Папанов медленно шел по городу. Нестерпимо болело сердце и не хватало воздуха. Вокруг было пыльно и серо. Мимо проносились незнакомые марки машин. На душе было гадко и тревожно. Самое противное было то, что он решительно не понимал, как здесь оказался. Из одежды на нем был старый костюм Кисы Воробьянинова, который изрядно истрепал Остап Бендер. Они как раз закончили этот эпизод с Андрюшей Мироновым... а потом все как-то закружилось перед глазами, и очнулся Папанов уже здесь. В горле пересохло и очень хотелось есть. Встречные прохожие в цветастых одеждах совершенно не признавали в нем актера и только брезгливо отворачивались.
"В таком виде никуда не пустят, - грустно подумал он и тут же себя одернул: - Да нет, это чепуха какая-то! Я должно быть просто заснул!"
Он присел на какую-то полусгнившую лавочку и полез в карман за носовым платком. Однако, привычной тряпки почему-то не нащупал, а наткнулся на что-то другое - круглое и холодное. Недовольно поморщившись, он поспешил вытащить предмет из кармана. На ладони лежал темный пузырек. Надпись на пузырьке гласила: "НАСТОЙКА БОЯРЫШНИКА.XXL.777".
"Что за ерунда!" - подумал он. Отвинтил пластмассовую крышечку и принюхался. Жидкость пахла малиной и скипидаром.
- Буль-буль-буль, - услышал он голос позади себя.
Нервно обернулся. Перед ним стоял актер Олег Басилашвили и улыбался.
- Ну что ты вцепился в нее? Дали - пей! - Сказавши это, Басилашвили тут же исчез.
"Ну сон - так сон!" - решил Папанов и приложился к пузырьку. Он сразу же почувствовал, как обожгло горло и заслезились глаза. Все вокруг сразу же засветилось радужными красками. Дышать стало легче и он почувствовал резкий прилив сил. Вместе с тем он почти сразу же осознал, что он теперь не вполне Папанов - актер театра и кино. Он сделал еще глоток и тут его осенило: "ТОЛЯ ПАПАНОВ - ВОТ КТО Я!"
Толя Папанов бодро огляделся вокруг. Все приятно плыло перед глазами. Воздух вокруг наполнился запахом малины и скипидара. Взгляд его вдруг остановился на грязном шатре с мигающей вывеской: "ПИЦЦЕРИЯ". Вновь ощутив сжигающее чувство голода, Толя Папанов подорвался с места.
Через пять минут, тяжело дыша, он с треском ввалился в пиццерию. За стойкой стоял носатый кавказец, а на диванах восседали его соплеменники. Все в кожаных куртках, веселые и громкие. Тут же на него уставились десятки подозрительных глаз. Он стоял посреди пиццерии в своем грязном поношенном сюртуке и все лицо его горело от какого-то радостного куража.
- Что тебе дать, старичелло? - осведомился носатый кавказец у стойки.
Толя Папанов сдернул с себя шляпу и на пол посыпался песок.
- Пи-и-ицу... и чай! - крикнул он каким-то осоловевшим фальцетом.
- А как чай - с лимоном или без? - тут же поинтересовался носатый.
Толя Папанов подозрительно прищурился:
- Что, прости, не понял тебя? - Потом, немного пожевав губами, поинтересовался:
- С лимоном? А ты можешь с лимоном?
Воцарилось молчание. Кавказцы за столиками затихли и заинтересованно рассматривали согбенную фигуру в поношенном сюртуке. Толя Папанов резко рубанул рукой и добавил:
- Ну что ж, ла-а-адно, хер с тобой! Бомби с лимоном!!!
Через десять минут заказ был готов. Толя Папанов к этому времени слегка задремал, расположившись на ближайшем диване.
- Старичелло, вот твоя пицца и чай с лимоном. С тебя сорок тысяч.
В ответ Толя Папанов как-то нервно потряс головой. Глаза его налились кровью. Схватив с ближайшего стола нож, он резво вскочил и бешено закрутился по залу.
