Идти было недалеко, но Павел шёл очень медленно. Ноги были деревянные и не хотелось ими двигать совсем. Случайный прохожий (а случайный ли?) почти тащил его на себе. А в тело впивались иголки боли, и кто-то внутри убеждал: "остановись! не ходи!" Но мужчина настойчиво тянул Павла за собой. И вот они остановились на обочине тротуара. Мужчина посадил его на снег, а сам открыл канализационный люк.
- Лезь туда! Не бойся! Иначе нельзя, замёрзнешь.
На нетвёрдых ногах Павел полез вниз.
Снизу пахнуло теплом и смешанными запахами резины и влаги. Там была жизнь! И Павел начал спускаться в преисподнюю. Он мало что соображал, но желание жизни проснулось в нём с неимоверной силой.
- ЖИТЬ! Я БУДУ ЖИТЬ!- и больше ни одной посторонней мысли. Он ещё помнил, как опустился на освещённую площадку, а потом потерял сознание...
Проснулся он от жажды. Губы ссохлись и потрескались, а язык был большим и шершавым. Поднялся с постели и огляделся в поиске воды. В углу стоял большой цинковый бачок с кружкой на крышке. Он встал и пошёл к вожделенной влаге. Напившись огляделся. Горела лампочка, было светло и чисто. Небольшая полка с посудой над стареньким видавшим виды столиком, электроплитка с чайником и маленький холодильник сбоку - создавали уют и надёжность. Вот только помещение было без окон, а по потолку проложены трубы. Впрочем, они были аккуратно обмотаны плёнкой.
Тепло и аккуратная кровать снова притягивали лечь. Да и хозяина не было. Павел знал неприкосновенные законы блатного мира, сам чалил четыре года за хулиганку в зоне. А законы были простые - соблюдай уважение к людям, которые помогают. Да и идти было некуда. И он закрыл глаза.
Разбудил его оклик:
- Вставай, парень! Еда готова, - на столе стояла чашка с картошкой в мундире и кусок сала с луковицей. Чайник попыхивал на плите.
- Как самочувствие? Похмелиться хочешь? - вынул бутылку водки и налил в кружки хозяин жилья. Павел выпил и, причмокнув, принялся за картошку. Водка вышибла слезу... Вспомнилась ночь и петля, мужчина в парке и теперь тепло и еда... И Павел заплакал. Плакал в голос, навзрыд, не стесняясь своего нового приятеля. А тот, понимающе, молчал... И началась ночь откровений...
Хозяина звали Андрюхой. Жил он здесь уже около двух лет. Вышел из колонии, а идти -то и некуда. Пока сидел, умерла мать. Квартиру она подписала старшему сыну - брату Андрея, хотя тот с семьёй жил в своей двухкомнатной. А подписала потому, что боялась, что младшенький отдаст её за наркотики. А жить тогда где будет? Не знала она, что в наше время забывают обо всём из-за добычи. Обманул старший и мамку, и брата. Продал жильё да и купил квартиру большего размера. А Андрюхе сказал: - Заработаю и куплю тебе жильё. Не боись!
Но Андрюху к себе не прописал, побоялся. Ведь он первым делом к дружкам за дозой разговеться побежал. Кому такое счастье нужно. С месяц они его терпели, а потом и отказали. Иди куда хочешь.
Андрею повезло, взял его к себе в коллектор дружок. Там уже вся обстановка была. Жить было можно. Даже воду горячую набирали из трубы и мылись. ... и стирали... И коммунальные платить не надо.
А через какое-то время, дружок исчез. Поискал, поискал его Андрюха, да где найдёшь? Без прописки в городе жить, как в тайге. Убили его, видно. Так и не объявился боле.
И стали Павел и Андрей вместе жить. Днём уходили на городскую свалку за металлоломом, сдавали его и имели неплохие деньги. На еду и бутылку хватало. Да и одежонку со свалки почти новую приносили. Ходили аккуратные. Не подумаешь, что в дыре живут.
Так прошёл год...
