозиция властной элите, противостоящая последней, и не склонная идти на компромиссы с этими, как они считают, лицемерами, негодяями и грабителями.
В России конца XIX века это были революционеры-демократы, а в начале XX века большевики.
И наконец, основная часть интеллектуалов представляет собой колеблющуюся массу. Их самосознание находится на среднем уровне между неформально-интеллектуальной оппозицией и интеллектуалами, представляющими властную элиту. Они, так же как и неформально-интеллектуальная оппозиция властной элите, видят несправедливость вокруг и понимают ее корни, но опасаются бороться с существующим порядком по разным причинам.
В основном эти причины сводятся к следующим.
Колеблющиеся интеллектуалы опасаются хаоса из-за революций и переворотов, полагая, что с властью всегда можно договориться на те или иные реформы, или, в крайнем случае, заменить властную элиту на более подходящую, не меняя существенно сложившегося порядка, и главное, сохраняя собственное привилегированное положение.
Кроме того, эта часть интеллектуалов считает себя высшей кастой по сравнению с быдлом-народом, и не склонна привлекать его к управлению.
Подобного рода деятели довольно трусливы. Они боятся репрессий и, как правило, уступают в конфликтах с властью, выговаривая прежде всего для себя те или иные льготы. Мало того, слово у них постоянно расходится с делом, и они, ратуя в речах о грядущем народном благе, на деле не участвуют в реальной борьбе за это народное благо.
В развитых странах эти субъекты, предрасположенные к паллиативным мерам, то есть не склонные к решительным действиям, а предпочитающие полумеры, представлены социал-демократами разного толка и родственными им образованиями. В России эта образованная публика именуется интеллигенцией.
С течением времени у большинства из них самосознание снижается, а чувство собственного достоинства пропадает, и они вливаются в равнодушную ко всему кроме собственного благополучия группу интеллектуалов-обывателей.
Тем не менее, некоторая их часть – с относительно повышенным уровнем самосознания – оказывается способной войти в группу оппозиционно настроенных неформалов-интеллектуалов, пытающихся радикально изменить существующий порядок. Типичным их представителем является один из создателей водородной бомбы в СССР, а в дальнейшем правозащитник и сторонник гуманистических ценностей А. Д. Сахаров.
Остальные интеллигенты, имеющие пониженный уровень самосознания, над которым в некоторой мере превалирует животное сознание, могут сделать попытку прорваться к власти, если события предоставляют такую возможность, как это, например, это произошло в России после 1991 года, когда такие средние по своим интеллектуальным данным и положению деятели вроде экономиста А. Б. Чубайса или редактора и заведующего отделом экономической политики в журнале КПСС «Коммунист» Е. Т. Гайдара проникли в руководящие структуры власть целой страны и укрепились в ней. Таким же середнячком-интеллигентом по способностям и нерешительным по характеру был и адвокат А. Ф Керенский, ставший первым министром временного правительства России в 1917 году.
Несмотря на их неудачные действия в целом, они почувствовали на некоторое время вкус власти, получили определенные блага и стали известными фигурами в мире.
1. Определение, генезис, свойства и отличия.
Обычно интеллигенцию определяют в качестве культурного слоя над темной или недостаточно образованной массой остального населения России в основном физического или иного монотонного труда, относя к интеллигенции таких деятелей умственного труда, как ученых, инженеров, юристов, представителей искусства, учителей, врачей, студентов, некоторую часть госслужащих. При этом заранее предполагается, что они есть цвет нации, и именно интеллигенция ведет народ к вершинам прогресса.
Если это было бы так, то точно так же, как в других развитых странах мира, подобных людей умственного труда именовали бы интеллектуалами.
Значит, в этом определении не хватает того, что отличает интеллигента в России от интеллектуала как персоны умственного труда.
Каково же специфическое отличие этих образованных индивидов-интеллигентов от обычных интеллектуалов, которые специализированы в соответствующей сфере умственного труда?
Чтобы найти его, необходимо обратиться в прошлое страны.
С конца XVII Россия благодаря реформам Петра I перешла от длительной средневековой азиатской спячки к ускоренному развитию, стремясь уподобиться ведущим странам Европы как в гражданском, так и в военном отношении, без чего Россия так и осталась бы заштатным, бессильным государством, которое в дальнейшем поделили бы между собой более развитые соседи. С формальной точки зрения эти реформы во многих отношениях Петру Первому удались, но они не затронула широкие слои населения.
Появились различные учебные заведения, включая университеты. Однако практически все они обучали лишь представителей «благородного» сословия. Подавляющая масса населения оставалась в полном отрыве от европейской культуры и была почти полностью неграмотной. Мало того, она была полностью бесправной, находясь в прикрепленном к помещикам состоянии, точнее, в России господствовало крепостничество, что означало для сознания людей не только унижение, но и полный застой, или отсутствие развития. Тем не менее, в России в результате приобщения к европейским ценностям возникла, хотя и немногочисленная, но достаточно образованная и в определенной степени культурная прослойка среди дворян. Тем самым была заложена основа для появления в дальнейшем в России представителей умственного труда.
В ХIХ веке эта прослойка увеличилась с включением в нее различных представителей недворянского сословия. Однако по сравнению с общей массой забитого населения культурный слой населения в численном отношении был незначительным.
Таким образом, можно констатировать, с одной стороны, рост общественного и индивидуального самосознания в России с конца XVII века по начало ХХ века, но, с другой стороны, - немассовый характер этого роста, в отличие, например, от Европы, сравнительно неплохо в массовом отношении образованной.
Главное, если посмотреть повнимательнее, можно отметить, что за две сотни лет в России между подавляющей частью низших слоев населения и интеллигентской прослойкой, точнее, людьми умственного труда образовался колоссальный разрыв.
Эти разнородные в отношении уровня сознания части, представляли в сущности два различных континента, более-менее скрепленные местом пребывания, языком, некоторыми традициями и религией.
При этом, сознание европеизированного высшего слоя русского общества, приобщившегося к индивидуалистическим стремлениям западного общества, захватившим его после эпохи буржуазных революций в Европе, резко контрастировало с коллективистским сознанием крестьянского населения России.
Жизнь в основном неграмотных крестьян была всё еще патриархальной, и большей частью основывалась на общинном ведении хозяйства и коллективистских устремлениях. Это, в частности, показало «хождение в народ» русской интеллигенции, на которое «народ» (крестьяне) в лучшем случае не реагировал.
Если обратиться к основам, то, надо полагать, разделение народа на более и менее образованные части обусловлено различным уровнем самосознания, или высшего сознания, и соответствующим взаимодействием его с низшим (животным, или природным) сознанием.