- Дерут с трудящихся втридорога!- заорал он во всю глотку и бросился на носатого. Привыкший ко всему кавказец как-то лениво отмахнулся от него, но отлетая, Толя Папанов успел задеть его ножичком по руке.
- Уф, ты черт! - выдохнул носатый и недоуменно уставился на Толю Папанова.
- Я - гигант мысли! Отец русской демократии и особа, приближенная к Императору! - вопил в исступлении Толя Папанов, размахивая ножичком.
- Жопа ты в шляпе! - закричали кавказцы, повскакивав со своих мест.
В мгновении ока молодые парни скрутили тщедушного старика и вызвали милицию. Некоторые, наиболее горячие, хотели сами расправиться со стариканом, но носатый хозяин разумно заключил:
- Недавно открылись. Зачем сразу проблемы наживать из-за этой перди.
Когда приехала милиция, Толя Папанов уже стоял на ногах. Взгляд его пылал, а в правой руке у него откуда-то взялся еще один ножичек.
- Хамы!!! - гнусаво завопил Толя Папанов и бросился в сторону кавказцев. Кому-то он даже успел нанести несколько несерьезных царапин. Потом два дюжих милиционера скрутили его.
- Вот дед-то неугомонный! - с каким-то даже восхищением вскричал носатый.
По прошествии пятнадцати суток Толя Папанов вышел из заключения. Он снова устало брел по мостовой и дивился, что сон такой длинный и он все никак не проснется. Еще он с удивлением обнаружил в левом кармане свежий пузырек с боярышником.
Он чувствовал себя матерым волком и в течении пятнадцати суток ручкой нацарапал себе татуировку: "ТОЛЯ ПАПАНОВ - ПИЦЦА И ЧАЙ". Он сел на парапет подземного перехода и принялся рассматривать ее. Невольно и даже как-то само собой в руке у него оказались пузырек с боярышником и какая-то листовка. Развернув ее, он прочел: "РЯЗАНОВ И СЫНОВЬЯ. ОСТЕКЛЕНИЕ БАЛКОНОВ И ЛОДЖИЙ"
- Ну так звони! А вдруг выручит, на работу тебя устроит, непутевого!
Он поднял голову. Перед ним стоял Олег Басилашвили и улыбался.
- Буль-буль-буль, - показал он на пузырек и добавил: - Жетоны не забудь. У них тут теперь все по жетонам!
Басилашвили протянул ему горсть жетонов и растворился в воздухе.
Ближайший таксофон располагался тут же у перехода. Толя Папанов хорошенько приложился к пузырьку и принялся набирать номер. После непродолжительных гудков трубка ответила:
- Рязанов слушает.
- Алё... - хрипло начал Толя Папанов.
- Кто говорит?
- Толя, Толя...
- Какой еще Толя?
Папанов собрался с духом и выпалил:
- Толя Папанов беспокоит. Слушай, Эльдар, тебе курьер-актер не нужен?
После недолгого молчания голос на том конце произнес:
- Послушайте, молодой человек. Анатолий Папанов давно умер, и как Вам не совестно прикрываться его светлым именем? Бросьте Вы это дело!
Толя Папанов смешался:
- Но я действительно Толя Папанов. Точнее сначала я был как бы просто актер театра и кино Папанов. А вот теперь, после пузырьков боярышника и тюрьмы - я самый настоящий Толя Папанов! - Папанов глотнул воздуха и вновь заговорил: - Ты не спеши отказываться! Представляешь, как повысится престиж твоей фирмы, если на побегушках у тебя будет сам - Толя Папанов!
На том конце воцарилось молчание. Потом железный голос с расстановкой произнес:
- Ничем не могу Вам помочь.
Толе Папанову кровь бросилась в виски.
- Не можешь значит, да? Ну смотри! Теперь оглядывайся на улице, потому что Толя Папанов так это не спустит...
И продолжал, уже выкрикивая каждое слово:
- НОЖИЧКОВ У ТОЛИ ПАПАНОВА НА ВСЕХ ХВАТИТ! НАГЛОТАЕТЕСЬ ДОСЫТА! КАК ДАВЕЧА В ПИЦЦЕРИИ! БУДЬ, РЯЗАНОВ, НЕ КАШЛЯЙ!!!