Жизнь текла не сладко... И всё бы ничего, да только пилось беспробудно. Да и конкурентов на металл стало больше. А иногда даже и отбирали при выходе, кто посильнее. Андрей появлялся всё реже, и амбре от него было всё запашистее. Не брезговал он ничем: где наркота, а где водочка, а то и всё вместе. А тут у него стала гнить нога. К врачам пойти не могли - документы пропали. Толи потеряли в пьяном угаре, толи выкрал кто. В больницу без паспорта никак. Тревожно стало жить. Очнёшься, задумаешься и волком взвоешь: - Что дальше?
Друзья все отвернулись. Пройдут мимо и не поздороваются. А ведь раньше собирались вместе, гулеванили. Эх, жизнь - индейка, деваха - ротозейка!... Однажды есть было нечего. Дня три не ели. Сухари закончились, а похмелиться так хотелось, что зубы о кружку цакали...
Кое-как ополоснулся Павел и пошёл промышлять. Авось что-нибудь достанет. Иначе смерть. Много раз к церкви ходил, пошёл и сегодня.
Сидел у входа, протянув ладошку. Стыдно было: совесть ещё жила в нём, и он не просил. Он и не глядел на людей!
Собирал немного: люди давать не хотели, да и ждать особо нечего было. Он понимал, что надо работать, а тут... Себя жалел не той жалостью. Пошёл по гибельной дорожке.
Знал, что долго не протянет. Дело момента. Либо убьют, либо сам умрёт от перепоя.
Иногда везло, и ему удавалось поработать на какой -то подённой работе. То дом разбирают, то мусор убирают. За такую работу давали мало, больше бутылкой рассчитывались. Брал, не брезгуя, всё, что давали: жить-то надо! Но и то, что заработал, ещё и сохранить нужно. Отбирали неудачливые, но нахальные и голодные собратья. Часто избивали, и лицо не отходило от синяков.
Однажды, среди многих, пустых для него, объявлений по работе, он увидел объявление о призыве обратиться в центр реабилитации от алкоголя и наркозависимости. Это было как раз то, что ему было нужно. В объявлении был адрес, куда следует обратиться. Оглянувшись по сторонам, будто боясь, что кто-то отберёт, он сорвал объявление и пошёл "домой".
Дома несколько раз прочёл его и решил, что он туда обязательно пойдёт и Андрюху уломает. Тому тоже это нужно. Иначе пропадут.
Андрей пришёл через несколько дней. Павел дал ему поесть хлеба с кипятком и потом затеял разговор. На удивление Павла, он сразу согласился. Решили не откладывать и пойти с утра. Денег на автобус не было, и они пошли пешком. Центр находился в Штамово: очень далеко от их жилья. Но они пошли.
- Прогонят, так прогонят. А вдруг, нет? А вдруг, повезёт? - рассуждали по дороге. А день был солнечным, и настроение приподнималось с каждым шагом, а желание росло. И, казалось, если откажут, то это будет смерти подобно!
Была весна. Было тепло... Они знали город и находили кратчайшую дорогу, но и это не спасало. Шли долго. Устали так, что ноги не хотели идти. Но когда-то дорога кончается, и они, наконец, оказались у заветной двери.
Их встретили дружелюбно. Накормили и повели к Старшему. Там они узнали о правилах центра. Их и не было почти. Жить они будут коммуной в деревне, в деревянном доме с печкой и с баней. Будут работать и кормиться сами. Жить будут бесплатно. Единственное условие - здоровый образ жизни. Их никто не будет удерживать: не хочешь - иди. Но через год трезвой жизни им пообещали выправить документы и помочь найти работу.
Это была Протестантская церковь, которая принимала под своё крыло обездоленных. У нашего Государства хватило разума не преследовать это благое дело.
И ведь был толк! 15% всех людей, пришедших сюда, излечивались и восстанавливались к жизни.
Павла и Андрея утром накормили и отправили по месту назначения. Началась НОВАЯ ЖИЗНЬ.
Стоит ли рассказывать о их жизни? Думаю, нет. Но то, что Павел пробыв там год и выправив документы, вышел уже новым человеком, это правда.
Он нашёл работу и снял квартиру. Помогает падчерице. Она зовёт поселиться у неё, но он рассудил так: найдёт она следующего сожителя, ему нужно будет снова на улицу идти. Уж лучше в своей съёмной.
Так и живёт. А вера помогает ему жить.