Для пояснения отметим, что в каждом человеке соседствуют два непримиримых существа.
Одно из этих существ определяется низшим сознанием, которое только одно присуще всей флоре и фауне, кроме человека; этот тип сознания проявляется в единении со средой на основе ощущений.
Существа с этим типом сознания находятся в общем потоке жизни, но не способны над ним «приподняться», они не понимают, что живут. В этом отношении они напоминают заранее запрограммированные механизмы, способные ощущать, формируя собственную среду и приспосабливаясь к ней, но лишенные спонтанных или сознательных воспоминаний, фантазий, представлений о времени, они имеют лишь генетическую память при отсутствии устной или письменной памяти поколений, и не способны сознательно воздействовать на среду обитания.
Эти существа даже не имеют понятия о том, что умрут, но могут лишь инстинктивно чувствовать приближение смерти. Подобное ограничение сознания для этих существ означает невозможность любого целенаправленного изменения среды даже для наиболее развитых их представителей – эти существа полностью подчинены ей, хотя, при этом, вполне разумно и эффективно взаимодействуют с окружающим с позиции поступающей от их органов чувств в обрабатывающие центры организма информации, которая для них не искажается размышлениями, реминисценциями и переживаниями, свойственными человеческому сознанию в целом.
В этом отношении данные природные организмы являются более совершенными, чем люди, а незнание собственной сущности делает их вполне «счастливыми» в существовании, несмотря на то, что в общей природной циркуляции они только и делают, что пожирают друг друга.
И такое «существо» непременно «сидит» в каждом человеке, и не может не определять его существование в той или иной мере, как бы ни пытался человек отдалиться от него.
Другое «существо» в человеке представлено высшим сознанием, которое отделяет его от среды обитания и от соплеменников; оно проявляется в осознании им собственного существования, например, в виде отвлеченных представлений о мире и о себе, возврата в прошлое в виде воспоминаний, проектирования последующих действий на основе сознательно подобранных данных из памяти в сочетании их с вновь поступающей информацией, ответственности за совершенное, возможности принимать какие угодно решения, даже самые невыгодные и бесполезные, что на самом деле есть самое яркое проявление свободы человеческого сознания.
На этой основе человек пытается ставить себе цели, решать всевозможные задачи и менять тем самым с помощью выработанных представлений-проектов окружающее. Например, это существо способно строить себе жилище не по стандарту, а так, как ему больше нравится, придумывая по ходу строительства новые способы подвоза материалов, меняя палитру стен и крыши, внося в меру своей сообразительности те или иные нововведения, в отличие, например, от неизменных стандартов муравейника.
Новые проекты и новые идеи развивают ум человека, его проницательность, способствуют наиболее эффективному проявлению еще в течение жизни разнообразных способностей, приводят к мысли об украшении жизни, то есть культуре собственного бытия и бытия общественного.
В человеке оба этих противоположных по отношению к себе и к окружающему ипостаси сознания слиты воедино. Поэтому они не проявляются отдельно, но действуют подспудно, а степень их доминирования зависит от степени развития в человеке высшего сознания. И сам человек часто не может предсказать, что в нем вдруг в следующий момент станет преобладающим – любовь или ненависть, злоба или сочувствие, искренность или лицемерие, робость или мужество, рассудительность или безрассудство.
Низшее сознание «питается» только ощущениями, которые дают ему всё, в том числе и гармонию существования, то есть нечто приемлемое и даже приятное в нашем понимании в определенном сочетании ощущений, если, конечно, отвлечься от борьбы каждого существа за выживание. Поэтому оно ни в коем случае не желает лишаться ощущений.
Подобное тип сознания обладает естественным эгоцентризмом, автоматически стремясь выжить, невзирая ни на что.
В процессе развития живых существ этот тип сознания претерпевает сравнительно незначительные изменения, поскольку не способен изъять свое основное свойство – безотчетное стремление к выживанию, основанное на изначальной активности любого живого.
Высшее сознание, содержащееся в человеке на любом уровне его развития, является коренной противоположностью низшему сознанию.
При наличии высшего сознание в живом существе, это существо как бы прозревает, становясь не столько «влитым» в среду, сколько отделенным от нее, и, стало быть, оно обретает возможность посмотреть на нее и на себя со стороны, оценить это соотношение в попытках осознанно ставить себе цели в виду тех или иных недостатков в собственном существовании, которые, по мнению этого существа, можно было бы преодолеть, и добиваться осуществления поставленных целей в действиях.
Всё это явно выпадает из инстинктивно-рефлекторной сферы действия низшего сознания, и даже начинает противоречить ей, поскольку высшее сознание часто пренебрегает утилитарными соображениями, гоняясь за чем-то недостижимым, но любезным сердцу и уму.
Отделенное в самосознании от среды существо, с течением времени в своем развитии во взаимоотношениях с себе подобными начинает испытывать потребность в новых формах, отличающихся от первобытнообщинных отношений еще диких людей, полностью поглощенных борьбой за выживание. Во взаимном общении это существо достигает такого предела, при котором его разнообразные осознанные стремления начинают выливаться в существенные изменения окружающей среды, а не просто в ее использование.
От собирательства человек переходит к скотоводству, выращиванию злаков, прочим формам хозяйствования и соответствующего обмена продуктами труда. Возникает неравенство, собственность, борьба за сохранение и приумножение собственности, за власть и т. п., что требует в свою очередь неких институтов порядка во избежание хаоса – возникают локальные государства в лоне растущей и совершенствующейся цивилизации.
Новые формы, с одной стороны, обеспечивают ускоренное развитие сообществ уже в виде государств, а с другой стороны, не дают им развалиться в силу раздирающих последние противоречий.
Несмотря на определенный прогресс в развитии человеческих сообществ, в соответствии с развитием самосознания, сущность человеческого сознания, выражающаяся в дуализме, точнее, в разнонаправленных жизнеустремлениях низшего и высшего сознаний, никуда не девается, и не может существенно модифицироваться.
Обе эти стороны сознания непрерывно конфликтуют как внутри человека, так и в межличностных отношениях: недовольство собой, видимая неспособность быстро измениться, ощущаемая ограниченность интеллекта, способностей и т. д.; зависть и ненависть к конкурентам моментально разнесли бы в клочья любое человеческое сообщество, если бы не государство с его институтами.
Тем не менее, каждый человек проявляет и качества высшего сознания, которые выражаются не только в интеллектуально-производственной сфере, но и в любознательности, различных религиозных и культурных формах, а также в приязненных отношениях, как-то: дружба, любовь, переживания за близких, за отечество и т. п.
Если отношения между людьми на основе самосознания медленно, но неуклонно развиваются, то низшее сознание в человеке остается неизменным.