В остервенении он швырнул трубку. Дососав залпом последнее из пузырька, он разбил его об асфальт и заорал во все горло:
- Мошенник! Бомби с лимоном!!!
Грязный и оборванный он брел по какому-то бульвару. Вокруг шелестела листва и светило солнышко. Но Толе Папанову все это было глубоко противно. Погруженный в свои невеселые мысли, он не заметил, что, нос к носу, стоит перед маленьким плюгавеньким человечком.
- Дай папиросочку - у тебя брюки в полосочку, - произнес человечек низким голосом.
- С кем имею честь? - старомодно осведомился Папанов. - Почему это Вы со мной "на ты"?
- Чисто, как в трамвае! - бросил человечек и смачно сплюнул под ноги. - Обыкновенная пьянчуга, а форсу, как у комиссара!
С этими словами он достал огрызок краковской колбасы и полбутылки водки. Отпив хороший глоток, он продолжал уже более миролюбиво:
- Нешто я не понимаю! Я же не какой-нибудь московский студент Преображенский! А то ведь, понимаешь, один по Кузнецкому Мосту в лаковых туфлях расхаживает. - Он показал взглядом на свои лакированные ботинки. - А другой по помойкам ходит, питание ищет.
Он протянул Папанову бутылку.
- На, хлебни. А то чисто, как в трамвае! Я Шариков Полиграф Полиграфович. Только теперь, пора бы все это оставить! Сейчас 90-е годы, моя эпоха. Ты лакай-лакай! Прости, колбасы дать не могу - сам люблю! Но в сущности, на хрена Вам гнилая лошадь?
Откромсав порядочный кусок "краковской", он продолжал:
- Ты ведь тоже, небось, хочешь в лаковых по Кузнецкому ошиваться? Могу устроить. Я ставлю мюзикл в Театре Оперетты. Для того тебя и пригласил. Ты туточки по моему усмотрению.
У Папанова перехватило дыхание:
- Так это твоих рук дело, сволочь?!
Шариков нисколько не смутился.
- Толь, дело молодое! Я их всех сюды перетащил! Преображенский, вон, теперь за бугром опыты свои ставит! Зинку бабочкой своею сделал. Борменталь правда долго упирался - перебираться не хотел. Но мы с Швондером ему репрессиями пригрозили - спекся, докторишка! Теперь вот и ты! Мы, брат, такие дела тута закрутим! Мюзикл "ПАПАНОВ-ЛИМПОПО" - звучит? Швондер будет конферансье, а ты - в главной роли!
Папанов проглотил слюну. Подумав немного, он спросил:
- А я смогу потом вернуться назад?
Шариков расхохотался:
- Пшено-вопрос! Отыграешь - и катись! У нас тут Басилашвили по этим делам работает. Кого хошь переправить могёт туды-сюды!
Из воздуха возник Олег Басилашвили.
- Только я Вас попрошу молчать об этом, - сказал он торжественно. - Я тут, так сказать, тайно, ИНКОГНИТО! - Он поднял указательный палец вверх и исчез.
- Ну так чего? - спросил Шариков.
Папанов понуро опустил голову.
- Ну вот и поладили! - обрадовался Шариков и толкнул Папанова плечом. - Не бзди, Папаныч, забацаем мюзикл!
Через пять дней, около Театра Оперетты собралась целая толпа народа. Афиша гласила: "СУПЕР-МЮЗИКЛ ПАПАНОВ-ЛИМПОПО по совместительству ПИЦЦА И ЧАЙ". Над надписью был изображен Толя Папанов во фраке, поднимающий большой палец вверх. Очень многих заинтересовал новый мюзикл. Когда народу у окошка кассы скапливалось уж слишком много - со второго этажа высовывалась пьяная голова Шарикова и омерзительно вопила:
- В очередь, сукины дети, в очередь!