Поэтому идеальные люди не появляются, а низшее сознание, как ни маскируют его проявления, действует на любой стадии развития человеческого сознания, выражаясь в неискоренимом эгоизме (эгоцентризм) – личном и корпоративном, лицемерии (маскировка), подозрительности (осторожность), презрении к людям иного круга (недоверие к иным сообществам), животных инстинктах в отношении противоположного пола и т. п.
Само по себе развитие самосознания в различных человеческих сообществах не протекает с одной и той же скоростью. Одни локальные сообщества оказываются в более благоприятных условиях, другие, например, в силу природных условий или оторванности от других сообществ, задерживаются в развитии.
Именно локальное сообщество основной части населения России (крестьян) оказалось фактически оторванном от культуры, прогресса, да еще и попало в крепостную зависимость, сделавшись большей частью рабами, которыми можно было торговать.
Поэтому уровень их самосознания был чрезвычайно низок и сравнительно слабо по сравнению с самосознанием интеллигенции мог сопротивляться действию животного сознания, которое по большей части противостоит намерениям самосознания.
Доминирование в основной массе населения России подобных индивидуумов объясняет как отставание России в цивилизационном развитии, так и инстинктивную неприязнь простого народа к образованной прослойке общества, для которой характерен большей частью сравнительно высокий уровень самосознания.
Но, парадоксально, именно сравнительно высокий уровень самосознания образованной прослойке общества России, несколько ослабивший воздействие на самосознание этой прослойки животного сознания, в отличие от крестьянского населения России, так же и ставит почти непроницаемую перегородку между народом и образованной прослойкой общества, которую ее представители разными способами пытаются преодолеть, понимая, что всё же народ (крестьянская масса) есть основа нации, из которого они же сами и вышли, но поделать ничего не могли из-за замедленного повышения уровня самосознания народных масс.
Дело в том, что рост самосознания производится не просто образованием, которое в царской России было развито совершенно недостаточно, но и совокупностью благоприятных условий, включающих не только культурные мероприятия, но и облегчение бытовых нужд, интенсификацию информационных потоков, направленных не на оглупление масс, а на проявление в них интереса к собственному развитию, что требует большого количества свободных часов в сутках. А сам этот процесс окультуривания масс весьма непрост и длителен, чего до сих пор не понимают российские образованные индивиды.
А всего этого даже в нынешней России не наблюдается.
Если невозможно искоренить ни один из обоих уровней сознания в человеке, то, безусловно, они должны как-то взаимодействовать и это взаимодействие должно к чему-то приводить.
Понятно, что низшее сознание обязательно предполагает эгоцентризм, а также первичные чувственные переживания. Оно является основой страстей, грубого рационализма, привычек и прагматизма. Вместе с тем только оно обеспечивает естественное совмещение (сосуществование) человека со средой. В этом отношении человек есть животное, и тут ничего не поделаешь.
В свою очередь, самосознание предполагает отвлечение человека от мира и сближение со средой уже на новой основе – в виде стремления к сознательному изменению мира. Правда, в этом стремлении человек может слишком далеко зайти, полагая себя царем природы и ее вечным руководителем, забывая о своей ограниченности как в наборе органов чувств, так и ограниченности разума, памяти, да и самой жизни.
Таким образом, эгоцентризм, рационализм и прагматизм, проистекающие от низшего сознания в человеке, всегда борются с высокими идеями самосознания, которому свойственны не только целенаправленные стремления к усовершенствованию жизни в целом и в частности, но и бескорыстное стремление к всеобщей гармонии.
Что же получается в результате?
Результат для конкретного человека, России и человечества в целом оказывается плачевным, что мы и наблюдаем воочию.
Однако именно эта двойственность сознания человека обеспечивает сравнительно быстрый ход развития человеческих сообществ по сравнению с остальными природными сообществами, но – неравномерно, как по территориям, так и внутри сообществ, что давно подметили философы, указав на ведущую роль борьбы противоположностей в сознательной сфере деятельности в развитии человечества.
Если вернуться к XIX веку и образованной части общества России, то просвещенные слои русского общества, в значительной степени впитавшие в себя дух вольтерьянства, посещая Европу и знакомясь с ее культурными и технологическими новшествами, демократическими институтами, высоким уровнем образования всего населения, довольно активно участвовавшего в тогдашней общественной жизни и в определенной степени влиявшего на управление государством, не могли не прийти к мнению о возможности аналогичного преобразования России [1, гл. 2].
Однако мысль о подобном преобразовании России не выросла на ее собственной почве, а являлась пришедшей извне со всеми вытекающими из этого обстоятельства последствиями: все идеи, которые появились в это время у российского образованного слоя, были заимствованными, и во многом неприменимыми на российской почве в силу иного качества народных масс по сравнению с европейскими народами, технологически и культурно развивающимися уже почти тысячелетие на основе античной культуры, и во многом преодолевшими наследие феодального строя.
Поэтому неудивительно, что наиболее эффективно и эффектно эта идея выразилась в России не в гармоничности общественного или технологического развития, а в литературном творчестве отдельных индивидуумов, дав миру таких гениев, как Пушкин [2], Лев Толстой [3], Достоевский [4], которые на контрастах жалкой российской действительности и высоких гуманистических ценностей, выработанных в Европе, подобно вулканам выбросили бурлящие потоки истинных чувств, идей и стремлений – истинно живые потому, что в них, в отличие от индивидуалистической Европы, воспитанной на разумном эгоизме Гоббса [5], отразилась в целом литературно успешная попытка объединения стремлений отдельной личности с интересами тех или иных сообществ, столь характерных для тогдашней России в лице ее крестьянских общин, точнее, коллективистского сознания основной массы населения. Главное, что им удалось, - это показать истинные стремления человеческого духа в довольно жалких телах и утесненных обстоятельствах через часто фатальные ошибки к наиболее полному выражению себя, невзирая на невосполнимые потери и явную недостижимость желаемого, без утраты силы духа, в отличие, например, от героев Кафки [6].
Подобный интенсивный всплеск, нигде и никогда больше не повторившийся, возник не случайно, а на пике противоречий между высокими идеями гуманизма и бесправием крестьянского населения России, которые не могли не раздирать чувствительные души русских гениев слова.
Однако гении часто подобны прекрасным цветам, вдруг вырастающим на куче навоза.
Так и культурный слой России, оказавшийся в условиях разлагающегося, но еще грозного самодержавия над забитым и бесправным населением, не мог не подвергнуться разложению. Образованная молодежь (студенчество), сначала стремившаяся хоть как-то подвигнуть крестьянство к культуре и образованию, не нашла в нем понимания. От разочарования она или превращалась в обычных образованных специалистов, либо –в служак-приспособленцев, либо - в активных противников самодержавия, не знающих толком, как с ним бороться, и поэтому приобщаясь к террору или к соблазнительным, но в корне ложным, точнее, утопическим идеям Маркса, состоящим в неминуемом торжестве коммунизма с его кисельными берегами, или же к идее замены самодержавия на европейский демократический строй при полной неготовности основной массы населения к демократии и свободе, что, впрочем, характерно и для настоящего времени с явным стремлением страны к сваливанию опять к авторитаризму.
Основная же часть российских интеллектуалов оказывалась в своего рода болоте, так как идеи коммунизма или же явное угодничество перед властью им были не близки, но приходилось как-то выживать в жестких условиях царской России
В результате, в отличие от остальных развитых стран мира, где основная часть интеллектуалов обращена к своим специфическим обязанностям и более всего заботится о собственном благополучии, в России большей частью выработался слой не сугубо интеллектуалов (специалистов), но слой униженно-обиженных образованных людей – униженных самовластием Романовых, а в дальнейшем - Сталина и прочих «самодержцев», которое надо было терпеть и как-то к этому самовластию приспосабливаться, и обиженных неудачными попытками от декабристов и до наших дней хоть что-то предпринять действенное и вместе с тем позитивное для всех слоев населения без изъятия в этой неповоротливой державе.
Они сами назвали себя интеллигентами, по-видимому, отличая себя от обычных образованных чиновников некоторой независимостью во мнениях и стремлениях, но неявно признавая собственную слабость в решительных действиях, поскольку сомневались во всем.
Честный и знающий интеллигент в России, так и не понявший сути отношений между народом и окультуренным слоем, и поэтому всё время колеблющийся, отличается беспомощностью и нерешительностью в определяющие периоды истории, что, в частности продемонстрировал А. Ф. Керенский в 1917 году.
От интеллигенции всегда отделяется то ее часть, которая делает ставку на экстремизм для быстрого решения проблемы организации гармоничного человеческого общежития, в частности, те, которые полагают, что весь ход истории следует закономерностям общественного развития, открытым Марксом, к каковым относился Ленин, и большевики под его руководством. Именно они, как известно, поспособствовали ввержению России в пучину жестокого авантюристического эксперимента. Это, кстати, в конце жизни понял и Ленин, повернув страну назад к капитализму в форме НЭПа.
Жесткость царского режима привила большей части интеллигенции автоматическую адаптивность, благодаря чему она приобрела способность приспосабливаться к любому режиму – будь то Романовы, Ленин, Сталин, Брежнев и т.д., неизбежно разлагаясь при подбирании крох с барского стола.
Привычка витать в высоких сферах вне разумных практических действий или же безуспешные и даже катастрофичные попытки коренных и позитивных преобразований себя и общества в своем радикальном ответвлении, нетерпение во всем, леность и пренебрежительное отношение к лапотникам, неудачливость в общении с ними, боязнь лишиться подачек от власти, не слишком благоприятствовала приобщению интеллигенции к упорному и тяжелому труду, но воспитала в ней неизбывную жалость к себе, бесплодную критичность при излишней разговорчивости, склонность к бесстыдным компромиссам с властью, чтобы сохранить в целости свое относительно сытое существование, что, например, и в настоящее время явственно проявляется в подтасовках при проведении выборов, главными оформителями которого являются такие представители интеллигенции, как педагоги [7].
Интеллигент в России всегда хочет чего-то хорошего для народа, но вместе с тем, за редкими исключениями, не способен поступиться собственным благополучием, так как жить-то надо – семья, дети, привычка к определенному комфорту и т.п., но народ он не понимает, втайне считая его быдлом, не любящим читать умные книжки, хотя сам Канта, Маркса или Беркли не прочел и не собирается читать, подбирая походя чужие мысли в Интернете.
Пассивность в мыслях и отсутствие собственных выстраданных плодотворных идей именно для русского народа даже таких радикалов, вышедших из интеллигенции и отличающихся необыкновенной изворотливостью и ловкостью в делах, но сугубой авантюристичностью и безответственностью, непониманием сути вещей и событий, как Ленин и Троцкий, привела их к примитивному освоению чужих идей с неудачной попыткой использовать эти даже в общем негодные идеи на русской почве с неисчислимыми жертвами простых людей в результате.
Характерное недомыслие ведущих общественных деятелей России, непонимание ими обозначенного колоссального отставания самосознания народных масс от самосознания незначительной культурной прослойки, соблазн получения быстрого позитивного результата привел к катастрофе 1917 года, а затем – 1991 года.
Поэтому в настоящее время наиболее продвинутые представители современной интеллигенции России, на практике понявшие бесперспективность как социалистического, так и капиталистического мироустройства, находятся или в нравственном тупике, или перешли к банальному обворовыванию народа для «счастливой» жизни на более комфортном капиталистическом Западе, устроив себе нечто вроде пира во время чумы.
Таким образом, люди умственного труда в России как внешне, так и внутренне разделены на интеллектуалов в виде образованных обывателей, открытых прислужников власти, различного рода оппозиционеров власти, и страдающих, но бесплодных в смысле реального воздействия на авторитарную власть представителей интеллигенции, толком не понимающих куда идти, что делать, и поэтому склонных к компромиссам, вплоть до компрадорства, которое они оправдывают якобы неисправимостью темного и глупого народа – от этого народа, мол, можно только убежать, предварительно ограбив его по возможности, на «культурный» Запад. Более всего подобных деятелей среди менеджеров разного рода и бизнесменов, сам характер работы которых в условиях авторитарного режима делает их беспринципными, а менее всего - среди студентов, которые, напротив, массово склонны к неформально-оппозиционным действиям.
Вместе с тем интеллектуалы, интересующихся преимущественно эффективностью собственного труда, обнаруживаются в максимальном числе среди научных работников и деятелей искусства, наиболее талантливые из которых давно уж прописались за границей.
2. Народ в России.
Вечно полуголодный, забитый, неграмотный раб – это основной представитель России XIX века. Реформа Александра II, освободившая крестьян от крепостной зависимости, сделала их вечными должниками своих бывших хозяев, поскольку за переданную им землю они остались должны, и долг был таков, что расплатиться за него оказывалось, как правило, для обычного крестьянина весьма проблематично.
Неграмотный или полуграмотный крестьянин питался от сказок, песен, былин, библейский историй, ритуальных действий, ветхозаветных обычаев, будучи чрезвычайно далеким от кипучей городской жизни, политики, получая минимум информации, да и то в основном в виде слухов и сплетен. То есть его жизнь была довольно близка к растительной, и так бы он и оставался далеким от технологического, общественного и культурного прогресса, если бы не его регулярные осенне-зимние «походы» в город на приработки в соответствие с тем или иным умением, работая, как правило, артелями по типу сельской общины.