Начиналось нечто особенное. Сперва в зале погас свет. Потом зазвучали фанфары, занавес разверзся и зрители увидели шесть полуголых красавиц. Они танцевали кан-кан, а в центре возвышался Толя Папанов, изрядно накаченный пузырьками боярышника. Он тоже немного пританцовывал и щелкал пальцами. На сцену, тем временем, выплыл огромный лимон с сопутствующей надписью: "БОМБИ С ЛИМОНОМ!". Толя Папанов так обрадовался этой надписи, что чуть не упал со сцены.
А среди зрителей вдруг промелькнул лысый череп профессора Преображенского, который горячо говорил доктору Борменталю:
- Вот это так! Это верно! Папанов пусть поет, я буду оперировать - и все хорошо! И никаких разрух!
Тем временем Толя Папанов совершенно разошелся. Окруженный прекрасными дамами, он стал притопывать лакированными туфлями и громко восклицать, прищелкивая пальцами:
"ПАПАНОВ-ЛИМПОПО -
КУДА ИДЕШЬ?
ПАПАНОВ-ЛИМПОПО -
ЗАЧЕМ ИДЕШЬ?
ПАПАНОВ-ЛИМПОПО -
НА ЧТО ИДЕШЬ?
ПАПАНОВ-ЛИМПОПО -
И С КЕМ ИДЕШЬ?
ПАПАНОВ-ЛИМПОПО
В ТЮРЬМЕ СИДЕЛ!
ПАПАНОВ-ЛИМПОПО
ТАМ ПИЦЦУ ЕЛ!
ПАПАНОВ-ЛИМПОПО,
УЖЕ ВСТРЕЧАЙ!
ПАПАНОВ-ЛИМПОПО -
ПИЦЦА И ЧАЙ!"
Далее загрохотали барабаны. Толя Папанов резко смахнул с себя фрак и остался в исподнем. Красный, с бешенными глазами, он орал во все горло:
"ПАПАНОВ-ЛИМПОПО!
ТОЛЯ ПАПАНОВ-ЛИМПОПО!
ТОЛЯ ПАПАНОВ, ГЕР ПАПАНОВ!
ГЕР ПАПАНОВ-ЛИМПОПО!"
От перенапряжения у Толи Папанова совершенно закружилась голова. Его шатало из стороны в сторону. Рядом вдруг появился пританцовывающий Басилашвили, который весело напевал:
"Еще настойки -
Буль-буль!
Буль-буль!"
От этих слов Толю Папанова ветром подхватило и понесло прочь. На сцену выскочил Швондер и заголосил:
"Ой, что это?
Ой куда это меня -
Опять понесло!"
Лица зрителей слились в одном исступленном мракобесии. Все дрались, хохотали, пили водку и совокуплялись. Надо всем возвышался пьяный Шариков, широко раскинувший руки и вещавший:
- МОЕ ПЛЕМЯ! МОЯ ЭПОХА! ТЕПЕРЬ Я НИКУДА НЕ УЙДУ! ТЕПЕРЬ Я ВСЕГДА С ВАМИ! ВНУТРИ ВАС! ВМЕСТО ВАС!!! ХАМИТЕ ДРУГ ДРУГУ! СОСИТЕ КРОВЬ ДРУГ ИЗ ДРУГА! БУДЬТЕ ГРУБЫМИ! БУДЬТЕ ЭГОИСТАМИ! БУДЬТЕ МЕРЗАВЦАМИ! БУДЬТЕ, КАК Я!!!
...Папанов проснулся в больничной палате. Было тихо и в окно ласково светило солнышко. Рядом сидел Андрей Миронов.
- Мы так все испугались. Как Вы себя чувствуете?
- Ох, Андрюша, лучше не спрашивай. Я ТАКОЕ увидел! Неужели это все НАШЕ будущее?
- Вам не стоит сейчас волноваться. Хотите чаю? Я попрошу сестру.
- Да, пожалуй...
- Вам с молоком или с лимоном?
Папанов вдруг весь подобрался. Выхватил из-под одеяла пузырек с боярышником и швырнул его об стену. В ту же секунду Миронов узрел омерзительную рожу Шарикова и услышал еще более отвратное:
- БОМБИ С ЛИМОНОМ!!!
январь 2020