Расслоение крестьянских общин после реформы 1861 года привело к оттоку значительного числа крестьян в города на фабрики. Тем самым информационные потоки для народных масс стали более интенсивными, но приобщение к культуре сводилось в основном к ярмарочным балаганам и пьянству, как средству забыться после тяжелой работы.
Тем не менее, народ в своей крестьянской основе имел и имеет субъектность, выражающуюся в рефлексии и соответствующих осознанных действиях, носящую как коллективистский, так и личностный характер, что явствует из противодействия не только всей массы народа, но и каждой конкретной личности из него как врагам, так и природе (былинный эпос, принятие на себя вызова наполеоновских и гитлеровских войск, и победа над ними, несмотря на явную слабость руководящих и организующих структур, что не увязывается с утверждением о наличии у народа лишь социальных инстинктов с полным отсутствием субъектности), с превалированием первого свойства в силу специфики крестьянского труда и выживания в трудных условиях короткого лета и холодной зимы. Поэтому его самосознание отличалось и отличается преимущественно архаично-коллективистской спецификой, проявляющейся в форме общинного труда.
В определенный период из этого первоначального самосознания с зачатками понимания собственной личности, что и не могло быть иным в отрыве от общественного развития, технологических новаций и высокого искусства, выделяется уже та часть самосознания, представленная, как правило, руководящим слоем, которая захватывает иные, в основном внешние (европейские) потоки информации, преобразуя их в культурно-технологический подъем. Представители этого уровня самосознания с течением времени в интенсивном преобразовании всего вокруг, повышают этот уровень, приобретая уже объемное личностное осознание себя с пониманием возможности более независимого существования - вне рамок спаянного коллектива, в котором послушание коллективным решениям и стародавним обычаям является непреложным, образовав в итоге своего рода передовой отряд, занимающийся организационными, культурными и управленческими мероприятиями.
В России этот новый слой был назван интеллигенцией, видимо, чтобы отличить этот образованный слой нации от представителей власти, хотя на самом деле все властные структуры комплектуются не из кого-то со стороны, а именно из наиболее образованных людей различной специализации, только часть их занимается непосредственным управлением государством, а другие ведут дела по просвещению населения, заботе о его здоровье, обеспечивают технико-технологическое развитие государства, научные изыскания, защиту государства, а разговоры об интеллигенции в целом как совести нации являются бессодержательными, так как подавляющая часть интеллигенции в России была типичным слугой царского режима с соответствующими чинами и денежным содержанием.
В России, по вышеуказанным причинам исторического развития, что выразилось в значительном культурном и технологическом отставании от стран Европы, разрыв между частями самосознания нации, персонифицировавшимися в крестьянстве и дворянско-разночинской прослойке, увеличился до гигантских размеров, так как для крестьян жизненные реалии не претерпевали существенных изменений, а для управляющего и окультуренного европейскими новациями слоя эти реалии максимально сблизились с европейскими, приобретя уже не коллективистский, но, в большей степени, индивидуалистический характер, присущий европейскому самосознанию, возведя тем самым почти непроходимую перегородку между двумя этими теперь уже разнородными частями единого поначалу самосознания.
Люди умственного труда в России, начиная с декабристов, хотели для страны таких же форм демократии и свобод, как в Европе, а народная масса по-прежнему считала, что под богом находится христианский государь – его помазанник, а под ним всё остальные, и все они должно правителю от бога повиноваться, причем в этом ряду крестьяне остаются последними – вслед за хозяином-помещиком.
В дальнейшем, эта ситуация в России, несмотря на все пертурбации, в принципе не изменилась – народ не желал брать на себя бремя правления, делегируя его непременно авторитарному правителю, по-прежнему не доверяя демократическим институтам, которые, как мы уже неоднократно видели, довольно быстро в России превращаются в говорильню и средство обогащения народных представителей.
Поэтому «добро» в виде демократических институтов, навязываемого уже почти двести лет народу в России интеллигенцией, оборачивается злом как для самого народа, так и для культурного и управляющего слоев страны: значительные их части в борьбе за это «добро» были уничтожены только для того, чтобы вернуться к тому же самому авторитаризму в той или иной его форме.
Иначе говоря, низкий уровень самосознания народных масс, в основе своей опирающегося на коллективизм и христианско-языческие традиции, то есть признающий определенную личность в качестве представителя бога и отца нации, располагая себя тем самым в качестве личности на последнем месте, предпочитает свободе в общественных отношениях патернализм и справедливость по выработанным веками понятиям, а не по законам, явно отклоняясь в этом отношении от европейского порядка, и эти массы не согласятся сойтись с интеллигенцией в отношении к гражданским свободам и демократии до тех пор, пока не произойдет сближения уровней самосознания народа и интеллигенции до величины, которая сделает возможным понимание ими друг друга. А это может случиться только в ходе длительного экономического и культурного подъема, когда появляющееся благодаря технологическим достижениям свободное время будет использоваться каждым индивидом, исходя из собственных интересов и потребностей, без какого-то ни было давления со стороны. То есть люди не будут разделяться, как в настоящее время, на персон умственного и физического труда, где первые презирают, или, по крайней мере, снисходительно относятся к последним, а они будут разделяться лишь по своим интересам, делая то, что каждый умеет лучше всего при конкретном интересе к этому делу.
То есть сближение, а не противопоставление друг другу народных масс и интеллигенции может произойти только при наступлении у народа, как это уже случилось у интеллигенции, доминирования высшего сознания над низшим, хотя, надо сказать, что даже уровень самосознания интеллигенции России в силу ее сравнительно кратковременного существования с непрерывным заимствованием культуры, идей и даже моды из Европы, не приобрел устойчивости, а самосознание - самобытного характера, отличаясь к тому же большей частью низкопоклонством как перед самодержавием, так и перед Западом [8].
При таком разрыве между уровнями самосознания народа и интеллигенции, а также конформизме большей части самой интеллигенции, установление демократических институтов и заявление претензий на свободу в настоящее время выразилось для народа России в наглом и открытом обворовывании своих же соплеменников «демократически» избранными народом представителями и чиновниками всех мастей, а также в подмене интересов нации этими же деятелями своими собственными интересами, подкрепленными соответствующими законами, например свободного обращения валюты, позволяющем беспрепятственно вывозить десятки миллиардов долларов за границу, причем как избранные представители народа с их примитивной рефлексией, сводящейся к приобретению власти и денег, так и попавшие во власть представители интеллигенции в этом одичании объединяются, и быстрыми темпами уничтожают страну, чему рукоплещут ее враги.
Если обратиться к XX веку, то в нем по сравнению XIX для простого русского человека мало что изменилось: остатки крестьянства попали в колхозы, являющиеся большей частью карикатурным подобием сельской общины. Остальные бывшие крестьяне оказались на фабриках и заводах с жесткой дисциплиной и удлиненным рабочим днем под гнетом всеохватывающей пропаганды борьбы за светлое коммунистическое завтра, которое никогда не наступает, но которое еще надо заработать каторжным трудом и военной борьбой с соседями. В этой борьбе русские люди понесли неисчислимые, но напрасные жертвы, поскольку держава, построенная на утопической основе, сравнительно быстро развалилась.
Крестьянин, лишенный собственности, исключая общинную, так и не получил ее по сию пору, так как у него ее все время отбирали – сначала социалистическое государство, потом государство в лице олигархов, всяких государственных и полугосударственных объединений, оставляя народу ларьки на улицах, то есть непрерывно обманывая его различными способами - от якобы бесплатной раздачи земли, близкого коммунизма, выдачей, по сути, «липовых» ваучеров и прочими невыполнимыми обещаниями.
Так что основная собственность страны так и осталась при социализме в руках государственных бюрократов, а потом они разделили ее между собой и назначенными ими же «олигархами».
Отличие нынешнего населения России от прежнего состоит только в потреблении им дешевых телевизионных шоу вместо ярмарочных, а к пьянству добавилась наркомания.
Иначе говоря, уровень сознания основной массы населения, если и поднялся, то незначительно.
Поэтому народ России, представленный в подавляющем большинстве недавними выходцами из крестьян, не готов к демократии, которая предполагает самодеятельность населения, установление действенной обратной связи управленцев и простых жителей, что невозможно при полной пассивности населения, которое патерналистски всё надеется на сильную личность – она, наконец, должна понять народные чаяния, всё исправить, а пока пусть дает нам спокойно жить, особенно не перетруждаясь.
Правда, определенная часть неглупых народных масс, точнее, людей, не поддавшихся лени и пропаганде жизни на халяву или работе в ничего не производящих силовых структурах, пытается уехать из страны туда, где можно получить интересную работу и применить с пользой для себя и для общества свои способности - это в основном интеллектуалы-специалисты с высокой квалификацией, а не полуобразованные российские интеллигенты.
Поэтому погоду в настоящее время в России делают не интеллектуалы, а полу-интеллектуалы - недавние выходцы, как правило, из крестьян с пока еще довольно низким уровнем самосознания и поэтому признающие лишь законы власти, денег и силы, пробравшиеся в высшие слои чиновничества, где требуются не специальные знания, а умение лавировать в бюрократических лабиринтах, угождать начальству, подворовывая при этом – для чего, собственно, они и решили заняться столь скучной материей. Именно они, пользуясь властными полномочиями и нужными связями, не зная или не обращая внимание на существование высших ценностей, выработанных за время существования цивилизации и культуры, примитивно понимая время жизни, как накопление наибольшего количества различной собственности, захватили в свое распоряжение нефтяные и газовые месторождения, лесные участки, рудники, плантации сельскохозяйственных угодий, банки и т.д., втихую зарабатывая миллиарды и аккуратно переправляя их в заграничные банки, офшоры и т. п., но не вкладывая их в развитие страны, то есть превратившись в компрадоров, которые для своего спокойствия сбрасывают крошки со своего стола разнообразным прислужникам из интеллигенции, поющим им славу на телеэкранах и в прессе при непротивлении оболваненных народных масс.
Так что, пример Запада, где принято думать, что только мыслящая, всесторонне образованная и нравственная личность может выразить через систему представительной демократии народные интересы и чаяния, не действует в России.
В России в рядах «представительной демократии» и чиновничества всех мастей находятся как раз безответственные и безнравственные личности, нагло обворовывающие свою страну, презирающие свой народ, мечтая убраться с украденным побыстрее в теплые страны, но весьма лояльные в отношении начальства.
Кстати, Запад в лице своих глубокомысленных ученых-социологов, преувеличивает роль личности в истории, поскольку даже мыслящая, всесторонне образованная и нравственная личность часто заблуждается, бессознательно обманывая своих избирателей, а большей частью идет у них на поводу. Что же говорить о реалиях представительных органов власти на Западе, где представители народа весьма далеки от идеала?
На самом деле главную роль в ускорении развития нации играет не личность и не народные массы, а уровень самосознания народных масс, который должен быть достаточно близким к уровню самосознания правящих и наиболее культурных слоев нации, а этот последний в свою очередь должен быть как можно более высоким и нравственным. Только в этом случае возможна обратная связь между ними с позитивным выходом.
В противном случае ход истории замедляется и даже происходят явные откаты, как это, например, произошло не один раз в России, а также случилось в Германии при демократически пришедшим к власти Гитлере.
При этом самосознание, или высшее сознание не способно абсолютно доминировать в любом человеке из-за присутствия в нем низшего (животного) сознания, которое в критические моменты человеческого существования способно временно вытеснять любое высшее сознание для самосохранения, что несомненно указывает на иллюзорность появления идеальной человеческой личности.
То есть в этом отношении человек из народа и самый продвинутый интеллигент мало чем отличаются друг от друга - и того, и другого, но с разной скоростью движет борьба низшего и высшего начал в человеческом сознании. И никакого равенства между людьми быть не может, так как равновесие есть синоним застоя. Поэтому наихудшее неравенство всё же может привести к тем или иным изменениям и вывести народ к более позитивному состоянию, тогда как застой не ведет никуда.
Впрочем, в своей основе ход истории определяется ростом информационных потоков, которые только экспоненциально нарастают, приводя к информационному коллапсу, то есть к ситуации невозможности для человеческого мозга со всеми его ресурсами даже с помощью компьютеров переваривать поступающую информацию, становящуюся избыточной, что ведет к фатальным ошибкам и необратимым изменениям в функционировании цивилизационной системы [8].
Но всё же имеет смысл более детально рассмотреть конкретные факты, которые сами по себе могут засвидетельствовать об истинной роли интеллигенции для России.
3. Роль интеллигенции.
Бессмысленно лишь рассуждать о том, какую роль интеллигенция сыграла для народа и страны. Это уже делалось бесчисленное число раз с различными акцентами. Поэтому рассмотрим ее влияние на всё происшедшее за два с лишним века, опираясь на известные всем факты. При этом следует отметить, что сама по себе эта часть народа не может быть ни плохой, ни хорошей, но является той, какой получилась в ходе исторического развития, точнее, развития ее самосознания в соответствующих условиях.
Российская интеллигенция конца XIX, начала XX века была о себе высокого мнения, полагая, что ей удастся так или иначе устранить царский режим и устроить парламентскую республику на манер развитых западных стран, если, конечно, исключить ее экстремистское крыло в лице левых эсеров и большевиков-марксистов.
На пике недовольства народа затянувшейся войной, смысл которой крестьяне в солдатских шинелях не понимали, интеллектуалам во властных структурах и интеллектуалам из Думы при одобрении всего слоя интеллигенции в феврале 1917 года удалось отстранить от власти слабого и неудачливого монарха-главнокомандующего.
Однако договориться с народом в лице Советов на постепенное установление демократического строя, а также между собой о формах этого строя им не удалось. По ходу затормозившихся дел и нетерпения народа резко подняли голову экстремисты во главе с Лениным, давно мечтавшим провести реформы в соответствии с установками Маркса. Пообещав землю крестьянам и завершение войны, большевики прогнали нерешительное временное правительство, за которое никто первоначально не заступился, перевели всю собственность на себя, завершили войну с немцами и не стали препятствовать захвату земли крестьянами, которая впоследствии была у них отнята.
Интеллигенция в ее основной массе и ее союзники, которыми стали все противники большевиков, при поддержке держав Антанты начали оказывать активное сопротивление новому диктаторскому режиму. Народные массы после определенных колебаний выбрали из двух зол более знакомое, а именно: самовластие – пусть даже и большевиков, а не непонятную им демократическую республику, что привело с течением времени к установлению в России еще более жестокой, чем царский режим азиатской деспотии, цели которой были абсолютно утопические, но средства в виде полного распоряжения народной собственностью и людскими ресурсами под лозунгами строительства социализма во враждебном окружении были громадными, вследствие чего большевикам удалось противопоставить себя всему остальному миру на короткое время. Однако страна надорвалась в том неимоверном усилии и постепенно пришла в упадок, а народ понес неисчислимые потери, став жертвой маниакальных стремлений большевистских, а потом коммунистических лидеров к мировому господству.
Таким образом, первая попытка интеллигенции воздействовать на ход истории так, как ими считалось целесообразным и наиболее разумным, не получилась, «темные» массы народа предпочли самовластие экспериментаторов-большевиков. В итоге, и те, и другие пострадали в ходе реализации утопического проекта строительства коммунизма, как, впрочем, и сами большевики, большей частью являющиеся представителями интеллектуалов-экстремистов; они большей частью были расстреляны или сосланы с их заменой новой бюрократией из народа, быстро подучившейся в специально организованные для полуграмотных «пролетариев» образовательных заведениях типа Промышленной академии, характерным представителем которой был Никита Хрущев – будущий глава СССР.
Следующая попытка интеллигенции уйти теперь уже от разложившейся коммунистической авторитарной власти к парламентской республике была совершена в 1991 году, но, так же как в 1917 году, власть от парламента при молчании равнодушного народа быстро перехватила государственная бюрократия в лице тех же перекрасившихся партийных аппаратчиков, решивших воспользоваться оставшимися ресурсами страны для собственного обогащения, обманув народные массы подобно большевикам в 1917 году, но уже якобы необходимостью неких разорительных поначалу реформ для приобщения страны к развитому и богатому западному сообществу.
В результате, развал государства пошел такими темпами, что пришлось снова вернуться к авторитарному режиму, который существует и по сей день со всеми своими негативными особенностями, основной из которых является отнюдь не коррупция (она следствие), а отказ от развития, что постепенно перевело Россию в разряд третьестепенной сырьевой державы, управляемой компрадорами, семьи и капиталы которых находятся на «счастливом» Западе.
Как видно, немалую роль в этом нравственном падении и полном упадке государства и государственности сыграла интеллигенция, которая до сих пор не поняла с каким народом она имеет дело, и как надо с ним взаимодействовать, а также оказалась с изрядной долей гнилости, фактически поддержав разграбление страны ради собственного благополучия.
Однако, справедливости ради, следует отметить, что российская интеллигенция чисто объективно никак не была способна закрепиться на рубежах парламентской демократии западного образца ни в 1917 году, ни в 1991 году, поскольку слишком низкий и очень медленно меняющийся уровень коллективистского самосознания основного народонаселения России тяготел и до сих пор тяготеет именно к самовластию вождя, как бы он ни назывался и каким бы недостойным он ни был.
Теперь стоит более подробно рассмотреть отношения между интеллигенцией и народами России XIX, XX веков и современности.
Считается, что интеллигенция в России в качестве наиболее образованного и в значительной степени высокоморального слоя народонаселения является его передовым отрядом, всячески старающимся подтянуть народную массу до своего уровня, заботящимся всеми имеющимися средствами при участии в управлении о народном благополучии, в лице педагогов – о высоком образовательном уровне, в лице медицинского персонала – о высококачественном медицинском обслуживании населения без разделения его на привилегированные группы.
Однако во все обозначенные периоды выявляется по существу обратная картина.
Народ России XIX века оставался в подавляющей массе в силу незначительного числа достаточно хорошо подготовленных педагогов неграмотным или полуграмотным, что затрудняло его доступ к более высокому образованию, социальным лифтам и общему развитию.
О здравоохранении вообще трудно говорить в позитивном плане: охват им населения и уровень подготовки медиков был крайне низким, господствовали эпидемии, туберкулез, вследствие чего смертность была высока, и средняя продолжительность жизни народонаселения составляла около сорока лет.
Управленческий персонал России был слабо подготовлен с точки зрения эффективности управления и организации; вся система управления была до крайности бюрократизирована и даже, как еще в петровские времена, всем служащим присваивали чины в соответствии с табелем о рангах.
Тем самым российские интеллигенты того времени входили в практически замкнутую корпорацию, и в подавляющей массе исправно служили сословному строю самодержавной власти, получая сравнительно неплохое содержание. А эта власть непрерывно унижала народные массы средневековым гнетом, держала их в нищете, полуголодном и бесперспективном существовании.
Роль интеллигенции в переломном 1917 году фактически свелась к т ому, что она подхватила настроение недовольных войной и вместе с тем нерешаемым земельным вопросом крестьянских масс в солдатских шинелях и с винтовками, но не проникла в сущность народных требований и не поняла, как следует организовать власть для удовлетворения их требований, вследствие чего практически тут же уступив власть экстремистам.
Почти весь XX век народ в России провел, участвуя в утопическом коммунистическом эксперименте, в позорных и страшных условиях фактической сатрапии под властью слабо подготовленных к управлению людей и идей, ведущих в никуда, что в реальности выразилось в фантастическом растрачивании людских и прочих ресурсов страны, в непрерывных войнах, конфликтах и противостояниях на идейной почве, постоянной нищете населения, а закончилось обрушением державы и исчезновением ее с карты мира под названием СССР.
Потери народонаселения в этой борьбе с ветряными мельницами были таковы, что поставили под сомнение дальнейшее нормальное развитие страны.
В этом сомнительном глобальном эксперименте-предприятии авантюрного толка, если убрать его идейную оболочку и соблазнительные лозунги, интеллигенция России принимала самое активное участие, составляя основу коммунистической партии, скрывая все свои сомнения, и помогая оболванивать народ ложными идеями с помощью самой мерзкой пропаганды.
После событий 1991 года интеллигенция без особой борьбы снова делегировала власть своим же наиболее развращенным представителям, способствовав формированию бюрократически-олигархического строя, и оказавшись в его прислужниках. Этот строй отнял у населения все денежные накопления и фактически передал страну международным монополиям в пользование. Была разрушена вся инфраструктура с почти полным уничтожением промышленности. Осталась только добывающая отрасль для снабжение ведущих стран мира энергоресурсами в обмен на промышленные и пищевые товары, а также – для снабжения тех же пробравшихся в олигархи и чиновники интеллигентов и проходимцев из народа миллионами и миллиардами долларов, тут же переводимыми в заграничные финансовые структуры, а не вкладывающимися в развитие страны, то есть ставя ее в положение фактической колонии Запада.
Естественно, подобный открытый беспредел привел к установлению авторитарного строя, который навел определенный порядок в стране и повысил уровень жизни населения, но это произошло в основном за счет высокой цены на нефть, а не развития, причем коррупция во всех эшелонах власти, бездействие законов, отсутствие разделения властей и обратной связи их с народом, а также создавшиеся диспропорции в народном хозяйстве не были устранены.
Качество образования за ненадобностью специалистов высокого уровня резко упало, что усугубили в значительной степени реформы, которые проводили так же продвинутые представители интеллигенции, сознательно или нет, но лишившие фактически народ доступа к высшему образованию в связи с переводом его большей частью на платную основу, предоставив вместе с тем населению программы телевидения, пропагандирующие самые низкопробные продукты массовой культуры, рассчитанные на оглупление масс до уровня скота.
Реформа здравоохранения существенно ухудшила доступ населения к медицине, усилив тренд на его убыль.
Об управляющих структурах, представленных не кем-то, а интеллигентами, можно не говорить, так как действующая система рассчитана не на развитие страны, а на ее использование в международном монополистическом разделении труда, за что управляющий слой «продвинутой» интеллигенции получает свои бонусы в виде позволения делать вклады в западные банки и проживания семей в развитых странах мира.
Все недостатки управления компенсируются развитой коррупцией во всех эшелонах, которую стараются не замечать, но которая также вносит свой значительный вклад в уменьшение бюджета страны, который уже стал меньше бюджета Калифорнии (штат США).
Таким образом, интеллигенция России и в современном мире оказалась неспособной вырваться за пределы корысти и беспомощности в отношении отстаивания интересов масс населения, уступая корпоративным интересам управленцев из собственной среды за подачки или обещания, не способствуя развитию страны и народа, а уничтожая и то, и другое.
Объяснение этому феномену заложено в историческом развитии страны, где каждый, вырвавшийся из темной, забитой массы, не желал возвращения назад, и, как правило, склонялся к соглашательству и подчинению беспринципным и продажным управленцам, или сам, по возможности, становился управленцем, оторвавшимся от масс с их интересами, руководствуясь корыстно-властными или, в лучшем случае, утопическими намерениями.
Следует также отметить, что низкий уровень самосознания российской интеллигенции, которое развивалось в значительной степени под внешним влиянием сравнительно краткое время, сказывается в том, что наиболее активные ее слои стремятся во властные структуры несмотря на то, что прекрасно представляют гнилость власти в России, только для того, чтобы попользоваться там предоставляемыми благами и фактически узаконенными взятками взамен на лояльность, смиряясь с постоянным унижением нижестоящих перед вышестоящими, характерным для любых властных структур авторитарного строя.
Остальная активная часть интеллигенции, не вместившаяся в отнюдь не безразмерную сферу управленцев, помещает себя в силовые структуры, которые в условиях авторитарного режима становятся большей частью карательными органами со всеми вытекающими последствиями, то есть в глубине души они должны презирать сами себя, если, конечно, не окончательно отупели.
Прочие интеллигенты или распределяются по остальным известным нишам, особенно не возмущаясь царящими там коррупционными порядками, или, при наличии достаточного уровня образования, специализации и способностей эмигрируют из страны, еще больше ослабляя ее интеллектуальный, творческий и общий развивающий потенциал.
Таким образом, представленная фактура явственно показывает, как замедление развития страны в течение длительного времени неподалеку от соседей, развивающихся более быстрыми темпами, существенно затормозило развитие народного самосознания в самой народной массе и его выделившейся образованной части, которая, как это ни парадоксально, в основном негативно повлияла на развитие страны, уменьшив в итоге численность населения вместе со снижением его качества, а себя превратив или в компрадоров, или униженных прислужников негодной власти, или в бессловесное стадо без всякого будущего.
Остальная часть населения, не связанная с умственным трудом, всего лишь борется за выживание и ждет лучших времен, ничего при этом не предпринимая.
Тем не менее, грядущие мировые катаклизмы, возможно, пробудят в русских людях еще не исчезнувшее в них окончательно коллективистское сознание, которое спасет не только Россию, но и весь остальной мир от полного распада и гибели [8].
Библиография
1. Низовцев Ю.М. США против России. Всё ли тут так очевидно? 2014. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru
2. А.С. Пушкин. Полное собрание сочинений в 20 томах. Том 7. Борис Годунов. СПб, «Наука». 1999. История Пугачевского бунта. Издательство II отделения Собственной Е.И.В. канцелярии.1834.
3. Л.Н. Толстой. Полное собрание сочинений. Том 5. Анна Каренина. М. 1958.
4. Ф.М. Достоевский. Собрание сочинений в 15 томах. Том 10. Братья Карамазовы. Л., Издательство «Наука», 1988.
5. Гоббс Т. Избранные произведения. Т. 2. М., 1964.
6. Кафка Ф. Замок. Превращение. СПб. Издательство «Азбука-классика». 2005. ISBN 5-352-01446-0
7. Мережковский Д.С. Полное собрание сочинений. Том XIV. Грядущий хам. Товарищество Сытина И.Д. Москва. 1914 г.
8. Низовцев Ю. М. Коммуны как итог краха всей цивилизации. 2014. [Электронный ресурс]. Режим доступа: www.litres.ru